j
Название книги | ДНК неземной любви /м/ |
Автор | Степанова |
Год публикации | 2022 |
Издательство | Эксмо |
Раздел каталога | Резерв (ID = 194) |
Серия книги | мПо следам громких дел. Детективы Т. Степановой. Новое оформление |
ISBN | 978-5-04-168384-9 |
EAN13 | 9785041683849 |
Артикул | P_9785041683849 |
Количество страниц | 352 |
Тип переплета | мяг. |
Формат | - |
Вес, г | 1040 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
по СЛЕДАМ ГРОМКИХ ДЕЛЧитайте романы ТАТЬЯНЫ СТЕПАНОВОЙ - КЛАССИЧЕСКИЕ ДЕТЕКТИВЫ, написанные по всем законам жанра:ТАТЬЯНА СТЕПАНОВАДНК НЕЗЕМНОЙ ЛЮБВИ$МОСКВА 2022УДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус)6-44С79ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К НАМ!МЫ В СОЦСЕТЯХ: млллм.екзто.ги О угтгейсйопРедактор серии А. Антонова Литературный агент Ольга Рубис Оформление серии С. КурбатоваСтепанова, Татьяна Юрьевна.С79 ДНК неземной любви / Татьяна Степанова. —Москва : Эксмо, 2022. — 352 с.I8В^ 978-5-04-168384-9Такого загадочного дела в практике МУРа не было никогда... По ночам на московских бульварах находят жертв страшных и чудовищных преступлений. Кате Петровской, сотруднице пресс-центра УВД, выпал шанс стать участницей проводимого расследования. Версий было много. Но в итоге осталась лишь одна, самая невероятная, зато подтверждаемая результатами экспертизы ДНК: жуткие убийства на московских бульварах совершала Лариса Белоусова, убитая пять лет назад...УДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус)6-44I8В^ 978-5-04-168384-9© Степанова Т.Ю., 2022© Оформление. ООО «Издательство«Эксмо», 2022Вот ужасный, вызывающий дрожь случай про красную пиявку, а вот страшАртур Конан Дойл «Пенсне в золотой оправе»Глава 1СОЗВЕЗДИЕ СКОРПИОНАИюль. Московская областьИз тех, кто явился этой ночью на кладбище, ниА луна...Ее как будто не было вовсе, луна словно потеряА луна...Нет, ее просто затмили желтые фары останои погребальный катафалк с бронированными стекЗвезды... там, высоко...Опрокинутый ковш Большой Медведицы...Скорпион, поднявший ядовитое жало...Все, кто явился этой ночью на кладбище на ВеИ только один был без маски. Дверь брониро— Ну?Голос тихий. И в ответ ни звука, а ведь этой ноБыло очень тихо у кладбищенской стены, когда он произнес это свое «Ну» — то ли приветствие, то ли вопрос, то ли приказ, понукание оробевшему стаду.— Калитка закрыта...— Не через главные же ворота идти... Могут увидеть, пойдут разговоры...— И так уж, наверное, черт-те что болтают...Он прошел сквозь них к стене, к железной калитке. Взялся за ручку и потянул на себя. Калитка открылась.— Берите все там, в машине.Несколько человек направились к катафалку. Фары погасили, включили карманные фонари. Желтые круги заплясали по бортам машин, по кир— Осторожно! Ноги-то у нее связаны?— Ну и вонь!Раздался душераздирающий визг.— Тихо вы!— Ничего, сторож предупрежден, ему заплачеСвинья, ноги которой были крепко связаны, дергалась, пытаясь вырваться, когда ее вытащили из катафалка и погрузили на тележку, предназнаОн подошел к ней и пощекотал за ушами. Он был высокий и стройный, одетый в черное, один из всех он не надел в эту ночь маску.— Пора.Странная процессия двинулась за тележкой. ЧеА свинья...Она, кажется, смирилась со своей судьбой. По— Скорпион...Человек без маски, следовавший первым в этой странной процессии за свиньей, обернулся. Кто-то позвал его из темноты.-Ну?Кто-то позвал — кто-то из этих, плетущихся следом, явившихся на кладбище на джипах и «Мер— Ну?Нет ответа, нет вопроса, только шаги, гравий шуршит...В темноте среди деревьев, среди оград не видно ни зги. Свет фонарей выручал мало, но они знали, куда идти.— Теперь направо, в самый конец... Туда тележ— Сюда, за памятник... Давай, давай, давай... еще, еще, еще...Все словно обернулось веселой игрой. И все пеА здесь, на кладбище, где уже подготовлена жертвенная яма...Когда она наполнится свиной кровью, то...Вообще, кто знает, может, это действительно все не просто так...Одно дело нервы пощекотать себе и другим, развлечься, и...Свинья, словно почуяв что-то, испустила пронЧеловек без маски пнул свинью ногой в бок. Достал нож.— Ближе давайте, на самый край! Ну!Он приказывал, а они повиновались ему. Отчего так было здесь, на кладбище? Они и сами не могли сказать.