{{common_error}}
Нами выполнено {{total_orders}} заказов! Ваш – следующий!
СКИДКИ! При заказе книг на сумму от 1500 руб. – скидка 50% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK,
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
Битва за Лукоморье. Книга 2. (Папсуев)Купить книгу, доставка почтой, скачать бесплатно, читать онлайн, низкие цены со скидкой, ISBN 978-5-04-156867-2
| Название книги | Битва за Лукоморье. Книга 2 |
| Автор | Папсуев |
| Год публикации | 2022 |
| Издательство | Эксмо |
| Раздел каталога | Фантастика (ID = 165) |
| Серия книги | Новые сказки Старой Руси |
| ISBN | 978-5-04-156867-2 |
| EAN13 | 9785041568672 |
| Артикул | P_9785041568672 |
| Количество страниц | 608 |
| Тип переплета | цел. |
| Формат | - |
| Вес, г | 1680 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Аннотация к книге "Битва за Лукоморье. Книга 2"
автор Папсуев
Книга из серии 'Новые сказки Старой Руси'
Читать онлайн выдержки из книги "Битва за Лукоморье. Книга 2"
(Автор Папсуев)
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
До книги"Битва за Лукоморье. Книга 2"
Вы также смотрели...
Другие книги серии "Новые сказки Старой Руси"
Другие книги раздела "Фантастика"
Читать онлайн выдержки из книги "Битва за Лукоморье. Книга 2" (Автор Папсуев)
НОВЫЕПК^13К||WlWПРОЕКТ РОМАНА ПАПСУЕВАУДК 821.161.1-312.9ББК 84(2Рос=Рус)6я43Б66Рисунки Романа Папсуева Литературный редактор Вера КамшаБ66 Битва за Лукоморье. Книга 2 / Роман Папсуев, Вера Камша и др. — Москва : Эксмо, 2022. — 608 с. — (Новые сказки Старой Руси).ISBN 978-5-04-156867-2Нет ничего тревожней затишья перед бурей, а она вот-вот разразится над Белосветьем. Гремят за горизонтом первые раскаты грозы, расставлены фигуры на доске, и Тьма готовится начать страшную игру с защитниками Руси и всей Славии.У каждого — своя роль. Бросает вызов распоясавшейся нечисти Алеша, ждут опасные приключения Садко и его команду, пытается не допустить войны Добрыня Никитич...Приключения героев «Сказок Старой Руси» продолжаются!УДК 821.161.1-312.9ББК 84(2Рос=Рус)6я43ISBN 978-5-04-156867-2© Папсуев Р.В., текст, 2022© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022Молодо-зелено 7Не свое дело 345Скрещенные сабли 521Нетерпение 559На пороге 568Перемудро сти 413Будничный шабаш 462Старая осина 473Те, кого питает Тьма 511Дополнительные материалы 573Карты 574Краткий словарь 578СОДЕРЖАНИЕОтголоски прошлого 21Искушение 59Поединок без оружия 159Первая попытка 219Хозяин Черной пущи 229Канун праздника 281Что-то найдешь, что-то потеряешь 291Рачиха 331МОЛОДО-ЗЕЛЕНООгнегору показалось, что он ослышался.— Что?! — чародей вперил тяжелый взгляд в кузутика.Тот стушевался, похоже, не понимая, почему хозяин переспрашивает. И в самом деле! Он ведь только что честь по чести доложил, что велено: триюда Хардан доносит, что в Балуй- кином лесу без следа пропал отряд худов из Ножовских земель, а почему пропал, не ясно.Задумчиво почесав ухо, нечистик рассудил, что если повели— Триюда Хардан велел передать, что мурин, посланный в Ба- луйкин лес, не смог найти... — затараторил было кузутик, ноколдун прервал его раздраженным жестом.Иногда Огнегор забывал, что колдовские служки не понимают все тонкости человеческой речи.— Можешь не повторять.— Дай работу, хозяин. Работать хочу.Давненько ему не приходилось давать указания жадным до работы кузутикам. Их рьяный голод до дел обычно утоляли шути- ки-надзорники, для того и созданные, чтобы освободить хозяина от нужды занимать служек.— Ступай в зерновое хранилище, — за долгие века Огнегор научился отговоркам, вроде «собери все шишки в лесу», а потому особо не раздумывал, — пересчитай каждое зернышко, доложи о результатах шутику-надзорнику.— Спасибо, хозяин!Кузутик резво побежал прочь, а колдун тихо выругался сквозь зубы. Ножовский отряд все-таки потерян, даже копитары не уцеПолучивший вожделенное задание кузутик едва на пороге не врезался в колени высокого, широкоплечего человека в дорогой, но простого кроя темной одежде, как нельзя лучше подходящей своему обладателю. Вошедший красотой и так не блистал, а вечно то ли сосредоточенное, то ли недовольное выражение, застывшее на лице как маска, добавляло его образу суровой серьезности. Ярозор, верный помощник Огнегора, искусный зодчий, изобретаРукастых Огнегор любил, он и сам изредка баловался резьбой по дереву. Ярозор же прекрасно разбирался в горных делах, не хуже краснолюдов 1. Именно он возглавлял строительство Громо— Какими судьбами, с чем пожаловал, мастер Ярозор?Колдун-зодчий на мгновение замялся, возводить подземные залы ему было привычнее, чем выстраивать по порядку слова. А может, одичал в обществе нечистых служек-камнетесов, под1 Краснолюды — диволюди, живущие внутри гор. Искусные масте— Э-э-э... Да вот, повелитель... зашел мое почтение выкаЯрозор бросил взгляд на лицо хозяина и осекся, вспомнив, что ненужные подробности Огнегора удручают. Мастер стушевался и дернул плечом, собираясь учтиво откланяться, но Огнегор его остановил:— В остальном все идет хорошо? К сроку управишься?— Так как же иначе? — удивился искусник. — Когда же я вас подводил, повелитель?И то верно, на Ярозора всегда можно положиться, один из немногих надежных.— Время ойбеда, пойвелитейль, — шепелявый голосок ЛиОбедать так обедать. Огнегор любил застолья, и не только из-за самой еды, хотя до сих пор, несмотря на более чем солидный возраст, испытывал наслаждение от вида и запаха красиво поданных любимых блюд, от их вкуса — то пикантного и острого, то нежного и мягкого. Помимо этого, привлекала хозяина Громовых Палат возможность изложить перед сотрапезниками свои идеи, обсудить, поспорить, а иногда и просто посплетничать. Подобные разговоры помогали выбрать важное и отсеять ненужное, придать мыслям стройность, а сплетни — узнать что-нибудь новое и подчас интересное.В одиночестве Огнегор есть не любил, но чести разделить с ним трапезу удостаивались немногие. Чаще всего это был кто-то из старших чародеев-соратников, а если никого приличного под рукой не оказывалось, приходилось сажать за стол кого-то из шу- тиков-надзорников. хотя с этими никакого обмена мнениями, разумеется, не было/— Отобедай-ка со мной, Ярозор, — хлопнул в ладоши колобразными блюдами проворные кузутики. — Посидим рядком, поговорим ладком. О нужном инструменте не переживай. Линяло тебя проводит и все выдаст/Ярозор ожидаемо смутился и пробасил:— Да некогда мне долго э-э-э... рассиживаться. Как бы э-э-э... не напортачили там без меня, — однако, увидев, что хозяин нахСтранный он. Нет бы, наслаждаться всей полнотой жизни, радоваться тому, что есть, так об одной работе и думает. ЧароЯрозор тяпнул наполненный радушным хозяином кубок, даже не распробовав. Да разве так надо пить драгоценный бальзам? Сначала следует втянуть ноздрями тонкий аромат, потом поверДа только не дано угрюмому зодчему ценить жизнь и наслаВозмужав, чародей научился вовремя останавливаться и как следует отдыхать. Никому бы не пришло в голову обвинить его в лени — нет, он умел полностью отдаваться работе, но ценил и те редкие минуты отдыха, которые ему выпадали. Все те же беЖаль, тело с годами не молодеет, приходится прибегать ко всяческим ухищрениям, чтобы поддерживать его в приличном состоянии. Прожитое, что пролитое, не воротишь. Огнегор украдкой бросил взгляд на свое отражение в большом зеркале на стене. Да уж, видок неважный — под глазами мешки, на лбу и щеках — глубокие морщины, хорошо хоть борода скрывает дряблую шею.Увял лицом чародей. Так ведь и пожил немало, а пережил — и того больше! Под погоду еще и старые раны да переломы болят, только мази волшебные и спасают. Волей-неволей задумаешься о неминуемом конце. Смерть Огнегора не страшила, но с годами он научился ценить свою жизнь и умирать не собирался — слиш— Откушай ветчины, Ярозор! — не выдержал Огнегор, глядя, как мастер упорно накладывает себе в блюдо одни лишь жареные куриные крылышки. — Отменная ветчина, свиней откармливают особыми желудями и каштанами. А к ней закуска из грибов ред— Спасибо, — рассеянно ответил зодчий, но так к ветчине и не притронулся. Зато спросил, пряча глаза: — А не скажешь, повелитель, э-э-э. где Нияда сейчас э-э-э. обретается?О чувствах, которые питал искусник к красотке-ведьме, Ог- негор прекрасно знал, и его немало забавляло, что бугай в летах сохнет по девке, как безусый юнец. Любовь? Выдумки. Нет ни— Уехала Нияда, по делам. — Огнегор неторопливо отправил в рот печеночный хлебец. — На север. Разыскивает для меня кое-что.Ярозор враз поскучнел, допил свой кубок, провел по губам рукавом и поспешил откланяться:— Спасибо за честь и угощение, повелитель. Да только дело стоит, надо бы уже сегодня э-э-э. успеть новые буры приспособить. Есть еще одна задумка, как наладить подачу воды в верхние палаты... э-э-э... как сделаю, покажу.Огнегор вместо ответа кивнул Линяле, мол, проводи зодчеТолько ненадежен Ярозор, ох ненадежен, пусть и допущен в ближайший круг, единомышленником его не назвать. Зодчего не волнуют замыслы Тьмы, он не разделяет чаяний самого Огне- гора — трудяге бы только бурить, камень тесать да день и ночь над своими чертежами корпеть. Еще эта непонятная безнадежная страсть к Нияде! Женщин надо усмирять и брать приступом, а не турусы на колесах разводить. Видимо, правда — слишком он молод, чтобы это понять.Впрочем, Нияда и в самом деле хороша, не отнимешь, так что мастера-простака понять можно. Перед чарами некоторых девиц устоять бывает ох как непросто. И не важно, чародейка ли это прирожденная или сельская простушка. Если знает, как распоряОбида выжигала его изнутри. Как она смеялась! Как смела она так смеяться?!Огнегор с изумлением ощутил, что пальцы с силой сжимают подлокотники кресла. Вот только старых воспоминаний не хванапоминая о начале его пути. О юности, когда он еще не носил имя Огнегор...В те поры он остро ощущал, что не такой, как все. Его сотоНедаром же его родители к волхвам-наставникам отрядили, чтобы ума-разума набрался. Он и набирался, потому как сызмаль1 среди муравьев.Все шло хорошо, но тут появилась, точнее, ворвалась в его жизнь Она. И он пропал. Он хотел только Ее, все остальные желания расПризраки прошлого завладевали разумом Огнегора все сильнее. а он уже и не сопротивлялся. Владеть собой ты можешь превосходно, но воспоминания — странная вещь. Как нагрянут — не отобьешься, какой бы могучей ни была твоя воля.Как она выглядела? Ее лицо уже давно кануло в небытие, вме1 Обери2 ны — мифические исполины, размерами выше гор. По прешал звон монист 1 на загорелой шее, ощутил запах спелой земляники. Она стояла на поляне в сосновом лесу и держала в смуглой ладошке яркие ягоды.— Хочешь? — рука протянулась к нему, а он так и глазел на девушку в расшитом белой мережкой полотняном платье. Глазел, не смея сдвинуться с места, опасаясь спугнуть видение.— Да бери же, я еще соберу, — она улыбнулась, и вместе с ней улыбнулись, полыхнули оранжевым светом стволы вековых сосен, алмазами засияли капельки росы на резных листьях, звонче защеПроклиная себя за внезапно нахлынувшую робость, он только молча кивнул и подставил свою ладонь под рубиновые брызги.— Вкусно? Ешь, ты такой бледный, малыш...— Малыш?! — выдохнул он, отшатываясь.За ребенка его приняла? Да он наверняка старше ее! Первый среди соучеников! Вот-вот станет настоящим волхвом! Скоро уже обряд посвящения! И вот, стоит тут перед ней, позабыв, что пришел собрать ранние соцветия кипрея и отыскать греющихся на южном склоне гадюк для опытов.