{{common_error}}
Нами выполнено {{total_orders}} заказов! Ваш – следующий!
СКИДКИ! При заказе книг на сумму от 1500 руб. – скидка 50% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK,
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
Индейское лето /м/. (Перова)Купить книгу, доставка почтой, скачать бесплатно, читать онлайн, низкие цены со скидкой, ISBN 978-5-04-155031-8
| Название книги | Индейское лето /м/ |
| Автор | Перова |
| Год публикации | 2022 |
| Издательство | Эксмо |
| Раздел каталога | Сентиментальная литература (ID = 166) |
| Серия книги | мВсе краски жизни: романы о любви Евгении Перовой |
| ISBN | 978-5-04-155031-8 |
| EAN13 | 9785041550318 |
| Артикул | P_9785041550318 |
| Количество страниц | 352 |
| Тип переплета | мяг. |
| Формат | - |
| Вес, г | 1040 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Аннотация к книге "Индейское лето /м/"
автор Перова
Книга из серии 'мВсе краски жизни: романы о любви Евгении Перовой'
Читать онлайн выдержки из книги "Индейское лето /м/"
(Автор Перова)
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
До книги"Индейское лето /м/"
Вы также смотрели...
Другие книги серии "мВсе краски жизни: романы о любви Евгении Перовой"
Другие книги раздела "Сентиментальная литература"
Читать онлайн выдержки из книги "Индейское лето /м/" (Автор Перова)
ЧИТАЙТЕ КНИГИ ЕВГЕНИИ ПЕРОВОЙ:Я все равно тебя дождусь!Другая женщинаДруг детства Созданные для любви Потому что люблю тебя Индейское лето Ловушка для бабочек Нет рецепта для любви Только ты одна Все у нас получится! Мужчины, которых мы выбираемКруги по воде:Книга первая «К другому берегу» Книга вторая «Против течения» Книга третья «Омуты и отмели» Книга четвертая «Темные воды»ИНДЕЙСКОЕ ЛЕТО$Москва2022УДК 821.161.1-31ББК 84(2Рос-Рус)6-44П27Редактор серии В. ГорюноваХудожественное оформление серии Г. ГанжиВ оформлении обложки использована фотография: © //о|о1|аге\ъ / ЗкиПегеЮск.сот и иллюстрация: © Ьопс / 5киИег5Юск.сотИспользуется по лицензии от ЗкиПегеЮск.сотПерова, Евгения Георгиевна.П27 Индейское лето : сборник / Евгения Перова. — Москва : Эксмо, 2022. — 352 с.1^В\ 978-5-04-155031-8Она протянула ему ладонь - Леонид взял ее как-то странно, двумя руками, и легонько потряс, потом поцеловал. Они посмотрели друг друВ сборник Евгении Перовой вошло семь новелл, в которых, как и в новелле «Царь Леонид», герои пытаются найти формулу любви.УДК 821.161.1-31ББК 84(2Рос-Рус)6-44I8В^ 978-5-04-155031-8© Перова Е., текст, 2022© Оформление. ООО «Издательство«Эксмо», 2022Царь ЛеонидПоложи меня, как печать,на сердце твое, как перстень, на руку твою...Песнь Песней царя СоломонаМне всегда трудно дается первая фраза. Она появляТочно так же, только дописав текст до конца, я пониХотя, наверно, лукавлю: ведь все, что я пишу, об одТак как же мне начать эту историю?Может быть, так: «Алла Львовна умерла в понедельНет, мрачно.А может быть, просто сначала: с первого взгляда и первого слова?С полуслова...Евгения Перова***...а потом появился Царь Леонид — так прозвала его острая на язык Маруся, соседка и подруга Аллы Львов— Ну что ты такое говоришь, Сонечка...— Я знаю, что говорю!Лёля видела — ему неудобно. Леонид ей нравился — высокий, крупный, слегка похожий на Шаляпина, он но6 жением стекла, сказал:— Зря вы мне это позволяете...— Что позволяю?!— Говорить. Я же заговорю вас насмерть!Они ушли вместе и всю дорогу разговаривали, и ни— А пойдемте ко мне! Что мы все ходим туда-сюда? Я вас кофе угощу! Готовлю я плохо, но кофе делаю хоЛеонид снял очки — Лёля уже заметила: он так делал всегда, смущаясь, — и тихо произнес:— Боюсь, что уже поздно... Жена, наверно, волнуется.Лёля страшно покраснела — она только сейчас соо— Да-да, конечно, я не сообразила... Ну, прощайте!Она протянула ему ладонь — Леонид взял ее как-то странно, двумя руками, и легонько потряс, потом поИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перованах, сплетающее их между собой лиловой синелькой, — казалась Лёле знаком судьбы. И встретились у Аллы Львовны!Он позвонил через три дня, позвал на выставку, потом Лёля его пригласила в театр, так это и тянулось до са— Да, не гожусь я, видно, в герои-любовники...— Лёнечка, ну что ты! Просто мы оба переволноваОн хмыкнул:— Знаешь, у меня тоже. Наверно, мне лучше уйти... — А ты не можешь остаться?