Вообще, кто знает, а может, все это действиВеликая темная месса в летнее полнолуние, коПеревернутый ковш Большой Медведицы, нет, как написано в древней Книге мертвых — созвезКогда яма наполнится кровью, можно загадыСказки? Вы скажете, все это сказки, бред? КоА вдруг?Когда вонючая свинья с черной отметиной на боку (сколько же искали именно такую, точно тавью на краю ямы, можно загадывать любые желаДоходный бизнес...Рост активов...Увеличение продаж...В федеральном резерве места освободились...Может, папаша скоро коньки откинет, а там таУдвоение капитала... утроение... меньше чем за год...Жена, с которой прожили десять лет, сейчас на Сейшелах... Несчастный случай, авиакатастрофа, и все. И не надо делить совместно нажитое имущеКогда яма наполнится кровью, явится тот, кто крови напьется и исполнит, исполнит, подарит ноБред? Можете не верить, все равно, но попробо- вать-то, принять участие в такой вот «кладбищен— Я сказал, ближе, на самый край! — Человек без маски, которого звали Скорпион, наступил на свиную тушу ногой, прижимая жертву к земле.Наклонился и вонзил нож.В темноте не было видно ни зги. Только контуЯма зияла, как провал. Свинья с перерезанным горлом хрипела, дергала связанными ногами, словЧеловек без маски встал на колени возле свиной туши. Они не видели его лица, лишь спину. Он крепко сцепил руки, поднял их над головой, будто призывая что-то из темноты.Сколько времени прошло? Пять, десять минут? Странно, но никто из приехавших сюда не решилКогда же яма наполнится кровью... Сколько свиГлина осыпалась...Нет, не в яме, над которой они все сгрудились в молчаливом ожидании. Где-то позади них. Глина осыпалась — не просто горсть земли, съехал целый пласт. А потом тишину, ставшую уже невыносимой для слуха, разорвал треск и грохот — словно где-то что-то упало и гулко ударилось о грунт.Разом вспыхнули карманные фонари. Желтые пятна метались по стволам деревьев, по крестам и надгробиям, шаря, шаря, судорожно ища. Что это был за звук, которые они слышали все?— Смотрите! Вон там!Человек без маски обернулся, они все обернуВысокий крест из черного мрамора, укрепленО треснувшую плиту разбился брошенный карБольше половины из тех, кто приехал этой июльской ночью на Великую темную мессу, сразуринулись прочь — назад к калитке, к машинам, почти бегом, толкаясь и не оглядываясь.Издохшая свинья, обрушив край ямы, сползла вниз, хороня под собой лужу свежей жертвенной крови, скопившейся на дне.Глава 2СТРАННОЕ ПРОИСШЕСТВИЕ В КАТАКОМБАХСемь дней спустя. Рим— Да наплевать им тут всем на нас, что вы, не видите, что ли? А вы знаете, что мне координатор Миланского дома по телефону ответил? «Это ваши проблемы. Но учтите, что все убытки за простой — за ваш счет!» Поняли, нет? Наплевать им на нас — подумаешь, русские из Москвы... Что они вообще знают о нас, о нашей работе? Ничего. И даже не интересуются. Москва — это там, где все в шапках- ушанках и валенках, где сугробы до второго этажа круглый год? Какая там, к черту, мода, какие журей лепетала? А она взглянула на тебя, как на пустое место, и отвернулась... Мы-то все пыжимся, из коУ фотографа Хиляя был очередной приступ исОни сидели в баре римского отеля «ЭксельсиКристина так и не нашла успокоительных пиПроживание их творческой группы в пятизвезвсе прочие расходы, оплачивал журнал. Трансфер, транспорт, питание, услуги переводчика, гонорар известнейшей итальянской топ-модели Джеммы — все это влетало в огромную сумму, прибавьте сюда расходы на охрану ювелирных украшений Милан— Что это? — спросила потрясенная Кристина у встречавшего их переводчика.— Пыльная буря, синьора, чертова пыльная буРим... Они так и не увидели города ни по дороге из аэропорта в отель, ни позже. Душное сухое облаНа закате дня Кристина стала свидетельницей фантастического зрелища: сквозь багровую пеленуза окном отеля на миг стало видно солнце — какоИсчез, пропал Вечный город, словно и не сущеСтали срочно звонить в Милан итальянскому координатору и в ювелирную фирму и получили ответ: это ваши проблемы, но все убытки — учтите, а это колоссальные убытки, — за ваш, русский счет.Вот черт! Гадство, гадство!