Название книги | Рождественские повести |
Автор | Диккенс |
Год публикации | 2022 |
Издательство | Эксмо |
Раздел каталога | Резерв (ID = 194) |
Серия книги | Яркие страницы |
ISBN | 978-5-04-157027-9 |
EAN13 | 9785041570279 |
Артикул | P_9785041570279 |
Количество страниц | 512 |
Тип переплета | цел. |
Формат | - |
Вес, г | 1440 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Книга из серии 'Яркие страницы'
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
Чарльз ДиккенсРождественские повести$Москва 2021УДК 821.111-31ББК 84(4Вел)-44Д45Перевод с английскогоХудожественное оформление серии Степана КостецкогоДиккенс, Чарльз.Д45 Рождественские повести : [перевод с английского] / Чарльз Диккенс. — Москва : Эксмо, 2021. — 512 с. — (ЯрШ’А 978-5-04-157027-9В «Рождественских повестях» Чарльза Диккенса главные персоУДК 821.111-31ББК 84(4Вел)-44!8В\ 978-5-04-157027-9© Т. Озерская, перевод на русский язык. Наследники, 2021© М. Лорие, перевод на русский язык, примечания. Наследники, 2021© Н. Галь, перевод на русский язык.Наследники, 2021© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021Святочный рассказ с привидениямиСТРОФА ПЕРВАЯНачать с того, что Марли был мертв. Сомневаться в этом не приходилось. Свидетельство о его погребении было подписано священником, причетником, хозяином похоронИтак, старик Марли был мертв, как гвоздь в притолоке.Учтите: я вовсе не утверждаю, будто на собственном опыте убедился, что гвоздь, вбитый в притолоку, как-то особенно мертв, более мертв, чем все другие гвозди. Нет, я лично скорее отдал бы предпочтение гвоздю, вбитому в крышку гроба, как наиболее мертвому предмету изо всех скобяных изделий. Но в этой поговорке сказалась мудрость наших предков, и если бы мой нечестивый язык посмел пеЗнал ли об этом Скрудж? Разумеется. Как могло быть иначе? Скрудж и Марли были компаньонами с незапамятнить, и день похорон своего друга он отметил заключением весьма выгодной сделки.Вот я упомянул о похоронах Марли, и это возвращает меня к тому, с чего я начал. Не могло быть ни малейшеСкрудж не вымарал имени Марли на вывеске. Оно красоНу и сквалыга же он был, этот Скрудж! Вот уж кто умел выжимать соки, вытягивать жилы, вколачивать в гроб, заот мороза. Он всюду вносил с собой эту леденящую атмоЖара или стужа на дворе — Скруджа это беспокоило мало. Никакое тепло не могло его обогреть, и никакой моНикто никогда не останавливал его на улице радостным возгласом: «Милейший Скрудж! Как поживаете? Когда зайдете меня проведать?» Ни один нищий не осмеливался протянуть к нему руку за подаянием, ни один ребенок не решался спросить у него, который час, и ни разу в жизни ни единая душа не попросила его указать дорогу. Казалось, даже собаки, поводыри слепцов, понимали, что он за челоА вы думаете, это огорчало Скруджа? Да нисколько. Он совершал свой жизненный путь, сторонясь всех, и те, кто его хорошо знал, считали, что отпугивать малейшее проявИ вот однажды — и притом не когда-нибудь, а в самый Сочельник — старик Скрудж корпел у себя в конторе над счетными книгами. Была холодная, унылая погода, да к тому же еще туман, и Скрудж слышал, как за окном прохои огоньки свечей, затеплившихся в окнах соседних контор, ложились багровыми мазками на темную завесу тумана — такую плотную, что казалось, ее можно пощупать рукой. Туман заползал в каждую щель, просачивался в каждую заСкрудж держал дверь конторы приотворенной, дабы иметь возможность приглядывать за своим клерком, кото— С наступающим праздником, дядюшка! Желаю вам хорошенько повеселиться на Святках! — раздался жизнера— Вздор! — проворчал Скрудж. — Чепуха!Племянник Скруджа так разогрелся, бодро шагая по морозу, что казалось, от него пышет жаром, как от печки. Щеки у него рдели — прямо любо-дорого смотреть, глаза сверкали, а изо рта валил пар.