— Вообще-то могу.8ИНДЕЙСКОЕ ЛЕТО— Она с классом в Ленинград уехала и детей взяла.Так что остаться могу, да что толку...— Не уходи, пожалуйста! Давай просто полежим ряОн вздохнул — и остался на ночь. Горела елочная гир— Мне нравится, как ты пахнешь! — сказала Лёля и потерлась носом о его плечо.— Табаком...— А мне нравится! Давно ты трубку куришь?— Давно, лет... лет пятнадцать уже. У меня борода бы— И свитер был? Грубой вязки? Вылитый Хемингуэй!А почему ты бороду сбрил?— Старый стал. Борода седая.— Ты не старый совсем, что ты!Он опять вздохнул:— Зря мы, Еленочка, все это затеяли, я думаю. Ви— Лёня, да я же не претендую ни на что! Из семьи тебя уводить я же не собираюсь... Просто... так одиноко...— Да.— А дети твои на кого похожи?— Сын — на меня, дочка — на Сонечку. А у тебя...Ты была замужем?— Я? — Лёля вдруг рассмеялась. — Была! ПредставЕвгения Перованадоело. Да и не надо было выходить. А через год встре— А детей не было?— Не было. И не будет. Никчемное я существо.— Ну что ты!— Да что ж, это правда. Скоро сорок, детей нет, толку нет...— Больше не стала замуж выходить?— Нет. Ты знаешь, я как-то всегда про себя знала, что не гожусь для этого...— Почему?!— Не знаю. Я и за... Господи, как же его? Толя! За Толю вышла вслед за сестрой — они с Глебом, папиным аспирантом, поженились, вроде и мне надо! Она мне То— А потом?— А потом... Потом любовь у меня была. Была, да уехала. В Израиль. Он считал, что я его предала, а мне казалось — он меня...— Грустно как...— Да уж. Ты знаешь, мы с ним даже внешне похожи были — он роста небольшого, лохматый. Ты говоришь, у меня волосы, как дым, а у него пламя было, черное пламя, такие волосы. Глеб говорил: этот, твой — дыбом волоса! Не знаю, поженились бы мы с ним, нет. Но ехать 10 я не могла, никак. Что мне там делать?! И тут — Леру быподвела, зятя. Антошка, племянник, совсем еще малень— А он?— Он-то? Он взял и женился.— Как женился?!— Так. Вывез кого-то с собой.— Что, фиктивный брак?— Кто его знает. Я так оскорбилась...Лёля даже не хотела его провожать, но в последний момент все-таки решила поехать в аэропорт. Ничего хоПриехала домой, вошла, разделась — Антошка болел ангиной, и Лера просила побыть с ним: ей нужно на каИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перова— Ну прости, прости, Генчик, я скоро буду! Сестра опаздывает, поганка! Что я могу поделать!Генчик?! Лера повернулась, увидела сестру, вспыхнула, быстро завершила разговор, оделась и выскользнула за дверь. К любовнику! Это было так ясно, словно Лера сама об этом сказала, и Лёле стало жалко зятя. Они давно уже жили как кошка с собакой, особенно отношения обо— Ну, что такое? Горлышко болит? Солнышко мое...Так они и жили. Потом, довольно скоро, Лера устро— Лёнечка, а ты почему женился? На Соне?— Ты знаешь, она такая хорошенькая была, звонкая, живая, я как-то и не заметил, что... Да нет, она не дура! Просто... такая... прямолинейная, что ли. Правильная слишком. И пионерского задору в ней много. А так она хорошая, детей любит, школу свою обожает. Во, завучем недавно назначили...— А ты... ты изменял ей?— Было пару раз. Она как дочку родила — совсем... 12 совсем успокоилась. Все на детей ушло, на работу.— А ты заброшенный...— Да уж, сирота.— Вот видишь. И что такого, если мы чуть-чуть со— Поддерживать друг друга? — он грустно усмехнул— Ты тоже любишь Франсуазу Саган?! Я так зачиты— Косички у тебя были?— Нет, лысая! Я болела много, вот и подстригли под нулевку. Это потом уже кудри такие выросли. Лера, се— Да, волосы у тебя красивые!— Мелким бесом, как няня говорила.— В тебе что-то есть такое, знаешь... библейское! Ма— Да нет, вряд ли что-то библейское. Откуда ему взяться-то? Все предки деревенские — Рязань, Тверь. Если только татарское... Я на маму похожа, она такая же была. Лера на папу, а я на маму. Маленькими мы с се— Так что ты про Франсуазу Саган-то?ИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перова— А! Я завидовала ей — просто ужасно! Я ведь всю жизнь что-то пишу, но... такое беспомощное, мне кажетА Леонид любовался: полуголая, едва прикрытая про— Ты думаешь, что я... что ты... ах!