j
Название книги | Последний штрих к портрету /м/ |
Автор | Мартова |
Год публикации | 2022 |
Издательство | Эксмо |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | мКриминальный роман: любовь и преступление |
ISBN | 978-5-04-168392-4 |
EAN13 | 9785041683924 |
Артикул | P_9785041683924 |
Количество страниц | 320 |
Тип переплета | мяг. |
Формат | - |
Вес, г | 960 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Книга из серии 'мКриминальный роман: любовь и преступление'
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
Людмила Мартова ПОСЛЕДНИЙ ШТРИХ К ПОРТРЕТУ<5>Москва2022УДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус)6-44М29ПРИСОЕДИНЯЙТЕСЬ К НАМ!МЫ В СОЦСЕТЯХ: мллл/у.екзто.ги о угтгеНсйопРедактор серии Е. ИрмешОформление серии Н. ЯрусовойДизайн обложки Н. КаштыкинойВ коллаже на обложке использованы фотографии: © Кзетуа Машк, МНепа ^^т^^^ОVа / 8Нийег81оск.сот Используется по лицензии от 8Нийег81оск.сотМартова, Людмила.М29 Последний штрих к портрету : [роман] / Людмила Мар978-5-04-168392-4Катя Холодова восхищается бабушкой своей подруги: Аглая ТихоУДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус)6-44I8В^ 978-5-04-168392-4© Мартова Л., 2022© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022Лилии Сенченко, увлеченной своей работой и помогающей найти все, что скрыто.Пусть мертвое прошлое хоронит своих мертвецов. Э.М. Ремарк Три товарищаНа улице шел дождь. Это лето в Москве вообще окаВпрочем, для пожилой женщины, сидящей сейчас на мокрой скамейке, наклонившись вперед, чтобы не чувствовать спиной влажную деревянную спинку, и куКто такой Илон Маск, она тоже не очень понимала. Про него и его полет на Луну что-то говорила внучка Тосъемным квартирам, потому что бабушка купит ей свою собственную. Не надо будет сниматься в третьесортЖенщина посмотрела на часы — маленькие золотые часики, подаренные давным-давно на окончание шкоБоль, нежданная, а от того особенно пугающая, возЭто было так неправильно и настолько не вовремя, что она попыталась жалобно вскрикнуть от терзающей ее бессмысленной несправедливости. Не сейчас, пожила по праву. Получить и передать Тонечке. Она не может сейчас умереть, оставив девочку без всего. Не может. Не должна.Человек, стоящий за ее спиной, усмехнулся тому, что эта глупая курица, осмелившаяся на банальный шантаж, даже не успела ничего понять. То, что она сидела, наклоБросив последний взгляд на пустынный в такую поГЁАВА ПЕРВАЯ1969 год, МагаданСтаруха вызывала восхищение, граничащее с неПотерю девственности в пятнадцать лет, да еще в суРаспеканий и выговоров она не боялась и скучных нотаций тоже. Старуха никогда не орала, Ира вообще ни разу не слышала, чтобы она когда-нибудь повыша- ПОСЛЕДНИЙ ШТРИХ К ПОРТРЕТУ - вую, вяло перебирающую лапками в преддверии немиВ старухе вообще все было немыслимым, невозКаждый раз, оказываясь у Глашки в гостях, она внуОна и правда была готова на все, чтобы уехать из Магадана, поступить в институт в далекой, никогда не виданной Москве, а потому и в школе училась яростДа, старуха говорила, что одетая в перелицованное материнское пальто и сшитую из старых штор юбку девНасколько старуха была твердой, настолько Ольга Александровна, ее дочь и Глашкина мама, была пластичОстрое несоответствие между высеченным из камня профилем матери и неуловимым, постоянно меняющимЛюбопытно, что неспешная, вялая, слишком худая красавица Ольга с ее пшеничными волосами и тихим, всегда немного извиняющимся голосом Иринке нраБушевавших в Иринке страстей Глашка не замечаИринке Зимин нравился, точнее, она его любила, но не вступиться за Глашку не могла, потому что это было бы не «по понятиям». В Магадане, где все население, пожалуй, делилось на зэков и конвоиров, не вступиться за своего считалось позором и слабостью.