j
Название книги | Танкист из штрафбата /м/ |
Автор | Дышев |
Год публикации | 2021 |
Издательство | Эксмо |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | мТанкисты «тридцатьчетверки». Они стояли насмерть |
ISBN | 978-5-04-158115-2 |
EAN13 | 9785041581152 |
Артикул | P_9785041581152 |
Количество страниц | 352 |
Тип переплета | мяг. |
Формат | - |
Вес, г | 1040 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
СЕРГЕЙ ДЫШЕВТАНКИСТ и: ШТРАФБАТА£МОСКВА 2 0 2 2УДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус)6-44Д91Дышев, Сергей Михайлович.Д91 Танкист из штрафбата / Сергей Дышев. — Москва : Эксмо, 2022. — 352 с.ISBN 978-5-04-158115-21943 год. Танковый экипаж лейтенанта Иван Родина воюет на Курском направлении. Именно здесь немцы соУДК 821.161.1-312.4 ББК 84(2Рос=Рус)6-44© Дышев С.М., 2020© Оформление. ООО «ИздательствоISBN 978-5-04-158115-2 «Эксмо», 2022— А что сильнее любви, любимый?Смерть... Ненависть... Разлука... Война?— Сильнее любви только любовь...Сергей Вологодский— Какая первая обязанность солдата на войне?— Умереть за свою Родину!— Неправильно. Первая обязанность солдата — сделать так, чтобы за свою роСолдатская мудростьГЛАВА ПЕРВАЯПосле Прохоровского побоища Иван вдруг поИ секундное, минутное прошлое замирало в дымящих танках и САУ, сорванных башнях, вывоА настоящее продолжало долбить снарядами, давить гусеницами, крошить пехотные цепи раскаА будущего — реально обозримого — даже в блиКомандир гвардейского танкового взвода лейтанк сержанта Мустафина. И то же дымное облаК своему боевому счету, а воевал Родин с мая 1942 года, он прибавил еще два танка, со звериным рыком всадив одному снаряд под башню, а второму сначала в закопченный, едва видимый крест, поКогда, казалось, уже самое страшное позади, и черный дым затмил солнце, и обессилевшие стороЧуть ли не кубарем, в доли секунды Иван ока— А ну, по местам! Кто разрешил? — мертво произнес командир.Баграев стащил тело Степана с сиденья. Иван занял его место, не стал закрывать люк над голоТут в танкошлеме засвербил голос ротного.— Что там у тебя, куда пропал? — нетерпеливо спросил Бражкин, потерявший из виду не отвечавКак раз в тот момент весь экипаж поочередно отрубился от ТПУ.— Механика убило, — ответил глухо Иван.— Понятно... — сказал капитан. И после паузы приказал занять рубежи у деревни, которая догораРота уже ушла вперед, к назначенным рубежам. Родин резко развернул машину, так что Сидорский треснулся головой о броню, и рванул догонять сво«Будем жить!» — произнес Родин сам для себя, потому что никто его не смог бы услышать.На войне всегда можно оправдать нелепую и дурную смерть. «Пуля дура — лоб молодец!» — скользнуло в мыслях. Степан всегда, даже в самой опасной заварухе ездил по-походному, с открытым люком: все поле боя перед тобой, не то что в «амеще одним аргументом он называл «психический фактор»: его черная рожа с горящими, как фары, глазами да с пулеметной приправой, конечно, всеНу а если поймаешь бронебойный под башню, спасения так и так нет, по-походному ты сидишь или под броней...На войне мечтает каждый по-своему. Не о далеУ Степана еще была мечта — проехать на танГЛАВА ВТОРАЯСтратегические планы командования были так же далеки и неведомы личному составу, как планета бога войны — Марс. Лишь по косвенным признакам и чисто интуитивно бывалый фронтовик мог строить догадки: будет привал, ночевка или скорое наступлеОт комбата Бражкин пришел, похоже, в добром расположении духа: не морщит лоб под танкошлемом, не рыскает глазами — к чему бы придраться. Даже по его неторопливой, враскачку, походке РоТрое взводных: Андрей Бобер, Борис Штокман и Иван Родин — выстроились в подобие строя на раскисшей и раздолбанной гусеницами глинистой земле. Откашлявшись, видно, по пути от комбата торопливо выкурил пару папирос, Бражкин произ— В общем, так, товарищи командиры, дан приБражкин достал командирскую карту и показал уже нанесенные на ней «яйца» — опорные пункты взводов и в целом всей роты. Потом он выслушал доклады командиров взводов, главным образом — о состоянии техники. Когда уставали люди, их вос— К рассвету танки должны быть в окопах. Во— А пополнение будет? — поинтересовался Ро— А зачем тебе пополнение? — с легкой усмеш— Уже давно изучили, — пробурчал Иван.— Повторение — мать учения, — назидательно сказал ротный и пошел к своей «тридцатьчетверке».В обороне каждая пара рук — на вес золота. Танк, зарытый для маскировки по башню, стоит трех-четырех атакующих в чистом поле. А вот кажСидорский притащил с полевой кухни термос с вечерней кашей. Любил он это дело, потому что каждый раз убедительно получал от повара пайку на отсутствующего члена экипажа. От дневной каши вечерняя отличалась запахом тушенки, и эта пониУжинали в танке, на своих местах — и тепло, и свет есть, даже музыку можно найти по радиостанции.Выскребая ложкой котелок, Сидорский снова завел разговор, а не попросить ли у ротного для выемки грунта зажравшегося писарчука. Ведь на троих нормы человека-грунта возрастают.— А труд на земле несет большую воспитатель— Да когда же ты наконец заткнешься? — не выдержал Родин.И тут вдруг раздался стук по броне.— Кого там черт принес? — выругался Иван и открыл люк.— Это я, писарь Прохор Потемкин, — послыЭкипаж дружно рассмеялся.Внизу стоял ротный писарь с пальцем (стерж— Чего колотишь?— Товарищ лейтенант, командир роты вас выИван спрыгнул вниз и поинтересовался, не зна— Сидорский, командир роты прислал нам на усиление писаря Потемкина.— Да ну! — Кирилл даже рот открыл от такой новости.— Приказал прямо сейчас выдать ему лопату и обозначить участок работы.— Это мы мигом! — загорелся Сидорский. — Ну, ротный, вот же правильный мужик. Уважаю!Родин неторопливо направился к танку Браж— Держи, граф, — весело сказал он. — ПорабоПрохор опешил:— На кой черт ты мне ее суешь?— Бери шанцевый инструмент, есть шанс приПотемкин рассвирепел: сдурел, что ли, Киря?Тут из люка появилась голова Баграева, тот с хоПрошка обозвал их придурками, так и не поняв, что это было. Он заторопился к Бражкину, непреДа, у него самый красивый каллиграфически выверенный почерк не только в батальоне, но и во всей бригаде. В школе по чистописанию он всегда получал «пять»! Но месяц назад допустил просто кошмарную ошибку: делая документацию для коРодин, подходя к командирской палатке, еще издали понял причину вызова. Бражкин, любивСейчас он прохаживался перед вытянувшимся строем «великолепной семерки», видно, уже успев накоротке расспросить каждого из новичков, и теРодин доложил о прибытии, следом за ним доВслед за взводными перед очами ротного несме— Ты еще здесь, писарюга? — раздраженно спросил командир. — Взял лопату — и на окоп!