{{common_error}}
Нами выполнено {{total_orders}} заказов! Ваш – следующий!
СКИДКИ! При заказе книг на сумму от 1500 руб. – скидка 50% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK,
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
Дурная кровь. (Тараторина)Купить книгу, доставка почтой, скачать бесплатно, читать онлайн, низкие цены со скидкой, ISBN 978-5-04-163790-3
| Название книги | Дурная кровь |
| Автор | Тараторина |
| Год публикации | 2022 |
| Издательство | Эксмо |
| Раздел каталога | Резерв (ID = 194) |
| Серия книги | Колдовские миры. Новое оформление |
| ISBN | 978-5-04-163790-3 |
| EAN13 | 9785041637903 |
| Артикул | P_9785041637903 |
| Количество страниц | 416 |
| Тип переплета | цел. |
| Формат | - |
| Вес, г | 1200 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Аннотация к книге "Дурная кровь"
автор Тараторина
Книга из серии 'Колдовские миры. Новое оформление'
Читать онлайн выдержки из книги "Дурная кровь"
(Автор Тараторина)
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
До книги"Дурная кровь"
Вы также смотрели...
Другие книги серии "Колдовские миры. Новое оформление"
Другие книги раздела "Резерв"
Читать онлайн выдержки из книги "Дурная кровь" (Автор Тараторина)
даха Тараторина— ||»э^дурнАяГКровьМОСКВАУДК 821.161.1-312.9ББК 84(2Рос=Рус)6-44Т19Разработка серийного оформления О. ЗакисИллюстрация на переплете Е. СовыТараторина, Даха.Т19 Дурная кровь / Даха Тараторина. — Москва : Эксмо, 2022. — 416 с. — (Колдовские миры).18ВИ 978-5-04-163790-3Дурной колдунье нечего терять. Родных, друзей и побратимов — всех отогнал от неё проклятый дар.Так почему бы не распахнуть дверь, когда в неё стучится мужчина с колючим взглядом? Почему бы не согласиться, когда он предлагает пуститься в путь по заснеженному лесу?И, может, тогда вновь научится любить тот, кто думал, что давно уже очерствел сердцем.УДК 821.161.1-312.9ББК 84(2Рос=Рус)6-44Х8В№ 978-5-04-163790-3© Тараторина Д., текст, 2022© Оформление. ООО «ИздательствоГлава 1ДУРНАЯ"Дурна -а-а-а девка, — предупреждала беззубая старуНе бесплатно, конечно. Бабка не преминула взять втридорога за постой. А куда ещё пойти по беззвёздНаутро метель не утихла, напротив, принялась завыПережидать, как и раскошеливаться на ещё одну ночь, Верду не хотелось. Достанет и того, что подбиПока щербатая грымза сплёвывала шелуху семечек в пригоршню, а свежие сплетни в уши неблагодарного слушателя, мужчина побренчал крышками многочистомлёного мяса. Да и с чего бы? В эдакой глуши его не— Не обес-с-с-судь, милай! — Старуха поудобнее умостилась задом на плотно закрытом и завешенном тряпицей сундуке. — Ты за ночлег платил, об угощении речи не вели. Оголодал — будь добр, ещё монету вы— Перебьюсь. — Гость равнодушно скрестил руки на груди и опёрся плечом о дверной косяк.Кто другой не рискнул бы ссориться с таким, как он. Немного нужно зоркости, чтобы приметить осан— Дурная, — повторила она, — девка того... видно, умом тронулась. Ну и немудрено: с раннего детства одна. Небось родилась четвёртой, так её из дому и по— Легко отделался. — Верд крепко завязал тесёмки плаща под горлом, по привычке проверил, чтоб свободно ходил в ножнах меч, и, прищурившись, спросил: — В какой стороне живёт? Девка эта ваша.— А тебе к чему, добрый молодец? Дело какое али просто так любопытствуешь?Старуха спрашивала для вида: и без того всё уразуОхотник.Ясно, зачем дурная девка такому, как он. А им, дереНа этот раз Верд не стал терпеливо ждать, пока стаРазмашистым шагом он пересёк комнатушку, при— Чаго удумал?! Наглец! Вор! Убивец!Охотник поудобнее перехватил скандалистку, чтобы та кулаками доставала ему разве что до зада, и вознаПосле грабежа старуха если бы и указала дорогу, то разве что к такой-то матери. Потому Верд спешно позаОх, как же охотник ошибался! Метки, что привеА вьюга не затихала. Стоило и без того едва заметноМетель стонала и пела, убаюкивала. Ей не хотелось проводить очередную ночь в тоскливом отчаянии. Она мечтала о тепле живого тела, она страдала, что некоНо мужчина упрямо шёл вперёд. Силы его почти иссякНо охотник отказывался. Потому что за девку можПозади мерцали огоньки удаляющейся деревни. ТочНо Верд не оборачивался. Он шёл вперёд. Туда, где нереально, сказочно подрагивала жёлтая точка. Поди догадайся, не голодный ли хищник наблюдает с кромки леса. А может, и вовсе ничего нет: так, игра усталой гоКогда Верд добрёл до маленького покосившегося до— Батюшки! Вы, господин, никак, решили снеговиДевка отворила сразу, не спросив, кто и зачем, не прикрыв бесстыдно распущенный ворот платья и не собрав гуляющих на ветру и абсолютно белых как снег волос. Смелая. Или правда дурная?— Ты, что ли, колдунья? — начал Верд злее, чем по— Вы заходите, господин, заходите! Подумать страшИ втащила его внутрь.Охотник не стал противиться. С наслаждением вы— Не боишься?Усевшись, вытянул ноги, впервые за долгие недели позволив себе по-настоящему расслабиться. Он нашёл её. Нашёл! Тех, кто обладает даром, ни с кем не спутать, и метки не нужны! Тонкая, бледная, почти прозрачная, растрёпанная и лёгкая, как снежинка. Таких не встреДевка отняла у Верда рукавицы, чтобы подцепить го— Чего бояться прикажете?Охотник хрустнул шеей, размял плечи, едва не засто— Меня, к примеру Ну как убийца к тебе пожаловал? Вор, душегуб? — постарался Верд вспомнить все нелестХозяюшка звонко рассмеялась, проскакала, как воро— Я Талла. А вы, дяденька, душегуб?Верд ошалело пожал ладошку, утонувшую в его смуг— Верд. Хотя и душегуб тоже. Временами. Но не се— Вот и чудненько. Вечерять будем?Не таясь, она выложила всю снедь, какая нашлась. Пока Талла ловко орудовала ложкой, раскладывая горяТалла придвинула тарелку и вложила в задумчиво расслабленные пальцы грубо стёсанную деревянную поварешку Мужчина недоумённо уставился на неё, под— Дура ты, — сообщил он колдунье.