Если фотосессия сорвется, ее уволят. Ну, коКристина позвонила переводчику и спросила, какой прогноз. «Никаких изменений, пока не пеЗначит, надо возвращаться в Москву и...А что в Москве? Выволочка от руководства и увольнение? Крах всей с таким трудом выстроенНет, только не это! Надо срочно что-то придуВ бар плавной походкой вошла топ-модель Джемма. В джинсах, в белой майке, в золотых «вьет— А что, если сделать съемку в метро? — пред— Старо, было. Александр Маккуин за собой застолбил сто лет назад уже, целый показ делал в метро на станции, — фотограф Хиляй состроил презрительную гримасу. — Вот все в блогах спорят, с чегой-то он вдруг повесился накануне Недели моды. А я его сейчас ох как понимаю. Попадешь в такую вот жопу, ничего не останется, как в пет— В катакомбах пыли нет, — тоненьким голоском по-английски изрекла модель Джемма, при— В катакомбах? — переспросила Кристина и тут же схватилась за телефон: — Эй, кто там в номеЗа окном отчаянно сигналила автомобильными гудками и чертыхалась роскошная Виа Венетто — таких адских пробок Вечный город не видел никоКазалось, что все кругом погрузилось на илиАбсолютно нечем дышать.Марлевые маски не спасают.— Вы только гляньте на улицу — все макарон...Как только разрешение на съемку в римских катакомбах было получено, настроение Хиляя раКороче говоря, все завертелось, и Кристина ВеИ солнце, когда они мчались по автобану впыльном мареве, снова выглядело не земным, а ка— Не по себе как-то, — поежилась модель Джемма, — а вам, синьора?Кристина спросила ее — не из Рима ли та сама родом, оказалось, нет, из Неаполя, но она уехала оттуда в детстве с родителями.— Я вообще-то плохо представляю, что это таНо представлять было некогда, их ждала работа. Переводчик, который их сопровождал, едва лишь они остановились — где, в каком месте (по-преж— Он говорит, что катакомбы для посещения туристов через полчаса закрываются, но для вас, так как есть разрешение на съемку, сделано исклюКристина подняла глаза — кирпичная кладка, двери с крепкой железной решеткой. Рядом еще двери — ага, там у них касса по продаже билетов. А это что такое? Гробница... похоже на башню с зубцами... Даже в этой мгле видно, какое это древКашляя, держась за марлевые маски, они всей съемочной группой ввалились внутрь.Тишина и прохлада. Кристина сдернула «нав руках небольшие аккуратные кейсы. А вот и охран— Чао... ой, сорри, бон джорно, синьоры! — Кристина была готова расцеловать этих мафиози.Ну вот, все вроде о’кей! И работа стартовала, и фотограф Хиляй в отличном настроении, что-то там мурлычет себе под нос, и драгоценности досКак же тут хорошо дышится!Под землей!Пока они готовили аппаратуру, костюмы и рекКристина и фотограф Хиляй вместе с перевоСтены из светлого песчаника...Ниши в стенах, как полки...И вдруг стены туннеля расходятся, и открываетФотограф Хиляй придирчиво осматривал свет — лампочки наверху и подсветка внизу.— Темновато, конечно, мрачновато, зато свежо, ново. И каков контраст! Тут еще никто не снимал до нас. А электричество надежно? Что, если погас— Если погаснет, отсюда не выйти, дороги не найти без свечей, без фонаря, — лениво ответил через переводчика сотрудник музея, отправляя в рот ментоловую жвачку. — Не волнуйтесь, синьоры, такого еще никогда не было. И потом там, на входе, у нас резервный генератор.— Ну что? — спросила Кристина фотографа. Несмотря на весь свой первоначальный кураж, она слегка растерялась в этих самых катакомбах.Это же коллективная могила... вон, в туннеле, черепа на каменных полках, как футбольные мячи, сложены... А вон там берцовые кости... Там, по— Вот здесь сделаю первые десять кадров, — фотограф Хиляй остановился в небольшом сводчаКристина вопросительно глянула на перевод— В первые века христианства такие фрески до— Защиту от чего? — рассеянно спросил фото— Ну, мало ли... От зла, от всякой опасности... от мести...Место было выбрано, и съемочная группа засуе— Первые кадры: жакет, юбка, босоножки из кожи — все Оюг, бельевой стиль, — командовала художник по костюмам. — Украшения — бриллиКристина наблюдала, как модель Джемма, не стесняясь охранников, отпиравших кейсы с «юве— Крутая юбчонка, — хмыкнул фотограф Хи- ляй. — Бельевой стиль? Это так и задумано — без трусов, прозрачная юбка — так и будет носиться?