Она уже поняла свою ошибку, разглядела полыхнувший в желто— Не нравится, как я тебя назвала? Хорошее же прозвище, лаОн только сопел, не зная, что отвечать. Над ним и раньше посмеОн с силой сжал в руке ягоды, сквозь пальцы брызнул сок, закапал на траву, будто кровь.Огнегор открыл глаза и с шумом выдохнул. Бездумно подцепил кусочек паштета из соловьиных язычков, отправил в рот, почти не ощутив вкуса. Дела давно минувших дней, но — надо же! — не позабытые, до мурашек живые и яркие.1 Монисто — ожерелье из монет, бус, разноцветных камней, коралПозже он узнал, что зовут лесную незнакомку Светозара, что приехала она совсем недавно откуда-то с юга и будет учиться вмеМолодость. Когда думаешь чем угодно, но не головой. Ну как он мог поверить, что такая красавица заинтересуется карликом, если рядом были другие, высокие, сильные, ловкие? Те самые, что скоро принялись подшучивать над его внешностью при каждом удобном случае. Ведь недаром в ночь, когда по древнему обычаю надо славить силу воды, они потащили его с собой купаться — возжелали поразвлечься. Он не хотел, упирался, ведь не любил воду, почти не чувствовал ее, а у Светозары был врожденный таВ венце из полевых трав, в легкой тонкой рубашке, она стояла на берегу и о чем-то шепталась-пересмеивалась с подружками, такими же стройными красавицами, но он видел только ее. Светозара каза— Что же ты, Малыш? Неужто стесняешься? А ну, ребятки, помогите ему!Кто-то уже сдирал с него рубашку, стягивал порты, а потом, хохоча, толкнул в прохладную мокрую жуть. Нет, он, конечно же, умел плавать, но вода хлынула в полуоткрытый рот, забила ноздри, уши. Кашляя и отплевываясь, оглушенный, он с трудом вынырнул на поверхность, бестолково, как щенок, заколотил ладонями, рваНе выдержав, он подхватил одежду и убежал....в тьму...Кровь прилила к лицу, вспыхнули уши, помутилось зрение, а по телу прокатилась липкая волна, сжав горячими пальцами горло. Давно забытое чувство острого стыда внезапно обездвиТогда он ощущал подобный стыд впервые. Бежал по лесу, рыдая и воя, будто дикий зверь. А потом, успокоившись, утер глаза и поПосле прыжков через костер Светозаре вздумалось поискать волЕго силу недооценивали все, даже наставники. Подогреваемая ненавистью, она увеличилась стократ. Оглушить, обездвижить, лишить голоса, потащить в чащу — что могло быть проще для будущего великого волхва?А забавлялся он со Светозарой долго. Получил все, чего желал, овладел ею целиком. А наигравшись, обернулся гигантской росомаРастерзанное тело Светозары нашли следующим утром — на той самой земляничной поляне, среди враз поседевших сосен. НаГубы Огнегора искривила презрительная ухмылка. Он должен благодарить волхвов за их решение. Могли бы и суровей наказаКстати, где-то тут щука фаршированная расположилась, а под щуку надо охлажденного белого вина испить. Огнегор едва замеГде те, кто его изгнал? Где те, с кем он начинал? Нет их, проСтранствия и мытарства привели его в Иномирье. Иномирье даровало встречу с Тьмой. Тьма одарила его новой силой.Став великим чародеем, начинаешь ценить себя и — изменя— Пусть зелье принесут, — велел колдун, не объясняя, о чем он. Линяло и так знал, о каком зелье идет речь.Пришло время новую девицу найти, хорошо бы внешности подОгнегор потер руки в предвкушении, отхлебнул еще вина, по— Вайше зейлье, пойвелитель, — писклявый голосок заставил Огнегора отвлечься от трапезы и посмотреть вниз.Возле кресла стоял шутик, покорно склонивший остроконеч— Почему ты здесь, Пыря, да еще зелья таскаешь? Твое дело — кузутиками управлять.Шутик тоскливо поведал, что его сначала, как и было велено, высекли, а потом по приказу Линялы определили к кухарику Пузанчику выполнять всю черную работу. Кухарик строгий, за каждую провинность бьет половником по голове...— Половником? — Огнегор нахмурился.— Да.— Вот мерзавец. Ничего, разберемся.Воодушевленный словами колдуна, Пыря продолжил рассказ о своих бедах, закончив тем, что назначили его посыльным-но— Сойздан слуйжить, — закончил шутик несчастным голоКолдун помнил, что Пыря не самый дурной из созданных им волшебных помощников, всего лишь немного младше Линялы, а наказание за свою провинность он уже отбыл. Польза от него должна быть посущественнее, чем разноска или черная работа у кухарика. Видать, Линяло решил подольше поиздеваться над возможным соперником. Вот же шельмец! Когда надо, все поОгнегор шевельнул пальцами, и на запястье Пыри возник витой золотой браслет личного помощника. Шутик вытаращилглаза и открыл от удивления рот, обнажив ряды мелких зубов, а рядом тихо зашипел Линяло.— Значит, так, — промолвил Огнегор. — Пойди переоденься, а то как нищий ходишь, позоришь меня. Потом собирайся в доНечего шутику по тайной кладовой шастать, там слишком ценные вещи лежат.Пыря, вне себя от счастья, погладил новенький браслет, то— Ты что творишь, морда неумытая? Сказано ведь было: сто ударов и на нижние ярусы, управлять кузутиками! А ты его на кухню, слугой? Мне только что пришлось самолично задание ку- зутику давать, еще подумал: давненько такого не было, с чего бы это? А выходит, шутика не хватило! Которого ты на кухню отправил! Еще раз посмеешь своевольничать — развоплощу!Линяло был с пониманием, оправдываться не стал, снял шапку и поджал уши, признавая свою вину.— Прости, байтюшка Ойгнегор! Больше не пойвторится.Огнегор встал из-за стола, нависнув над сжавшимся служкой.— Первым делом прикажи Пузану никого больше половни— Сойздан слуйжить, — низко поклонился шутик.ОТГОЛОСКИ ПРОШЛОГОорожный топорик валялся совсем рядом, но Алеша за каким-то лешим разломал здоровенный корявый сук руками. Еще державшиеся на нем сухие перистые листья богатырь не опознал, но дрова они и есть дрова, что внутри, что снаружи — дерево.Это люди разные, всякого в них намешано, одним в себе гордишься, другого стыдишься, а третьего не замечаешь. Сейчас не замечаешь, да только жизнь, что бы кто ни говорил, не дорога, а река. Мало того, что длинна и вбирает в себя и чистую воду, и грязь, так еще и вильнуть норовит, а то и с кручи броситься — пропадай, мол, всё, что прежде было, заново начнем. Отшумел водопад, отбурлили по— Алеша, — негромкий оклик разогнал странные мысли, как брошенный в пруд камень разгоняет орущих лягушек, — ты, ча— Не сгорит, — заверил напарника богатырь, которого на умствования толкнула простенькая мысль о том, что кашеварить и петь у него всегда выходило знатно, но хотелось-то другого. Воинской славы да восхищенных женских взглядов хотелось. Но то в прежней, сгинувшей жизни. А сейчас?.. — Прости, заду— Бывает, — буркнул разбиравший вытряхнутую из вьюка мелочь Стоян. — А мне вот живот думать мешает — подвело, мочи нет! Долго еще?Меченый так всю дорогу и прохмурился, видать, поедом себя ел из-за подавшейся в яги Марфы. Помочь ему Алеша мог не больше, чем сам Стоян бывшей подруге, оставалось не замечать.— Не боись, скоро уже, — обнадежил напарника Алеша, по1. — Пальчики оближешь.Снимать стряпню с огня было рано, и богатырь сосредотоАлеша обернулся на розовато-лиловый окоем, яркий, словно кипрей-трава, — внизу-то она давно пухом изошла, а в небесных лугах цветет, не уймется. Эх, зорьки осенние, были бы крылья, а дел бы не было, к вам бы и улетел, как тот аист! Только и кры1 Куле2 ш — жидкая каша, сытная похлебка с разными ингреди— Завтра к полудню доберемся... — отрывисто бросил Стоян, пересаживаясь поближе к костру. — Могли б и к утру, если б поднажали, но лучше сперва дела обсудить. На заставе не до того будет.— А есть чего обсуждать-то? — Богатырь бросил в котелок семена горьковатой степной травки и обернулся к напарнику: — Что с воеводой тамошним ты накоротке, знаю. Что я ратников тамошних растормошить должен, помню. Или это не все?— Все, да не все, — Стоян задумчиво погладил развалившеНа привалах зверюга от Меченого не отходила, но вот коня его терпеть не могла, разъезжала с Алешей и Буланко. Китежанин почти верил, что полупес-полукот с богатырским скакуном по— Никак в толк не возьму, — признался богатырь, — с чего Муркаша на твоего скакуна взъелся, они же оба Марфины.— Кто ж его знает? — поморщился Стоян. — В Китеже тоже не все всех любят, хоть и случается вместе идти. Кто на меня у Асилакова топора глазом косил, не скажешь?— Было дело, — и не подумал отнекиваться богатырь, и тут поспел ужин. Есть такие зануды, что жуют молча, но оба Охот— Ну да, ну да. Теперь-то волочь вдвоем будем, — посулил, берясь за ложку, Стоян. — Правда, есть надежда, что подмогу толковую в Тригорье сыщем. Мы с Китом, заставным воеводой, посидим, выпьем, старину вспомним, юнцов обругаем.— Китом?— Вообще-то он Тит, сын Титов, но прилипло к нему про— Знаю, — подавил улыбку Алеша, глядя на Меченого.— Кит мне друг, — в подробности напарник вдаваться не стал, а они, похоже, имелись, — так что на пятом кубке на ка— Ты про поединки шутейные? — на всякий случай уточнил Алеша, в свою очередь приступая к трапезе.— Поединки, это само собой. Ты ведь прежде, чем в Китеж податься, богатырствовал?— Богаты2рил, — невесело уточнил Алеша. Про свою жизнь до Китежа он вспоминать не любил, потому ответил поначалу скупо, но потом вдруг вырвалось: — Толком не удалось. Путное дело нам лишь раз перепало, а так все больше гуляли да с бабами путались. Уж больно спокойно на Руси было.— Зато теперь тревожься, не хочу, — напарник сунул кусок зайчатины под нос добытчику-муркану, но тот чихнул и отшат— Ясное дело, только человек не орех, и за день не раскусишь.— Мы с тобой как-то управились.— Так худы же, — хмыкнул Алеша, вовсю уплетая пряную зайчатину с пшеном. — В бою сразу все ясно стало.— Так сразу и всё? — проронил Стоян. — То-то к Кощею перебегали те, с кем до Колобухова поля не один пуд соли съели, не в одной сече спина к спине рубились... Золото да власть к себе ой как тянут.— В этом твоем Лукоморье золото под ногами валяется?— В каком еще «моем»? — Меченый блеснул глазами. — Наше оно, брат. Общее. Золота в Лукоморье я не видал, но за дорожку туда Огнегор его не пожалеет. Может и чем другим заплатить — хоть зельем приворотным, хоть царским венцом. Охочие найдутся, особенно так далеко от Великограда.— О чем это ты?Стоян глянул задумчиво, будто решая, отвечать или нет.— Сложно объяснить, — наконец медленно произнес он. — Я по миру-то помотался, белый свет повидал, и подметил штуку одну. странную. Впрочем, ладно, досужее это все. А и впрямь хорош кулеш, знатный ты кашевар!— Снова недомолвки, — возмутился Алеша. — Нет уж, давай выкладывай!— Ох, послал Белобог зануду, — пожаловался муркану Стоян. — Я его расхваливаю, а он все о делах.— Так о них говорить и собирались или забыл уже?— Не забыл. Просто замечаю я, что чем дальше от Вели- кограда, чем ближе к славийским рубежам, тем чаще народец встречается лихой да гнилой, — пояснил Стоян, но вдруг смуСмущение и отговорки не удивляли: когда на душе скверно, какой только чуши, хорохорясь, не брякнешь, а Меченого встреча с Марфой и в самом деле из колеи выбила. Другое дело, что слова Стояна чушью отнюдь не казались. Что-то в них было...— Понял. — Спорить или шутить Алеше расхотелось и от— Вход-выход там один, и тот скрыт волшебной завесой. Ста— Мы, люди, такие, как начнем туда-сюда шастать, так и не уймемся, — согласился со сгинувшими ныне волхвами Алеша. — С моря туда заходят?— Нет, с севера, от Тригорской пущи, через горную гряду.— Если оно Лукоморье, там должно быть море. Проход по суше мы, допустим, устережем, а ну как Огнегор кораблями раз— Завеса и над морем есть. Не пройдешь.