Та невольно среагировала и тут же смутилась:— Сам дурак! Ой, дяденька, вы чего обзываетесь?— Какой я тебе дяденька! — вспылил Верд, плюхнув поварёшку на горку кушанья. — Явился к ночи незнакоТалла отхлебнула из своей кружки, подержала кисель во рту, с усилием проглотила.— Но вы же сказали, что не душегуб, — искренне удивилась она.— Я мог соврать!— А врать, — дурная подняла кверху бледный паНу чисто дитё малое! Помнится, бабка говорила, что колдунье замуж пора. Какое замуж, когда девка-ду— Да и что бы, интересно, я сделала, окажись вы хуВерду ничего не стоило огреть её рукоятью меча, вернуться в деревню за лошадью да отправиться в путь. Такую доверчивую дурочку несложно доставить до меНо то утром. Сейчас, как бы ни хотелось поставить девке ум на место доброй оплеухой, буянить не дело. Он отдохнёт да отоспится, а там видно будет. В конце конМужчина долго тщательно пережёвывал кашу, всма— Давно ты живёшь здесь, Талла?Она поправила соскользнувший плащ, чтобы скорее просох, надела на рога ухвата рукавицы путника и акку— Давненько. Почитай, сколько себя помню. Мне эта деревня — дом родной, здесь выросла, здесь, видОхотник засучил рукава, обнажая исчёрканные рубдоней, дать подышать жгучим меткам, но рано. Напуга— И что же, нравится?— А как иначе? Меня здесь приняли, не погнали. Иногда помочь зовут, ежели у кого недуг или корова околеть грозится. За просто так кормят-поят.За просто так? Вот же доверчивая девица! В городах за колдовство такую цену ломят, что не всякому по карма— И никогда мир повидать не хотела? Платьев цветГлаза колдуньи засветились безоблачным зимним небом:— Сладости. сладости — да. Мне позапрошлой вес— Подарил, значит? Не заплатил за то, что ты кляТалла кивнула, не понимая, почему гость криво, же— Дура ты всё-таки. И это я не обзываюсь, а сообрян? Разумеешь, как могут устроиться? Собирай пожитВерд не врал. Он вообще не слишком любил врать. Просто Талла пока не заслужила всей правды. КолдуТалла растерянно прижала к груди кружку с киселём:— Куда? Разве меня ждут где?— До ближайшего города доведу, а там посмо— Как же я деревню брошу, дяденька? Тут дом род— Показать? — недобро понизил голос Верд, снова находя пальцами крестовину меча. Не стоило заводить речь с вечера. Теперь девка точно перепугается и даст дёру. А ехать в ночь да по метели никак нельзя, тем паче с бездыханной колдуньей, которая, не ровен час, окоНо тут в окно замолотили. Показалось, ветер кинул горсть снега, но нет. К грохоту прибавились крики:— Талла! Талла, золотко!Колдунья подскочила, метнулась распахнуть двери.— Староста!— Доченька, милая, выручай! — Мужик, не теряя времени, плюхнулся на колени. Густую чёрную бороду и огромные плечи запорошил снег, делая его похожим на одного из юродивых, что профессионально выпранее село, как хоть, не успеть! Спасай, милая! На тебя одна надежда!Колдунья схватила душегрею, набросила на хрупкие плечи прямо так, поверх лёгкого платья, и рванула на улицу. Староста сразу успокоился, подхватился.— Стой! — Верд успел удержать девку за подол, когЭдак впервые, чтобы товар так страстно желал себя угробить, прежде чем охотник доставит его к заказчику.— Ой, и правда! — заливисто рассмеялась девка, впрыгнула в валенки и припустила уже так, что проси— Дурная, — процедил охотник сквозь зубы, натянул обувку и выскочил следом, завязывая плащ уже на ходу.* * *Роженица вопила так, точно лез из неё не младенец, а по меньшей мере медведь. Верд, конечно, слыхал, что дело это неприятное, но всяко не больнее, чем схваНе к добру мужчинам подглядывать за таинством рождения новой жизни, но женщину схватило внезап— Чего припёрся? Звал тебя кто? Пшёл прочь! — по— Воды горячей! — Талла выглядывала из комнаты, повисая на двери, и тут же снова пряталась внутри, каквдёрнутая за волосы. — Тряпок чистых! И нож, да проВерд не хотел смотреть, но всё одно увидел женСтароста ругался, меряя избу шагами:— Баба нерадивая! Ну куда, куда, в метель-то рожать?! Ух, ничего им не доверить!А Верд стоял у окна, с трудом сдерживаясь, чтобы не наподдать коленом безвинному перепуганному мужиЗа окном выла метель. Тягуче, с переливами, с рычаЗапыхавшиеся тётки, мамки или няньки — того Верд не ведал — без толку носились туда-сюда, только высту— Как без баньки-то? Дрова, точно Богиня с Котлом на них плюнула, сырые! Нипочём не занимаются! — Рябая тётка уселась на пол, раскачиваясь из стороны в сторону, поймала штанину старосты и запричитала, размазывая сопли по красному лицу: — Как же без баньки?!Верд на всякий случай отодвинулся подальше: того и гляди начнёт ещё и за него хвататься, запачкает, поСтароста тоже не горел желанием утешать плакаль— Да не вопи ты! Одно слово: бабы. Что жена, что тёща! Талла пришла, сейчас всё поправит.Верд удивлённо приподнял брови, но промолчал: колдунья колдуньей, но, когда жена на сносях, мог бы и озаботиться заранее сухими дровами, а то и повиту— Да как так-то? Всё на колдунью? Управится ли? А ежели оглоеды поналетят? Как отгонять, кому молить— Уймись, дура! — Староста с усилием за грудки приподнял тёщу и усадил на лавку. — Всё Талла попраА вот охотник подобной уверенностью похвастатьТолько старосте до того дела не было: он привёл в дом колдунью и боле утруждаться не собирался.— Нож над огнём прокали, — напомнил Верд, будто бы его дело вовсе не касалось. — Да дров в печь добавь.— А ты что это раскомандовался?!Благо тёща и вторая баба, видно мать мужика, ока— Чего раскомандовался, спрашиваю? Кто таков, чьих будешь, чтобы рот разевать в моём доме? Тебя звал кто разве? Ну? Отвечай!Верд зевнул и быстрым движением выкрутил старо— Жена, говорю, у тебя рожает. Иди подмогни, а не дурью майся.