— Не болтай, делай свою работу. — Кристина достала пачку сигарет.Юбчонка и правда того-с, смела, оригинальна, вся задница Джеммы наружу, правда, задница у нее что надо. Вон как охранники напряглись сразу. Да, бельевой стиль, и это модно, господа... Но для жур— Вторая серия кадров: корсет, пояс и чулки — все Адеп1 Ргоуоса1еиг, — командовал стилист. — Прическа, украшения — бриллиантовое колье, серьги.Кристина полюбовалась на колье, извлеченное охранниками из сафьяновой коробки. Сколько же это может стоить? С ума сойти... И все это здесь, под землей... А вдруг свет и правда погаснет? СхваМодель поставили на фоне фрески, отрегулироТеперь ему лучше не мешать. Кристина, оставивсвоих сотрудников, решила найти место, где можВот он, этот боковой коридор, а там могила каВ конце коридора в тусклом свете верхних фоЧто, может, кому-то тут, в катакомбах, плохо стало? Кристина подошла поближе и увидела моМонахиня лежала на полу скорчившись, при— Ой, сорри, сорри, простите меня, — КристиНу вот, покурить тут не удастся, человек молитЗаговорить с монахиней Кристина не решилась,повернула назад и двинулась к залу Амура и ПсиОна прошла не больше пяти метров, как вдруг услышала за стеной с нишами чьи-то быстрые шаги. Там, наверное, еще один коридор. Как она его про— Эй, я здесь! Оксан, это ты?Шаги замерли.— Эй, Хиляй, это ты, что ли? Напугать меня хоНет ответа, лишь чье-то дыхание...Кристина оглянулась — она была в самом цент— Эй, синьор...Она ощутила, как по спине ее пополз холодок. А ведь они тут, в этих катакомбах, глубоко под земШаги послышались снова. Дальше, дальше... Кто-то уходит... Ну и хорошо, пусть... Кто-то, не ответивший на ее оклик. Чужой, пусть он уходит прочь, потому что она, Кристина, нет, не трусит, но все-таки здесь, в этих чертовых туннелях, полИ в это мгновение погас свет. Ивее стало тьмой.А потом раздался вопль — безумный и страшКристина влипла в стену. Никогда... никогда прежде она не испытывала такого ужаса. Не видя ничего, не понимая, забыв, кто она такая и где наотсюда не выбраться. А там, за спиной, кого-то убивают, приканчивают, а потом убьют и ее.Почти инстинктивно она поняла, что туннель кончился и она очутилась в каком-то более простоСвет вспыхнул, и она увидела зал Амура и Пси— Вот черт, что это было? Ты откуда? Я поду— Кристина, это не вы кричали? — спросила по-английски модель Джемма.Кристина не успела ответить. С той стороны, откуда она примчалась, теперь доносились гром— Что случилось? Кто это? — спросил встревоВ ответ все загалдели наперебой.— Что они говорят? Кто эта женщина? — Кри— Они говорят, что на нее кто-то напал — там, угробницы святого Амплия. Это монахиня... рус— Кто напал?! — Кристина еле сдерживалась. — Они видели кого-нибудь?— Охранник говорит, что видел перед тем, как погас свет... Он не знает, кто это был, на что это поМонахиню Галину осторожно положили на пол. Охранник нагнулся к ней, расстегнул ворот ее черКристина не могла оторвать взгляда от ее ли— Он говорит — мертвая хватка, — переводчик обернулся. — Он просит воды, у кого-нибудь есть вода?Фотограф Хиляй передал бутылку с минеральбрызгал на лицо. Женщина открыла глаза. И не— Спокойно, спокойно, синьора, все хорошо. Она русская, скажите же ей, что все в порядке, по- русски.— Вы в безопасности, не бойтесь, — сказала Кристина. — Кто на вас напал? Вы видели, кто это был?Услышав русскую речь, монахиня снова дернуКристина почувствовала, что еще минута, и она не выдержит здесь, под землей, в катакомбах. Эта несчастная... И они — жалкая горстка людей, сгруТе шаги в туннеле... она слышала их, одна из всех она слышала их... Тот, кто вцепился в горло монахини мертвой хваткой, прошел совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, от нее, от КристиГлава 3ДОМАШНИЕ РАДОСТИБурый плюшевый мишка умильно таращился, сидя на крышке старенького пианино. На шкафу дежурил целый выводок кукол — тех самых, еще с «раньшего времени», облаченных в костюмы нароКомната светлая, с высоченным потолком и эрчас, потому что в середине комнаты воцарился огО, пироги на этом домашнем, хлебосольном столе: румяные, пышные, с хрустящей корочкой, с потрясающими начинками — мясом, капустой, яб— А теперь тост! — долговязый блондин в очках поднялся со своего стула. — У меня тост, прошу всех дорогих гостей выпить за...