Иринка и сама не знала, когда так случилось, что Глашка стала для нее своей. Точнее, это она стала своей в доме Колокольцевых. Между нею и ее подругой зияла пропасть, которую было не перепрыгнуть. Тихон КолоК тому моменту, как Иринка и Глашка встретились за одной партой, чтобы больше не расставаться, прииск был уже закрыт, а Колокольцев переведен на партийдряясь балансировать и мечтая только о том, чтобы каГлашку назвали в честь бабушки, что вызывало у Иринки легкое недоумение. Как жить в одной кварОднажды Иринка попробовала обсудить это с Нюр— Ты что, Ир, — спросила она, смешно округляя глаудается. И мы с тобой от нее ничего, кроме доброты, за все эти годы не видели. Она же нас практически вырас— Вырастила... Скажешь тоже, — фыркнула Иринка.— Ну, может, и не вырастила, но кормила наравне со своей внучкой, и книжки давала читать, и на все во— А с чего мне ее любить, она не моя бабушка, а Глашкина, вот пусть та ее и любит, — независимо шмы— Счастливые вы с Глашкой, — завистливо протяну— Ага, приедешь ты, тебя мамка не отпустит, — на— Конечно, не отпустит. Ей ни за что денег на самоИринка, прекрасно знавшая, что мама свое отбоя- лась много лет назад, дипломатично промолчала. Мол— Пойдем цветов нарвем, — сказала она Нюрке безНаши дни, МоскваНужно не забыть купить цветы. Катя всегда помниОна была самым беспроблемным человеком, когда-лиАглаей Тихоновной Катя искренне восхищалась. Не внешностью, нет, хотя к 68 годам пожилая женщина соДлинные пальцы в перстнях, умело и небрежно дерАглая Тихоновна вообще скупа на движения, слова и эмоции, как и положено потомственной аристократке, прекрасно знающей себе цену. Завершала идеальныйобраз брошь-камея у тонкого горла, старинная и наверС Глашкой они делили гримерку в театре. Так уж поСначала из-за шумного соседства «птенцов», как про себя называла старлеток Катерина, она немного огорчиТак, надо не забыть заказать георгины. Странно, но Аглая Тихоновна действительно походила на эти цветы, простые и изысканные одновременно. Впрочем, сама она утверждала, что георгины напоминают ей о детстве, проведенном в Магадане. В том суровом климате вы— Папа всегда дарил их маме, — рассказывала она Кате за чашкой чая. — Он вообще баловал ее страшно, потому что очень любил. Трудно было представить ряКогда Аглая Тихоновна начинала говорить о проЕе удивляло, что Анна ходить к Глашке домой не люния и откровенно изнывая во время визитов, от которых уклониться не удалось, сводя их к допустимому прилиКак-то Катя полюбопытствовала почему. Они в тот день были в гримерной вдвоем, потому что Глашка при— Поедешь со мной? — спросила она у Анны и, за— Я не знаю, — честно сказала тогда Анна, — но я в присутствии старухи ужасно неуютно себя чувствую. Как будто она знает про меня что-то такое, что может разрушить всю мою жизнь.— Что за глупости? — рассмеялась тогда Катя, потому что в словах Анны не было ни грамма здравого смыс— Да не во мне дело, — с досадой ответила Анна, предпочтя проигнорировать легкую выволочку за «ста— Ну, она хирург, — заметила Катя. — Это, знаешь ли, действительно накладывает некоторый отпечаток на личность. В плане цельности натуры ты совершенно пра— Да знаю я это все, — махнула рукой Анна. — Мо— Ну да, конечно, — Катерина рассмеялась звонко и весело, потому что так ловко поймала Анну, которая по привычке опять играла. Актрисам трудно удержаться от переноса игры в повседневную жизнь, нет-нет да и очу— Можешь не верить, но у меня бабушка поваром в столовой для моряков работала. То, что папа военную карьеру сделал, только его заслуга и ничья больше. Точпростых людей очень хорошо знаю, с детства на бабулю смотрю. Вот она у меня — настоящая. А Аглая Тихоновна словно роль играет.— Она в детстве играла в драматическом кружНеприятный для них обеих разговор Катя тогда заВ последний раз Катерина была у Колокольцевых в середине марта. Потом ворвавшийся в их размеренЗа прошедшие три месяца она, конечно, пару раз разТак, не забыть заказать георгины. Зайдя на сайт лю1969 год, МагаданСвой день рождения Глаша любила. С самого ранУ папы — серьезного, занимающего ответственный пост, видевшего в этой жизни такое, что Глаше даже и не снилось — дочка была главной, а точнее, единственной слабостью, ради которой он был готов на все. К счастью, у папы хватало ума внешне никак этого не показывать. О его безграничной любви к дочери, пожалуй, знали только они двое. И еще, конечно, бабушка, потому что та знала вообще обо всем на свете.