Охотник не отказал себе в удовольствии поторопить мужика пинком. Тот, низко склонившись, добежал до противоположной стены, чудом не пробив её дубовым лбом, и только сильнее разозлился:— Ты на меня руку поднять посмел?! Да я тебя!.. Да я...Он сложил кулаки и неумело поводил ими в воздухе, навроде как угрожая.— Печь, — напомнил Верд, не двигаясь с места. — Потухнет — худо придётся.— Я тебе сейчас покажу худо, морда резаная!Верд отшагнул в сторону, и на этот раз староста, взяв хороший разгон, всё ж таки долбанулся об стену и, раси сшиб с ног мамку, а та, заверещав, утянула в кучу-ма- лу и тёщу.— Печь растопите, дурни! — повысил голос охотник, но кто ж его услышит за руганью и воплями. — Оглоеды налетят — сожрут всех!Бесполезно. Верд плюнул прямо на пол и настежь распахнул дверь в комнату роженицы.— Куда?! — взвыли вслед мамки, вдруг вспомнившие, что впускать мужей на таинство строго-настрого запреВспотевшая, утирающаяся рукавом, в сползшем с од— Потерпи, Данушка! Ты сумеешь, милая! Давай, вдохни поглубже и ещё разок напрягись! — Она подМуж, которому нельзя, мотнул головой, точно отго— Куда? — заупрямилась та, упираясь пятками и отОхотник зло бросил, не оборачиваясь:— Подохнет твоя Дана. Как и вся их семейка. Огло— Как оглоеды? — ахнула колдунья, только сейчас сообразив, как озябла. — А печь как же? Надо дров до— Нету больше дров. Опоздали. Дерево не загорится, пока они не получат своего. Мы уходим, а эти как хотят. Ай! Дура, что делаешь?!Отскочив, как дикая кошка, Талла почмокала губами, словно пыталась распробовать укушенную только что руку.— Я остаюсь. Подойдёшь — вцеплюсь ещё куда-ниВерд задрал рукав. Два полукруглых следа от зубов перечёркивали старые боевые метки.— Дурная девка!Нет уж, дудки! Некогда церемониться: через плечо упрямицу — и во двор! Кусаться удумала, гляньте на неё!— Сказала, не пойду! — Девчонка единым прыжком перескочила полкомнаты, задрав юбку, взобралась с ноВерд не раз видел, как колдуют обладающие даром. Так свежий ветер обдувает горячий лоб в жаркий полТалла коснулась алых щёк роженицы, и невидимая сила проявилась, засияла сквозь её кожу, потекла ручьями по жилам, вытягивая, выпивая боль из тела женщины. Руки светились, как бледные голубоватые звёзды. Морщины на лбу Даны разгладились, мука перестала кривить лицо. Женщина задышала ровно, правильно, как наверняка учиА творилось худое.Ещё недавно раскалённая печь перестала греть. НаМетель взвыла протяжно, жалобно. Словно и она испугалась того, что пришло поживиться молодым мяВерд ещё мог бы удрать в одиночку. Переждал бы у ближайших соседей, а то и вернулся бы к опустевшеПока он, стараясь не дышать и не двигаться, приОни налетели разом с четырёх сторон.Размером с летучих лисиц, да только куда более зуВерд отогнал их круговым росчерком меча, придвиОглоеды взмахнули крыльями, разом, как одно неваясь от каждого движения. Остальные вторили: смерть одного — боль для всей стаи.— Мамочка! — заметалась роженица. — Мамочка!Окликнутая забарабанила кулаками в дверь: впусти— Терпи, Данушка! Скоро, скоро закончится всё! Верд!!!Едва успев обернуться, охотник рубанул сверху вниз, рассекая надвое зависшего у кровати нечистого.— Бабы, — презрительно бросил охотник, поджимая губы: всё ж блестящие восторгом глаза юной колдуньи тешили давно очерствевшее самолюбие.Он провернул клинок, ловя отражение затухающей лучины, направил солнечного зайчика в скопище хищПонятливая Талла добавила ещё лучинку, вторую, третью — сколько нашлось. Лишь бы не потух живиБог с Ножом, понятно, являться не собирался. И брат его, Бог с Ключом, и сестрица с Котлом — никому дела не было до измученной Даны, до противной божествам девки с даром. И уж точно не собирались они выручать охотника без чести и совести. Пришлось Верду самоВзмах — и раненый оглоед падает на пол, чтобы расУдар — и стонет, мечется роженица, визжит не хуже нечистика.Свист — и Талла утешает, шепчет, подбадривает. И уже кажется, что не Дану, а Верда. Утирает холодный пот, касается губами лохматой головы. А по голубым сияющим нитям, что тоньше паутины, утекает из тела усталость.— Ма-а-а-а-а-а-ама!Верд провернулся на каблуке, сияющим кругом удаУдар удивил и самого воина. Уж насколько он умел сражаться, насколько знал, когда сделать вдох, когда сиПоймав отблески лучин, отражая голубоватое сияВсё, родилась новая жизнь. Злыдни остались ни с чем, разлетелись голодными, а Дана, рыдая от боли и счастья, тянула руки — обнять новорождённую дочь.* * *— Как. девка? — Староста так и сел.Верд молча вытирал с меча чёрные подтёки, не слишком глядя по сторонам, но всё одно приметил, какбородач начал ощупывать пол возле зада, точно что-то пытаясь отыскать.Отмывая окровавленные рукава в заледеневшей вблизи нечисти воде, Талла улыбалась:— Так — дочка. Дана пока её кормит, а после можно и обнять чадушко.Толстые грязные пальцы стиснули топорище, обна— Как — дочка? — тупо переспросил староста. — Первенец! Сын должен быть! Как иначе? Иначе боги не завещали!Колдунья отжала порозовевший рукав, задумчиво расправила: как домой в мокром-то идти? Дадут какое платье переодеться?— Мало ли чего там у других. Ты не серчай, староста! Тяжёлые роды были, сложные. Дана чудесное дитя приТопор перекочевал к старосте на колени. Давно ли так лежала на коленях у колдуньи голова его суп— Четвёртого?! — взвыл мужик, сильнее сжимая оруТёща со свекровью, до того обмывающие Дану с ди- тём, в ужасе прижались к стеночке: ну как ещё на них кинется?— Сынок, ты бы не серчал... — неуверенно начаНо замолчала, когда лезвие глянуло в сторону её макушки. Тёща та и вовсе не решилась перечить: она с топором знакома не понаслышке, так что под го— Подсобила?! Подсобила она?! Дурная кровь у гадиОн бросился на девчонку, как тот изголодавшийся нечистик. Вращая зенками, брызгая слюной. Прибьёт! С ходу прибьёт!