Он прервал ее поцелуем, и все наконец получилось. И очень даже впечатляюще. Потом это у них так и назыКогда уходил утром — оглянулся: Лёля стояла у окна. Помахали друг другу, и Леонид пошел к метро. За ночь навалило снегу, дорожки не успели расчистить, он шел по целине, оступаясь, и казался Лёле сверху — с высоты пятого этажа — Амундсеном, пробивающимся к ЮжноСонечка была его второй женой. Первая... как же ее звали?! Не хуже Лёли, Леонид забыл имя: Майя? Нонна? Лариса? Рано поженились, еще студентами, сразу поняли, что погорячились, но если бы не Римма... Господи, конечно же, Римма! И как он мог позабыть! Если бы не Римма, он никогда бы сам, первый, не рискнул разорвать брак. Была в нем какая-то инерционность — попав в колею, он никогБыло потом два романа — даже не романа, а так, неПосле этого Леонид долго был один, не очень этим и тяготясь, пока не появилась аспирантка Сонечка —ИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Пероваон выздоравливал от воспаления легких, Софья пришла к нему домой на консультацию, огляделась по сторонам, потом, засучив рукава модной трикотажной кофточки — она называлась «лапша», и как он это помнит! — мо— Ну почему, почему она такая?! — кричала Галочка, потрясая кулачком. — Папа, она ничего, ничего не поЛёня пытался как-то защищать Соню перед детьми, да ему и на самом деле было ее жалко: она так искрендругих жизненных ценностях; так энергично насаждала «разумное, доброе, вечное» — как она любила все эти штампы! — что учащиеся ее недолюбливали и побаиваЛёня не раз с горечью спрашивал себя, как его уго— Школа — это же передовая линия идеологического фронта!— Боже мой, Соня, ну что ты говоришь...— Я знаю, что говорю.Когда умер Брежнев, она плакала — и тоже совершен— Папа, ты знаешь, как они ее называют?! Эсэс! СоГаля плакала, а у Леонида сжималось сердце: бедная, бедная Галя! Бедная Соня... Они давно уже не спали вмеИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перовательный брак, крепкий и надежный, «ячейка коммуниНо Лёля... Им так редко доводилось видеться — хоро— Что тут смешного? — восклицала Соня, а он 18 вздрагивал, приходя в себя и убирая с лица рассеян-ную улыбку: перед глазами стояли смуглая Лёлина спиА Лёля, сидя дома с книгой, вдруг поднимала голову и улыбалась, глядя на телефон: через пару секунд разда— Знаешь, Зинаида Гиппиус говорила: если надо объ— Да, и не объяснишь ничего никогда.В один промозглый осенний вечер Леонид позвонил и сказал, что никак не может прийти, хотя обещал. «Ни— Нет-нет, что ты! — воскликнула Лёля. — Все в поИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перовасможешь, так и придешь. Нет-нет, я не буду унывать, что ты. Целую.Она повесила трубку и заплакала. Слезы сами лились из глаз, она шмыгала носом, долго искала носовой пла— Я так и знал.Они обнялись и долго стояли в коридоре. В этот вечер они почти не разговаривали — а что скажешь? Ничего не скажешь, и так все понятно. Они оба знали цену слову, знали его материальную силу, и пока не было произнесе— Может быть... все-таки... мне развестись?..Хотя совершенно не представлял, как он войдет и ска— Ты же не сможешь... Ты будешь мучиться... И я... 20 Потом снова заплакала, уткнувшись ему в шею:— Прости меня, прости... Я не хотела, правда... Я не знала, что так получится... Прости меня!— Не стою я тебя. Ни одной твоей слезинки не стою...— Ну что ты говоришь!— Я знаю, что говорю. — Он вспомнил жену и сов— Ты не думай, я не плачу все время, правда. Это просто сегодня день такой. Лёнечка, я же все понимаю, я заранее все знала, только ты — я тебя умоляю! — не затевай ничего, не надо, я прошу тебя! Пусть все как есть, так и будет. Ничего, как-нибудь.И он повторил со вздохом:— Как-нибудь...— Правда! Давай мы не будем... как это ты говоришь? Митуситься! А вот как сказать правильно: я что делаю? Митусюсь? Или митущусь, а?— Митусюсь? Да что ты мне голову морочишь! Ах ты, митусюсь ты эдакая...И они засмеялись оба.Посреди ночи Лёля проснулась. Сердце колотилось как сумасшедшее, а она, широко раскрыв глаза, всматриваИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Пероваземлю с ветвей... По узкой дорожке идет к дому высокая темноволосая девушка в длинной юбке, с шалью на плеЛёля встала и, как была — в ночной сорочке, босиОна узнала и сад, и девушку — давно мучилась этой историей, а теперь вот — увидела! Лёля увидела комнату, освещенную ярким желтым светом, застолье, во главе сто22 он! Андрей... Племянник хозяйки...