— Постой. мы ведь войти можем. И Огнегор может. Будь иначе, без ратников бы обошлись, одной Завесы хватило бы.— Дело говоришь, — спокойно согласился Стоян. — Сам я не видел, но сестра, что сейчас за Лукоморьем присматривает, говорит, с морской стороны по ту сторону Завесы Гиблые острова лежат, и имечко свое они заслужили — сплошь утесы, камнии ползучие мели. Море там бушует и зимой, и летом, да еще и от акул-рыб не продохнуть. Всяк мореход те воды стороной обходит, даже новеградцы, уж на что отчаянные, и те к Гиблым не суются. Про нечисть и говорить не приходится.— Пожалуй, — что упыри с мертвяками, что худы с бедаками и от родниковой-то воды шарахаются, а соленая для них — вер— И об этом думал, — кивнул Стоян, снова поморщивСчитать будущих врагов — дело не из приятных, но ОхотС чего человека порой неодолимо тянет глянуть в небо, неРухнувшая неподалеку и с ходу обнаруженная мурканом доный язык, вместо зубов были какие-то пластины, и вдобавок от нее несло тухлятиной. Трогать эдакую красоту не тянуло совер— Нашли? — пропыхтел заметно отставший от легконогого напарника Меченый. — Ну и кого ты подбил?— Мурина, — буркнул удачливый стрелок, выдергивая из тушки стрелу. — Если не путаю.Сам он крылатых падальщиков прежде не видел, но по книжНесмотря на то, что языки у муринов были ядовиты, а ко— Этого еще не хватало, — запыхавшийся напарник нагнулся над добычей. — Мурин и есть.— Нашел муркан мурина в траве-мураве и давай мурчать, — вырвалось у Алеши.— Крупный, обычно они поменьше... — Стоян был слишНа свету тварь была еще гаже, зато удалось разглядеть стран— Точно, не дикий он, — сделал очевидный вывод Стоян, — но тогда чей?— Разбойники?— Вряд ли. Лиходеи, когда муринов заводят, первым делом ядовитый язык им обрезают, чтоб случайно не отравил. Нет, тутскорее шайка нечистых. Вроде той, на которую мы в Балуйки- ном лесу напоролись. У них частенько мурин есть, а если худы в разведке, то и несколько.— Разведчик не показался бы, а этот через луну метнулся, я и заметил.— Мог круги нареза2ть — если тракт караулить, самое милое дело. Теперь нам втрое стеречься придется, помогать Огнегору искать дорогу я не собираюсь.«Да что ж за гадство такое!» — задним числом разозлился Алеша. И впрямь ведь, сидели себе, ужинали, знать не знали, что над ними летают! А главное — как долго летают? Наземных лазутчиков если б не Буланко почуял, то муркан-то точно... Где он, кстати? Ведь тут же был.Котище словно нарочно ждал, когда о нем вспомнят. Огромная гибкая тень вытекла из темноты и выплюнула у ног Меченого нечто, сперва показавшееся толстой дохлой змеей.— Мать честная, — напарник склонился над муркановой доДобытчик в ответ чихнул и с чувством выполненного долга принялся умываться, дескать, мое дело ловить, а дальше, как хотите. Глядя на очередное подношение, оставалось лишь че— Это кто? — с легкой оторопью спросил богатырь, разгля— Не только тебе, — Стоян сунул Алеше горящий сук. — Посвети-ка.— Может, рукавицы наденешь? — явил запоздалую осторож— Вот не было печали, — бормотал он. — И откуда только... Тельце упругое, мускулистое, а брюшко нежное, на таком не поСперва Алеша не нащупал ничего, только убедился, что шер— Смотри! — напарник бестрепетно ухватил мурина и при— Знамо дело. А лапы ему отрубили, чтоб он от мурина ниОт тварюшки исходил очень странный, резковатый запах.— Пока падало — обгадилось? — предположил Стоян, пожав плечами.— И что мы с этим вонючим. ужиком делать будем?— С заставы так и так гонца гнать, заодно и «подарочек» братьям отвезет. Мешок заговоренный у меня с собой, не заво- няется. Авось наш ужик в китежских архивах отыщется, а нет, так сами опишут.Алеша хмуро кивнул. Безногая тварюшка ему очень не нраСпать в эту ночь так и не легли, проговорили до рассвета, но так ничего толкового не надумали. Откуда в тихом Тригорье взя— Худ с этим мурином и волосатой змейкой, — Стоян подкоморью Тригорская застава ближе других, но ближе не зна* * *Когда кони идут пусть и легким, но галопом, особо не по«Реку чую, — хорошо отдохнувший Буланко тоже был в духе. — Дорога ладная. Поскачем?»— А поскачем! Ну, котище, держись!Вообще-то делать этого не стоило. Если хозяева муринов и впрямь следят за дорогой, разделяться опасно, но уж больно хотелось надышаться ветром, да и места пошли подходящие. Так бы и запел, хотя, когда конь идет наметом, петь не выйдет, вот кричать от счастья — это запросто, но тут богатырь все же сдерСперва Буланыш несся трактом, но у околицы большой и по всему богатой деревни с полного одобрения Алеши ушел в поля. Они перемахнули пару неглубоких овражков, обогнули веселую рыжую рощицу и вылетели на широкий приречный луг, дальний край которого упирался в высокий, оседланный крепостицей холм. Значит, все в порядке, не заплутали, выехали прямиком к Тригорской заставе, пора бы прекратить тешить свою и конСкакуна богатырь осадил у одинокой и потому разлапистой сосны с длинными синеватыми иглами и тут же заработал внуши— Не серчай, — хмыкнул богатырь, привычно трепанув моИных доводов у китежанина не нашлось, но зверюга и сама знала толк в неодолимых желаниях. Будь иначе, сидела бы сейчас у Марфы в тепле и уюте, а не скиталась с Охотниками. Муркан хрипло тявкнул и завозился, пристраиваясь поудобней, благо наПо ту сторону обмелевшей за лето Лихоборки за неширокой луговой полосой синел знаменитый Бакаутовый лес, мечта всех корабельщиков Славии. Название лес получил из-за драгоценных деревьев, что росли в самой его глубине, в небольшой и древней Бакаутовой пуще. Иные иноземные гости за редкую древесину души бы не пожалели, но против Княжьей воли на Руси не поНичего дурного про здешние рощи Алеша припомнить не мог, но на северо-западе Бакаутовый лес переходил в Тригор- скую пущу с ее Рудными топями, про которые говорили и даже писали всякое. Впрочем, разбойникам и тем более худам делать там было нечего: местные нечистики заживо бы сожрали, а знаЭто в Сорочинских горах живут от набега до набега и полобогатырской силушкой весельчак при отце нынешнего князя дрался со многими супостатами и покрыл себя заслуженной слаОбижать отцовского любимца князь не хотел, вот и измысА как успокоилась жизнь в здешних краях, стали в Тригорье ратников посылать: юнцов — на обучение, хворых — на излечеБольшие города дружину всегда прокормят; ты знай мечом работай, а что ложкой хлебать — найдется. Будущий тригорский воевода хлебал, не жаловался, а тут самому крутиться пришлось. Кормовые из казны, само собой, шли исправно, только от щей с кашей до звонкой монеты путь не близок, особенно в захоКнязем не запрещено. Что не запрещено — то разрешено, вот и завел Кит с купцами и лесорубами дела, себе да подопечным на радость.Хозяйство при заставе, само собой, и прежде имелось, но дох— Буланыш, — окликнул приятеля китежанин, — не чуешь, Стоян близко?Конь повернул голову, ловя черными ноздрями ветер, но от— Давай наперерез.«Жалко. Коротко. Еще бежать хочу. Скоро распутица, а по— Набегаешься еще.Напарника перехватили у рощи на повороте. Спрашивать, с чего Алеше приспичило устроить скачки, Меченый не стал, хотя своевольством молодого балбеса был определенно недоволен.— Поедем через лесные ворота, — объявил он, косясь на чеМост через приличных размеров ров был спущен, а сами во— У твоего Кита не забалуешь, — заметил Алеша, по былой богатырской привычке разглядывая заставу. — На них глядя, и не скажешь, что места тихие.— Раньше здесь попроще было, — сдвинул брови напарАлеша кивнул и последовал примеру напарника: отстегнул и откинул в сторону левое «крыло» плаща, обнажая намертво приколотый к распашню значок китежского Охотника.Мост перешли спокойно, но у ворот пришлось остановиться и даже спешиться. Долговязый безбородый ратник, явно видев— Мы китежанские Охотники, — равнодушной невозмути— Чем докажете, что вы не подсылы? — насупился дол— У Охотников, воин, грамот нет, — все так же спокойно, будто дитю малому, объяснил Стоян. — Нас по значкам узнают.Признавший Меченого воин для порядка бросил взгляд на ро— Не годится, — отрезал он. — Мало ли кто что нацепит. Грамоту давайте, а то ишь разъездились! Воеводой строго-на«Дурной, — с утра мечтавший о добром овсе Буланыш нетерБудь на то его воля, богатырь бы сейчас либо подурачился, либо озлился, но скорее все же подурачился. Стоян связываться не стал, просто произнес короткое заклятье, и его знак полыхнул, будто поймав полуденное солнце. Меченому было виднее, и бо— Здравы будьте, китежане, — поприветствовал он и распоДолговязый Свирята кивнул и, опасливо косясь на задравшего хвост трубой муркана, посторонился, давая гостям дорогу. Дуралею повезло, что у моста было сухо и чисто: Буланыш обожал влетать в лужи возле тех, кто ему не нравился.— Спокойно, — на всякий случай велел озорнику Алеша, разглядывая солидные, впору хорошей крепости, двустворчатые ворота, усиленные недавно подновленными защитными рунами.Строители озаботились нанести увеличивающие крепость стен руны и на каждое бревно идущего поверх мощного вала часто— В гостевые палаты пойдете, — словно нехотя объявил ша— Некогда нам ждать, — нахмурился Стоян. — Куда Тит Ти- тыч наладился? Может, догоним?— Так вы к нему, что ли? А говорили, к воеводе.Охотники переглянулись.— К воеводе, — не стал вступать в объяснения Меченый, — но Тит Титыч нам тоже нужен. Где он?— Старый в гостевых палатах сидит, где ж ему еще быть? Вон они, на площади.— Да знаю я, живал там не раз, — напарник наверняка был ошарашен, но догадаться об этом по его виду было невоз— Велено до самого до места довести, — то ли Свирята был чересчур исполнительным, то ли с чего-то вдруг решил Охот— Это муркан, — коротко объяснил Меченый, — он бедаков ловит. Тит Титыч по здорову ли?Оказалось, что еще как! Прежний воевода, видать, у окошка стоял и, заприметив старого знакомца, вывалился на крыльцо, где и воздвигся, поджидая гостей. Не прозвать такого Тита Китом было попросту невозможно, так что сразу стало ясно, отчего прозвище прикипело к осанистому здоровяку намертво.— Нечего даром время терять, — Стоян придержал коня и оборотился к спутнику, исхитрившись незаметно подмигнуть: — Я на заставе делами займусь, а ты погуляй по округе, следы поищи, пока дождь не пошел.— Лады, старшой, — богатырь столь же ловко подмигнул в ответ, — только коня накормлю. Авось к ночи вернусь с до— Ну да, ну да. Хлопушу на конюшню сведи, все равно туда идешь.— Сведу, — Алеша без разговоров перехватил повод.Все верно, говорить с Китом о здешних делах Стояну было сподручней без напарника. Привыкший осматриваться в новых местах самостоятельно, Алеша тоже предпочел бы обойтись без провожатых, однако сменивший гнев на милость Свирята воз— Они тут, — разливался соловьем Свирята, как оказалось, приехавший с новым воеводой из самого Великограда, — как неподоенные ходили, поверишь ли, вестников у дома заставного главы, и тех не стояло, зато по окрестным праздникам чуть не всей заставой таскались. То к лесорубам за реку, то всей гурь1, а после — на стенах да во рву порядок наводить.— Так у вас порядок вроде. Или так только сейчас стало?— Какой это к змеям порядок! За неделю много не сделать, вот к весне увидишь, что будет. Ты сказку про угодившего в Чер— Про то, что ли, как он тварей тамошних в подчинение заполучил и так их загонял, что болезные ему дыру на Русь про1 Борбище — ристалище для потешных боев, арена.