Небо и Земля (Лучший экипаж Солнечной. Саботажник) (18+). (Дивов)Купить книгу, доставка почтой, скачать бесплатно, читать онлайн, низкие цены со скидкой, ISBN 978-5-04-168846-2

Аннотация к книге "Небо и Земля (Лучший экипаж Солнечной. Саботажник) (18+)"
автор Дивов

Книга из серии 'Новый Дивов. Коллекция. Премиальное оформление'

Читать онлайн выдержки из книги "Небо и Земля (Лучший экипаж Солнечной. Саботажник) (18+)"
(Автор Дивов)

К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.

До книги"Небо и Земля (Лучший экипаж Солнечной. Саботажник) (18+)"
Вы также смотрели...

Другие книги серии "Новый Дивов. Коллекция. Премиальное оформление"

Другие книги раздела "Историческая и приключенческая литература"

Читать онлайн выдержки из книги "Небо и Земля (Лучший экипаж Солнечной. Саботажник) (18+)" (Автор Дивов)

НЕБО И ЗЕМЛЯ

Лучший экипаж Солнечной • Саботажник

ОЛЕГДИВОВ

НЕБО И ЗЕМЛЯ

$

Москва

2022

УДК 821.161.1-312.9

ББК 84(2Рос=Рус)6-44

Д44

Разработка серийного оформления Константина Гусарева

Дивов, Олег Игоревич.

Д44 Небо и Земля / Олег Дивов. — Москва : Эксмо, 2022. — 608 с.

I8В^ 978-5-04-168846-2

«Лучший экипаж Солнечной» — лихая и жестокая история военных астронавтов, которые были героями, а потом оказались не нужны, брошены, преданы и, наконец, прокляты. Не надо так с людьми, чья профессия — космический бой, а призвание — защищать и служить.

«Саботажник» — книга-обманка, вроде бы про идиотизм и бесконечную пьянку на планете, где по небу летают крокодилы, а под ногами течет элик

УДК 821.161.1-312.9

ББК 84(2Рос=Рус)6-44

ГМ’А 978-5-04-168846-2

© Дивов О., текст, 2022

© Оформление. ООО «Издательство

«Эксмо», 2022

ЛУЧШИЙ ЭКИПАЖ СОЛНЕЧНОЙ

Часть I

Над землёй

Из одежды на дежурном навигаторе Иве Кендалл были только бое

С пристёгнутыми ботинками костюм мгновенно превращает

Но когда на борту такой бардак, что за подвижность отвечает женщина, у которой месячные начнутся с минуты на минуту, нести вахту можно хоть нагишом.

По сравнению с тем, что бомбардир Фокс третьего дня сломал нос старшему технику, это вообще не будет считаться за проступок.

Тем более что в сейфе малого оперативного штаба нашли кани

И контроль отражателей барахлит.

А на дне бассейна какой-то самородок очень реалистично нари

въелась в покрытие, а бассейн такой здоровый, что выбрасывает

Под давлением таких печальных обстоятельств старпом Боровский, который ещё полгода назад скорее удавился бы, чем по

Кенди-Конфетка в списках группы Р значится как мастер-на

Во всей группе Р кавалеров Пурпурного Сердца только трое. И все ходят на флагмане. Трёхзвёздный адмирал Рашен, он же ко1 Жан-Поль Боровский и мастер-навигатор капитан-лейтенант Иветта Кендалл.

Рашен получил Сердце в незапамятные времена, когда был по званию едва-едва капитаном и гордого прозвища Рашен ещё не носил. Кто-то там в него стрелял. Ну и он кого-то шлёпнул. А вот Боровский и Кенди схлопотали по медали вместе, три года назад, за вторую марсианскую кампанию. В составе призовой команды вели на базу трофейный бэттлшип «Энтерпрайз» и едва не стали жерт

1 Коммандер (здесь) - капитан третьего ранга.

вами диверсии. Здоровенная дура размером с Фобос неожиданно взбрыкнула и так об этот самый Фобос приложилась, что пришлось её списать на металлолом. Боровский в момент рывка уже отстег

А теперь и война кончилась, и на вахту можно выйти босиком и без трусов, старшие офицеры лупят друг друга по морде, как со

Держится как ветеран. Лет примерно тридцать пять. Мог бы быть капитаном, но всего лишь лейтенант. А на груди планка. Одна-

единственная медаль. Четвёртое на «Тушканчике» Пурпурное Сердце.