Верд, казалось бы не замечавший обозлившегося папаши, выставил вперёд ступню, и мужик споткнулся, растянулся, выронив оружие. Оно аккурат скользнуло к ногам Таллы, а та, не будь дура, подхватила юбки, пере— Объявишься — убью! — Мужик вдарил кулаком по крепким доскам пола.Талла кивнула: ясно, мол.— Пошли, что ли? — нетерпеливо обернулась она к наёмнику.Верд в последний раз провёл тряпицей вдоль лезвия.— Далеко ли?— А куда ты меня зазывал? За лучшей жизнью?Охотник позволил мечу скользнуть в ножны и до— Не боишься?Колдунья только руками развела:— Ну не зря же меня дурной кличут.Глава 2НА БОГОВ НЕ НАДЕЙСЯУж чего колдунья точно не ожидала, так это того, что не одумается к утру. Она ворочалась на печи, слушая таЯсно, что староста её не зарубит. Чать, не впервой бу- шуянил. Да и не убивец он. Но вот останется Талла в деА потом состарится да помрёт. Одна. Потому как кто же возьмёт в жёны дурную? Каждому известно: с такиТалла свесилась с печки, пытаясь в неверном зимнем свете рассмотреть мужчинуСтрашный! Вот что днём, что во сне — страшный. Смуглый, как нечисть какая, седой, точно старик. И шра— Хорош? — ухмыльнулся мужчина, не открывая глаз.— Страшный! — озвучила Талла сокровенное, не успев понять, где явь, а где неслышные мысли.— Какой есть. — Верд повернулся на бок, хоть до этого всю ночь мертвецом пролежал на спине и не шелохнулся. Пробурчал: — Страшный — подхватывай юбки и беги жалуйся старосте. Авось пригреет.Девушка фыркнула и, ощупывая дорогу ногой в драКолдунье же не спалось. Она тихонько, на цыпочках, ходила по избе, собирая пожитки. Нашлось до обидного мало: единственное вышитое нарядное платье, тёплые штаны, которые девушка, озираясь, чтоб Верд не подОна ответила наёмнику, что жила здесь, сколько себя помнила. Но малость утаила: помнила ведь и ещё кое-что. К примеру, сказки. Сказки рассказывала женщина с узкинуть на плечо узелок, вскочить в седло да отправиться куда глаза глядят. А куда они глядят, те глаза? Этого Тал— Пошли, что ли. Не стану печь топить почём зря. Новому жильцу дрова сгодятся.Охотник лишь хмыкнул и откинул одеяло. Одетый, обутый и обнимающий меч. Он даже немного обрадо* * *Конюшня в деревеньке была общая, как и большин— Лошадка! — Пока охотник расплачивался за по— Укусит, — предупредил Верд, пристраивая у седла небольшие сумки и перестёгивая меч.Каурка, вспомнив, что, вообще-то, и правда может, цапнула зубами воздух вблизи тонких пальцев колдуньи.— Она ещё и с норовом! — в восторге завизжала де— Дурная, — процедил Верд, подсаживая девчонку и устраиваясь позади неё.— Это что?— Не ёрзай.— Как это мы так?— Не ёрзай, сказал.Но Талла не успокаивалась, с непривычки не умея примоститься удобно:— Она что же, нас обоих повезёт?— Нет, — окрысился Верд. — Я рядом побегу, за стре— Тяжело же...Мужчина хмыкнул: тоненькая колдунья весила как иной ребёнок. Каурка, привычная к долгим переходам и тяжёлому доспеху, её и вовсе не заметит. Если, конеч— Уй! Укусила! — восторженно завизжала Талла, поВерд всё-таки пожалел, что не огрел колдунью и не повёз, завернув в мешок и перекинув через седло покорТем более что дорога не задалась. Сказать по правде, лошадь не слишком-то и скользила, но копыта по заВерд, ясно, злился. Не на такой путь он рассчикрупа и взбила целую тучу снежной пыли, пока выбираСплюнув мгновенно растаявший от тепла тела снег, Верд замахнулся огреть нерадивую клячу.»— Ты чего? Не трогай лошадку! — Талла вцепилась в рукав, едва не свалившись под копыта и тем самым не понизив свою стоимость вдвое.— Дура! — зло выругался охотник, за шкирку втяги— Сам дурак! — огрызнулась дурная, обнимая скаку— Хочешь пойти пешком и облегчить её ношу? — ухмыльнулся мужчина, отставляя руку: дескать, соска— Ну и пойду!Забыв хоть чуть поработать головой, она скакнула вниз и тут же, промахнувшись мимо тропки, увязла в су— И вот по этой дороге прямо, — подсказал охотВыждал немного, пока охолонёт, извинится и попро— Вёрст эдак тридцать до ближайшего селения, — едко добавил Верд, остановившись якобы для того, чтобы поплотнее натянуть рукавицы: метель успокоилась, но на смену ей пришли безоблачное небо и такой моТалла горестно шмыгнула и вытерла нос задубевшим рукавом. Помрёт, как пить дать помрёт, и останется это на совести жестокого, бессердечного наёмника, вымаК тому ж мёртвые колдуньи на рынке не в цене, а отМужчина осторожно, чтоб тоже не увязнуть вместе с Кауркой, развернулся. А Талла, хитро сверкая глазища— Не бей больше лошадку, — велела колдунья, стаВдругорядь умостившись на лошадиной спине, Талла отчётливо простучала зубами:— Ладно, поняла. Ты главный. Но Каурку всё равно не обижай.Охотник с трудом пересилил себя и не отправил колдунью доучивать урок. Впрочем, колотить кобылу он всё равно не собирался: чать, не один день ей ещё везти поклажу.Что девчонку нужно хорошенько приодеть в дороНо искать подходящие для верхового сапоги и плащ, заВовремя, надо признать. Колдунья ёжилась, неосоз— Не сдохни мне тут, — предупредил охотник, на— Мне не холодно! — попыталась возразить Талла, но тут же получила болезненный щелчок по пунцово— Поговори ещё — мигом в сугроб полетишь!Каурка, больше всех утомившаяся за день, скептиЗадумчиво почесав отбитый зад, Верд изрёк:— Не бить лошадку, говоришь? Я не буду её бить. Я её мяснику продам.— Она просто устала!Каурка непонимающе и подчёркнуто искренне взмахнула ресницами. Переступила на месте и повер— Нет, спасибо. Дальше я пешком. — Мужчина леБез Верда Талла постоянно съезжала то на одну, то на другую сторону седла, не дотягивалась до стремян и так страдальчески кривилась, что и Каурка могла обзавидо- ваться. Последняя то и дело виновато тыкалась носом в плечо хозяину, но тот не оборачивался.— Ну Ве-е-е-ерд! Ну я же соскальзываю! Ну мне хо— А ты пробегись — мигом согреешься.