— Это Святки — чепуха, дядюшка? — переспросил пле— Слыхали! — сказал Скрудж. — Повеселиться на Свят— В таком случае, — весело отозвался племянник, — по какому праву вы так мрачно настроены, дядюшка? Какие у вас основания быть угрюмым? Или вам кажется, что вы еще недостаточно богаты?На это Скрудж, не успев приготовить более вразуми— Не ворчите, дядюшка, — сказал племянник.— А что мне прикажешь делать, — возразил Скрудж, — ежели я живу среди таких остолопов, как ты? Веселые Свят— Дядюшка! — взмолился племянник.— Племянник! — отрезал дядюшка. — Справляй свои Святки как знаешь, а мне предоставь справлять их по-сво— Справлять! — воскликнул племянник. — Так вы же их никак не справляете!— Тогда не мешай мне о них забыть. Много проку тебе было от этих Святок! Много проку тебе от них будет!— Мало ли есть на свете хороших вещей, от которых мне не было проку, — отвечал племянник. — Вот хотя бы и рождественские праздники. Но все равно, помимо благоговения, которое испытываешь перед этим священным слоКлерк в своем закутке невольно захлопал в ладоши, но тут же, осознав все неприличие такого поведения, бросил— Эй, вы! — сказал Скрудж. — Еще один звук, и вы от— Будет вам гневаться, дядюшка! Наведайтесь к нам завтра и отобедайте у нас.Скрудж отвечал, что скорее он наведается к... Да, так и сказал, без всякого стеснения, и в заключение добавил еще несколько крепких словечек.— Да почему же? — вскричал племянник. — Почему?— А почему ты женился? — спросил Скрудж.— Влюбился, вот почему.— Влюбился! — проворчал Скрудж таким тоном, слов— Но послушайте, дядюшка, вы же и раньше не жалова— Честь имею! — повторил Скрудж.— Да я же ничего у вас не прошу, мне ничего от вас не надобно. Почему нам не быть друзьями?— Честь имею! — сказал Скрудж.— Очень жаль, что вы так непреклонны. Я ведь никогда не ссорился с вами и никак не пойму, за что вы на меня сер— Честь имею! — сказал Скрудж.— И счастливого Нового года!— Честь имею! — повторил Скрудж.И все же племянник, покидая контору, ничем не выра— Вот еще один умалишенный! — пробормотал Скрудж, подслушавший ответ клерка. — Какой-то жалкий писец, с жалованьем в пятнадцать шиллингов, обремененный женой и детьми, а туда же — толкует о веселых Святках! От таких впору хоть в Бедлам сбежать!А бедный умалишенный тем временем, выпустив пле— Скрудж и Марли, если не ошибаюсь? — спросил один из них, сверившись с каким-то списком. — Имею я удовольствие разговаривать с мистером Скруджем или ми— Мистер Марли уже семь лет как покоится на кладби— В таком случае мы не сомневаемся, что щедрость и широта натуры покойного в равной мере свойственна и пережившему его компаньону, — произнес один из джентльИ он не ошибся, ибо они стоили друг друга, эти достой— В эти праздничные дни, мистер Скрудж, — продол— Разве у нас нет острогов? — спросил Скрудж.— Острогов? Сколько угодно, — отвечал посетитель, кладя обратно перо.— А работные дома? — продолжал Скрудж. — Они дей— К сожалению, по-прежнему. Хотя, — заметил посети— Значит, и принудительные работы существуют, и за— Ни то ни другое не отменено.— А вы было напугали меня, господа. Из ваших слов я готов был заключить, что вся эта благая деятельность по ка— Будучи убежден в том, что все эти законы и учрежде— Никакой.— Вы хотите жертвовать, не открывая своего имени?— Я хочу, чтобы меня оставили в покое, — отрезалСкрудж. — Поскольку вы, джентльмены, пожелали узнать, чего я хочу, — вот вам мой ответ. Я не балую себя на празд— Не все это могут, а иные и не хотят — скорее умрут.— Если они предпочитают умирать, тем лучше, — ска— Это должно бы вас интересовать.— Меня все это совершенно не касается, — скаВидя, что настаивать бесполезно, джентльмены удалиМеж тем за окном туман и мрак настолько сгустились, что на улицах появились факельщики, предлагавшие свои услуги — бежать впереди экипажей и освещать дорогу. Ста