- Ага, — кивнул раздосадованный осведомленностью гостя стражник. — Вот и нашему воеводе сам худ не брат, не забалу— Да как всегда: то, не знаю что, — в карман за словом Алеша отродясь не лазил, да и лукавить ему было не впервой. — Нечисть давеча подбили летучую, теперь гнездо ее надо найти, а то, как расплодятся, телят таскать примутся, а то и детишек. Воевода ваш в какую сторону поехал?— А тебе зачем?— Затем, что мне тогда в другую — быстрее округу обшарить выйдет. Если, конечно, твой воевода летуна поганого первым не заметит. Тогда поеду к нему.В способностях несравненного воеводы выследить кого угодно Свирята ожидаемо не сомневался. Успел Алеша узнать, и куда ему можно не ездить, но затем из-за недостроенного сруба показался давешний десятник и объяснил враз поскучневшему болтуну, что его место у ворот. Охотники, они следопыты, сами конюшню найдут, без провожатого, так что нечего от службы отлынивать, языком чесать.Сдав онемевшим от изумления конюхам Хлопушу, Алеша под«Я с этим в один денник не встану».— Вот тебе раз. Ты же овса хотел.«Может, и хотел. Но подожду до вечера. С этим рядом есть не хочу».Алеша пожал плечами и вскочил в седло.— Хозяин — барин. Не хочешь овса, займемся окрестностями.* * *Негаданной прогулке Алеша был скорее рад. Нет, Стоян молоодиночками, а если и действуют сообща, то лишь пока того тре«Хорошо, — словно бы откликнулся на хозяйские мысли Бу- ланко. — Пусть и без овса, но хорошо. Привольно. И Тупого нет».— Дался он тебе, — усмехнулся Алеша. — Ты б еще на бревно какое взъелся.«Бревно, оно и есть бревно. Лежит. А Тупой бежит, конем при— Радуйся лучше! Что конь богатырский, а не... — китежа- нин запнулся, подбирая подходящее слово, — не пень с подко«Я радуюсь, — заверил лучший друг, в доказательство вски— Да кто этих яг разберет, сейчас-то чего о нем думать?В ответ Буланыш хрюкнул, то ли согласился, то ли ругнулся, и припустил уже всерьез.Осень дышала свежей полынной горечью, вечером следовало ждать инея, но сейчас солнце стояло высоко, заставляя заречные леса гореть золотом, а саму реку — серебром. Такой день тратить на пьянку с расспросами было бы жаль, особенно в новых местах, так что все обернулось к лучшему. Богатырь привстал в стремеКитежанские книги величали Тригорье с его корабельными лесами и полными пещер и провалов меловыми холмами «весьма примечательным», но сам Алеша предпочел бы поглядеть если не самый юг Руси, то север. Восточные и серединные земли, мотаясьиз Великограда к заставам у Сорочинских гор, он узнал неплохо, а теплые моря и выстывшая навеки тайга прятали за своими тумаСтранно все как-то вышло, теперь уже толком ничего и не вспомнить, кроме разговора, долгого, до меркнувших утренних звезд. Почему он погнал нынче напрочь позабытую кобылу на дальний огонь? В ту пору Алеша не то что говорить, видеть ни— Садись, — велел чернобровый, едва увидев молодого боАлеша поблагодарил и спешился. Хозяин огня развязал походБогатырь играл долго, сперва знакомое, а потом песня свото бескрайние, седые от ковыля степи... С разгона бросались в берега зеленые гривастые волны, кричали белые острокрылые птицы, ослепительно сияло солнце, срывались со скал снежные громады, катились вниз и вдруг оборачивались грозовыми об— Хороша песня, — одобрил чернобровый, — да и ты ис— Надо б лучше, да некуда, — хмыкнул разом поскучневший богатырь, возвращая ехидно тенькнувшие гусли хозяину. — Спа— Коли есть куда, езжай, — усмехнулся непонятный гусляр и вдруг добавил: — А оно есть?Ни соврать, ни огрызнуться, ни уйти у Алеши отчего-то не вышло, только подняться и сказать, что были бы ноги, а дорога найдется.— Ноги и у коня есть, — серые, будто облачный булат, глаза ярко блеснули, — но дорогу не он выбирает. Что песня твоя хороша, я тебе сказал, только оборвана, конца у нее нет. И не будет, пока себя не найдешь.— Не моя эта песня, отец! Сам не знаю, откуда взялась.— Из тебя и взялась. Чего в нас нет, не сыграть. Можешь меня Громославом звать и сел бы ты, что ли. Стар я голову задирать, снизу вверх только на небо глядеть сподручно.С того разговора Алеша и стал на небо поглядывать, да и доОй ты небо чистое, небо вечное,Ой ты путь-дороженька бесконечная...Китежанин запрокинул голову, полные синевы небеса молчали. Может, оттуда кто вниз и глядел, но оповещать об этом мир он не торопился.Ой ты путь-дороженька беспокойная, Ты куда зовешь, птица вольная?Ты чего сулишь...«Кобыла! — внезапно доложил Буланыш, выдергивая Алешу из воспоминаний. — Сюда бежит, к нам. Боится».— Одна?«Всадника нет. Никого нет. Близко уже».— Ждем.Крупная гнедая вылетела из-за ближайшего бугра и очертя голову рванула к пламенеющей неподалеку буро-золотой роще, но разглядеть пустое седло и болтающиеся поводья Алеша успел.— Догоняем!Пусть и хорошая, но обычная лошадь богатырскому коню не соперница, так что догнали вмиг. Китежанин перехватил поводья, вынуждая разогнавшуюся беглянку сбавить ход и остановиться. Бедняга дрожала крупной дрожью, тяжело поводя взмокшими боками; всадника — а всадник был, иначе б поводья так не бол«Недобрым пахнет, — поделился своим опасением и Була- ныш. — Плохо».— Как плохо, не скажешь?«Страшно. Ей страшно. Звери».— Не худы?«Звери. Лютые».Это по осени-то, когда и детеныши подросли, и еды завались? У зубров гон уже кончается, если не кончился. Одинокий лось —это тебе не «звери»... Алеша потрепал устало опустившую голову кобылу по шее и вгляделся в потемневший от конского пота че— Ну и кого ты, подруга, везла?Подруга вздохнула и еще ниже опустила голову, роняя на траву хлопья розоватой пены. Поводить бы, только не до того. Пусть скачет на заставу, заодно оповестит дружинников о случившейся беде.— Буланыш, ничего не чуешь?«Ветер не тот».— Да понимаю я, а вдруг. Ладно, давай-ка к роще.«Поспешать?»— Поспешай, но с оглядкой!Горемычную гнедуху Алеша отпустил, ослабив ей подпругу, но больше не мешкал. Рощицу обогнули быстрой походной рысью, проскочили неширокий, заросший увядшей медвянкой лужок, перемахнули пологую балку, и тут задувший наконец в лицо ве— Буланыш, теперь чуешь?«Они и есть. Звери. И люди».— Повернуть не хочешь?«Убивать хочу».— Ишь какой! Поглядим, может, и убьешь.Дальше пробирались с удвоенной осторожностью. Буланко близкой опасности не чуял, но куда идти, теперь знал точно, да и ветер раз за разом приносил все более отчетливые звуки, которые больше не казались песней. Еще в богатырские времена довелось Алеше послушать, как воют захваченные охотничьей страстью волколаки, и сейчас он узнал, не мог не узнать. Так вот от кого в таком ужасе уносила ноги гнедая! По всему выходило, что выли на другом конце очередной рощи, достаточно густой, чтобы до поры в ней схорониться.— Буланыш, надо поглядеть. Сперва только поглядеть.«Как скажешь».Если от тварей ушла обычная лошадь, богатырский конь и подавно уйдет, но незнамо как объявившуюся здесь нечисть нужно хотя бы сосчитать. Был бы чаробой, можно было б и сло— Сколько их, не разберешь?«Не понять пока. Разные они...»В способности Буланко пробраться сквозь сухие заросли, не хрустнув и веткой, Охотник не верил. Пришлось спешиться и, пригнувшись, двинуться вперед самому. Осторожно ступая, почти скользя, Алеша прошел несколько шагов и чуть раздвинул колючие упругие ветки. Открывшаяся картина была, мягко гоРоща выводила в пологую лощину, за которой начиналась неВ разбойничьих ватагах место любой дряни сыщется — в этой самым приметным был здоровенный, локтей шесть, не меньше, волосатый бугай, для полного счастья облаченный в ржавые пластинчатые доспехи. Такую, украшенную причудливыми кои принадлежала она таежной белоглазой чуди. Надо же куда вра- жина забрался... Впрочем, от Тригорья до Вольного полуострова не так и далеко, а в это воровское кубло в свое время кого только не заносило. Потому и разметать пришлось.Из-за широченной чудиновой спинищи показалась человече— Буланыш, — окликнул оставшегося позади друга Алеша, — волков сколько? Один или больше?«Один... Гадкий».Значит, один. То ли с вожаком разлаялся, то ли стая где-то поСколько же тригорцев уцелело и сколько способно драться? Коней погибло раза в два больше, чем всадников, а Свирята обмолвился об усиленных разъездах. Получается, как раз такойнарвался на шайку и то ли сил бедняги не рассчитали, то ли в ловушку угодили, то есть опять-таки просчитались. Укрылись на вершине холма, а уйти не могут: коней нет, враги обложили с трех сторон, а позади — стена, на такую под стрелами не заЗа камнями, будем считать, трое. Если больше — нам же лучше, но закладываемся на троих. Разбойников без атамана изБыла бы тут волколачья стая, Алеша трижды бы подумал, но сейчас, если действовать с умом, все сложится, а без ума он дейОтпустив ветку, Алеша скользнул назад, к вытянувшемуся в струнку другу.— Ну, Буланыш, будем бить! — решительно сказал он, доста«Бить!»— Первыми — лучников, а там разделиться придется.Медлить китежанин не собирался, но разбойнички все равно взялись за дело раньше. Мелькнуло плечо так и торчавшего за чудью атамана, после чего белоглазый задрал голову и коротко рыкнул, похоже — передал приказ. В ответ стрелки проорали что-то по-своему и вскинули луки, карауля любое движение на вершине холма, а остальные рванули по склону вверх. Пришлось и Алеше поторопиться, разорившись аж на три лучшие стрелы. Вдох, и — раз, и — два, и — три!С луком Охотник умел управляться получше этих шакалов, и третья стрела сорвалась с тетивы, когда первая только-только нашла свою цель. И лишь последний степняк успел понять, чтопроисходит, но отпущенного ему времени хватило только голову повернуть к валящимся в бурьян собратьям... А теперь — вперед! Теперь главное быстрее домчаться.Хороший всадник с конем — единое целое, но один против троих, против таких троих, всяко хуже, чем двое на трое. С чу— Твой — шаман. волк с палкой, — уже на скаку велел богатырь. — Не подставляйся только!« Собью и стопчу...»— Сперва волка с бугаем разделим! Как велю, сбросишь.Лощину Буланко перемахнул в несколько прыжков, времени достало лишь лук убрать да проверить, как выходит из ножен меч, душегубы же не успели и до трети склона добраться. Пятеро во главе с то и дело потрясавшим своей булавой переворотнем поднимались первыми, главарь с явно охранявшими его чудью и шаманом — приотстали. И хорошо, на них-то Алеша и наце— Давай!Ждущий приказа Буланко тут же «вышел из повиновения», на полном скаку вскинувшись на свечу шагов за пять до торопливо разворачивавшейся навстречу новому врагу троицы. Не ожидавПо спине знакомо и жарко забегали мураши: шаман свое дело знал, только не с тем он сейчас связался. Ну, ударил, гад, и ладно, только б в живую драку со своим посохом не полез, не до него будет. А мураши словно придали сил да задора.«Сейчас, хозяин. Я уже.»— Осторожней там!Первым на нового врага кинулся белоглазый. Вблизи он оканакидкой — неполный, плохонький, местами помят-побит, кое- где не хватает пластин. Не чинили давно? Зато с мечом поряСзади возмущенное фырканье, впереди знакомый яростный клич — навстречу разбойникам из-за камней выскочили фигуры в знакомых островерхих шлемах. Увидели и поняли... молодцы, но трое против пятерых, да еще и с переворотнем — тяжело. Значит, тут надо кончать побыстрее, но сказать проще, чем сде— Буланыш!«Справлюсь. Я справлюсь».