j
Название книги | Крещение свинцом /м/ |
Автор | Дворцов |
Год публикации | 2022 |
Издательство | Эксмо |
Раздел каталога | Резерв (ID = 194) |
Серия книги | мОкопная правда Победы. Романы, написанные внуками фронтовиков |
ISBN | 978-5-04-165214-2 |
EAN13 | 9785041652142 |
Артикул | P_9785041652142 |
Количество страниц | 320 |
Тип переплета | мяг. |
Формат | - |
Вес, г | 960 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
ОКОПНАЯ ПРАВДАРОМАНЫ, НАПИСАННЫЕ ВНУКАМИ ФРОНТОВИКОВВАСИЛИЙ ДВОРЦОВКРЕЩЕНИЕ СВИНЦОМУДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус)6-44Д24Иллюстрация на обложке Вячеслава ОстапенкоДворцов, Василий Владимирович.Д24 Крещение свинцом / Василий Дворцов. — Москва : Эксмо, 2022. — 320 с. — (Окопная правда Победы. Романы, написанные внуками фронтовиков).Ш’А 978-5-04-165214-2Апрель 1943 года. После разгрома фашистов на Кавказе наступающие советские войска столкнулись с хорошо укрепленной обороной противника на ТаманУДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус)6-44© Дворцов В.В., 2022© Оформление. ООО «ИздательствоЫ?\ 978-5-04-165214-2 «Эксмо», 202217 апреля 1943 года. Суббота.От Советского ИНФОРМБЮРО:В течение 17 апреля на фронтах сущеНа Кубани части Н-ского соедине* * *— Дьяк, ну что, хавнем по-шустрому? НапеМелкий Живчик, для авторитетности ни— Чего так?— А пророчествую. Через день-другой дальЖивчик достал. Дьяк отложил отвёртку, схлопнул цейсовскую лупу в бронзовый чехол. Повернулся, еще чуток отодвинувшись:— Ты-то, мил человек, про инквизиторов что знаешь? По своей линии жизни ты только про народный да военно-полевой суды, ну, про трибунал что-то ведать можешь.— У нас на почтовом ящике один профессор тянул, вечерами в бараке блатным книжки пере— Древние римляне. Предупреждённый вооружён.— Вот-вот. Дёргай затвор и греби к плите, засветим схроны с хавчиком да гуднём перед сквознячком.Дьяк проводил взглядом уходившего Живлопающимися цветочными почками абрикоОднако же озадачил мазурик. Проходить даже простую очередную проверку особого отдела — головная боль вкупе с зубной. Заноза в том, что этих капитанов госбезопасности постоянно меняют. Два-три месяца — и новый. Понять-то идею такой ротации можно, да вот принять сложно. Каждый новоявленный преных к дезертирству. И уже прошерстившие твою подноготную предшественники, не нашедшие ничего преступного или даже предосудительНе привинчивая, просто вернул на место верхнюю панель немецкого передатчика, закрыв крышку, поставил алюминиевый ящик на два таких же — с приёмником и блоком питания. Отличный такой аппарат «8Е 108/10», мощный, лёгкий, ест мало. Немцы многое проДве кривые, из полубрёвен, мощные сканужной и для ведения боевых действий, и для отдыха. Дьяк успел заглянуть одним глазком, когда получал батареи: чего там ни слоилось в ящиках и коробках до потолка — от конской упряжи, мыла, хлора, канистр, фляг, скобяного и шанцевого инвентаря до энзэшной зимней амуниции. Даже блестели трубами два старинКухня и блок питания располагались ниже метрах в двухстах, над самым овражком под местными кривыми, длинноигольчатыми соснами. Когда-то это была хуторская лесокомандирская, в которой нынче и будут в голоВ разведывательной роте триста тридцать девятой стрелковой дивизии их второй взвод числился штабным резервом, они, можно скаТак что ротный повар лишь доваривал-доЗа столом их отделения уже полный сбор. И за двумя другими тоже плотно — секретная весть о скором задании разлетелась мгновенно. Ели молча, черпали споро, старательно выца-рапывая остатки ложками, коротко перебрасы— Всё, бойцы. На перекур! — Старшина Воловик, в свои сорок два, естественно, восприДьяк, в три затяжных глотка опустошив кружку и поблагодарив дежурного, поспешил за своими. Хотя чего спешить-то? Без него всё