Блондина звали Митя, фамилия его, кажется, Федченко. Но это Катя узнала уже здесь, в квартиВроде и не собиралась в гости!Этот день — четверг — был спортивным днем в Главке. Вообще со второй декады июля после цееще не улеглась и будоражила умы, в работе настуПАУЗА... пауза...А тут еще и жара. Днем до тридцати, ночью душИ вот в четверг, когда столбик термометра уже к десяти часам утра дополз до 31 градуса, кому-то из министерского начальства пришла гениальная идея устроить на подмосковной тренировочной баМинистерские, естественно, лишь кликнули клич, состязаться в многоборье с Житной явились только отдельные представители, отдуваться, как всегда, пришлось областному Главку и Петровке, 38.Катю, как криминального обозревателя пресс- центра, отрядили вместе с телевизионщиками осКросс в десять километров по жаре, эстфета- преследование по пересеченной местности...— А как вы думаете, они ж кадровые офицеры, как они будут в таких условиях особо опасного преУже на эстафете Катя обратила внимание на неИ это было чертовски досадно! Потому что, как узнала Катя, капитан Белоручка (ну и фамилия!) был с Петровки, а значит, являлся вредным конкуОднако и в стрельбе из табельного оружия везКатя своим репортерским чутьем поняла, что родной Главк с треском продувает соревнования. Черт, ехали в такую даль, в Павловский Посад, натренировочную базу и чтобы вот так бездарно проОна спросила, на каком же таком поприще труИ получила ответ — занимает должность инАга, ну, конечно... там ребята крутые сидят... Катя совсем расстроилась. А наши-то что же, родСреди участников соревнований по самбо капиБоксеры сначала тоже показали себя хорошо. Катя от души болела за своих, исписала целый блокнот, нащелкала снимков, охрипла от радостА потом в боксе объявили показательное выстуКатя ожидала увидеть этакого Голиафа. Поэто— На ринг приглашается капитан милиции ЛиЛилия? Какая лилия?!Вышел не Голиаф, явился Давид. Точнее, этаКатя уронила свой репортерский блокнот.На мгновение потеряла дар речи. Оказывается, это девица выиграла у ее областных коллег кросс в тридцатиградусную жару и эстафету-преследова— Лиля, давай! — не помня себя от восторга, заКапитан Белоручка обернулась в сторону судейСтранно, как порой люди становятся друзьяГонг!Впервые Катя болела не за своих, не за область, а за Петровку, 38.Майор Жужалев по сравнению со своим проОна подлетела, закружила вокруг майора, как злая оса. Град ударов — бац, бац, бац! Уклонилась, присела, снова уклонилась и... получила удар.Кате стало плохо. Разозленный первой неудачей майор Жужалев пошел в наступление, тесня ма— Они же в разной весовой категории, что это за бой? — затормошила Катя представителя мини— А в профессиональных условиях весовые категории часто бывают разные. Вы что, коллега, первый год служите, что ли? Когда на задержание выезжают, о равных условиях не вспоминают. На войне как на войне. Да вы за Лилю Ивановну не пеБац! Среди града хаотичных ударов майор схлоЕще один удар в челюсть заставил маойра Жу- жалева застыть посреди ринга, он не рухнул, но каКапитана Белоручку сразу же окружили коллеПосле вручения призов Катя подошла к ней. С букетом цветов, в спортивном «Адидасе», мокрая от пота и ужасно счастливая, она выглядела совсем пацанкой, стриженой пацанкой... Только вот эти взрослые складки у губ и лучистые морщинки, едва заметные, правда...— Поздравляю вас, Лиля! — Катя была искрен— Да ты кричала звонче всех там, я только тебя и слышала, — Белоручка (она доходила высокой Кате до плеча) хлопнула ее по-свойски. — Ну, прицентра, они со мной в эстафете бежали, если уж писать, то обо всех, не только обо мне.Откуда-то налетело столько девиц! В спортив— Лилька, ну ты молодец, мы так за тебя пере— Лилька, Митя звонил пять раз, у него там до— Ждет с пирогами? Ага... дай-ка мобилу, — каОна взмахнула мобильником.— Все ко мне обмывать победу... Девчонки, там «рафик» стоит, все садимся, а это... корреспонВот так нежданно-негаданно Катя и попала к капитану МУРа Лилии Белоручке домой в гости. Она и не подозревала, прологом к каким событиям станет этот веселый вечер с застольем в квартире на площади Гагарина, выходящей окном-эркером прямо на памятник.