Глазеть по сторонам было некогда, белоглазый, несмотря на грузность, двигался быстро и дорогим оружием владеть умел, недооценивать такого — нельзя. С таким надо со всем тщанием. Сперва качнем плечами, обозначая уход вправо, подальше от длинного меча и длинных рук, а потом мягко перекатимся вниз. На пару шагов. Непонятного русича можно и здесь достать, что чудин и попытался сделать. На свою беду. Склон ведь, неровно — пришлось при ударе, чтобы не упасть, выставить вперед ногу чуть дальше. И все бы хорошо, но только что с трудом уклонявшийся от ударов «недотепа» в этот раз принял вражий меч на свой. Чудинов двуручник скользнул по косо подставленному чужому клинку и ушел в сторону, заставляя хозяина пошатнуться. А ведь Охотник-то никуда не делся, так и остался на нужном расстоСтруя крови, отчаянный рык — и потерявший равновесие людоед с шумом покатился вниз, давая Алеше передышку.«Хорошо! Ох, хорошо...»Буланыш хозяина хвалить и не думал, он удара вообще не видел. Умнице и красавцу не до того: он таки сбил волколака с ног и теперь от души топтал — скоро точно добьет! Ну раз у Буланко порядок, надо заканчивать с белоглазым! Два прыжка вниз, где тот, сидя на земле, скалил людоедские клыки, еще не до конца осознав, что же произошло. А вот меч из рук выпустить и не подумал, зараза! Ну и ладно, добьем и так.Сила и ярость не всегда и не всех спасают, не помогли они и таежной твари. Чудин вскинул меч в надежде отбить разогнав1 не хватало.Оскаленный лохматый кочан со стуком закувыркался по склону, и Алеша наскоро огляделся. У Буланко тоже все шло как нужно, шаман еще дергался, но мураши молчали. Гаду было не до колдовства — увернуться бы от копыт.— Атаман, атаман-то где?«Который?»— Потом... — Первым делом сейчас — уцелевшие ратБитва наверху была в самом разгаре — став свободным треу1 Орясина (бран.) — высокий и глупый.чему. Раз к шайке душегубов прибился, значит, знал, на что идет. С разбойниками поздно разговаривать, только бить!— Эгей, ты там! Баран тупорогий!Алеша крутанул мечом, стряхивая с лезвия чудью кровь, и рваНамеченный в качестве цели переворотень то ли по глупости, то ли, наоборот, от великого ума отвлекаться на нового врага не спешил. Так и махал своей булавой, пытаясь достать коренаНи о каком «честном» поединке у Алеши даже мысли не мельДо барана оставалось еще шагов десять, Охотник уже вовсю примеривался к черно-курчавой спине, и тут коренастый, приняв на щит очередной тяжелый удар, пошатнулся, и его повело в стоПоследний шаг, удар. Рука Охотника в привычном, тысячи раз повторенном движении понеслась вперед, и острие Звездком осесть вниз. Теперь надо высвободить клинок и вернуться к переворотню. А тригорец молодец, выстоял, хоть и с трудом! Алеша видел, как тяжело дается ратнику хотя бы стоять собранно и защиту держать, но окончательно себя забить он переворотню все же не дал. А теперь и тот увидел наконец нового противника и замер в недоумении, таращась — баран же!Долго удивляться ему, впрочем, не дали. Прежде дравшийся молча коренастый — сам крупный, а бороды не видать, значит, молодой — заорал про молью траченный тулуп и шагнул вперед, откровенно грозясь рубануть по рогатой башке. Очнувшийся баран повернулся, примеряясь как бы снова врезать по поби— Там!.. — прохрипел дружинник, ловя ртом пахнущий кроНу дело хозяйское, а там помочь и впрямь надо; парня, что бился справа, похоже, вражьи лучники в самом начале таки доНедолго думая, Алеша незатейливо, в два прыжка, долетел до бойцов, отвлекая душегуба с секирой на себя. С ходу обрушил на врага один удар за другим, не давая тому времени глянуть на былого противника даже краем глаза. Два удара разбойник выдерКоренастый ратник с товарищем уже добивали последнего врага. Хриплый злобный вопль перешел в стон, лязгнул о камень выпавший из руки меч, затем хлопнулось оземь и тело. Всё. Ти«Хорошо, — радовался внизу тоже доведший дело до конца Буланко. — Сдохли! Все сдохли!»— Хорошо, — шепотом согласился Алеша, вытирая клинок об овчину верзилы с секирой. — Ну здравы будьте, тригорцы.— Здрав будь, богатырь, спасибо тебе, выручил, — слабо улыбнулся раненный в плечо паренек.— А как иначе? — буркнул не любивший этого обращения китежанин, вбрасывая меч в ножны. — Только не богатырь я, а Охотник.— Кем бы ты ни был, — подошедший коренастый слегка прихрамывал, — в долгу мы перед тобой как в шелку.— Отдашь при случае. — Этого в Лукоморье надо брать. И раненого, если отлежится быстро, тоже, но пусть сперва Стоян с воеводой договорится. — Весело у вас тут.— Аж не верится... — дружинник отер рукой лоб. — Данила я, десятник с Тригорской заставы.— Откуда вы — я уже понял. Меня Алешей зови.«Хозяин, палку мне ломать или сам глянешь?»— Постой, гляну сперва.Длинный, любовно сработанный посох валялся рядом с ша«Палка, — напомнил Буланыш и не удержался, похвастался: — Он думал, я, как та дура гнедая, сбегу. Не оборачивался, на тебя глядел, палкой своей махал. А я не удрал, подскакал да сбил».— Ты молодец. — Богатырь завертел головой в поисках вто«Никого я не девал. Был тут один, зеленый, удрал... Не до него было».— Найдешь?«Зачем? Он неопасный».— Для порядка.Покойника богатырь перевернул тоже для порядка. По человеМаску и спинное реечное украшение шамана верный конь уже растоптал, но Алеша все же присел возле намордника, подТащить с собой этакую гадость не хотелось, но желания жела— Буланыш, я знакомиться, а ты пока понюхай, чем тут пах«Да ну его... Он нестрашный. Зачем искать?»— Для порядка. Только далеко не уходи.«Как искать, если не уходить?»— Поблизости, — хмыкнул Алеша и не спеша поднялся к об— Колдун? — хрипло осведомился у подоспевшего Охотника Данила, кивая на труп у своих ног.— Этот — нет. Наговоренный переворотень. Колдовал тут волколак, его мой конь забил; а я башку оттяпал, а то мало ли.— Может, еще и сухожилия подрезать?— Коли не лень, хуже точно не будет. Похоже, это он вас заморочил, шкура драная.— Если б заморочил, — поморщился дружинник. — Сами мы в западню влетели. Ехали к Безбурному заливу, это в дру— Есть такое место, — с некоторым удивлением припомнил китежанин, — только не у нас, а в далеких западных землях. Вышло там в старину одно дело дурное, потому и плачут.— Мы об том не слыхали, вот и поехали проверить. Яблоками в самом деле дохнуло, а потом сразу стрелы...Может, так все и было, а может, стыдно десятнику призна— Мне говорили, места у вас тут тихие теперь, — подкинул поленце в угасающий разговор китежанин, — все шайки давно скрутили. в бараний рог. А оно вон как. Выходит, донимали вас все же разбойники?— С чего бы? — чуть ли не обиделся Данила. — Воевода с них бы живо шкуру содрал. Уж он бы не вляпался, как.— Витязь, — звонкий юношеский голос раздался сверху, пре— Воевода? — малость растерялся богатырь, разглядывая торопливо спускавшегося светловолосого парня в балахоне и с большой сумой через плечо. — Куда?Ученик-то волшебника здесь откуда? Уж в ком-ком, а в ча— Так наверх, — нехотя буркнул десятник. — Камнем огненДоговорить Данила не успел, подоспел волшебничек и немед— Витязь, — юнец судорожно сглотнул, но через переворотня все же перешагнул. — Прошу тебя подняться к воеводе.— Лады, — кивнул, кажется, разобравшийся, в чем дело, ки- тежанин.Для Данилы воеводой все еще оставался Кит, а в ловушку угоНа вершину поднялись молча, все еще зеленоватый волшебни- чек — и все-таки, что такому слабосильному на заставе делать? — угрем скользнул меж двух ближних глыб. Китежанин, задев плеВ тени у ее подножия провожатый и остановился, склонившись над сидевшим у валуна воином. Рядом караулил невысокий остроЛица воеводы Алеша разглядеть не мог из-за спины и проАлеша едва не споткнулся, увидев этот шлем. Богатый и при— Воевода, — чародейчик заговорил медленно и ласково, именно так говорят с больными. — Охотник китежский по тво— Отойди, Бежан, — ответ был тихим, хриплым, но соверЮноша послушно отшагнул в сторону, и на Алешу уставились синие бездонные глаза. Воевода оказался широкоплечей богаты- ршей-поленицей, совсем еще молодой. Бледное, ни кровинки, суровое при всей своей красоте лицо обрамляли слипшиеся, ко— Вот так дела, — произнесла богатырша, устраиваясь поу— Дела веселые, — согласился китежанин, ожидая, что будет дальше.Собеседница слегка прищурилась и подалась вперед.— Ты, китежанин, — осведомилась она, — часом, не Алеша ли, сын Леонтьев?— Был когда-то, — без особой радости кивнул опознанный.То, что поленица из Великограда его признала, не удивило. Богатырь Алеша в свое время столько всего в столице натво— Наслышана о тебе, — в голосе воеводы, как и во взгляде, чувствовалась сталь. — Много говорят о тебе в Великограде...— Уверен, — осклабился Охотник, — только хорошее.— Всякое, — поленица чуть повернула голову, и Алеша разРаз такое увидишь, не позабудешь, и богатырь не позабыл.— Несмеяна, — он слышал о ней и даже видел пару раз, только нынешняя воевода тогда была совсем девчонкой. Хмурой, насупленной дылдой, которую гонял на ристалище однорукий Толимир, наставник великоградской младшей дружины. — Неж— Воевода! — резко и как-то зло поправила поленица. — Какими судьбами в Тригорье... Охотник?Сказала — как плюнула. Ох, Стоян, и намаешься ты с этой девицей договариваться. Это тебе не старый друг Кит Китыч, с которым выпил — и крути им как хочешь. Несмеяна к самому Великому Князю в свое время пристала, чтоб ее в дружину взяли. И, судя по тому, что отрядили ее не худшей заставой верховодить, за прошедшие годы добилась царевна немало.— Какими судьбами? — лениво переспросил Алеша. Спуску он никому не давал и сейчас не собирался. — Да такими же, что и ты. Решил по округе поездить. Только вот и сам в западню не угодил, и другим выбраться помог.В ответ воевода едва не зашипела, но в яростном взгляде вдруг промелькнула такая душевная боль, что все желание и дальше ее подначивать у Алеши разом пропало.— Лады, — махнул рукой он. — Сейчас насущными бы деОни не рассорились, хотя могли бы. Похоже, жизнь успела чему-то научить обоих. Да и дел в самом деле навалилось невпроЧуть помозговали и управились. Отозванный Буланыш, пусть и нехотя, согласился оставить поиски сбежавшего «зеленого» и свезти на заставу раненного в плечо тригорца, остальные остались ждать подмоги среди камней и дождались, еще и солнце не село.Узнавший о том от верного Буланко пораньше прочих Алеша подал знак Несмеяне, подхватил лежавший рядом на всякий слуОчередной суматошный день кончался, причем благополучно, и богатырю подумалось, что с неожиданностями всё — хотя бы на сегодня. Разумеется, он ошибся.— Новостей ворох! — торопливо шепнул, едва подъехав, Мелучше, чем думалось. Где Лукоморье, Огнегор до сих пор не знает.— Отлично, — откликнулся Алеша и позволил себе улыбНовости и впрямь радовали. У них появилось время, котоЭх, хорошо, когда неожиданности приятные.®SI|||^SIIirailirai||irai|||^SIIirailirai|llIIIKJIIirailIRJIliraillIRJIliraillllKJIIIKJ!ИСКУШЕНИЕадмила, расскажи сказку! — потребо— Ох, радость моя, ну и задачки ты мне задаешь на ночь глядя. Все бы тебестрасти слушать, давай лучше про бычка...— Не хочу про бычка, давай про страсти!Няня, полная, в годах, вздохнула тяжко и провела пальцем девочке по лбу, отводя черную прядку.— Ох-ох-ох. Ну ладно уж, слушай. Жил да был на юге далекой Славии купеческий сын, удалец-молодец. Решил он мир посмотреть, себя показать, вот и ушел из родного дома в далекие края. Промотался, обнищал, просил у отца помощи, но тот отказал — мол, раз сам прогулял, сам и выкручивайся. Делать нечего — побыло, врозь рассыпались, по углам попрятались. Только купеческий сын и остался. Подъезжает к нему богатей и работу предлагает. Будь купеческий сын поумнее или потрусливее, от предложения отДевочка радостно заулыбалась, а няня продолжала:— Там и выяснилось, что купец нанятых поденщиков на гору отправляет, заставляет золото вниз скидывать, а потом на вер— Вороны... страшные... — шепнула малышка, подтягивая одеяло до самого носа.