Кроме подарков, была еще одна причина, по которой Глаша любила свой день рождения. К последним числам июня в Магадане устанавливалось короткое и не очень щедрое лето, которого Глаша всегда ждала с нетерпеУчеба давалась Глаше легко, в ведомостях годовых оценок у нее не было ничего, кроме пятерок, поэтому итоговых контрольных она не боялась, реакции родиПросто с началом каникул так получалось, что как-то враз, практически за одну ночь зеленели сопки, а это означало, что пусть и ненадолго, но в Магадан пришло тепло. Относительное, конечно, всего-то плюс двенадже, даже не надеясь, конечно, искупаться в холодном море.В начале июня на берегу Нагайской бухты было приНа мелководье мойва быстро сбрасывала икру и тоПочему-то нерест мойвы напоминал Глаше о револю— Слишком много фантазий у тебя, — только и скаС последним постулатом Глаша была несогласна. Не было в мире более далекого от реалий человека, чем ее мать, но тем не менее никто не мог сказать, что ее жизнь в чем-то не удалась. Замужем за достойным человеком, обеспечивающим ее всем необходимым, дом — полная чаша, муж обожает, дочь — умница и отличница. Ольга Колокольцева никогда не работала, но помогала придумывать костюмы для областного музыкально-драПри постановке очередного спектакля именно она рисовала эскизы для всех костюмов, которые потом шиМама всегда напоминала Глаше Спящую царевну. Она плыла по жизни словно в полусне, оживая только тогда, когда рисовала свои эскизы. Глаша знала, что маДней через десять-пятнадцать после нереста мойГостей звали к обеду, а после пяти часов, когда все расходились, дома оставались только «свои»: бабушка, папа, мама, Глаша и две ее самые близкие подружки, Иринка и Нюрка. К ужину до золотистой корочки запеНовый год тоже был ее любимым праздником, пеВ этом году день рождения совпадал еще и с выпусклотая медаль. Такое же точно «золото» было и у ИринГлаша не признавалась даже самой себе, что их скорый отъезд в Москву для поступления в медицинОна и врачом быть не хотела, мечтала стать актриДочери второго секретаря обкома полагалось выВ Москве, далекой и чужой, жили какие-то бабуш— Я помогу тебе, оплачу перелет до Москвы, посеТак что по большому счету Глашин скорый отъезд в Москву был результатом удачно наложившихся друг на друга чужих желаний. Бабушка мечтала, чтобы внучЧего хочет она сама, ее никто не спрашивал, а есрее всего, она бы просто осталась дома. В Магадане. Рядом с людьми, которые ее любили.25 июня. День рождения и выпускной. Ее ждет наСегодня она получит аттестат и свою заслуженную зоСегодня выпускной и день рождения, не надо порГЁАВА ВТОРАЯНаши дни, МоскваСегодня они, наконец-то, будут веселиться и праздЧто ж, можно отправляться на день рождения к Аглае Тихоновне. Катя легко пробежалась по лицу пуховкой, чуть тронула губы перламутровым блеском, вдела в уши тяжелые серьги, которые умело подбирала практически к любому наряду, считая их неотъемлемой частью своПрихватив одуряюще пахнущий букет, Катя заперла гримерку и, едва касаясь ступеней, сбежала вниз, кивВыйдя на улицу, Катя вдохнула сохранивший память о дожде воздух. Пах он вкусно, что, помимо простогоудовольствия от свежести, дарило еще и понимание, что она различает запахи, а значит, здорова. Нехитрый, но обнадеживающий тест. До дома Колокольцевых было не больше двадцати минут пешком, причем большая часть пути пролегала по Цветному бульвару, и маршрут этот Ка— Здравствуйте, Екатерина, — голос, глухой, словно надтреснутый, шел откуда-то сбоку и чуть сзади, и Катя невольно дернулась от взявшегося ниоткуда страха, хоОна повернулась и увидела одного из своих учениВпрочем, Открытый театр был не только площадкой для лицедейства, но и своеобразным психологическим тренингом, каждый из участников которого мог прожить на сцене свою проблему, проговорить ее вслух, прои-- ПОСЛЕДНИЙ ШТРИХ К ПОРТРЕТУ - грать, выплеснув боль, и, в конце концов, найти долгоКогда-то давно, в прошлой жизни, Катя, пытавшаяся собрать себя воедино после развода, вдруг поняла, что смягчить боль ей помогает именно сцена. Чтобы стать собой, иногда было достаточно сыграть кого-то другого. И именно это она и позволяла делать другим на занятиКатин новаторский метод заключался в том, чтобы совместить любительский театр со своеобразной психо1.