— А теперь тост! — долговязый блондин в очках поднялся из-за стола. — Девочки, у меня тост, вы«Какой он милый, домашний, интеллигент— А это вот Митька мой, Митька, иди сюда, поОн был в домашнем переднике, с перекинутым через плечо кухонным полотенцем. В квартире ап— Здравствуйте, проходите, очень приятно — Дмитрий Федченко, — блондин протянул Кате ру— Слыхала? — Лиля уже свойски подмигнула Кате. — Хозяйственный мой Митька, тоже в статье про него можешь написать — я без него никуда, я без него, как без рук тут, дома, а готовит он как! Сейчас сама узнаешь, как он готовит. Напиши в статье — особенно пироги ему удаются.За круглым столом Дмитрий Федченко оказался единственным мужчиной и тамадой, остальные все были женщины, как поняла Катя — коллеги капиПока пили за победу на соревнованиях, за бой на ринге, за тренера, Катя успела узнать от соседки слева, что «Лиля с Митей скоро должны поженитьради хорошей зарплаты теперь работает в фирме, делает все, абсолютно все по дому, потому что сама знаешь, какая у Лильки в уголовном розыске рабо— Девочки, у меня тост! — Дмитрий Федченко снова поднялся. — Выпьем же...— За любовь! — закричали со всех сторон.— Да, за любовь, за удачу, за такой вот тесный круг друзей, — Дмитрий снял очки. — И как сказал поэт: «Друзья, в сей день благословенный забвенью бросим суеты. Теки вино рекою пенной в честь Вакха, муз и красоты!»Все начали чокаться бокалами с шампанским, а Дмитрий Федченко взял капитана Белоручку за руРастроганная Катя положила себя еще салата оливье, он казался ей очень вкусным, как и все на этом столе.«Интересно, каким майонезом Митя салат заМыслей у Кати роилось много, но шампанское, что так и текло рекой за столом, мало-помалу делаПлюшевого медведя пересадили на диван, отНочь, теплая июльская ночь опустилась на пло— Кать, домой-то доедешь? — заботливо, одна— Я такси вызвала, — Катя жестикулировала мобильником, — Лиль, спасибо большое, ты про— Тихо, тихо, мы вас сейчас с Митькой прово— Н-ни за что, там такси ждет. Спасибо за пре— Взаимно. Как сказал поэт: «Ребята, давайте жить дружно!»В такси по дороге с площади Гагарина к родной Фрунзенской набережной Катя все вспоминала ринг. Гонг! Удар, еще удар... на ринге отчаянно дралась и боксировала ярая амазонка... Пироги сыпались дождем с ночного неба, с пылу с жару... Плюшевый медведь щурился умильно, махая пухВсе хорошо...Все отлично...И ничто не предвещало беды...Глава 4БУЛЬВАРЫЕсли взглянуть на карту центра Москвы, то они заметны сразу, эти узкие зеленые ленточки — стоИзлюбленные места в городе коренных москвиА вот по ночам...Но об этом позже...Самый демократичный из московских бульвацены, сразу о любви забудешь. Так, на пиво есть пока, хватает, а там заработаем — хотя кто знает теВон алкаши под липой на скамейке в холодочУ афиши театра «Современник», смотрящего фасадом на Чистые пруды, пенсионерки что-то старательно переписывают себе в блокнотики. Ага, поклонницы таланта. Театр состарился, и они, зриКак оно мчится на столичных бульварах...И одновременно стоит на месте...А по ночам... но об этом опять же чуть погодя...У ресторана «Ностальжи» припаркован чей-то синий «Порше» с открытым верхом, трамвай нозовый памятник Грибоедову смотрит вперед, в стоА дальше — Петровский бульвар, его что-то все роют, роют, копают, золото, что ли, там ищут, клаНа Страстном все спешат к Пушкинской, к Тверской, никто и по сторонам-то не смотрит.И только воробьи на горячем асфальте...Порх! И взметнулись веселой стайкой...Сели на гигантский рекламный щит дома, что на углу Пушкинской. Все воробьям видно сверху, людишки, как блохи, снуют, машины, машины, машины...Говорят, и тут будут «подземку» копать, как и на Манежной...Ну, тогда и смерть нам всем, воробьям, центр наглухо встанет.А мы улетим, мы улетим, откочуем — есть ведь другие города и страны — Париж, Рим, например... Слышали, что в Риме-то произошло? Не слышали? А мы все равно туда улетим.Это людишкам там внизу колупаться придется, пусть и колупаются. А мы свободные птицы, вороВ ресторане «Пушкин» обедают. Сколько черПо Тверскому бульвару вниз, к Старому Арбату, что никогда не спит. И бронзовый Пушкин, как и бронзовый Грибоедов, взглядом провожает...