— Еще какие! И перья черные, и клювы, и когти — все железное! Никого не боятся! Но сказ не про них. Был купеческий сын собой хорош. Приглянулся он дочери купца, что островом владел, та ему и помогла.— А как ее звали? Она тоже красавица была?— Конечно. А звали ее Фируза. Тише, тише, не шуми. Вот су— Как джинны? — оживилась девочка.— Почти, — хмыкнула нянька. — Вот сын купеческий им и го— А как же красавица?— Ты слушай дальше. Вернулся удалец на большую землю — да сердце не на месте. Переживает за Фирузу, ведь помогла ему добрая душа, а сама в плену у злодея-отца на острове томится. Снова пошел на торговую площадь, в надежде, что подлый купец нового поденщика искать будет. Так и случилось. Не признал тот былого знакомца, снова нанял. Так и отомстил негодяю работник — с помо— Так нечестно! — надулась девчушка, сонно хлопая глазами. — Не страшно совсем.— Про страшное завтра расскажу, — твердо сказала няня, поднимаясь. — А сейчас тебе спать пора.— Обещаешь?— Обещаю.Девчушка, счастливо улыбаясь, повернулась на бочок, а няня за* * *Кабы знал кто, сколько глупостей совершают люди после слов «Спорим, не сможешь? — А спорим! Смогу!», то наверняка теми байками заполнил бы дюжины книг. Однако и подвигов славных среди подобных деяний хватило бы, ведь порой странные поУсмехаясь, капитан «Сокола» слушал, как препираются Милос- лав с Нумой, да еще Радята их подначивает. Вмешиваться Садко не спешил, лишь наблюдал.— Нет там ничего! — Нума скалил зубы, нервно подергивал серьгу в ухе, все никак не мог успокоить длинные пальцы. — Только дымка туманная, кольцевая мель да волнение на море. Камни да скалы коралловые, не иначе. Стороной идти надо.— Эх, не все ты разглядел, индеянин, — спокойно басил в от— Не надо стороной идти, еще чего! — ворчал в сторонке кашевар Радята, будто бы под нос себе, но так, чтобы спорщики слышали. — Мясо на исходе, солонины два куска осталось. Зелень когда доели? Да-а-авненько. Чтобы десны крепки были и хворь команду не свалила, на сушу нам надо, припасы пополнить...А Нума продолжал горячиться, указывая на стену плотного тумана, что недавно возникла прямо по курсу. Казавшаяся бес— Нет там земли никакой! Нет там суши! — кричал Нума. — Все глаза проглядел, просто туман это!— Да где ж это видано, чтоб туман так себя вел? — снова встрял Радята. — Сам-то подумай — день в разгаре, а тут туман! Да еще на месте стоит, словно кто-то ограду поставил! Что в нем обычного?— Вот и она твердит — не все так просто! — подтвердил Ми- лослав, указывая на волшебную карту. — Разве что твои «камни да скалы» размером с остров большой...Наконец уставший Нума не выдержал:— Спорим, нет там острова никакого?— Спорим! — и Милослав с индеянином звонко ударили по рукам.Садко едва слышно хмыкнул. Вот ведь, по первости не довеТолько решение принимать капитану, а не спорщикам.— Подойдем поближе да проверим, — твердо произнес Садко. — Прав Радята. Задержались мы из-за Алечки, запасы пополнить стоит.Споры спорами, любопытство любопытством, а о здоровье команды забывать нельзя. Земля далеко, значит, надо идти в за— Да было бы, где пополнять! — Нума обернулся к капитану, схватил его за рукав. Видно, и вправду взволнован, не по пустой прихоти с кормчим спорил, а готов до последнего за правоту свою биться. — Нет там ничего, кроме тумана, да прибой надскалами острыми. Голову готов поставить. Что ж я тебя, капитан, обманывать буду?Садко покосился на волшебную карту. По всему и впрямь выхо— Волшбой тут за версту разит, — Садко поморщился, поЧародей-обаянник, который уже давно неслышно подошел сзади и с интересом вслушивался в спор, кивнул в ответ:— На завесу волшебную похоже. Есть такие чары, ограждаю— Милослав, — повернулся к кормчему Садко. — А по бу— Проверял, вестимо, за кого ж ты меня держишь? Да только «Соколик» наш уже не раз доказывал, что видит он то, что взгляду человечьему не разглядеть. Так что имеется там остров, пусть на картах и не отмеченный. Видать, чародей на нем какой-то живет, вот и спрятался.Садко задумчиво провел рукой по бороде. Туман впереди и впрямь настораживал, волшбу такую сильную не всякому под силу навести. По-хорошему бы обойти загадочную преграду, да и дело с концом. Но если не врет Радята, то припасы пора поСадко на мгновение поджал губы, делая вид, что размышляет, но Милослав, хорошо знавший капитана, двинул руль за миг до того, как услышал команду:— Вперед! Держим курс на туман, идем по карте!* * *Споры Радята любил. Особенно когда знал, что прав. Запасы и впрямь подходили к концу, и если о жизни и смерти речи не было — при достатке пресной воды и на рыбе да сухарях вполне протянули бы до Ольши, — то вкусно кормить людей и диволю- дов с каждым днем становилось сложнее. Раньше-то вдоль суши шли и запросто могли либо в порт завернуть, закупиться снедью, либо к берегу пристать и поохотиться. Только вот после встречи с алконостом поменяли курс, чтобы быстрее до дома добраться, и земля осталась далеко в стороне.Уже до последней крупинки выскреб Радята сушеные травы из мешочков, но так и не решился трогать те, что на продажу брали. Их-то разорять — все равно что золотом да камнями драТеперь ежели кого «слюна красная» одолеет, на кого кивать будут, кто оплошал?При этой мысли Радята сокрушенно покачал головой и сжал кулаки. Нет, ему никто и слова плохого не скажет, только ведь сам себя съест, с портками и рубашкой, из-за горькой мысли — недосмотрел! Садко-то лихой, порой кажется, что капитан и воПравда, убежденность в собственной правоте скоро испарилась.Еще бы! Каково это видеть, как идет «Сокол» носом прямо в серую мглу, туда, где слышен шум бьющих о камни волн! ВздраА туман сгущался все сильнее. Растворился в клубящемся мареве капитан на носу, вот уже и другого борта не видать, а еще мгноУ бортов зашумело-зашипело: «Сокол» встал на волну, взлетел высоко. и плавно ухнул вниз, а потом выровнялся и продолжил ход, покачиваясь. Кашевар выдохнул: похоже, только что миноНо потом в глаза вдруг ударило солнце, ярко и радостно запля— Как же так. — протянул Нума и потер глаза кулаками. Сплюнул досадливо. Первый раз в жизни зрение подвело его. Да как сильно.Впереди по курсу, совсем недалеко, вздымался из воды остров. Буйная зелень, цветущие деревья у самой воды, гигантские пальмы и песчаные отмели. а в самом центре его устремлялась к небу поросшая лесом высокая гора, верхушка которой сверкала и переливалась под солнцем так, что глаз резало. Радята чуть в ладоши не захлопал от восторга, и его радость разделяла вся команда.Да на таком плодородном острове не только охота удачной будет! Фруктами запастись можно, снова щербет готовить по вечерам, и будут твердить матросы: «Ай да Радята! Не кашевар простой, а волшебник! Почище Витослава!»Из сладостных мечтаний вырвал его голос кормчего:— Не торопись, родимый... — говорил Милослав «СоСадко по-прежнему стоял на носу, заложив руки за спину и рассматривая незнакомые берега. Потом резко обернулся, сбежал вниз на палубу и направился к корме, на ходу раздавая указания:— Нума — в «гнездо», следи, чтобы камней впереди не было! Вода тут чистая, с высоты видно будет. Полуд — вооружай ребят, высаживаться будем. Ждан, водичем давай, иди к носу, хватай «узловую». Милослав! Правь вот к тому берегу, видишь, где с двух сторон валуны?Нума мигом взлетел на мачту, Полуд заторопился в оружейЖдан, схвативший мерную веревку с грузом на конце, коПрошелестели над головой крылья — это алконост Аля полетела с носа к Садко, а тот вдруг упер кулаки в бока и начал по сторонам оглядываться. Шептал себе под нос что-то, будто команду пересчитывал. Тут Радята понял, что ему срочно нужно в трюм. Ну, чтобы понять, сколько свободных бочек есть, сколько мешков для дичи готовить. Там, внизу, он полезнее будет. А если Садко решает, кого с собой на сушу брать, так Радята там не пригодится вовсе...Он быстро отпустил борт и скользнул по палубе, почти ушел уже, но.— Радята! — оклик Садко будто пригвоздил кашевара к месту.— Так я это. закуски готовить пора! Остров островом, а брюху на тот остров — тьфу!Садко улыбнулся, будто насквозь видел. Спустился, подошел к Радяте поближе и тихо заговорил:— Так сделаем. Почти всех с собой заберу, вместе веселее, да и мало ли кто там встретится в чащобе. За старшего на корабле ты будешь. Еще Ждан останется, пара ловких рук и пара зорких глаз тебе в помощь. Ну а Мель пусть в трюме сидит, по жаре ему бродить, бедняге, не след — жабры спекутся. Алю тоже с со— А что ж тогда не Витослава за старшего? — спросил Радята и тут же язык прикусил. Вот так, сам ждешь похвалы и греешься ею, как огоньком теплым, а тут что? Ответственности испугался?Садко хлопнул повара по плечу.— Витослав молод еще, нам сейчас нужны твои года да врожденная осторожность. Ты корабль сбережешь, а это главРадята не стерпел, приосанился. Не зря, ох не зря в споре поучаствовал! Не подведет теперь капитана, охранит «Соколика»!* * *— Очень нам, Садко, птички твоей здесь не хватает, — ПоСадко часто не понимал шуток соратника, но на всякий случай хмыкнул, потому как Полуд определенно скоморошничал. В приПрихлопнув очередного наглого комара, Садко быстро огляНаправлялся отряд к горе: перво-наперво надо было подняться повыше и осмотреться как следует, а охота подождет. Добычей заняться лучше на обратном пути. Да и чуял Садко нутром, что именно там, на вершине, и кроется загадка таинственного острова. То, что имеется здесь некая тайна, — новеградец не сомневался. Странный туман, блестящая гора — диво дивное, невиданное! Вот и надо посмотреть, разобраться, чтоб потомв порту о своих приключениях другим рассказать, а то и песнь сочинить. И чем дальше они заходили в лес, тем тверже становиНесмотря на тяготы пути, команда умудрялась строить доЕще бы немного, и снова об заклад биться начали, но тут Нума громко засвистел, и все замерли на месте. Ванара обернулся, поглядел на капитана с вопросом, беззвучно спрашивая разрешения. Садко понял индеянина с лету, чуть кивнул головой: иди, мол, разведай! Нума тут же исчез, будто растворился в яркой листве, а остальным только и осталось, что отмахиваться от насекомых и внимательно по сторонам поглядывать — не подкрадывается ли зверь или гад ползучий. Время текло медленно-медленно, как ленивый ручеек.Наконец Нума вернулся.— Впереди стена. За ней — сад огромный, а за садом — боль— Зачем обходить? — слова сорвались с языка Садко еще до того, как он успел увериться в мысли: надо за забор пробраться... в гости заглянуть! — Наведаемся к тому, кто в теремочке живет, вызнаем, что тут да как.За спиной шумно вздохнул Милослав, но отговаривать не стал, почуял, что капитан уже все решил. Да и с чего отговаривать? Вы— Высока стена, а, Нума?Ванара фыркнул:— Для меня — нет. Для остальных. Я сразу подумал, что ты, капитан, внутрь заглянуть захочешь, потому вдоль стены пробе— Ну так мы громко постучим, — улыбнулся Садко, утирая пот, струившийся из-под суконной шапки.Еще один бросок сквозь самые густые и колючие заросли, и перед мореходами выросла белая стена. Сложена она была из ровных отполированных камней, а кладка такая аккуратная, что ни зазора, ни трещинки — лезвие ножа не найдешь, куда сунуть. Меж стеной и лесом тянулась полоса почти голой земли. Видно было, что здесь усердно и с тщанием корчевали и рубили за— Это ж сколько сил вложено, — проговорил Новик. — Чтобы здешняя зелень отступила, каждую неделю ее укрощать надобно, не реже.