Ива рассеянно перелистнула на своем терминале несколько страниц женского романа (ещё одно злостное служебное наруше

«Тушканчик» летел над Россией. Внизу не было огней, и леген

В углу Вернер одной рукой выбивал команды на «доске» мобиль

Ива как раз примерялась задать Вернеру какой-нибудь хитрый провокационный вопрос, когда в ходовую рубку, шлёпая босыми ногами, вошла Линда.

— Здорово, мать! — провозгласила она с порога. — Как жизнь половая?

В отличие от Ивы, Линда сейчас не дежурила, но тем не менее оказалась в трусах. Правда, больше на ней не было вообще ничего. Вернер бросил на Линду косой взгляд, неожиданно смутился и ны

— Жизнь нормально, — ответила Ива, исподволь разглядывая Линду и прислушиваясь к странным ощущениям где-то внутри. У Ивы не было гомосексуального опыта, и она не хотела признаться

себе, что крупная и сильная белокурая Линда волнует её. Ива вдруг представила, как эта тяжёлая полная грудь с коричневыми сосками ложится ей на живот, большой жадный рот по очереди заглатыва

— Ты чего морщишься? — спросила Линда. — Нездоровится?

— Да нет, — отмахнулась Ива. — Первый день. Грудь побалива

— А-а. Соболезную. Прими таблеточку.

— Да уже. Ты-то как, подруга?

— Мне уже таблетками не поможешь, — заявила подруга. — Вниз пора. Трахаться.

Вернер, который в этот момент осторожно выползал, пятясь, из недр контрольного пульта, крепко стукнулся затылком и что-то не

— Ну, потерпи недельку, — сочувственно вздохнула Ива. Они были с Линдой в одной смене и через восемь дней вместе отправ

— Через недельку как раз у меня месячные начнутся, — объяс

и, демонстративно вихляя бёдрами, покинула рубку. Вернер ут

— Насколько я помню, на круизерах положен по штатному рас

— Он только что был здесь, — ответила Ива равнодушно.

Вернер обернулся и посмотрел на Иву в лёгком изумлении. Ива заметила, какие у него красивые глаза, и потупилась.

— Однако! — пробурчал Вернер.

— Она с нами всю вторую марсианскую кампанию прошла, — заметила Ива. — Ей буквально цены нет. Между прочим, Линда ка

— Кстати, о второй марсианской, — сменил тему Вернер. — Я всё хотел спросить... Откуда у вас Пурпурное Сердце, капитан?

— Воевала, — ответила Ива неожиданно сухим тоном. Ей даже стало немного стыдно. — А у вас, лейтенант?

— Болел, — отрезал Вернер и вернулся к работе.

«Обиделся, — подумала Ива. — Ну и дурак». Она снова отвер

Маленький «Тушканчик» на фоне «Гордона» выглядел сущей блохой. Но только выглядел. Потому что на «Тушканчике» (он же «Муад-Диб», он же «наш Махди», а то и просто «старина Пол») дер

Теоретически Рашен должен был ходить именно на «Гордоне» или на аналогичной дуре серии 105, даром что понастроили их до

Дежурная смена тогда проворонила врага. Тот самый злосчаст1 файтеров на перехват, отжал к поверхности и на

1 Крыло (здесь) - дивизион, усиленный дивизион, реже - малая эскадра.

базу. Рашен сдал в психушку экипаж, получил звание коммандера, Медаль За Наглость и новенький, с иголочки, «Эрик Джон Старк», систершип «Гордона». Но у Рашена после Юпитера в одночасье по

Кроме того, ему совсем не хотелось бомбить сепаратистов. Основной специальностью Рашена был космический бой, он атако

И тогда начальник Рашена вице-адмирал Кениг повысил на него голос. При свидетелях он произнёс свою историческую речь, в кото

Кениг схватился для начала за сердце, а потом за пистолет. Рашен был в спецкостюме и как раз уже примерился треснуть на

«Отстань от парня, Гуннар, — приказал он. — Ты не прав. А вы, ком

лочь не отлипла от поверхности. И если через месяц хоть одна крас

«Так точно, господин адмирал флота, — отчеканил Рашен. — Разрешите доложить. Одна сволочь летать будет. Но плохо и не

«Это какая же?» — удивился Хантер.