Шутки шутками, но Верд не просто так усадил колдуохотник не волновался, а, напротив, демонстрировал добычу всем и вся, придерживая Каурку за повод и не— Как посмело ты, наглое, неугодное богам отродье, войти в ворота славного селения?!Из храма, смешно шаркая пушистыми тапочками, прикрыть которые у рясы недоставало длины, выскочил сначала живот, а потом и сам служитель. Не решившись соступить с порожка на неубранный покамест снег, он одёрнул передний край одеяния, дабы спрятать непо— Бог с Ножом, оградитель и защитник, как ты допу— Так у вас же ворота не заперты, — обезоруживаюТолстячок недовольно зыркнул в сторону хамки, по— Бог с Ключом, покровитель и кормилец, неужто жертв и молитв оказалось недостаточно? Ты решил ис— Но-но, — негромко, но веско вставил Верд.— Эту дурную кровь, — поправился служитель.Толпа, с большим интересом наблюдавшая за нача— Господин Санторий, — робко донеслось из задних рядов, — а мы сегодня линчевать дурную девку будем?Патетично возведённый к небу взгляд оратора мет— Разве имеем мы право судить тех, кого боги пока— Тогда мы пойдём, пожалуй, — заключила толпа. — Холодно. Да и вечерять пора. Помнится, господин Плес- сий нас по морозу не созывал»— Грешники! — Короткий палец ткнул в самую гущу скопища. — Господин Плессий был слаб духом! И ваши слабости поощрял! Проповедь очищает, готовит ко встрече с богами, а вы предпочитаете пище ума живот— Отчего ж токмо животную? — резонно возразил наЕщё с минуту служитель пучил глаза и возмущённо тыкал перстом в безоблачное небо, откуда почему-то не спешили спускаться и карать неразумную паству (а за— А вы, проклятые Тремя глупцы... — начал служиВерд не заставил просить себя дважды. Только спих— Сделаешь всё как надо, получишь вдвое больЗабрав поклажу, охотник наконец позволил себе, а заодно окоченевшим Талле и Санторию спрятаться от холода в храме.— Проклятый Тремя глупец ещё не решил начать праведную жизнь и посвятить себя служению высшим силам? — торопливо, приплясывая от холода, уточнил толстячок.— Может, как-нибудь потом, Санни.Верд бросил на пол сумки и с готовностью раскрыл объятия.— Вот и чудненько, а то я поставил греться вино, как только увидел тебя из окна.Благочестивый служитель храма по-дружески обла— Тоже мне, слуга богов, — усмехнулся Верд, вноТалла со всей внимательностью досматривала рясу служителя, выясняя, откуда возникла и куда исчезла фляжка, а главное, как под тканью уместилось блюдо с наскоро нарезанными бутербродами. Последнее дела— Божественное чудо, не иначе, — пришла к вывоХрам оказался хоть и здоровенным, но на три четЛица Троицы Богов на многочисленных гобеленах, закрывающих трещины в каменной кладке, выражали тщательно скрытое раздражение и чётко отмеренную безмятежность. Ключ, Нож и Котёл в алтаре, которым полагалось бы сиять золотом, мерцали тускло, едва ловя отражение свечей.— Пустовато у тебя, — отметил Верд. — Где же толпы страждущих благодати?Санни торопливо что-то прожевал, походя попра— По домам сидят, жалуются на раннюю зиму Как Плессий пропал, вовсе ходить забросили. А вот моли— Тогда что? Погреба стали бы полнее у них?— Этого я знать не могу, — с достоинством ответил толстячок. — Зато скромный служитель не задавался бы вопросом, как пережить ближайшие полгода.— Талла, прекрати расковыривать алтарь! — одёрнул колдунью Верд.Но дурная, ничуть не смутившись, сунула ему под нос кривую куколку, слепленную из накапавшего на под— Глянь, это ты!Изображение охотнику не польстило, и он в сотый раз напомнил себе, что за придушенную (даже немно— А у девушки определённо есть талант, — оценил ра— Иди-иди, — поторопил спутницу Верд. — Здесь тебя линчевать некому Санни — мой старый добрый недруг.Служитель сложил ладошки у груди, попытавшись скопировать позу и укоризненный взор Бога с Ножом:— Я лишь не оставляю надежд наставить заблудшую душу на путь истины и увести подальше от греховной доли.— Попутно помогая мне разделять тяготы грехов— Душа сильна, но тело слабо, — тоненько пропел Санни, подставляя кружкуТалла устроилась на краю широкой скамьи, неког— Моё тело тоже слабо, и мне налейте, — попросиВерд приподнял бровь, но справедливо рассудил, что девица выросла в деревне, а стало быть, чего-чего, а пить умеет. Зря, как выяснилось позже.Наметав на стол скудную, по меркам среднестати— Какими судьбами в наших краях, старый недруг? Неужто всё же решил взяться за очищение души?Охотник отхватил добрую половину колбасного кольца за один укус и сделал большой глоток пряного согревающего напитка.— Насчёт души не скажу, а вот с телом можно попро— Я что, постоялый двор? — взбунтовался тот. — Или бесплатная обслуга? Может, ещё и штаны тебе по— Если не затруднит, — невозмутимо кивнул Верд. — На постоялом дворе денег хотят.— Так и я хочу!— Тебе не полагается — ты служитель храма.— Вот на его-то нужды мне и надо! Нынче, чтобы возжечь огонь веры в сердцах страждущих, знаешь ли, нужно хорошо так вложиться! Чтобы на каждом углу ме— Это те, которые пели про служку, нажравшегося в «Трёх поросятах» так, что его приняли за четвёртого?Охотник невинно рассматривал короткие обгрызен— Невозможно прийти к свету, не изведав тьмы!— И как, хороша она на вкус?Талла крутилась, поворачиваясь то к одному спорщи— Знаете, мне почему-то кажется, что вы друзья.— Нет!— Даже не близко! — хором возразили мужчины.— Значит, показалось, — покорно согласилась колВерд смерил Санни и Таллу пристальным взглядом и осторожно, тщательно подбирая слова, сообщил:— Девчонку вот взялся проводить. Путник из неё, правда, смех и слёзы. Купить бы приличной одежды да тёплые сапоги.— Побойся богов! — Толстячок вскочил с места, шлёпнув на стол пухлые ладошки. — У самого в закро— Я похож на побирушку? — холодно поинтересоСлужитель деловито надул щёки и сцепил пальцы по— Ну ты же понимаешь, что в моём селении неугод— Разве я спрашивал разрешения?