решат, ему только кивнуть с умным видом. Обходя разорванный прямым бомбовым попаАпрель на Кубани ломал все его предыдущие представления о весне. Дома-то, в Томской области, сейчас только-только сугробы осели, 12вдоль дорог с солнечной северной обочины грязно вычернели ледяные соты-коросты. Да наросли полутораметровые сосульки — с крыш до земли. Ещё, поди, свиристели и снегири в тайгу не улетели. А здесь уже цветы распускаНежные веточки, увешанные расщелившиукрывался от пылящего, гудящего и гремящего шляха двумя километрами всхолмленных зароТак как Кырдык и Пичуга были в нарядах, то курильщики разделились три на три: СтарДля тех, кто не знает списочного состава: Старшой — командир отделения, младший серстепняка? Сёма — их чудо-снайпер с Дальнего Востока, по документам Калужный Семён Семёнович тысяча девятьсот восемнадцатого года рождения. Ярёма — богатырь, ялтинский портовый грузчик Ерёмин Мирон Никифороточнее прилегало к широкоскулому и широТогда уж и о Дьяке! Шутки шутками, но действительно дьякон Русской Православной Церкви, рукоположенный архиепископом Варк себе в дивизионную разведроту лежавший рядом лейтенант Смирнов Александр КузьВ разведке всегда только добровольцы. ПерВ их роте, кроме самого старшего лейтенанта Смирнова, из таких первых комсомольцев на весну сорок третьего служили трое, и авторитет их был беспрекословен. Даже для воров.Понятно, «на перекур» сказано фигурально, курящие в лесу некурящими отслеживаются метров за пятьдесят-семьдесят. Просто здесь, за хатой, можно было «перетереть» без лишних глаз и ушей. Спор повёлся тактико-стратегический, по принципам прохождения «бесед». Старшой предлагал ничего не менять и являться чётко по приказанию, то есть в азбучном порядке от «а» до «я». Копоть же хотел немного помутить — мол, кто-то в наряде, кто-то у врача и прочее, прочее, чтобы ему с его «ш» оказаться посреди «а» и «б». По логике Копоти, капитан на первых порах особо рыть не станет, надеясь всё равно до конца дня кого-то в виноватые назначить. Поэтому пусть первыми чистилище пройКопоть кашлянул, и Живчик махом поднял на колени тяжко звякнувший вещмешок. И это было ошибкой. Принципиальной. О том, как неделю назад, когда рота только располагаТолько вот сейчас мазурики лопухнулись. Грубовато вышло. Так с товарищами по оружию поступать не стоило. От «фронтовой» — коричне— А ты, Дьяк, как мыслишь? — Копоть щедро плеснул в кружку коньяк, а Живчик выложил на левую ладонь толстый кружок колбасы на галете. — Тебя, понятно, на «б» из первых позовут, но дело не в личном фарте, а в понятиях для братвы. Если мы с Живчиком на войне по правилам, то ты да Лютый, вообще, висельники политические. Вам контрреволюцию за папу- маму враз навесят. И кто тогда за вас встрянет, если не мы? Не все мы?Копоть почти улыбался криво подрагива— Да, Дьяк, что ты думаешь?Ярёма осторожно, с оглядкой, как это делают сильные люди, привстал со скамьи, пересел на край, освобождая место подошедшему. Радист и повар — кадры особо оберегаемые, но Дьяк умел уже различать отношение к себе как к лич— Думаю, что не стоит всем суетиться. Пусть у всех идёт, как прописано. А вот мы с тобойдавай-ка лично нарядами подменимся. Попро— Ты сам сказал! — Копоть выдержал кра— Замётано! — Сбоку под руку подскольз- нул Живчик, поднимая на ладони следующую галету с колбасным кружком. — Уважуха! Быть тебе, Дьяк, козырным фраером.Старшой и Ярёма переглянулись и разом поднялись.— Ну ладно. — Распрямившийся Старшой опять поправил ремень, кобуру, разгладил погоны. — Копоть, ты уж сам договорись о подВсе недружно заподнимались и разреженТормознувший у входа в палатку Лютый заглянул под полог и, убедившись, что внутри никого нет, с разворота толкнул нагнавшего его Дьяка в грудь пальцем. Потом ещё и ещё.