«Да „Энтерпрайз“, будь он неладен», — напомнил Рашен.

Тут Хантер заржал и смеялся долго, наливаясь краской и хлопая себя ладонями по коленям.

«Ладно, — сказал он, отсмеявшись. — „Энтерпрайз“ пусть лета

Так Рашен приобрел своё прозвище, которое приклеилось к нему накрепко. А «Энтерпрайз» доковылял до Марса только к самому концу войны и прибыл на орбиту донельзя лояльный, с запертыми в карцере офицерами и весь обляпанный демаскирующей белой кра

«Тушканчик» прошёл от «Гордона» в сотне километров, и гро

лился, в окружении клубов сизого дыма, Фокс. Изо рта у него тор

— Привет, Конфетка! — промычал Фокс, вынул сигару изо рта и пошёл к Иве, широко улыбаясь. — Дай-ка я тебя, солнышко, облизну!

Ива засмеялась, позволила Фоксу отечески чмокнуть себя в ма

Должность у Фокса была «старший эксперт по огневому взаимо

— Салют, Андрэ! Как твоё самочувствие? — спросил Фокс у Вернера. Эту фразу он произнёс по-французски, чтобы подчер

— Спасибо, Мишель, порядок, — бросил через плечо Вернер. — А ты почему всё ещё с синяком?

— Я его ношу как орден, — гордо ответил Фокс. — Ну, как там у «старика Пола» с отражателями?

— Похоже, заводской брак в одном блоке. Ничего серьёзно

— Мне до всего есть дело, — сообщил Фокс. — Я «старика Пола» люблю всем сердцем. Меня беспокоит любая мелочь. Даже то, что у нашей Линды сексуальный психоз. Конфетка, у тебя был ког

Ива поманила Фокса пальцем и, когда тот к ней нагнулся, креп

— Ой, де дадо! — взвыл бомбардир. — Я больше де буду!

— Так его, болтуна. — одобрил экзекуцию Вернер.

Ива отпустила нос бомбардира и поймала Фокса за воротник, чтобы не сбежал.

— Ты откуда его знаешь, Майк? — прошипела она Фоксу на ухо.

— А что? — шёпотом удивился Фокс, растирая покраснев

— А-а. — протянула Ива многозначительно, ничего толком не поняв.

Фокс распрямился, воткнул сигару в рот и упёр руки в бока.

— На «Тушканчике» теперь просто уникальное общество, — ска

— А кто второй русский? — удивилась Ива.

— Да вон! — Фокс указал сигарой в сторону Вернера.

— Слушайте, Эндрю, он это серьёзно? — не поверила Ива.

Вернер чем-то звонко щёлкнул, с довольным видом подбросил на ладони дефектный блок и задвинул на место контрольную па

— А почему бы и нет? — спросил он.

— А-а. — в очередной раз сказала Ива.

— А фамилия у него такая для маскировки, — объяснил Фокс. — Чтобы не приставали.

— Трепло, — усмехнулся Вернер. — Вы не слушайте Майка, капи

— Кстати, у Рашена тоже имя. — заметила Ива.

— Вполне русское, — не согласился Фокс. — Алекс Успен. Чем тебе не нравится?

Вернер не удержался и прыснул.

— Что такое?! — возмутился Фокс. — Какого чёрта сегодня все надо мной издеваются?! Одна ненормальная за яйца хватает, другая за нос, теперь ты ещё.

— Ну ты даешь, Майк, — сказал Вернер. — Адмирала зовут О1ед Изрепзку.

— Быть не может, — отмахнулся сигарой Фокс. — Фамилии на «ский» все еврейские. Как у нашего Жан-Поля.

— Могу открыть штатное расписание, — предложила Ива, кла

— Ему не сломаешь, — хмыкнул Фокс и снова окутался клубами дыма. — Ну давай, не тяни, делай запрос. На что спорим?