С сентября она набрала новую группу, точнее, трупИ вот сейчас перед ней стоял один из них, Влади1 Читайте об этом в романе Людмилы Мартовой «Лунная дорога в никуда».все-таки ходил исправно, хотя Катя никак не могла взять в толк, зачем ему это нужно.Иногда он появлялся и в театре, где служила Екате— Добрый день, Владимир Николаевич, — сказала Катя чуть суше, чем это допускали правила вежливости. Ему действительно удалось ее напугать. — Сейчас, по за— Нет, не случайно. Я специально пришел, чтобы вас повидать, потому что по службе оказался неподалеку.— По службе?— Да, на Цветном бульваре убили пожилую женщину, а я сегодня дежурный следователь.Желудок Катерины ухнул куда-то вниз, и ее сразу жестко затошнило, так сильно, что она испугалась, что ее вывернет наизнанку, прямо на замшевые туфли сто— Что с вами? Вам плохо?— Мне нормально, — проскрежетала Катя. Голос ее стал глухим от выворачивающей внутренности трево— Да в том-то и дело, что мы понятия не имеем, кто она, — воскликнул Бекетов. — У нее при себе документов не было. Видимо, кто-то из жительниц окрестных домов. Пришла в парк посидеть на лавочке, зачем для этого паспорт. Обход соседних домов, конечно, проводится, но Цветной бульвар немаленький, домов вокруг уйма, так что на скорый результат рассчитывать не приходитКонечно, за Аглаей Тихоновной никогда не числиЕсли она смотрела телевизор, то параллельно обязаА вдруг это ее убили на Цветном? Тревожащая Ека— Алло, Глашка, ты дома?— Ну да, а где мне быть, если я выполняю священ— Да, я уже бегу, — сообщила Катя и покосилась на стоящего рядом Бекетова. — Глаш, а Аглая Тихоновна с тобой?— В смысле? — не поняла Глаша. — Со мной, вон, рядом стоит, передает тебе привет.Парализующий страх схлынул так же внезапно, как и пришел. На мгновение Кате показалось, что она да— Поцелуй ее и скажи, что я буду минут через пят— Вы в какой-то момент подумали, что это она — та самая жертва с бульвара? — проницательно спросил Бе— Вы говорите глупости!Это было грубо, но в данный момент Екатерина ХолоБекетову удалось напугать ее дважды, и так просто спу— Бабушка моей подруги удивительная женщина, но случайное нападение с целью ограбления, к примеру, может подстерегать любого. Она уже немолода, вряд ли могла бы дать отпор. Но, к счастью, с ней все в поряд— Погодите, Катя, давайте я вас провожу. — Не до— Да, ей. Владимир Николаевич, так вы зачем при- шли-то?— Увидеть вас захотел, — бухнул он, и Катя запну— Зачем? У вас что-то случилось? Вы бы хотели проТеперь следователь смотрел на нее снисходительно и даже с какой-то жалостью.— Катя, у меня не может ничего случиться. В смысле, ничего такого, с чем я не смог бы справиться БЕЗ про— Приблизительно да, — буркнула Екатерина, — ватратите на Открытый театр свое время, но не успела. До пандемии.— Потому что мне нравитесь вы. — Он улыбался, хоСорокалетняя актриса Екатерина Холодова, пере— Владимир Николаевич, меня ждут, а вы отнимае— В отличие от меня, — Бекетов закончил несказанСпустя всего мгновение Катя вдруг осознала, что его нет рядом. Крупный, даже грузный мужчина словно рас1950 год, МагаданСожалеть было не о чем, а раз так, Аглая ДмитриевСтоя перед мутным зеркалом с облезшей по краям амальгамой, она придирчиво оглядывала себя в зеркаПодумав о дочери, Аглая Дмитриевна едва заметно улыбнулась. Видит бог, она много лет несла все бремя ответственности за их семью сама, в одиночку. Теперь пришел Ольгин черед. И если за спокойствие и достаток нужно заплатить, продав молодое тело, значит, так тому и быть. Она сама платила гораздо дороже.Отойдя от зеркала, Аглая Дмитриевна выглянуназывать суровой. На самом деле температура воздуВпрочем, Аглая Дмитриевна прекрасно понимала, что дело вовсе не в климате и не в близости Охотского моря. На мгновение закрыв глаза, она вдруг как наяву услышала голос мужа Александра, размеренно объяс— Видишь ли, Глаша, Охотское море выполняет функАглаю Дмитриевну ничуть не удивило, что ее муж так уверенно разбирается в вопросах метеорологии. За горапнул сознание, срывая корочку с начавших подживать болячек. Восемь лет он провел здесь, в Магадане, один, без нее. И это брошенное вскользь «у нас» словно стаВ Москве Аглая Аристова родилась и провела все свое детство, поскольку вместе с сестрой воспитывалась у бабушки с дедушкой. Родителям, жившим в Санкт-ПеБыло это в 1912 году, и сестра Аглаи Вера, будучи на четыре года младше, подобной участи избежала. Она была слаба здоровьем, когда ей исполнилось десять, на семейном совете было принято решение оставить ее дома еще на год. Когда же этот год прошел и наступил 1917-й, проблема стала и вовсе не актуальной.