— Не припомню ни единого такого случая. — СанВерд долго рассматривал отборную (в смысле, отокая, того и гляди кони двинет. Бросил, чтобы его вдруг не сочли излишне жалостливым:— Вот у кого задница мёрзнет, тот пускай и зараба— Давайте! — Колдунья с готовностью подскочила: хоть сейчас за работу! — По хозяйству помогу, за жив— И чем же ты поможешь, деточка? — как к болящей, обратился к ней Санни. — Коров пасти? Самое время. Доить? Так чужачку ни одна хозяйка к животине не под— Почему же? — Талла изобразила, что убаюкивает младенца. — Я их могу обнимать и целовать! В нос!— Под хвостом ещё поцелуй, — сплюнул Верд, приБурчал охотник больше по привычке. Если уж ска— Ладно уж, какая у тебя работа, Санни? Помогу по старой памяти.— Сущая безделица, право! — Окончание фразы слу— Чего?— Идетохаме аася уутоерь! — прогудела кружка чуть более раздражённо.— Санни, кончай придуриваться! Что у тебя случиГосподин Санторий поднял очи от вина и поспешил перевести их на забытую всеми кашу.— Где-то в храме завёлся лютозверь.И залпом опустошил чашу, точно это могло хоть как- то спасти ситуацию.— А может, я лучше корову под хвост поцелую? — проГлава 3НЕ ВСЯКИЙ ЗВЕРЬ - ЛЮТЫЙКак оказалось, пить Талла не умела. К сожалению, Верд осознал это только тогда, когда что-то делать ста— Вези меня, мой верный конь! — С третьей попыт— Женщина есть греховный сосуд, способный ток— Рожей не вышел, — польщённо хмыкнул Верд, в очередной раз ссаживая Таллу на скамью. — УгомоДевушка активно замотала головой:— Нам сегодня лютозверя ловить! Мне угонима... у-го-ни-ма-вы... тьфу! Никак нельзя, в общем!— Нормальных не нашёл, — ответил охотник на без— И ничего я и не пришибле... ой!Сверзившись, Талла внезапно поняла, что устроилась невероятно удобно, а потому, не теряя времени, тут же и уснула: с раскинутыми руками и заброшенными на лавку стопами.— А вот теперь, пожалуй, немного пришибленная, — сонно пробормотала она.— Если каким-то чудом я довезу её живой, — Верд приподнял и сбросил на пол сначала одну, потом вто— Так уж и золотую? — Санни обнюхал опустевшие чашки и с тоской признал, что ни в одной из них не осталось ни глотка хмельного.— Ну на медьку они рассчитывать точно могут, — хмыкнул охотник, перекидывая ровно посапывающую девчонку через плечо. Вот так бы её и везти: тихая, спо— Шалит с полгода как. — Служитель побежал впереОн обеспокоенно ощупал живот.— Знаешь, Верд, мне иногда кажется, что лютозверь охотится за мной лично. Других смертей в деревне пока что не было. Куры пропадают, двух телят недосчитаСанни пошёл медленнее, чтобы поравняться с при— Совсем молоденькая, — отметил он, кивая на мо— А дури на десяток старух хватит. Не отвлекайся. Размеры? Когда появляется?— Я видел его только издали и в темноте. А потому, сам понимаешь, показался не меньше быка. Верд, я обе— Вот и молчи! — рявкнул охотник. — Наши пути разошлись. У тебя своя работа, у меня своя. И мы покля— Но девочка же.— Вполне себе взрослая! Ей замуж давно пора, а не в одинокую знахарку играть! Благодаря мне она устро— И что же, лучше стать куклой для какого-нибудь богача?!Руки Таллы мотнулись, точно и правда были куколь— Да. Лучше, чем дождаться, пока в голодный год од— Она хоть знает, сколько ты за неё получишь?— Не нужно, Санни. — Верд остановился и прошил служителя взглядом, точно прибивая к старому гобелеТолстячок и не попытался выдержать суровый взгляд. Сразу наклонил голову, сдаваясь, и прошептал:— Я понял тебя. Лютозверь появляется после полуВерд удовлетворённо кивнул: кажется, Санни и правЗначит, после полуночи. Несколько часов кряду пя— А то за такую трапезу лютозверь тебе спасибо не скажет, — добавил он.— Не о телесной чистоте нужно заботиться, а о дуВерд демонстративно принюхался:— То-то я чую, ты давненько не предпочитал духу тело.— Хватит с тебя и бадьи, — вспыхнул служитель, украдкой занюхнув подмышку и тут же брезгливо поОхотник ухмыльнулся: проси гору золота, если хоСанни он отправил греть воду. Служитель заупрямилКолдунье выделили одну из многочисленных пустуКомнатушка Талле досталась прохладная и уж точНе слишком осторожно сбросив ношу на кровать, Верд приостановился. Выругался сквозь зубы, порылся в пыльном сундуке и небрежно набросил поверх свер— Совсем молоденькая, — вполголоса припомнил он слова Санни и недовольно резко выдохнул: у молоНо устроилась бы! Жила спокойной жизнью, а не ёжилась на твёрдой кровати, точно продрогший зайВерд не удержался, присел рядом и, демонстративпроклятую шнуровку под тонкой девичьей шеей. ПоЕё бы на полку, чтоб никто не трогал, да на ключ в дальРезко мотнув головой, охотник отвернулся, убрал с лица прядь пепельных волос, как нарочно, всегда леБольше не оборачиваясь, размашистым шагом выДругое дело — горячая вода! Вот это радость для таких, как он! Охотник уже и не помнил, когда в поНепростительная слабость! Но Верд так и не заметил, когда задремал.Наверное, сон был очень приятным. Глубоким и тясолнце. Они стекали по спине, щекотали лопатки. И ве— Верд! Ве-е-е-ерд! — шёпотом звал ветер.Тело среагировало быстрее, чем проснулось. То не ветер дёргал его за ухо, лохматил волосы и тряс плечо.- Верд! А-а-а-ай!Кого другого, наверное, удалось бы только сбить с ног, чтобы выгадать мгновение дотянуться до меча. Но Талла, лёгкая, тонкая, да к тому ж ещё слегка пошатывающаяся после хмельного, с воплем плюхнулась прямо в бадью.Трепыхаясь, озираясь, не успев сообразить, что про— Убива-а-а-ают! Убивают же?! — неуверенно уточ— Да кому ты нужна! — простонал мужчина, котороТалла замолчала так же резко, как начала орать. За— Ой, так я, выходит, зря перепугалась?Рассмеялась, как ни в чём не бывало плюхнулась в воду, изрядно её при этом расплескав, откинулась на— Ты тут как?— Пока ты не явилась, был в порядке, — прорычал охотник, попутно отмечая, что мыла в бадье почти что и не осталось.