— Не будет запроса, — сказала Ива, глядя на монитор. Левой рукой она выбила дробь на контактах, а правую сунула под пульт и вытащила ботинки.

— Ох, мама! — воскликнул Фокс. — Где моя обувь, вы, астронав

Ива поспешно обувалась. Вернер со спокойной улыбкой смо

— О, Жан-Поль! — обрадовался в коридоре Фокс. — Ты ведь ев

— Ну. — хмуро ответил Боровский.

— Фамилии на «ский» все еврейские, ведь так?

— Слышь, ты, поц, — сказал Боровский. — Где твои ботинки?

— Виноват, — пробормотал Фокс и убежал по коридору.

Боровский вошёл в рубку и остановился посредине, заложив руки за спину и покачиваясь с пятки на носок.

— Бар-р-дак! — прорычал он, ни к кому специально не обращаясь.

Вернер подобрал сумку и встал.

— Контроль отражателей в норме, — доложил он.

— А, — сказал Боровский, как будто только что заметил Вернера. — Здравствуйте, Эндрю. Хоть кто-то здесь в состоянии за что-то отвечать. Ну, и?..

— Видимо, дефектный блок. Сейчас я его протестирую на своей машине и тогда смогу дать полное заключение.

— На диверсию не похоже? — неожиданно спросил Боровский. Ива, услышав это, подпрыгнула в кресле и обернулась.

— Не похоже, — ответил Вернер, ощутимо понизив голос. — А что?

— Да так, — Боровский неопределённо шевельнул бровью. — Пришёл снизу меморандум о профилактике возможного саботажа. Это, конечно, совершенно не моё дело, но если бы меня спросили... М-да. Вот я и спрашиваю: не похоже?

— Знаете, коммандер, — сказал Вернер без тени юмора в голо

— Сам-то когда из психушки вышел?! — окрысился Боровс

— Да я там, может, и вовсе не был. — пробормотал Вернер обес

— А я — был, — веско сказал Боровский. — И многому научил

— Раз вы такой ответственный, подарите ей вибратор, — посо

— Да у неё этих вибраторов два ящика. Ей по штату положено. Не в том дело. Ты пойми меня правильно, Эндрю. Мы с тобой здесь отвечаем за боеспособность. Только мы. Ну, ещё твои пятеро шли- мазлов, но с них спросу никакого. А больше никто. Ни Кенди, ни тем более этот толстожопый Фокс. Даже адмирал Рашен ни за что на «Тушканчике» не отвечает. Сломать корабль они все могут, это им только дай. А потом спросят. И с кого? С нас. Понял? Так что давай, шевели мозгами. Тем более ты русский.

Ива смотрела, как причаливает адмиральский катер, слуша

— Слушайте, Жан-Поль, — сказал Вернер. — Я вас понял. Все будет ОК. Только вы не расстраивайтесь так.

— Я даже твоего личного дела не видел, — вдруг сказал Боровский с непонятной тоской в голосе.

— А вам и не положено, — неожиданно жёстко заметил Вернер.

— То-то и оно... — вздохнул старпом. — Дежурный! — рявкнул он себе в воротник, туда, где торчал микрофон. — Не слышу доклада!

— У вас же наушника нет, Жан-Поль, — сказал Вернер тихонько.

Боровский пронзил техника безумным взглядом и принялся хлопать себя по карманам в поисках наушника.

— Возьмите, — Вернер протянул старпому маленькую чёрную фишку. — Это мой резервный.

Боровский что-то промычал, схватил фишку и запихнул её в ле

— Дежурный! — заорал он.

— Что-нибудь случилось, Жан-Поль? — спросил из коридора глубокий и ровный голос.

Боровский судорожно отпрыгнул с прохода и принял строевую стойку.

— Никак нет! — отрапортовал он.

— Это хорошо, — сказал адмирал Рашен. — Добрый день, Иветта. 2^^аV8VVШ, Апйгеу.

— Хйт^з^ике, О1ед IдогеV^сЬ, — сказал Вернер и почтительно склонил голову.

— Как ты здесь? — спросил Рашен, переходя на французский и протягивая Вернеру руку. — Привыкаешь? Не обижают?

— Его обидишь, — ответил за Вернера Боровский. — Он сам кого хочешь обидит до слёз.