До того как стать корабельным пехотинцем, он помогал отцу рубить деревья под Новеградом, так что знал, о чем говорил. Услышав его слова, Полуд проверил оружие в ножнах и сделал знак своим воякам, чтобы смотрели в оба:— Остережемся, братцы. Должно быть, много там за стеной народу обретается.Садко кивнул и пошел влево, ведя кончиками пальцев по гладкому, странно холодному камню. Сверху, по кромке стены, запрыгнув туда с ближайшего дерева, пробирался Нума — поглядывал в сад, пытаСверху вдруг что-то пискнуло, раздался глухой удар, и наземь рухнула яркая птица, а следом за ней, медленно кружась, опадали пух и перышки. Каратан склонился над смятым тельцем и по— Об ствол она, что ли? — недоуменно произнес Новик, указывая на высокое дерево, что росло за стеной.— Ай, — с сомнением протянул Абахай. — Далековато. Мо— Не видать тут ястребов, да и не бросил бы охотник до— Колдунство это, — заявил Каратан, доставая из-за пазухи свой оберег и проводя по нему пальцами. — Кругом колдунство!Садко было жалко птичку, но команде долго чесать языками, обсуждая странное происшествие, он не дал. Тут имелись загадки полюбопытней, ими и следовало заняться.Впереди наконец-то показались ворота из темного дерева, глубоко утопленные в белоснежную арку. На каждой из укра— Все тихо, капитан! Нет тут никого!— Кто ж нам тогда ворота открыл?Нума молча развел руками: не знаю, мол. Потом взял — и спрыгнул в сад. Толкнул деревянную створку и выглянул наружу сквозь расширяющуюся щель:— И близко людей нет. Не видно и не слышно. А засов, на который раньше ворота заперты были, в сторону сдвинут.— Колдунство! — вновь подал голос Каратан.Садко задумчиво огладил бородку, разглядывая двери. Всё так, не иначе волшба. Значит, и в самом деле за стеной чародей жиНо если положить руку на сердце: можно ли от такого пригла— Заходим в сад, — решился Садко и положил ладонь на руМореходы осторожно прошли сквозь арку и на мгновение заДорожки, выложенные по краям плитками из разноцветного мрамора, были усыпаны мельчайшим золотистым песком, что мерцал и переливался радугой на солнце. Вдоль аллей тут и там возвышались на постаментах статуи из белого камня. Рука у выТропки то разбегались в стороны, то сходились, рисуя на земле причудливый восточный узор. Под сенью деревьев прятались скамейки с шелковыми подушками, а рядом с ними тоненько журчали питьевые фонтанчики с чистой, как слеза, водой. ШуНад землей парили подвесные клумбы — и не заметишь сразу, что островки цветущих орхидей и гибискуса держат в воздухе тонПо дорожкам бродили большие откормленные павлины и цеА людей — никого. Ни одной живой души.Аллея тем временем вывела к широкой мраморной лестнице с высокими резными перилами.— Семь десятков ступеней и еще пять! — провозгласил Ми- лослав, когда они поднялись наверх. Любил кормчий все отме— Вот тебе и теремок, — протянул он, снимая шапку и проТо, что Нума назвал «теремом», на деле оказалось настоящим дворцом. Был он низким, приземистым, крутобоким, словно несколько круглых хлебов разом достали из печи. Блестели на солнце белые стены, украшенные искусной резьбой; сияли зоДалеко за дворцом устремлялась ввысь подернутая прозрачной дымкой загадочная гора, по-прежнему сверкающая на солнце, что твой маяк.— Как поступим, ежели и там никого не встретим? — тиНет, решительно его не поймешь. То во время плавания стра— Там видно будет. Главное, держи ухо востро, — Садко реВнутренний голос капитана пока молчал, не кричал об опасноПочему-то уверен был Садко, что и двери во дворец будут отшими окнами от пола до потолка и замерли на пороге, раскрыв рты от восхищения. Зал был украшен богато — и картинами на стенах, и занавесями тяжелыми, шитыми золотой парчой и бисе— Богатства-то какие, — не выдержал Новик.— Да уж, сколько по морям ходил, такого не видал, — со— Ой вы гости дорогие! — вдруг раздался голос, эхом поРечь была русской, а голос — напевным и бархатистым, раБыл хозяин дворца — вне всяких сомнений, именно он, уж больно по-боярски держался! — высоким пухляком с легкой сеи крупным самоцветным глазом. Говорил пухляк по-русски чисто, но в говоре нет-нет да проскакивали непривычные звуки.Садко неспешно стянул с головы шапку, прижал ее к груди, учтиво поклонился:— Спасибо тебе за встречу, хозяин радушный! Не гневайся, что сразу весточку не прислали тебе, как причалили... Впервые мы на этих берегах, порядков местных не знаем, имени твоего не ведаем. Лично решили почтение выказать, о себе объявить.— Товитом меня люди зовут, и ты зови, — улыбнулся хозяин, его большие, близко посаженные глаза смотрели ласково. — Не знал я отца своего, а потому и по батюшке меня величать не надо. Владелец я острова этого. А тебя как звать, мореход?— Садко Новеградский. Еще моряки со мною. — про вояк решил молчать пока, хотя, без сомнения, оружие пухляк уже приметил, — .из тех, что решились на берег с корабля сойти.Товит еще шире заулыбался, а его взгляд на мгновение задер— Не пообтесал ли бока корабль твой, пока к острову подби— Птицей, — усмехнулся Садко. — Птицей перелетел. На гребне волны прошли, на удачу да ловкость кормчего понаде— Выходит, легонек корабль твой да мал?Новеградец ответил, не моргнув глазом:— Верно, хозяин. Матросов три дюжины всего, рук не хваГоворить странному незнакомцу всю правду Садко не соби— Ветер, говоришь? — Товит чуть склонил набок голову. КаНо Садко умел врать. И считал, что раз уж начал, на полдороге останавливаться и бессмысленно, и опасно.— Да не ветер, ураган настоящий! Подхватил корабль наш да в туман повел, на скалы. Испугались мы. С жизнью уже рас— И в самом деле, чу-удо! — протянул хозяин дворца.Садко широко улыбнулся, настороженно прислушиваясь к сво— Ну, чтоб на чудеса глазеть приятнее было, надобно вам подкрепиться. Хлеб-соль поделим по-братски!Прошагал к светлой арке, пальцем поманил — идите, мол, слеНо наслаждаться окружающей красотой не давала упорно лезущая в голову мысль — где же слуги? За подобным хозяйством сотни людей должны присматривать, ведь все здесь так чисто и красиво — пыли и той не видать! Да и гостей прислуга должна была привечать, а тут вот тебе раз — хозяин сам встретил, сам провожает... Он что же, и за садом тоже ухаживает, и горшки ночные выносит? Что за странность такая? Или хозяин — и есть чародей?..Товит тем временем распахнул двустворчатые двери в обеИ кто же все это богатство приготовил? Тоже сам Товит? Сомнений у Садко больше не осталось: их гостеприимный хо— Поразил ты меня, Товит, — признался Садко, запустив пальцы в бороду. Чуть подергал ее, проверяя, уж не сон ли снится, не морок ли перед ним. Уж больно роскошной и изобильной каПухляк усмехнулся и тяжело опустился на подушки во главе стола.— Нечасто гости ко мне заглядывают. Нелегко сюда добраться. Как завеса туманная мои земли от остального мира скрыла, с тех пор тоскую. Соскучился по байкам да сказам о дальних странахи чудесах. Коли расскажете о дороге, что вела вас сюда, уважите меня сверх меры. Ведь ни одно яство для насыщения брюха не сравнится со словами, которые ум питают.Крякнув, уселся Полуд и потянулся за куропаткой, запеченной в меду. Напротив него устроился Милослав, плеснул себе ледяСадко подошел к столу последним. Опять забилась в голове досадная, странная, неуместная сейчас мысль... Ранее никогда коЗвучный голос Товита прервал тревожные размышления:— А расскажи мне, Садко Новеградский, чем живешь?— Гость я торговый, любезный хозяин.Брови Товита вздернулись:— Купец? Вот славно. Сам я тоже в свое время торговыми деТут распахнулись двери из металла ажурной ковки, ведущие в сад, и на пороге появилась девушка в богато украшенном плаожерелье — из тех, что не стыдно и княжеской дочери носить. Белое круглое лицо, курносый носик, губы темно-красные, как спелые вишни, горящие щеки — незнакомка была сказочно хоВыходит, не один тут Товит живет! Только при виде вошед— Это дочь моя, Арвела, — суховато произнес хозяин острова, оглаживая бороду.— Не знала, что гости к нам пожаловали, — девушка нетоКак и отец, говорила она по-русски с едва заметным причуд— Садись с нами, милая, — хозяин указал дочери на меСлова ласковые, а сказаны по-прежнему сухо, только внима— Поведай-ка, Милослав, как мы шлюпку рыбачью от шторма спасали, — велел Садко, не спуская взгляда с девушки.Лучше уж самому историю выбрать, чем переживать, не сболтнет ли кто лишнего. История с рыбаками случилась давСам же Садко не забывал внимательно по сторонам посмаРассказ Милослава Товит слушал внимательно, цедил красное вино, похохатывал, ухмылялся и прямо-таки источал радость и довольство. Дослушал историю, в ладоши похлопал, стукнул себя по колену — эк, мол, повеселил сказитель, закинул в рот большую виноградину и поднялся.— Что ж, Садко Новеградский, давай-ка пройдемся? Дело у меня к тебе есть, обсудить надобно, — сказал и улыбнулся, хитро-хитро.Когда неведомый чародей тебя зовет на беседу с глазу на глаз, лучше бежать куда подальше. Да только куда тут сбежишь? И точно ли Товит волшбой владеет? Все же не походил он на чародея, у тех взгляд обычно тяжелый, то ли мудрый. то ли усталый. А у этого — с хитринкой, как у многих знакомых купКак бы то ни было, делать нечего, раз зовут — надо идти. Что-то щедрому пухляку понадобилось. «Вот теперь и узнаю истинную цену твоему гостеприимству», — подумал Садко, на— Нечасто друзья ко мне в гости заглядывают, — начал черно— Ты, хозяин, нас накормил, напоил да приветил, — чуть склонил голову Садко. — Как не помочь? Рассказывай.— На богатства кругом глядя, ты небось вопросами зада— Правда твоя, — согласился Садко, глядя в окно, возле ко— Да уж. В былые годы я сам на нее взбирался, — Товит го— А что ж в камнях тех ценного, что никак не обойтись без них?Вместо ответа хозяин острова расхохотался. Так сильно и громко, что запрыгал смех по зале, а эхо заметалось между стенами, дробя и множа отзвуки, будто сам дворец вторил хозя— Сам увидишь. Сам поймешь. Нет на всем белом свете чеСадко задумался.— А что же слуг не попросишь о помощи?— Да ты шутишь, не иначе! — всплеснул руками Товит. — Ужель не видел, что слуг у меня раз-два и обчелся? Две девкиу Арвелы в услужении да нянька старая, держу их, чтобы дочка не заскучала. Она-то света белого не видывала, дни напролет книжки читает да мечтает о своем, о девичьем. Ах да, и чернавка-пова«Прям все? И горшки?» — хотел спросить Садко, но не стал. Сказал вместо этого:— Давай-ка я матроса Нуму с собой возьму. Проворен инде- янин да силен, прыгать горазд.Товит покачал головой, сказал ласково:— Не пойдет, друг дорогой. Я, как и ты, купцом был, знаю цену тайнам. Ты — капитан, а значит, слово держать умеешь, вот тебе доверюсь, а прочим — не проси. Не хочу, чтобы потом моряки да вояки языками трепали о моей горе в кабаках порЧто ж, если готов хозяин острова секретом горы поделиться, так тому и быть, а команда пускай и в самом деле отдохнет. До Ольши путь неблизкий, силы понадобятся. Садко протянул То* * *Капитан напрасно осторожничал, «Сокол» снова не подвел. Чудо-корабль сам определял, как близко ему можно подходить к берегу, и в этот раз отважился выбраться аж на мелководье, зарывшись изогнутым носом в мягкий песок.Радята навел порядок в своем царстве котелков да сковоросумеет плоды спелые с любого дерева собрать, как бы высоко они ни росли.