Андрей все время посматривал на Александру — никак не мог понять, какого цвета ее глаза. Почему-то это было важно. Все уже не один раз выпили, закусили — особенно удались пироги, а холодец-то, холодец! А я так селедочку очень даже уважаю... Андрюша, передай-ка салатик...— Саша, — сказала тетя Аня, — спой что-нибудь!— Спой, доча! Душа просит! — закричал сидящий на— Ну Коль! Не шуми!— А я что? А я ничего...Александра взяла гитару, настроила, задумалась, поИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОНе говорите мне о нем:Еще былое не забыто;Он виноват один во всем, Что сердце бедное разбито...У Андрея мурашки побежали по коже, а Михалыч смоАх! Не говорите мне о нем, Не говорите мне о нем!Саша пела спокойно, негромко, без надрыва, тонкие пальцы ловко перебирали струны, шаль соскользнула с одного плеча: 23Евгения ПероваОн виноват, что я грустна, Что верить людям перестала, Что сердцем я совсем одна, Что молодой я жить устала. Ах, не говорите мне о нем, Не говори...— Тамара! Вылитая Тамара! — закричал вдруг Миха— Тамара! Зачем, зачем ты ушла! Ааааа...Саша быстро выскользнула на балкон, Андрей потоптал— Спасибо.Потом, вздохнув:— Тамара — это мама моя. Она умерла недавно, еще года нет. А дядя Коля ее любил очень, всю жизнь.— Я понял.Они помолчали.Сад дышал влагой, свежестью, пахло яблоками и осенИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОнака? Капнет и вслушается... Один ли на свете... Нет, нетак! Мнет ветку в окне, как кружевце...»Как же там у Пастернака? — думала Лёля. — Ладно, спрошу потом у Лёни...— Ужасный! Капнет и вслушается, — медленно произИ Андрей продолжил, испытывая это странное чувство обреченности, ведомости — куда., к чему, зачем:— К губам поднесу и прислушаюсь, всё я ли один на све— А ведь ты меня не узнал, правда?— Не узнал... — ответил он растерянно.— Помнишь, зима была? Мы с тобой, маленькие совсем, с крыши в сугроб прыгали?— С крыши в сугроб?— Ну да! Сначала с этого балкончика прыгали, но тетя Аня прогнала, тогда мы с сарая стали, а там сосед заругалУ него что-то зашевелилось в голове, какие-то смутные воспоминания:— У тебя шапочка была... с ушками?— Да! И ты котиком меня называл — эй, котишка!— Ну да, я же думал, — ты мальчик Саша! Так удивился потом, что девочка...Он вспомнил и зиму, и «котишку», и прыжки в сугро25Евгения ПероваА потом он попал сюда уже почти взрослым — десятый класс окончил, точно! Экзамены сдал в институт. В на— А я ведь тетю Тамару помню! Черная такая, на цы— Да, мама уверяла, что у нас прабабка — цыганка. Послушай, давай уйдем? Только мне не хочется через них проходить...Андрей заглянул через окно — Михалыч утихомирился, разговаривают все, закусывают...— Давай тут слезем? Невысоко! И бочка там стоит внизу, можно ногу поставить! Прыгали же в детстве, не боялись?— Так это в сугроб... Ну, давай попробуем...Андрей перелез через перила — где там эта бочка? Сей— Ой!Вдруг сильно забило по головам крупными редкими капля- 26 ми — схватив Андрея за руку, Саша помчалась по саду, онИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОбежал за ней, не разбирая дороги, наконец прибежали куда- то: маленький домик в углу сада. Ворвались внутрь и засме— Кошмар! Есть у тебя зажигалка? Посвети!Андрей зажег огонек, Саша нашла огарок свечи в же— А чем это тут так пахнет?— Помидорами! Тетя Аня снимает их зелеными, а тут доходят...Он и сам увидел: подоконник, столик и одна кровать были заложены крупными помидорами — некоторые уже розовели, а на другой кровати стоял тазик с яблоками.— Это гостевой домик.Саша сняла тазик на пол и забралась с ногами на кро— А помнишь, как ты мне голову морочил маленькими человечками? Говорил, живут у вас на чердаке?— Ага, и водил тебя смотреть! Вон, вон полетел! А ты: где, где?!— Я долго верила в человечков! А помнишь, ты летом сюда приезжал, после школы?— Помню. Как мы шарахались друг от друга!— И не говори! А мама сказала, что ты больно гор— Тяжело тебе без мамы? Я свою пять лет назад похоронил, отец сразу за ней ушел...— Бедный! Ты знаешь... Мама тяжелым человеком была, нервным. Папа сбежал, не выдержал, я его даже не ви- 27Евгения Перованю, с ней никто бы не ужился. Болела она тяжко, уходила мучительно. Господи, думала я, за что ей такое, за что?! И казалось мне, что станет без нее легче...