— Всё нормально, драйвер, — улыбнулся Вернер, пожимая креп

— Отражатели починил?

— Да ничего там не было, драйвер. Ерундовая потеря контакта.

— Разберёшь «старика Пола» по винтику и соберёшь. Ясно?

— Да, сэр.

— Коммандер Боровский тебе всё обеспечит.

— Да, сэр! — хором ответили старпом и техник.

— Вопросы?

— Да, сэр, — сказал Вернер. — Коммандер Боровский обеспоко

— И ничего я не обеспокоен... — пробормотал Боровский, опу

— Пусть он лучше обеспокоится тем, что у него по кораблю го

— Застрелю психопатку. — прошипел Боровский. — Застрелю и в жопу трахну.

Рашен сделал нижней челюстью жующее движение и посмотрел на старпома очень внимательно.

— А может, в обратной последовательности?

— Виноват, сэр, — сказал Боровский, глядя в пол. — Разрешите удалиться?

— Через полчаса зайдёшь ко мне, — приказал Рашен. — И к Линде не суйся. Я с ней уже поговорил. Хватит с неё. Ладно, Апбгеу, ты работай по своему расписанию, я потом тебя найду. По местам, астронавты. Не развалите тут всё окончательно.

Вернер и Боровский, щёлкнув каблуками, скрылись в коридо

Ива украдкой посмотрела на адмирала. Ей всегда нравилось его волевое и умное лицо. Но теперь под глазами Рашена запали тени. И глаза эти, обычно такие острые, живые, а зачастую даже злые, ка

— Пожалуйста, вызови Задницу, Иветта, — пробормотал адми

— Да, сэр. — Ива набрала команду, быстро переговорила с де

— Здравствуй, Фил, — сказал Рашен. — Ты мне нужен. Сможешь подвалить часам к семи?

— Один? — спросил Задница.

— Да. Бутылку только возьми и подваливай. Думать будем.

— А может, ты ко мне? Моя охрана у тебя на борту не поместится.

— А ты всех не бери.

— Ну, Алекс, чего тебе стоит...

— Фил, кончай ныть. Ты уже старый хрен, а всё ломаешься, как не знаю что. Я сказал «подваливай», значит, подваливай.

— Сам ты старый хрен. Будет исполнено, сэр, — и Задница дал отбой.

— Всё-таки он действительно Задница, — заключил Рашен. — А представляешь, Иветта, ходили бы мы с тобой сейчас на «Старке». Или на том же «Гордоне». Бассейн — двадцать пять метров! Теннисный корт. Зона психологической разгрузки. Санаторий. То- то Задница вниз не стремится. Ему и так хорошо.

— Наш кораблик самый лучший, — сказала Ива. — И мы тоже классные парни и хорошие астронавты.

— Угу, — кивнул Рашен. — Только кроме нас этого почему-то никто не понимает. Да и сами мы, честно говоря. Слушай, детка, ты мне доложить ничего не хочешь?

— А что докладывать, сэр? — удивилась Ива.

— Воин, службою живущий, читай Устав на сон грядущий, — продекламировал Рашен. — И утром, ото сна восстав, читай внима

— Можно вопрос, драйвер? — спросила Ива, игнорируя намёк.

— Хоть дюжину. Но сначала ты мне доложишь, как полагается. Что тебе, жалко? Уважь старика.

— Господин адмирал, за время вашего отсутствия происшествий не случилось. Дежурный навигатор капитан-лейтенант Кендалл, сэр, — лениво пробубнила Ива. — И ничего вы не старый.

— Я говорю, что старый, значит, старый. Ну, чего тебе?

— Сэр, вам никто ещё не говорил, что через пару месяцев такого бардака мы уже не сможем работать?

— Знаешь, Кенди, ты действительно забыла, что я адмирал.

— Сэр, люди не хотят больше служить. Даже хуже, чем не хо

земляне со мной сделают что-нибудь нехорошее. Вы слыхали, одну девчонку из десанта изнасиловали и убили?

— Они её потом очень ловко надели на громоотвод, — сказал Рашен. — А на животе у неё было выжжено: «ппшк-г». Сам видел. А ты чего хотела? Чтобы её искупали в шампанском? Убийца, он и есть убийца.