Талла развела руками, отчего старательно нагребён— Я не виновата. Показалось, пыхтит кто-то за две— Вместо того чтобы запереться и не высовывать носа?— А вдруг бы с тобой что-то случилось? — лукаво подмигнула колдунья.— Со мной и случилось! — Верд сгоряча шлёпнул по воде и подумал, что, если так и дальше пойдёт, си— А то я не знаю, где в мужской бане глазок продеИ тут охотник разозлился. Девчонка ещё не поняла, что он с ней не шутки шутить собирается? Он подался вперёд и навис над ней, заставляя либо нырнуть, либо зажмуриться, чтобы спрятаться от колючего взгляда:— Послушай, девка. Ты, видно, ещё не уразумела, с кем связалась. Я не друг тебе, не побратим и уж точно не муж. Я лишь не хочу, чтобы ты сдохла раньше, чем доберёшься до города. Но, честное слово, если это всё- таки случится, не слишком расстроюсь.Её рот приоткрылся, вот-вот меленько задрожит и выпустит наружу накопившиеся рыдания! И польётся рекой всё, что девчонка сдерживала раньше: все страхи, обиды, всё одиночество выплеснется, как вода из бадьи!— Поняла?! — гаркнул Верд, сердито засопев.Колдунья едва заметно опустила подбородок, кивая, но остановилась. Уставилась исподлобья и... улыбнулась.— А мне кажется, — и голос её был твёрд, точно годевка, — что я нужна тебе едва ли не больше, чем ты мне. Действительно считаешь, что я жила в своей избушке на отшибе и знать не знала, кто такие охотники?Улыбка стала шире. Верд хотел ответить что-то. Что- то резкое, злое, что-то, что заставит колдунью замолВода словно мгновенно нагрелась. Верд выскочил как ошпаренный, а Талла как ни в чём не бывало выныр— Ну всё, девка, — он обвязал полотенцем бёдра и угрожающе шагнул вперёд, — зарвалась.Она округлила глаза, от чего они ещё больше стали походить на ледяные озёра, и шумно сглотнула слюну.— Ой-ёй.— Иди-ка сюда, — почти ласково позвал охотник.— Ёй-ёй-ёй! — продолжила девушка.— Сюда иди, сказал! — рыкнул Верд, делая резкое движение и подсекая рыбкуТалла завизжала, бросилась влево, пытаясь обогнуть мужчину, поскользнулась на натёкшей мыльной жиже. Мгновение, когда мужчина заломил ей руку, не давая двигаться, колдунья и вовсе упустила. Он приподнял её, давая касаться пола лишь носочками, и хорошенько припечатал ладонью по ягодице.— Наглых девок полагается учить уму-разуму, — надёрнулась, но куда там?! Не вырвешься! — Девкам, коШлепок!— Ай! Ну хватит, хватит! Я всё поняла! — взмолилась Талла, пытаясь вывернуться.— Что ты поняла?— Что ты сильнее, упрямее и дурнее! — вырвалось у неё. Колдунья тут же прикусила язычок, но сказанно— Сильнее? — Шлепок! — Это да. Упрямее? — Шле— Уи-и-и-и! — прохныкала Талла. — Дура-а-а-ак!— Я в умные и не метил! А вот тебя поумнеть заставРано колдунья обрадовалась: едва выпустив её руку, охотник намотал на кулак мокрую косу Потянул в стоСнаружи стоял лютозверь с занесённой для стука ла— Мы, наверное, очень шумели, — прошептала ТалВерд же вежливостью никогда не отличался. Он одПриветствие хищнику не понравилось. Он зарычал, хватаясь передними чуть коротковатыми лапами за морду, огромными волосатыми плечами задел дверь. Та стукнулась о стену и с удвоенной скоростью полетела обратно, чтобы припечатать монстра ещё и по затылкуДважды благословив богов, с которыми, вообще-то, никогда не был в хороших отношениях, охотник метВышеупомянутая добыча, быстро осознав, что визг делу не поможет, ухватилась за кочергу и принялась размахивать ею. Больше покамест страдала кухонная утварь, ну да хоть мешать дурная не станет.Лютозверь был поистине огромен. Волосат, мыш- цат, зубаст. Будто перемолотый жерновами бык, кото— А-а-а-а-ар-р-р-р! — постаралась тварь донести до Верда своё негодование, и ответ на вопрос сразу нашёлНе желая упускать столь удачную возможность, охотМимо.Верд кувыркнулся, проскочил меж мощных длинВ просторном храмовом коридоре нелюдь ориен— Ыр-р-р-р-р! — недовольно заурчал зверь, случай— Что, приятель, денёк паршивый выдался? — Верд сорвал полотенце с бёдер, резко хлестнул им по глазам твари.— Фью-фью, — немыслимым образом присвистну— Но-но! — пригрозил он. — Не для тебя роза цвела!Лютозверь оскорблённо отшатнулся: недоодетый (или перераздетый) мужчина интересовал его в послед— Плохо дерёшься, — процедил охотник. — Без огонька.С этими словами он подхватил с пола масляную ламнимается, ярко! К тому ж старый, уродливый гобелен давненько просился в костёр. За секунду-другую пламя перекинется на мохнатую шкуру. Главное, уследить, чтоНо, как известно, если не знаешь, чем испортить дело, позови бабу.Боевой клич у Таллы вышел хороший, звонкий. Нет бы спрятаться в уголке да подождать, пока воин разбе— Спасайся кто может! — прокричала колдунья и с воодушевлением принялась... сбивать с лютозверя огненные языки!— Ты что делаешь, идиотка?! — Верд бросился переПришлось, рискуя собственным животом, хватать девку поперёк пояса, оттаскивать, пока монстр, не осоз— Жить надоело? Он сожрёт тебя и не поперхНе пытаясь сопротивляться, Талла выглянула из-за плеча охотника и обратилась к лютозверю:— Ты собираешься меня сожрать?— А-а-а-а-ар-г-х!— По-моему, звучит вполне доброжелательно, — за— Доброжелательно?! Это?! — Верд обвинительно ткнул мечом в сторону лютозверя.— Аргх? — не меньше удивился монстр.— А ты смог бы разговаривать более внятно с такой- то челюстью?— С такой челюстью я бы жрал людей!— Ты — да, — насупилась колдунья. — Не сомневаМонстр смущённо шаркнул ножкой и махнул лапой: дескать, да ладно вам!— Откуда ты знаешь?— А ты тоже это знаешь. Просто не помнишь. Санни сказал, что с тех пор, как лютозверь появился в селении, ни одного человека не пропало. Уверена, зубастик ещё и из леса выводил заплутавших. Так, зубастик?Тот глухо рыкнул, а потом уселся на корточки в про— Бедняжечка! Разве ты не слышишь, Верд? Он рас— Он жрать хочет!