— Не стало?— Сейчас еще ничего — вон видишь, даже петь могу! А первое время... Так держала она меня! При жизни дерСаша рассказывала, и он все видел: солнце, синее не— Я села там в снег и вдруг почувствовала — еще до могилы не дошла, а почувствовала: отпустила она меня. И так остро я ощутила жизнь! Всем... всем существом своОни даже не заметили, что уже не сидят, а лежат ря28 рот, потом еще... Потом опомнился.— Саша, Сашенька... Я же уезжаю через неделю! На пол— Я знаю. Я все про тебя знаю...— Зачем нам это?— А если не спрашивать — зачем? Просто жить! А вдруг мы потом жалеть будем?! Что струсили?! Ты разве не чувствуешь, что с нами происходит?— Да! — сказал он. — Да, происходит.Саша встала, сняла юбку, кофточку — он смотрел, как она стоит перед ним, белея тонким обнаженным телом, по— Никогда не верил, что такое бывает!— Видишь, бывает...Лёля писала до самого утра, потом в изнеможении рухнула на кровать и заснула. На работу она не пошла, отговорившись простудой, и писала опять целый день, забывая, что надо поесть — хватала в задумчивости куИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перовадала прочесть Алле Львовне, веря ее непредвзятому мне— Ну что ж, поздравляю: это настоящее!— Правда? Вы правда так думаете?!— Правда. Крылья есть. Лёня-то не читал еще?— Нет, я боюсь...Она боялась. Написанная Лёлей история не имела ни— Ну как? Очень плохо?Он улыбался и смотрел нежным взглядом:— Ты знаешь, вряд ли я сейчас смогу сказать тебе что- то вразумительное!— Почему?!— Я прочел на одном дыхании! Для меня твой текст — это ты сама, понимаешь? Не могу же я тебе сказать: вот эта бровь, правая, нравится мне больше, чем левая?! Или: указательный палец тебе удался, а мизинец — не очень, еще поработать надо!Лёля смеялась:— А если серьезно? Хоть что-нибудь скажи, я же вол- 30 нуюсь!ИНДЕЙСКОЕ ЛЕТО— Мне кажется, это хорошо. Очень хорошо! Воздух есть, дыхание... Легкое дыхание! Я еще раз прочту, ладно? А то тоже волнуюсь. И я... Я понял.Лёля увидела, как дрогнуло его лицо — да, он понял. Потом, через неделю, он вернул ей рукопись всю исчер— А сказал хорошо.— Так и есть — хорошо! Просто ты еще не отошла и не видишь разные мелочи, а мне видно. Не обижайся, посмотришь — спасибо скажешь.Лёля посмотрела. И сказала спасибо! Леонид прошел— А как тебе сцена в домике? Не очень смело? А то оно написалось, а я потом засомневалась...— Смело! Робко, я бы сказал! Ты что, эротики ника— Лёня, где ты у наших писателей эротику видел?!— А Бунин? Куприн?— Я говорила про советских!— Советских! Нашла на кого равняться. Надо теперь куда-нибудь твой «Август» пристроить...— Ты знаешь... Так странно, но мне все равно — напечатают, нет. Это было такое счастье — писать! Мука, конечно, но и счастье. И я боюсь: а вдруг это все? Не повторится больше? И боюсь, что повто— Да, повезло тебе! Ангел поцеловал. А я ни разу в жизни ничего похожего не испытывал. Не дано. И ты 31Евгения Перовазнаешь, я теперь как-то... успокоился. За тебя. Пусть мы не можем... но ты... ты теперь не пропадешь.— Да, правда! У меня такое же чувство! Раньше я одна была... С тобой, но...— Я понимаю.— А теперь я с Музой... Смешно звучит, напыщенно, но я так чувствую. Она за плечами стоит, понимаешь? И в спину кулачком: пиши!— Тогда уж с Музом...— Это ты — мой Муз!— Да уж, старый, лысый, толстый, в очках... Вылитый Муз!— Ты не старый! И не толстый! Ты... Ты лучше всех! Ты...И Лёля заплакала, обнимая его, — ничего, ничего не надо! Ей показалось, что хитрая судьба искушает ее, подсовывая замену, отнимая любовь и давая взамен вдохПока они были так заняты друг другом, мир вокруг постепенно менялся, и скорость перемен нарастала — котел бурлил, и взрыв приближался. И Лёля, и Леонид всегда были далеки от политики, от идеологии, избегая как только можно всего советского, краснознаменного — всего того, что Лёня называл пионерским задором. Они оба жили книгами, и Леонид любил цитировать ПушОн был слишком ленив для каких-то активных дейНо теперь заинтересовался происходящим и Лёня: стал смотреть по телевизору репортажи со съездов, хотя каждый раз это кончалось дикими ссорами с Соней, а по— Мороз — ты простудишься и заболеешь.— А ты — нет?!ИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перова— А я — нет.