— Сэр, я вас не понимаю, — сказала Ива упавшим голосом.

— Говорю же, милая, я всё-таки адмирал.

— Объясните, сэр.

— Я знаю в сто раз больше твоего. И в подробностях. Кроме того, я не только знаю, что происходит, но и догадываюсь, зачем это дела

— Ох... — выдохнула Ива. — Что же делать, сэр?

— Ждать, — сказал Рашен жёстко. — Сидеть и ждать моего при

— Чует моё сердце, — пробормотала Ива, — что долго мы не вы

* * *

— Ну что, Апйгеу? — спросил Рашен вместо приветствия. — Как себя чувствует наш «Махди»?

— Кто? — удивился Вернер.

— Классику надо знать, — упрекнул Рашен. — Присаживайся.

— Спасибо, — Вернер уселся напротив адмирала и прищурился на него одним глазом, вспоминая. — Махди — это Пол Атридес, да?

— Угу, — Рашен кивнул. — У нашей славной группы Р в чести народный фольклор. Набрал я себе помощничков, век бы их не ви

— О1ед IдогеV^сЬ, с чего вы взяли, что вы старый? — искренне удивился Вернер.

— Ощущение, — сказал Рашен и неопределённо помахал ладо

— Так я вам послал, — Вернер указал подбородком на терминал.

— Да? Что-то не заметил. — Адмирал повернулся к монитору, но руки на контакты положить не успел. Потому что Вернер подал

Вернер умел писать от руки — именно писать, а не только распи

— Та-ак, посмотрим, — сказал Рашен, для порядка выводя на монитор докладную о результатах первичного техосмотра корабля. Правой рукой он разгладил белую тряпку, оказавшуюся куском форменной майки. И чем дальше читал печатные буквы, аккуратно выведенные графитным стержнем, тем сильнее морщился.

«Система оповещения — в режиме микрофона, — писал Вернер. — Сигнал идёт вниз постоянно на кодированной волне. Передатчик зашит под обшивку на техпалубе».

Рашен машинально посмотрел на потолок. Динамики системы оповещения стояли по всему кораблю. На какую-то секунду адми

голым, будто с него содрали кожу. Пришлось зажмуриться и сосчи

«Блокиратор главного ствола управления огнём, — прочёл Рашен. — Вживлён намертво. Приёмного устройства пока не нашёл».

— Ты блестящий специалист, Апйгеу, — скорее выдавил из себя, чем сказал, Рашен. — Я очень рад, что взял тебя в экипаж.

— Мастерство не пропьёшь, — невесело заметил Вернер. — Вы дальше посмотрите, О1ед IдогеV^сЬ.

— Куда уж дальше! — усмехнулся Рашен. По главному стволу управления огнём шла большая часть телеметрии орудийной па

«Автономная инициирующая схема аварийного глушения реак

Рашен откинулся в кресле и сложил руки на груди. Это был ко

Рашен протянул руку, и Вернер вложил в его пальцы кусок гра

— По интересующим вас пунктам, — сказал Вернер самым без

«Если не справлюсь — устроим пожар на техпалубе и поставим аварийный комплект», — написал он и перепаснул тряпку адмиралу.

Реакция адмирала была вполне естественной для астронавта: едва прочитав, он скомкал послание и запихнул его в утилизатор. Вернер дернулся было спасти тряпку, но опоздал. Рашен посмотрел на него и покрутил у виска пальцем. Вернер развёл руками.

— М-да, — сказал Рашен. — Ну что ж, Апйгеу. Работа продела

— У меня же пять человек, — напомнил Вернер. Рашен тут же показал ему кулак, и Эндрю понимающе кивнул.

— Ладно, — сказал Рашен. — Благодарю за службу. Вопросы есть?

— Никак нет, сэр. — Вернер поглядел на потолок, выразительно ткнул пальцем в сторону утилизатора, где скрылась тряпка, и погро

Рашен хмыкнул и расстегнул нагрудный клапан спецкостюма, демонстрируя ослепительно белую футболку. Вернер махнул ру

— Разрешите идти?

— Разрешаю заходить в любое время, — сказал адмирал. — И не забудь, старпому Боровскому приказано содействовать тебе в части, его касающейся. Пока, Апйгеу.