— Ты чего, отче?! — почти неслышно шипел он. — Ты чего? Зачем с блатарями в поддавки играешь? Думаешь, оценят? Это Копоть-то оценит? Ну, объясни, объясни: какого горбаВот зачем Дьяк так снисходительно скаЛютый уже не знал, куда ещё закосить гла— Да! Согласен. Согласен: виноват. Ну? Да. Виноват я! Был такой момент, заёрзал, заело— Бог простит. И понятно, никто блатным не верит. Что они оценят? Просто увидел его страх, ну и среагировал. Можно сказать — срефлексировал, не успев подумать. Такой головорез и струхнул. Так что это ты меня про* * *— Фамилия?— Благословский.— Имя и отчество?— Дмитрий Васильевич.— Год рождения?— Тысяча девятьсот тринадцатый.— Место рождения?— Томск.— Место проживания на момент мобили— Вологда.— Национальность и гражданство?— Русский, гражданин СССР.Капитан — молодой, но уже полнею— Когда и каким военкоматом вы были мобилизованы в Красную армию?— В Красную армию мобилизован двадцать пятого января тысяча девятьсот сорок вто- 23рого года Ленинским райвоенкоматом города Вологды.— В какую часть вы были зачислены и в ка— Зачислен рядовым красноармейцем в тре— А как это получилось? — Капитан нехотя поглядел на стоящего навытяжку рядового. — Как вообще вы оказались мобилизованы? Вы же были под «бронью». В анкете сказано: «Происхождение: из служащих, лишён прав не был», но тут же далее: «Возведён в сан диа— Я очень хотел... Родину защищать.— И что? Пошли на подлог? — Капитан опять уткнулся в личное дело. В свете кероутери личного дела при переводе в нашу триста тридцать девятую дивизию?— Я правда очень хотел Родину защищать.— «Правда»? А что есть «правда»? Для вас? — Ну вот, начинается. Капитан откинулся на табурете, скрестил руки на груди, перекрыв яркий, новенький орден Отечественной войны второй степени. Наверное, за Грозный или Гудермес, там в январе-феврале энкавэдэш- ники с эдельвейсовцами, а ещё пуще с местВкопанная под крышу палатка, в которой располагались образцово застеленные, причто Дьяк едва сгонял в кучу разбегающиеся мысли.Не дождавшись ответа на непротокольный вопрос, капитан вернулся в прежнее, надбу— Какие у вас взаимоотношения с Шигирё- вым Прохором Никитовичем?— Взаимоотношения у нас с рядовым Шигирёвым нормальные. Личных, если вас это интересует, нет. Только служебные.— Это вы что, так шутите? В одном отделе— Так ведь с него должны судимость снять: рядовой Шигирёв очень смелый разведчик, в группе захвата добыл одиннадцать «языков». И лично уничтожил порядка двадцати фаши— Прямо наградной рапорт. А вас не насто— Позвольте повторить: мы только товаКапитан неспешно просмотрел несколько разнородно испечатанных листов.— Про Пичугина Клима Серапионовича даже спрашивать не стану. Но вот с рядовым Лютиковым Антиохом Аникиевичем вы уж точно дружите. Вам же по происхождению положено — оба из священнослужащих.— С рядовым Лютиковым мы правда состоим в достаточно доверительных отношениях. Но, опять же, не из-за происхождения, а потому, что также многократно бывали с ним в поиске за линией фронта.— И он тоже герой.— Так точно: рядовой Лютиков — смелый, находчивый и дисциплинированный развед— Конечно, конечно. И потому между заданиВсё то же выражение утомлённого равно— Мы с Лютиковым, если не в наряде или на задании, обязательно присутствуем на полит— Не надо меня просвещать. Я знаю специ— Прошу прощения, виноват.— Ну, насчёт прощения ещё успеется. А сейкрасноармейцев своего подразделения, ни вы, ни рядовой Лютиков не вели?— Так точно. Утверждаю. Мы, как вменя— Ну, это временно. Рано вы обрадовались. И чему, собственно? Ведь если подумать, то получается: обрадовались нападению врага на нашу Советскую Родину. Мол, теперь Родине не до вас, не до уголовников, кулаков и церковДьяк вытянулся по стойке «смирно». Капи— Рядовой, вы свободны. Временно.