На Тверском бульваре и на Старом Арбате повечерам что-то много пьянчуг. На Арбате летние кафе, пивные — это понятно. Но что же это спать- то многие с Арбата идут сюда, на Тверской, на скаМилиция, конечно, столичная бдит... Но их вон, милицию-то, по телику в блин сейчас размаОх, кто поймет столичную жизнь? Люди не поАпо ночам...Нет, это не на Тверском, это дальше...Снова вниз, вниз, все дальше по аллеям, мимо Арбата, мимо Большой Никитской — на ГоголевМесто тихое, место славное. Пьянчуг почти нет, что им тут делать, вдоль бульвара цепь уютнейших магазинчиков, бутиков модной одежды. Вон там был магазин цветочный «Царство Флоры» — его закрыли, потому что с ним связана одна темная кровавая история1... Но тогда всех поймали, посаНа Арбате вот совсем недавно история приклю2... Лишь круги, круги по воде... По Москве-реке...1 Подробно об этом читайте в романе Т. Степановой «Царство Флоры», издательство «Эксмо».2 Подробно об этом читайте в романе Т. Степановой «Три богини судьбы», издательство «Эксмо».А Гоголевский бульвар, он какой-то особый. Вон на той стороне французское кафе «Жак», и там вечно битком набито в тесном зальчике за столикаПопулярности кафе бешено завидуют все фешеНа той стороне бульвара, на Сивцевом Вражке, окопалась целая орда конкурентов. Кафешки, все кафешки, туда только молодежь ходит, бельгийвечером и в субботу — до самого закрытия. А чуть дальше, в Чертольском переулке, ночной клуб «Яма», куда, кажется, вообще никого не пускают, кроме каких-то уж совсем загадочных личностей, подруливающих к бронированным дверям на таких крутых тачках...На углу Сивцева Вражка и бульвара — небольИюльский полдень, тишина, сразу видно, что «Трагикомическая артель» готовится к новому се— Сан Саныч!— Вас слушаю.— Хорошо, что я вас застал. Сегодня после обе— Не беспокойтесь, Константин Петрович, все будет нормально. Сумеем договориться. Я этих «туОсанистый мужчина в черном костюме, Алекуважаемая — отличный завхоз, мастер на все руки: в случае чего и за электрика, и за слесаря, и за санМартов, в тертых джинсах, в белой рубашке, на шее золотая цепочка болтается, промокает вспо— Жара какая.— Завтра, говорят, еще жарче будет, я прогноз слышал. Но обещали грозу. — Колобердяев почти— Грозу? Вот черт! Еще рейс отложат.— Так то ночью. Ну, счастливого пути, привет Говорунову.Выправка у Сан Саныча Колобердяева почти военная, хотя служил он в армии очень давно, срочную. И было это... дай бог памяти, сколько же лет назад? Жизнь за шестой десяток круто переваЭх, вот раньше как работали! Колобердяев сничасти. Молодой был, энергия через край ключом била.А теперь вот пенсионер, эхе-хе... И эта вот арНо прежде-то, прежде... в Риме, в посольстве, ох и жизнь была, высокая жизнь, со смыслом... Кто это на себе прочувствовал, тот знает, подтвердит. Вон шеф-повар, например, Шуляк в ресторане «Беллецца», что на той стороне бульвара. Кому Иван Германович, а нам он так просто Ваня... В наПойти, что ли, сходить туда, на этот, как его... бизнес-ланч? До пожарников еще далеко, они поВ такую жару?!А там и пивко найдется из холодильника. И все за Ванин щедрый счет, в благодарность ему, Коло- бердяеву, за место.В сумрачном зале «Беллеццы» работали мощшедшие сюда из «Праги», — откровенно скучали, потому как посетителей, кроме Колобердяева, не было никого.В углу у рояля собирался на репетицию оркестр — скрипка, виолончель, мандолина. Музыканты Ко- лобердяеву все знакомые, все таким способом подПривстал из-за столика, поклонился. ЦарственНа артистку Наталью Крачковскую похожа, у той, говорят, поклонников было — не счесть. А у Юлии Аркадьевны что-то нету поклонников, даИ как она ловко, несмотря на все жиры свои, с этой самой виолончелью управляется. Как заи— Доброго здоровья, Юлия Аркадьевна!— И вам того же, Сан Саныч.К столику подошел повар Шуляк. Колобердяев, ободренный приветствием дамы, встретил его бла— Как жизнь, Ваня?— Как зебра... Как обычно, Сан Саныч?— Нет, жарко сегодня. Пива принеси холодного ну и закусить чего-нибудь легкого...Через пять минут повар — сам Колобердяева обтарелочкой с копченостями и своими фирменныПоговорили, вспомнили былое, как работали в «загранке», да что это значило тогда — работать в «загранке» — в восьмидесятых-то годах. Как новоМузыканты начали репетицию, и у Колобердяе- ва тут же голова заболела. И даже полная Юлия АрОхо-хо... А день такой длинный впереди, еще и эта чертова пожарная инспекция...