— Хочет, — согласилась девушка. — Но тебя всё рав— Вот ещё!— Пусти, Верд! Он пытается что-то сказать!Нелюдь и правда пытался. Не слишком успешно, объ— Что из тебя выйдет отличное жаркое! — подска— Ой, это же шарада! Он показывает шараду! — восчто удержать её под мышкой стало решительно невозДевчонка заплясала на месте от нетерпения, а люто- зверь совершенно по-человечески принялся водить ла— Он показывает, что он идёт.— Да какое идёт? — поправил Верд. — Лыжи он по— Идёт!— Р-р-р-ра! — прервал спор лютозверь, указал когКолдунья показала язык и пихнула наёмника:— Видишь? Я же говорила. Идёт. Куда ты шёл, зуба- стик?Лапа обвела своды храма.— Здесь? Ты ходишь здесь?— Мы и так это знаем, — раздражённо буркнул охотТалла зыркнула на мужчину и поджала губки.— Ну что ж ты такой глупый? Он показал, что это случилось давно, а лютозверь когда завёлся? С полгода? То-то же!Охотник нахмурился:— Девка, это всё Санни говорил мне. Наедине. Пока ты спала без задних ног.— Выходит, что с ногами, — пожала плечами колду— Бабу он показывает, — усмехнулся Верд, с ходу распознав формы, обрисованные зверем в воздухе. — И ещё показывает, что она колдовала. Как ты.Талла подскочила на месте и захлопала в ладоши:— Баба! Колдует! Это получается, что зубастика про— Р-р-р-р-ра-а-рх! — горестно завыл лютозверь.— Я знаю, что нужно!Сообрази Верд, что эта ненормальная собирается делать, он успел бы её остановить. Но кому ж придёт на ум, что молодая красивая девица на полном серьё- зе помчится к уродливой зубастой твари, чтобы смачно и звонко чмокнуть её в клыкастый рот?!И самое обидное, что это ещё и помогло.Громыхнул гром (потому что всем известно, что люУ нынешнего служителя храма была одна крайне удобная черта: Санни всегда являлся на драку к шапоч— Господин Плессий?Старший служитель храма Трёх Богов хотел было встать во весь рост, но, обнаружив отсутствие густой шерсти по всему телу, предпочёл остаться на полу. ВерБывший лютозверь, растеряв навык, с некоторым Трудом Проговорил:— Здравствуй, брат Санторий. Надеюсь, за время выГлава 4ГДЕ ДОРОГА, ТАМ И ПУТЬНесмотря на столь отчётливое урчание живота, что оно заглушало слова, господин Плессий сначала за— Дом богов — ваш дом. — Для большей убеди— Да, вижу, скромностью она не обделена. — Хлеб во рту охотника хрустнул так подозрительно, что он незаТалла грызла свой сухарик, как белочка, откусывая по крохотному кусочку, и тоже с тоской вспоминала вче— Пост есть высшее благо, — нравоучительно изрёк Плессий, с усилием надкусывая краюху. — Я благодаренбогам за избавление от проклятия, которым те благо— Благословили? — удивилась колдунья.— Богам благодарен?! — возмутился охотник.Служитель сложил ладошки на груди и вскинул серы очи к закопчённому потолку:— Трое даровали мне прозрение! Я был слеп и глух, недостаточно усердно молился, и высшие силы оделили своего слугу полугодом уединения! Они защитили меня от мирских соблазнов, я же в скудоумии своём потраБрат Санторий, на котором тут же остановились три взгляда, лучезарно улыбнулся и с неисчерпаемой радо— Да благословенна будет Троица Богов, — процеСлужитель сёрбнул водой в чаше и с прискорбием отметил:— Удержать паству ничуть не легче, чем привлечь. Не вини себя, брат, за то, что не сумел поддержать огонь веры в их сердцах в моё отсутствие.— Пока вы не напомнили, брат, я и не собирался. — Санни провёл щёткой по котлу с таким видом, точно хотел перерезать начальнику горло. — Но теперь уже вряд ли сумею избавиться от этой мысли.— Ничего-ничего, мы отчистим храм от пыли и гря— Мы? — подозрительно уточнил Санни.— Я возьму на себя тяжёлую ношу: стану молиться и восхвалять твой труд, брат!— А может, лучше я помолюсь, а вы с извёсткой по коридорам побегаете?Плессий усмехнулся, словно услышал хорошую шут— Подадим пример селянам постом и жаркой моСанни тоскливо погладил упитанное пузико, проща— И на что ж нам тогда его ремонтировать, если все деньги пожертвуем?— Боги не оставят нас, — смиренно хрустнул сухаГлаза Санни лезли всё выше на лоб, рискуя прибли— Верд, друг мой, — ласково позвал он охотника, — слова господина Плессия вдохновили меня прочитать пред ликами богов житие первых послушников. Не соОхотник рассудил, что от него не убудет, воздержись он от скудной трапезы.— Ну пошли.— А как же завтрак? — искренне озаботился ПлесВерд постучал по столешнице куском хлеба, скривил в ухмылке край рта и бросил сухарь обратно в общую миску.— Попоститься вдруг захотелось.— А вы точно-точно не знаете, кто вас проклял? А удобно с такими зубищами ходить? А где вы днём пря— Не забудь снять паутину в алтаре, — успел напутДо алтаря они так и не дошли. Пониженный до по— Помощ-щ-щ-щнички, — прошипел он, вручая Верду огромную холщовую суму — Спасли от лютозве- ря, называется! Да лучше б я с нелюдем под одной кры— Так ты и жил, — резонно возразил приятель, под— И лютозверем он всяко был приятнее! Плессий из меня всю душу вынет, понимаешь! — Санни метнулся к Верду и попытался встряхнуть его, схватив за грудки, дабы донести всю серьёзность положения. Но наёмник не шелохнулся, сколько усилий служитель ни прила— Завидно?Санни с вызовом выпятил живот:— А если и так?! Солдат из меня не получился, думал, хоть в храме своё место найду. А он меня гоняет, какслужку какого! Плессий человек хороший, но, боги сви— Так, Санни. — Верд вырвал из цепких пухлых пальВерд никогда не был шутником. Возможно, дело в том, что шрам через пол-лица искажал любую гри— Побойся богов, Верд! Плессий — добрый человек. Скотина вот только порядочная. А служитель он хоро— В отличие от тебя? — подсказал приятель.— Шёл бы ты. — начал Санни, но, признав частич— Твой Плессий настолько хорош?Санни тяжело вздохнул:
Возможна доставка книги в , а также в любой другой город страны Почтой России, СДЭК, ОЗОН-доставкой или транспортной компанией.