— Разрешите идти?— Идите... Отставить!Что ещё?! Дьяк, мотнувшись, сделал разво— Как мне объясняли: Успенский, ТроицДьяк держал спину.— Сегодня Лазарева суббота. Завтра Вербное воскресенье. «Осанна в вышних». А вы знаете, что на блатном жаргоне «карусель» означает и церковь, и групповые развратные действия, оно как бы равнозначно? А божница на фене — «унитаз»?— Так точно. Ещё для них церковь — «клюква», отсюда «клюкнуть» — повести на развод, на обман.— И что, Благословский? Трижды осуждён— Рядовой триста тридцать девятой развед- роты Шигирёв привёл из расположения врага одиннадцать «языков». И лично уничтожил более двадцати фашистов.Уже несколько минут нараставший гул под— Ну, вы постройте из себя идиота. Пофи- глярствуйте до поры. — Капитан захлопнул сейф, вдавил ключ в глубь кармана тёмно-си— Товарищ капитан, у нас укрытие обору— Благословский, бегом в укрытие! — КапиВосемьдесят восьмые «юнкерсы» на низкой высоте, перевалив западное начало Большого хребта, обошли нашпигованную зенитками Абинскую и начали набирать высоту, отходя в сторону Ильской — Краснодара. Не менееполусотни бомбардировщиков, форсируя подДьяк затылком чувствовал взгляд Копоти, но упорно стоял у самого спуска в убежище, готовый увернуться от пустого разговора. Нет, товарищ майор, никого тут не настораживало, что вор в законе напросился на войну. Все знали, что Копоть на зоне отморозил — с психу поднял «на перо» другого вора и по разборкам мог быть блатными казнён. Должен был быть казнён.— Эх, на горке бы пару взводов с противо— Ты сходи сначала эту горку от эсэсовцев зачисти, стратег хренов. — Старшой стоял так, чтобы держать в виду и Дьяка, и Копотя: если блатной вначале что просит, до заискиваниявертится, то потом, получив желаемое, не удерНа вечернем построении ротный, приняв доклад о наличии свободных от дежурств, сразу взял быка за рога:— Товарищи командиры и красноармейцы, завтра у нас полдня на подготовку, а после обеда по группам выступаем на указанные участки передовой. Там к нам подключатся батальонные. Вечер наблюдаем. Ночью перечто с танкистами время не теряйте, они не сдадутся. Нужно постараться найти вермахт, ту же девятую зенитную дивизию — связиПо кивку ротного командовавший построе— Взвод, разойтись! Командиры отделений, к командиру роты! — И тихо, но дальнозвучно добавил: — Письма утром сдавать мне.Письма перед рейдом в тыл писали всегда. Ну, если было кому писать.Старшой раздавал двухсантиметровые химинеграмотности жены и Копоть — круглый сирота, по воровским понятиям не заводивВ эти минуты мучительно-сладкого лите«Здравствуйте, мои родненькие сынки Илюмедленно, сегодня 17 апреля, но я надеюсь, что к твоему дню письмо успеет. Может, и раньше. Анюся, желаю тебе быть здоровой, расти, слуС красноармейским приветом старшина Воловик Тарас Степанович».«Дорогая моя учительница Нина Сергеевна! Разрешите мне вам передать свой пламенный, фронтовой и незабываемый привет и массу наилучших пожеланий в вашей жизни. Дорогая Нина Сергеевна, когда я получил ваше письмо, оно сильно на меня подействовало. Я сочувВаш преданный ученик и навсегда друг Вити Семён Калужный».«Здравствуйте, дедушка Андрей, батюшка с матушкой, братишки Ваня, Лёня, Лёва, Киря, Гриня, Рома, Федюша и сестрёнки ТаиВаш сын, внук и брат Антиох. Он же рядовой Лютиков».«Здравствуй, милые Катюша и Уленька!Катюша, получил от тебя сразу два письма — как наступление, так почта чумеет. Ты посыведь тоже Благословская? Тогда мужней волей повелеваю: не затрудняй себя на огороде, как можно больше старайся отдыхать. Поцелуй за меня маму. У неё всё по-прежнему?Крепко и нежно обнимаю вас, мои самые дорогие на этом свете, и целую, целую.Ваш отец Димитрий».«Родные мои мама, папа, уважаемые тётя Люся, Борис Самуилович, Мила Борисовна, Елена Игоревна и Николай Иванович!