И правда, она никогда не простужалась, он же вечно мерз, руки и ноги зябли, а Лёля была горячая, и, когда ложились вместе, она мгновенно согревала его своим ма— Должна же у меня быть своя битва при Фермопи— При чем тут Фермопилы?!— А как же! Чем знаменит царь Леонид? Ну, историк?— У меня тройка по Античности, я не помню!— В энциклопедии написано: за десять лет своего царствования Леонид не сделал ничего знаменательного, но обессмертил свое имя сражением при Фермопилах. Четыреста восьмидесятый год до нашей эры, что б ты знала. Я тоже за всю жизнь ничего знаменательного не сделал. Пусть хоть это.Лёня не простудился, но спустя месяц упал и сломал ногу, да так неудачно, что пришлось ставить какие-то спиОни смогли увидеться только через три месяца, когда 34 он хоть как-то стал передвигаться, и Лёля ходила с нимна процедуры — сидела в коридоре, провожала до ме— Береги себя, хорошо?— Постараюсь... — сказал он грустно.— Ты сможешь звонить?— Если я не буду тебе звонить, я не выживу...Они выжили, оба. Потом случился август 1991-го: ГКЧП на фоне «Лебединого озера», Янаев с трясущимися руИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения ПероваИ вот уже Ельцин, стоя на танке Таманской дивизии, перешедшей на сторону защитников Белого дома, произМитинги, похороны троих мальчишек, погибших 21 августа на Садовом — Кричевского, Комаря и Усова... Боже мой, и Витя мог бы, и Галя! А Лёля?! Как он умолял ее не лезть на рожон! Нет, куда там: блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые!Митинг на Манежке, длинная процессия, медленно идущая по Калининскому, и Лёля там, а он не мог, не ходил никуда, болела нога, да и Соню боялся оставить: у нее нервный срыв. Но Лёля все ему рассказывала по телефону:— Ты знаешь, когда Ельцин вышел к нам из Белого дома и сказал... Со слезами на глазах сказал: дорогие мои! Я совсем рядом была, я видела! Мы заплакали все, правда! Такое было чувство единения, общности, как тогда, у СаОни еще встречались тогда, редко, но встречались. Потом все реже и реже, но зато часами разговаривали по телефону — один раз посреди ночи вошла Соня, постоливость, и сеяла разумное, доброе, вечное в собственном понимании. Она стала как-то неряшлива, забывала приОни встретились с Лёлей только через пять лет, на похоронах Аллы Львовны.Когда Полторацкий увидел ее, в черном платочке, со свечой в дрожащей тонкой руке — отпевали у Ильи Обы— Как ты?— А ты?— Нога беспокоит?— Как твои почки?— Господи, о чем мы говорим!— Что ж делать, годы...Евгения Перова— Да какие наши годы! Ты нисколько не изменился! — Ты мне льстишь. Вот кто не изменился, так это ты. — Ой, а у меня книжка вышла, знаешь!— Поздравляю, ты молодец, я всегда в тебя верил!— Как дети, Соня?— Дети хорошо. Да ничего, все нормально.У Сони был второй инсульт. Он не стал рассказывать Лёле — зачем? Только лишние волнения. На кладбище он держал Лёлю за руку, но на поминки не поехал: болела нога. Душа болела. Лёля плакала все поминки — об Алле Львовне, о Лёнечке, о себе, о неудавшейся жизни. «Лёня так постарел!» — думала она. Морщин у него было мало, но полысел, похудел и как-то выцвел — раньше он был весь бело-розовый, как зефир, Лёля так его и дразнила, а теперь розовое почти ушло, осталась какая-то перлаВернувшись с кладбища, Полторацкий прилег на ди— Папочка... Устал?— Есть немного. Как тут мама?— Да ничего, все в порядке. Сейчас спит. Как ты с ней справляешься?! Может, мне чаще приходить?— Пока мы справляемся. Когда тебе чаще приходить, ты и так крутишься белкой в колесе...38 Дочь поцеловала его в бледную щеку.ИНДЕЙСКОЕ ЛЕТО— Мама такой тяжелый человек, тебе всегда трудно было с ней. А уж сейчас... Вы настолько разные, я все думала, почему вы поженились? Что вас связывало?— Вы — то, что нас связывало! — Леонид горько ус— Пап, а почему... Почему ты тогда не ушел? У тебя же был кто-то? Не знаю, как Витька, а я бы тебя поняла...Галя вдруг замолчала: она вспомнила, как после оче— Папа... папа, ты что! Ты куда? Ты что... из-за этой ерунды?! Папа...Она заплакала — у отца было такое лицо, что Галя поняла: сейчас он уйдет навсегда!— Папа!