Сделав, что собирался, и приготовив закуски, повар, чуть поколебавшись, решился-таки на вылазку. Ждану с Витославом не терпелось по острову прогуляться, ведь земную твердь под ногами мореходу не часто ощутить доводится — а чем Радята хуже? Спустившись по веревочной лестнице, он, чуть пошатыНо, добравшись до границы яркой зелени, повар повгляды- вался в тени в глубине плотных зарослей, подумал... и пошел назад, так и не решившись сунуться в чащу. Кто его знает, какие в этой части света лешаки водятся, какой у них нрав и как они к чужакам относятся. Нет, на открытом месте лучше — все воРадята уселся на песок, прислонившись к изогнутому серому стволу склонившейся над водой пальмы. Та полоскала кончики широких листьев в лазурной воде, будто кланялась — и морю, и разбросанным вокруг нее круглым гладким валунам, и цапле, что продолжала расхаживать по берегу, не обращая на людей никакого внимания. Подставив лицо солнечным лучам, Радята заВпервые за последние пару недель его не мучило беспокойство. Он потягивал холодную воду из фляги и, прикрыв глаза, размышчастью команды лучшего во всем Белосветье морехода? И что тот поручит ему заботу о драгоценном волшебном корабле?..Кто-то заслонил от него солнце, и Радята, не поднимая век, лишь лениво махнул рукой:— Проголодался? На «Соколике» под бортом в теньке лежит твоя доля... Сухомятка. Зато к вечеру царский пир закатим!Думал кашевар, что это вернувшиеся Ждан или Витослав за едой явились. Мелю-то он сразу в трюм отнес сушеное мясо с суНо вместо того, чтобы поблагодарить Радяту и отправиться за харчами, тень чирикнула что-то и мазнула его по лицу перьями. Повар распахнул глаза и увидел алконоста Алю, усевшуюся на гранитном камне рядом. Птица из Иномирья встревоженно гля— Замерзла? На таком-то солнце? — растерянно пробормотал Радята и засуетился: — Уж не заболела ли ты часом? Ох, капитан мне голову свернет. Травяного отвара тебе подогреть? Ничего, сейчас найду тебе тряпочку какую для пущего уюта.— Не замерзла, — прозвенел в голове чудесный голос. Повар растерянно коснулся уха и уставился на алконоста. — Тебя Садко главным назначил, тебя «Сокол» теперь слушается, тебе первому и скажу.— Что?— В беду Садко попал. Спасать надобно. Чувствую, неладно с ним. И с командой...— Да как же. — дремотное благостное настроение мигом испарилось. — Да что же. Там же воины все! А мы-то.— Спасать надобно, — твердо повторила Аля. — И нам — тоже остеречься. Плохой это остров.— Так что ж ты раньше молчала?— Нутро тоской подводило, но уверенности не было. Теперь же сердце мое когти ледяные давят. Сомнений нет, я беду учуяла. Те,кто вглубь ушли, сами не сладят. В ловушку попадут. Смерть их себе в добычу приглядела.— Ох! — Радята вскочил, заметался туда-сюда, пытаясь по— Чего шумишь? — Обаянник оказался рядом, шел от зароА Ждан, умудрившийся залезть на груду валунов с другой сто— А ну бегом сюда! — заорал ему Радята. — Живо давай!— Да что стряслось-то? — нетерпеливо спросил Витослав, приближаясь.— Беда у нас, — повар тыкнул пальцем в алконоста. — Аля молвит, в ловушку Садко угодил...Витослав свел брови, по щекам заходили желваки:— Ежели алконост беду чует, дела и вправду плохи.Повернулся к волшебной птице:— Не видно ль тебе, сколько времени у нас в запасе? Успеем ли?— Прямо сейчас идти надобно, — снова услышал Радята голос в голове. — Тогда, может, и успеете...— Поторапливает нас! — повар заоглядывался по сторо— Оружия вроде много, — поморщился Витослав, вспомиРадята схватился за голову. Куда ему бежать? С его-то брюхом? Выдохнется через сотню шагов, задерживать всех станет. Он же не легконогий Ждан — тот вон как мчится по песку, руками снова машет, вопит что-то. Сил девать некуда парню.— .гите! — донеслось издалека.Повар с обаянником замерли, глядя на бегущего во всю прыть Ждана. Справа от того вдруг разлетелась в стороны изумрудными брызгами зелень, и из чащи вывалилось чудище размером с инде- янского слона, но приземистое. Такого зверя Радята никогда не видывал — то ли змей, то ли ящер, то ли вовсе чудо-юдо. Бежало оно, как ящерица, извиваясь всем телом, хлопая по песку длинРадята и Витослав поторопились — рванули к «Соколу», не сговариваясь, а Аля взмыла ввысь, тревожно крича.Молодой обаянник вскарабкался на корабль ловко и стреми— К оружию! К оружию! — кричал он.Будто отвечая на его слова, над бортом «Сокола» поднялась чешуйчатая голова медного цвета. И прямо в лицо Радяте уста— А ну прочь! — гневно закричал Витослав. — Кыш-кыш! Пошел прочь!Он уже где-то раздобыл копье и теперь бесстрашно бросился вперед, угрожающе тыкая острием прямо в оскалившуюся зуба— Бей его, бей! — закричал Радята, не понимая, почему Ви- тослав только пугает копьем страшного зверя, который сам кого хочешь испугает.Длиннющими когтями чудище полоснуло по борту корабля, оставляя в волшебном дереве глубокие шрамы. Корабль заскрии палуба резко дернулась. Как будто стало больно «Соколу» и теЗмееящер чуть не опрокинулся, когда борт качнулся в его сторону, но равновесие удержал, засипел и повернул зубастую башку к Ждану, который уже снимал с борта большой щит. «Не успеет!» — испугался Радята за парня, глядя, как чешуйчатые, перепачканные в мокром песке когтистые пальцы тянутся к маНо гадина не успела — на нее налетела Аля, забила крыльями, заклекотала громко и яростно, целясь когтями в антрацитовые глаза. Будто не храбрый алконост ринулся на тварь в сотни раз больше себя, а стая орлов атаковала трусливого суслика.За Алю Радята тоже испугался. Но страх вдруг помог сообра— Ждан, живо на нос! К водобою!И вновь ощутив дрожь под ногами, крикнул уже во весь голос, даже не сообразив толком, что делает:— «Соколик», уходи! Давай назад! Уходи от берега!Крикнул, лишь на одно понадеявшись — что чудовищный медный ящер ни летать, ни плавать не умеет. Тот пытался отмаЖдан уже собирался располовинить чудище смертоносной струей, но к нему подскочил Витослав и схватил за руки.— Не надо! Алю заденешь! Да и ушли мы, успели!Они и в самом деле ушли — чудище в воду за кораблем не полезло, а Аля, убедившись, что «Сокол» в безопасности, тут же оставила змееящера в покое. Ай да дивоптица! Прав был капичистить перышки, даже не глядя в сторону чешуйчатого проМожно было перевести дух, но Радята слишком переживал, чтобы отдыхать.— Это ж надо! — причитал он, напряженно глядя, как ис— Сыскать-то мы их сыщем, — заметил Витослав, опираясь на копье. — Попробую тварей лесных да воздушных созвать, чтобы подсказали. Только высаживаться все равно придется, а змееящер мог и недалеко уйти. Мало ли, может, притаился в зарослях, нас ждет? Да и кто его знает, сколько еще в здешних местах других чудищ обитает...— Хорошо, что я на валун забрался. — Ждан стоял, уперев ладони в колени, и пытался отдышаться. — С высоты приметил, как листва шевелится, а средь деревьев что-то крадется. А не за— Да, дурость твоя нас спасла. Вот додумался — на камни прибрежные лезть. А ногу бы сломал? — попенял смутившеЧародей небрежно пожал плечами:— Чтоб научиться управлять, время надобно — голос зверя послушать, разобраться, на какие звуки откликается. Это, к слову, не чудо-юдо, такую меднокожую диковину я сегодня впервые уви— Не больно ты и тыкал, — проворчал Радята. — Попугал малость, и все. От Али и той больше толку было.Витослав нахмурился — ох и не понравились ему слова по— Зверь берег свой защищал, — объяснил обаянник. — Не его вина, что природа такова — коль увидел чужака, сгоняй со своей земли! Мы тут гости незваные, а он всю жизнь на этом острове прожил.— А-а, так ты поэтому не дал его прикончить? — догадался Ждан, снимая рубашку и выжимая.— Не было уже угрозы, — сказал как отрубил чародей. — А убивать ради убийства — не по мне. И не говорите, что по вам! Иначе нам не по пути.Ждан с Радятой переглянулись, а рядом замерла Аля, прислу— Не по нам, — наконец кивнул кашевар. — Мы ж не звери, лютовать...— Звери редко лютуют, — уже спокойней возразил Витослав, присаживаясь у борта. — Что дальше делать-то? Так и будем на месте стоять, на берег пялиться?Ждан чесал затылок, а Радята посмотрел на корму, где недалеко от руля стоял постамент с волшебной картой.— Сейчас решим, — он быстро пошел, почти побежал, на кормовую надстройку.Чувствовал он себя очень глупо. Вдруг не получится? Вдруг карта лишь капитана да кормчего слушает, а простому кашевару и не покажет ничего? Как за нее берутся-то. Однако стоило вглядеться в линии да черточки, как они вдруг сами собой задвиОт бухты, где качался на волнах корабль, вправо тянулась цепь мелких скал, уходящая в море довольно далеко. А вот слева. Ра- дята склонился над картой совсем низко, крякнул, вытер ладонью капли пота, упавшие со лба. Взгляд его уперся в устье большой реки, что впадала на западе в широкий залив. Река длинной, из— Гляньте-ка сюда. Видали когда-нибудь такое?Приток, привлекший внимание повара, выглядел судоходкарте привычно: у истока — узенькие, ближе к большой реке — потолще, а здесь — будто стер кто-то начало речки.— Хммм, — промычал озадаченно Витослав, склонившись над плечом Радяты. — Странно... Словно поток прям из земли бьет... Ты прав, не видал такого никогда.— Может, карта поломатая? — предположил Ждан.— Голова у тебя поломатая, — поддразнил матроса Радята. — Волшебная она, раньше никогда не ошибалась, а тут вдруг испорЭто была чистая правда. Сам остров на рисунке выглядел как старательно обведенное темными границами пустое пятно, сияЖаркая тишина всколыхнулась: Аля забила крыльями, напоми— Река полноводная, определенно. От устья подняться вверх можно, «Соколик» справится.— Верное решение, — вдруг пронеслось в голове у кашевара, выходит, дивоптица их задумку одобрила.— Так и сделаем. Вдоль берега пойдем, на запад, к устью, — решил ободренный поддержкой Али Радята. — Дальше — вверх по реке, в глубь острова проберемся. А там уже найдем удобное меВитослав развел руками:— Боевую — не боевую, но кое-какие приемы знаю; сделаю все, что смогу. Меня другое тревожит: а ну как Садко сотоварищи решат на берег вернуться? Увидят, что их тут змееящер поджи— Вот поэтому и нужно их найти прежде, чем они к бухте направятся, — твердо произнес Радята.Произнес — и сам себе не поверил. Справятся ли они? Су— Да уж войско из нас: три спицы да малая птица, — про— И рыба, — брякнул Радята прежде, чем прикусить язык. Ух, как не любил Мель, когда его за глаза рыбой называли.И ведь как почувствовал диволюд — высунул из трюма свою гребнистую голову. Похлопал большущими глазами, привыкая к солнцу, и сонно спросил:— Что-то случилось? Моё спало...* * *Не обманул хозяин острова: после пира одна из служанок Ар- велы повела моряков по длинной светлой галерее. Девица была привлекательной, только неразговорчивой, на ухаживания Каратана и Абахая отвечала вежливой улыбкой, но не произносила ни слова, а смотрела будто куда-то внутрь себя. Впрочем, любвеобильные моЗдесь на полу лежали пушистые мягкие ковры, подушки да покрывала. На низких мраморных столиках возле стены стояли кувшины с водой и соком на случай, если со сна пить захочется. Большое окно в сад было приоткрыто, и оттуда лились тихие птичьи трели, а на просторной террасе светились лазуритом неСадко нестерпимо захотелось снять сапоги, скинуть пропи— Отдыхайте, — велел он уже развалившейся на подушках команде. — Сил набирайтесь.— А ты как же? — Полуд зевал во весь рот, но все равно пекся о безопасности капитана. — Один с Товитом пойдешь? Руфа для охраны возьми. или Бану.
Возможна доставка книги в , а также в любой другой город страны Почтой России, СДЭК, ОЗОН-доставкой или транспортной компанией.