Когда в октябре 1917 года Институт благородных деАглая ехать вместе с ними наотрез отказалась. И отец, и мать были ей, по сути, совершенно чужими, и больше всего на свете она мечтала вернуться в Москву, к бабушВезти ее в Москву отец категорически отказался, не хотел тратить время на лишние поездки, которые к тому моменту были уже небезопасными. Аглаю вручили заСлыл он человеком обширных знаний и недюжинноЧто думал Лавров о влюбленной в него девочке, история умалчивала. За всю дорогу он ни разу не приВ следующий раз Аглая Аристова увидела Лаврова страшной весной двадцатого, когда они с Верой похорочто вытянувшаяся Верочка тоже была уже достаточно хоО том, что их с сестрой ждет дальше, Аглая предпоВсе чаще думала Аглая о том, правильно ли поступиВ бывшей бабушкиной квартире сестры занимали теЗимой девушки отчаянно мерзли. Принесенные дропливали только по утрам. К ночи комната выстуживалась окончательно, и, лежа на одной кровати и прижавшись друг к другу, чтобы согреться под двумя тонкими одеяАглае было проще, она привыкла мерзнуть в СмольПотом она открывала глаза и обнаруживала себя в настоящем, в старом дедовом доме, в котором теперь можно было занимать только одну комнату, с дрожащей и стонущей во сне Верой рядом.Сестренка мучилась от холода ужасно и даже разбоНичего серьезного он у девушки не нашел, выпиза пятьдесят, пожалуй, даже ближе к шестидесяти, и, поЖить им было практически не на что, все ценное, что осталось от бабушки и деда, Аглая давно уже вымеСтарый доктор-вдовец мог предоставить им кров, заТот день, который в очередной раз изменил ее жизнь, начался буднично. Сестры, проснувшись, застелили поРаздавшийся звонок в дверь не мог иметь к ней нитри. Да и не ждала она никого в этот утренний час. Кто- то из соседей открыл дверь, в коридоре послышались шаги, потом тихий стук. Аглая выскользнула из кресла, отперла замок, не успев ни удивиться, ни испугаться. Она вообще жила как во сне, иногда думая о том, что за три года растеряла весь спектр эмоций, перестав как плакать, так и улыбаться.За дверью стоял Александр Лавров. Как ни странно, за эти годы Аглая ни разу не вспоминала свою случай— Здравствуйте, Аглая Дмитриевна, — сказал он, — хотел прийти в день вашего рождения, но был в коман— Откуда вы знаете, когда у меня день рождения? — глупо спросила Аглая и, спохватившись, добавила: — Вы проходите внутрь, пожалуйста. Негоже это, на пороге стоять.— Я был дружен с вашими родителями, поэтому знаю, когда у вас и Веры Дмитриевны день рождения. Впрочем, важно сейчас не это. Аглая Дмитриевна, выВряд ли было что-то, чем он мог удивить Аглаю больше.— Замуж? — спросила она, словно не верила собЛавров засмеялся, словно она спросила невесть что смешное.— В самом прямом, — заверил он. — Если вы хотите, я на колено встану. Я вас полюбил тогда, в поезде, подороге из Петербурга в Москву. Но вы были пятнадцати— Из Петрограда в Москву, нет теперь Петербурга, — зачем-то поправила его Аглая. — Хотя получилось красиРасписались они на следующий же день, после чеОтец замужество дочери одобрил.— Саша тебя не обидит, — сказал он. — Будешь за ним как за каменной стеной, да и Веру удачно замуж пристроишь. Молодец, дочка, не ожидал, что ты такая.— Какая? — спросила Аглая, во всем любившая точ— Умеющая приладиться к обстоятельствам.Что он имел в виду, Аглая тогда поняла не очень. Мужа своего она любила и замужество браком по расСпустя восемь лет после свадьбы старшей сестры вы— Мама, я пришла, ты дома?Аглая Дмитриевна вынырнула из воспоминаний, отоНочь, улица, фонарь, аптека. Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века — Все будет так. Исхода нет.