Вышел Витька, молча смотрел. Матери было не видно и не слышно. Отец постоял, глядя на них — они тара— Пап, — сказал тихо Витя. — Давай в шахматы сыгВесь вечер они играли в шахматы, Галя сидела рядом, смотрела — играли медленно, долго раздумывали, отец смотрел только на фигуры, потом пришла мать, робко позвала их ужинать, они с Витькой пошли, но Галя огля— Откуда ты знаешь?! Что у меня кто-то был?Евгения Перова— Я видела тебя с ней, случайно. В кафе на Горького. Сначала не поняла — ну мало ли! А потом увидела, как вы друг на друга смотрите! Ты ее руку прикрыл своей ладонью, а потом поцеловал. Это было... Это было так прекрасно! Папочка, бедный! Ты же любил ее, правда?!— Я и сейчас ее люблю, — ответил он и отвернулся к стене, закрыв глаза.***Может быть, этим и закончить? Пусть читатель сам додумывает, как сложатся судьбы героев... Я встаю и под— Опять сочиняешь, полуночница?А я поцелую его холодную бледную руку — озяб, бед— Ты знаешь, — скажет он, пока мы бредем, обнявИ мы рассмеемся.Он войска свои покинул...Что хочешь от меня, ты, песни нежный хмель?И ты, ее припев, неясный и манящий?Ты, замирающий, как дальняя свирель, В окне, растворенном на сад вечерний, спящий?Поль ВерленТетрадка была совершенно необыкновенная! ТолстеньВздохнув, он открыл тетрадь и задумался: с чего же на***Женился Глеб в двадцать семь лет на Лере — старшей дочери своего научного руководителя Михаила НиколаЕвгения Перовав неблагополучной семье. Отца у Глеба, считай что и не было: пил по-черному, и мать из сил выбивалась, чтобы прокормить троих детей. А Глеб влюбился во всех ЛебедеОчарования семейству добавляли две прелестные дочНа самом деле Глеб вовсе не собирался жениться так рано: он еще не защитил кандидатскую и жил в общеменовна не могла надышаться на Глебушку, который всегКапризуля Лера выросла и стала очень привлекательГлеб уже не помнил, как вышло, что они оказались дома с Лерой наедине. Началось все со вполне невинной игры: Лера выхватила у Глеба книгу, которую для него оставил Мих Ник: «Попробуй, отними!» Глеб погнался за ней и поймал, прижав к книжному шкафу. Прижал очень сильно, не рассчитав с разгона. «Поцелуй, тогдаИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Пероваотдам!» — сказала Лера. Он потянулся губами к ее щеке, но Лера повернула голову и подставила ему приоткры— Глеб, ты сам скажешь? Или мне сказать?И Глебу ничего не оставалось, как тут же попросить у Мих Ника руки его дочери. Произнося положенные слова, он наткнулся на изумленный взгляд Лёли и воро— Пойди к Лере, а то она плачет!Глеб удивился. Лера действительно плакала и при виде вошедшего Глеба отвернулась.— Чего ты рыдаешь? — спросил Глеб. — Разве ты не этого хотела?Лера заплакала еще пуще. Глеб вздохнул, сел рядом и принялся утешать, хотя так толком и не понял, в чем причина ее слез. Надо сказать, что женитьба существенно облегчила Глебу жизнь. Он переехал к Лебедевым — под крыло Раисы Семеновны, и первые несколько лет они с Лерой прожили вполне счастливо, только некоторая не- 44 ловкость от положения «примака» и навязчивые мыслио том, что его элементарно поймали на крючок, омрачали существование Глеба.Лера окончила институт, поступила в аспирантуру, он сам защитил кандидатскую и по протекции Мих Ника стал преподавать историю в Педагогическом институте, работая над докторской, а Леру пристроили научным сотрудником в один из московских музеев, где ее почти сразу избрали комсоргом. Глеб с легкой иронией следил за карьерой жены, прекрасно понимая, что она специа— Если она умрет, это будет на твоей совести. Еще счастье, что отец не дожил до такого позора! — восИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Пероваки умерла, и разобщенность мужа с женой усугубилась: оба тщательно скрывали свой разлад от Раисы СеменовРаиса Семеновна скончалась настолько внезапно, что Лёля даже не сразу поверила сестре, рыдающей в трубку телефона: она всего полчаса назад разговаривала с мате— Не шуми. Она спит.— Да что случилось-то?!— Лера пыталась покончить с собой.— Что? Да ладно! Никогда не поверю. Это манипуляИ тут Лёля его ударила. По щеке, очень сильно. Глеб изумился:— Ты что?— Не смей так говорить о моей сестре! Это твоя вина! 46 Ты ее довел!— Я? — растерянно спросил Глеб, потирая щеку.— Ты! Да, Лера поступила подло, но она давно раскаяГлеб молчал: он действительно думал о разводе. Лёля тяжко вздохнула и села напротив, вытирая выступившие слезы:— Ладно, прости, что ударила. Не сдержалась. Просто не ожидала, что ты настолько ничего не понимаешь. Ле— Лёля, но ты же знаешь, как я к тебе отношусь!