Инспекция нагрянула в три часа. И до самого вечера у Колобердяева не было свободной минуты. Все, все обошли и проверили. И зрительный зал, и гримерные, и все подсобные помещения, и постаПотребовались недюжинные дипломатические навыки, настойчивость, мужество, если хотите, чтобы устоять под таким напором, не сдаться.В восемь часов измочаленный Колобердяев вывечер его суточного дежурства уже в качестве охЖена Агнесса никогда этого не понимала, потоПо телевизору показывали новости. Потом поПоказалось, что его разбудил телефон, зазвоФильм по Первому каналу еще шел, а за окГроза. Ну, обещали ж синоптики. В открытую форточку врывался упругий ветер.В комнате стояла спертая духота и витал водочКолобердяев встал, открыл окно настежь, а сам пошел в фойе. Что там с погодой на улице?Сквозь стеклянные двери он увидел, как снова полыхнула молния. Синий мертвенный свет словКолобердяев хотел было уж отойти от дверей,как вдруг что-то показалось ему... Там, на бульваре напротив... что это?Он толкнул дверь и... Он готов был поклясться, что сам лично запер все перед тем, как уединиться с бутылкой в кабинете. А теперь дверь открылась, будто приглашая его выйти наружу.А там, на бульваре...Опять полыхнула молния, и где-то еще далеко прогремело. Темные окна домов, темная аллея, и там... Что там?Колобердяев вышел на улицу — без пиджака, шагнул на проезжую часть, где не было машин. Первые капли дождя ударили его по лицу — больГлава 5ЮЛИЯ АРКАДЬЕВНАДама, которой так откровенно и одновременно исподволь интересовался завхоз Колобердяев — Юлия Аркадьевна Кадош, едва только в репетиции оркестра настал перерыв, тут же выхватила из сумСалфетками она тщательно протерла гриф свой виолончели, отложила ее в сторону и начала сосрераз то место, где вам и надлежит проводить больПудрясь, она то и дело нервно поглядывала на телефон — в эти часы ей обычно звонила из КишиЮлия Аркадьевна Кадош — с виду такая живая, полная, цветущая и жизнерадостная женщина, трудившаяся без устали, виолончель которой пела порой так призывно и страстно, была на деле серьКвартира для одинокой и не густо зарабатывавВ то время... Но об этом Юлия Аркадьевна вспоминала с тоской. Да, и мы тоже жили когда-то, и быт казался сказкой, но вот подкатила вторая поИ сын не помощник... Негодяй...До репетиции в ресторане «Беллецца» Юлия Аркадьевна успела зайти на очередную консульта— Ну и что же вы решили?— Ох, не знаю, я в таком сомнении.Нотариус — молоденькая бойкая девица. И, возможно, поэтому Юлия Аркадьевна, ставшая с некоторых пор крайне мнительной, не доверяла ей ни на грош.— Ну, вариантов много, как распорядиться квартирой.— Я понимаю. Я тут знакомилась с предложели я подпишу им квартиру, а они будут платить. Но это же чужие, а кругом сплошной обман...— У вас же есть родственники.— Спят и видят, как переехать сюда, в Москву, только и ждут смерти моей. Каждый день вон зво— Вы хотели составить завещание в пользу ва— Да, хотела... а сейчас не знаю, сомневаюсь. Мне нужен уход, средства на лечение, а от них раз— Да, конечно, это ваши дальние родственни— У меня нет сына.— Ваш приемный сын — Савелий Кадош.— Кадош — это наша фамилия, это мой отец, его дед приемный, дал ему эту фамилию, — Юлия Аркадьевна поджала губы. — Какая дура я была тов коридор, и, пока мы шли... он смотрел на нас, на меня, и я... Он был такой хорошенький, темново— Успокойтесь, я понимаю, бывают конфлик— Это меня и убивает, — Юлия Аркадьевна всплеснула полными руками. — Именно из-за этого я и покоя себе не нахожу — что после моей кончи— Вы давно не общаетесь с сыном?— Много лет. Но он иногда появляется, прове— Простите, я не понимаю, — нотариус пожала плечами. — Он что, дурно к вам относился? Что он такого ужасного сделал?— Понимаете, есть вещи за гранью. О них даже говорить нельзя. Страшно о таких вещах говорить.— Извините, мне непонятно. Он что, пытался убить вас, свою приемную мать? Недостойно вел себя? Ваш сын Савва Кадош, я наводила справки, он обеспеченный человек, много чего имеет, ка— Вы лучше спросите, кто им владеет.