Простите, что я вам так давно не отвечал. Хотя ваши письма все получал, за которые большое спасибо. Но мы уже второй месяц в наступлении, меняем дислокацию так, что и по двое суток на одном месте до вот этого нынешнего дня не задерживались. А уж я тем более постоянно задействован командованием. Много требуется переводить. Потому, когда выпадают минутки — сплю. Просто по-детски глубоко и сладко сплю. Привык к разрывам и выстрелам, не реагирую, так, наверное, моряк привыкает к плеску волн под бортом и качке. Интересно, смогу ли потом отвыкнуть? Война в принципе очень шумная, и возникающаятишина даже тревожит. Угрожает неестественА ещё я очень хорошо сошёлся с товарищами из нашего подразделения. Настоящие, верные друзья, хотя многие гораздо старше меня. Но никто возрастом и званиями не задаётся. Как много я вам расскажу о них при встрече. ВпроИ потому их, ваших писем, мои родные, всегда было, есть и будет очень мало. Как сладко читать их в редкие свободные минутки, смаковать каждое ваше послание, ведь они такие нежные. Именно «нежные» — вот очень точное слово, точное и всё объясняющее! НежПосле такого нежного вашего письма стании сделать для нашей родины всё, даже до смерти. Спасибо, милые, за такие поднимаюЕлена Игоревна и Николай Иванович, как правильно, что вы со всеми нашими солдатПапа, всё же как-то я обижен сыновней судьбою — за полгода пребывания на фронте я получил от Вас только одно личное письмо. Практически всегда пишет мама, даже Никоват, что подговорил её учиться в Ленинграде? Если бы из всей нашей родни в Ленинграде кто-либо остался жив, тогда (зачёркнуто). Папа, ведь я тоже любил её больше всего на свете, гордился её талантом и хотел ей счастья. Хотел, чтобы она развивала свои уникальные способности не в МГХИ, а в Академии худоПисьма из дома я ношу на груди, у самого сердца, как символ моей любви к Родине, к нашему русскому народу и Вам, мой милый папа. Конечно, жаль умереть в девятнадцать лет, но в то же время даже хочется умереть, если точно знаешь, что твоя смерть приблизит час победы. Я солдат, я не случайная и несчастПростите ещё раз за пафосность. Как ваши бытовые дела? Как, мамочка, твоё здоровье? Пишите больше и чаще.Любящий вас всех Клим. Полевая почта всё та же».«Наше вам почтение, драгоценная моему солПисал ваш сердечный друг Яков Гаркуша».«Наше вам почтение, драгоценная моему солдатскому сердцу Рая. Во первых строках сего письма спешу сообщить, что я жив и здоров. И того же вам желаю, дорогая. Снаряды рвутся над головой, пули тоже свистят около ушей. Бесценная Рая, как вы живёте — хорошо или плохо? Я живу хорошо. Не расстраивайтесь обо мне, не плачьте понапрасну, я фартовый, не зря меня друзья зовут Живчик, я буду бороться с врагом до последней капли крови. Мы, бойцы рабоче-крестьянской армии, будем защищать свою родную родину и будем в ней счастливо жить. Мы все силы броПисал ваш сердечный друг Яков Гаркуша».— Товарищ старший лейтенант, письма бойЗвезды и две медали «За отвагу». Штабной раз- ведрезерв всем наличным составом по мелочам за фронт не засылают, и, конечно, если всё сойСмирнов, полуотвернувшись в сторону обо«Соня!Страна и партия призвали меня к выполможностей постараюсь оправдать высокое довеА вдруг что-то пойдёт не так, моя к тебе последняя просьба: воспитывай сына Вилена коммунистом. Военный комиссариат обеспеБудь счастлива. Целуй нашего Вилена. И в любом случае сохрани для него эту мою последнюю фотографию.Смирнов Александр Кузьмич».18 апреля 1943 года. Воскресенье.От Советского ИНФОРМБЮРО:В течение 18 апреля на фронтах сущеНа Кубани наши части отбивали контрнесколько дней назад заняли высоту, имею* * *Три группы — три полных отделения плюс старший офицер разделились за кило