— Молчи. Просто послушай. Помнишь, как ты делал предложение?— Еще бы, — усмехнулся Глеб.— Помнишь, Лера плакала? Ты ведь так и не понял, о чем она плачет, правда? Лера прекрасно осознавала, что делает: она тебя хотела, и она тебя получила. А пла— Но если она понимала, что я не люблю ее, тогда зачем?ИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перова— Но она-то любила! С двенадцати лет! Она с ума по тебе сходила! Она чашку целовала, из которой ты чай пил, она... Она жить без тебя не может.— Лёля, мне кажется, ты придумываешь... Что-то я не замечал никакой безумной любви...— Потому что Лера гордая! Нет, так ты ничего не поймешь. Придется начать с детства...Когда на свет появилась Лера, Раисе Семеновне исЛёля сестру обожала, несмотря на то что Лера всяченяла разные сказочные истории. Лёля рано повзрослеЗакомплексованная, самолюбивая и всегда несчастная, Лера завидовала всем вокруг, а особенно сестре, такой живой, доброжелательной и непосредственной, что ее просто нельзя было не любить. Лёля легко обзаводилась друзьями, училась без малейшего напряжения, хотя порой могла и двойку схватить — но никогда не переживала из- за плохих оценок и ко всему относилась с юмором. Лера не могла себе позволить даже тройку и тратила массу времени на приготовление уроков, потому что страшно боялась оказаться не на высоте: она всегда должна быть самой лучшей! И тогда, может быть, ее тоже полюбят... Но ее не любили. Друзей у Леры было мало — одноклассОни с сестрой словно жили в разных вселенных: Лёля — в яркой и веселой сказке, а Лера — в мрачном, полном опасностей мире, и как Лёля ни старалась переИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Перовасестра знала, насколько хрупкое и ранимое существо скрывается под закаленной сталью...— И вовсе она не расчетливая! — объясняла Лёля. — Лерка, конечно, пытается что-то планировать, но постуПока Лёля рассказывала, Глеб невольно вспоминал разные эпизоды и мелочи, которые вполне подтверждали ее слова, да он и сам давно догадался, что Лерина язви— Здравствуйте, принцесса. Могу я войти в ваш заЛера даже рот открыла от изумления. И страшно покраснела. А Глеб взял ее ручку, поцеловал и щелкнул каблуками, наклонив голову. Он долго звал ее принцесувидела! Она с волнением ждала его прихода, наряжаВзросление Леры было мучительным. Она категоричеЛера с шестнадцати лет начала продумывать планы по завоеванию Глеба. Она замечала его заинтересованные взгляды и с волнением думала: «Может, я ему все-таки нравлюсь?!» Но Глеб ничего не предпринимал, и Лера расстраивалась. Она была существом совершенно неиИНДЕЙСКОЕ ЛЕТОЕвгения Пероваодного поцелуя! Лера не помнила себя от счастья, хотя оно было слегка приправлено горечью: Глеб так и не скаГлеб слушал Лёлю, вспоминал, думал и вдруг осознал, что вполне мог прийти сегодня вечером домой и увидеть мертвую Леру! Если бы не Лёля с ее предчувствием! Лёля жила у мужа, но работала вместе с Лерой. В обед она зашла к сестре в отдел, там сказали, что Лера приболела и сегодня не придет. Лёля стала звонить, но безрезультат— Почему ты не вызвала «Скорую»?!— Ты что, не понимаешь? Лерку отправили бы в псиВот тут Глеб и завалился в обморок. В буквальном смысле — грохнулся на пол, съехав со стула. Так что Лёле пришлось выплеснуть ему в лицо стакан воды. Очухав— Ну ладно, не переживай ты так! — сказала Лёля, с жалостью глядя на мрачного Глеба. — Все ж обошлось! 52 Просто будь с ней поласковей.— Да, — кивнул Глеб. — Да, конечно. Я пойду к ней?— Иди. Я, пожалуй, тут переночую. А то кто вас знаНо Глеб уже не слышал — он встал и поплелся к Лере: ноги совершенно не хотели его слушаться. Лера лежала на животе, одна рука бессильно свисала с кровати, одеяло сбилось, обнажая правую ногу и часть бедра в трогатель— Тихо, тихо, — забормотал Глеб. — Все хорошо! Бедняжка моя... Проснись, дорогая! Это только сон!Лера очнулась с рыданием, поняла, что рядом муж, и затряслась:— Глеб! Ты пришел!А потом они одновременно произнесли: «Прости меИНДЕЙСКОЕ ЛЕТО
Возможна доставка книги в , а также в любой другой город страны Почтой России, СДЭК, ОЗОН-доставкой или транспортной компанией.