— До свидания, — сказал Вернер, подмигнул и вышел за дверь.

Адмирал повернулся вместе с креслом, набрал команду на замке сейфа, просунул в него руку и схватился за бутылку самогона, как утопающий за спасательный круг.

* * *

Отвергая духовное наследие предков, как не оправдавшее себя и чуть было не погубившее Землю, человечество тем не менее не хоронило старые добрые технические идеи. Поэтому «Тушканчик» был сконструирован по принципу русской матрёшки и мог позво

ликоват в поперечном сечении, попросту толст. Гравигенератор, лёгкий и компактный, вписался бы в схему круизера серии 100 как нельзя лучше. Но, увы, управлять гравитацией люди пока не научи

Вращающаяся оболочка корабля в просторечии именовалась «рабочей зоной». Она делилась поперёк на так называемые палу

Разумеется, все испытывали кратковременную невесомость по пути от причальных шлюзов до рабочей зоны, но её частично ком

Ещё Рашен вспоминал, как по молодости лет учинил на «Фон Рее» тренировку на невесомость. Конечно, у него хватило ума не тормозить рабочую зону — Рашен просто вывел людей полетать

в центральный ствол. Вернулись астронавты назад все заблёван

Короче говоря, жизнь на «Тушканчике» шла в полном согла

По корабельному времени был уже поздний вечер, Ива только что вышла из душевой и направлялась к себе в каюту — розовый ха

— Тысяча извинений, капитан, — пробормотал Эндрю, отпол

Ива села, прислонилась к стене и подобрала слетевшее с головы полотенце.

— Отвернись! — приказала она, заново сооружая из полотенца чалму.

— Я не нарочно, — объяснил Эндрю, глядя вверх. — Панель вы

— Ты-то живой? — поинтересовалась Ива.

— Вроде бы. — Эндрю поднялся на ноги и нагнулся к Иве. Он был в лёгкой рабочей куртке с закатанными до локтей рукавами, и Ива увидела на его левом предплечье извилистый белый шрам. Руки у Вернера были не по-мужски изящные, с тонкой кистью и длинными красивыми пальцами. Но поднял он Иву с пола легко, как пушинку.

— Где это тебя угораздило? — спросила она, показывая глазами на шрам. — На «Фон Рее»?

— Да. Только ничего героического. Производственная травма. Ползал по магистрали, вот как сейчас, и зацепился.

— Что же ты его не зарастил?

— Не знаю... Всё-таки память. И девочкам нравится.

— Ага, — кивнула Ива, посмотрела Эндрю в глаза и отвела, опусти

— Я вас правда не ушиб? — в очередной раз спросил Эндрю.

— Правда, — еле слышно сказала Ива, мучаясь вопросом: он её сейчас поцелует или всё-таки постесняется и отложит на потом. Никогда раньше ей не хотелось, чтобы её поцеловал мужчина, с ко

Ива встряхнулась, не без труда пришла в себя и снова посмотре

— Кто ты? — спросила она.

Эндрю отпустил её и непроизвольно сложил руки на груди.

— Меня зовут Эндрю Вернер, — сказал он с лёгкой усмешкой на губах. — Возраст тридцать шесть, рост сто восемьдесят, вес семь

— Это заметно, — подтвердила Ива. — А всё-таки, кто ты? Что ты здесь делаешь?

— Падаю на голову красивым женщинам.

— Не валяй дурака. Энди.

— Но вы действительно очень красивая женщина, капитан. Во всяком случае, на мой вкус.

— Особенно сейчас, — заметила Ива, машинально поправляя на голове полотенце. — Значит, не хочешь отвечать?

— Сожалею, но мне нечего ответить, — сказал Эндрю очень мягко, почти ласково. — Вы меня за кого-то принимаете... За героя какого-то. Из женского романа. А я просто свалился вам на голо

— Если не можешь обращаться ко мне на ты, давай перейдём на английский, — предложила Ива. — Или у русских положено снача

Вернер откровенно смутился. Получалось у него это обворожи

— Я не знаю, что на этот счёт положено у русских, — сказал он. — Но выпить я с вами. с тобой готов в любое время.

— Тебя тормозит, что я старше по званию? — не унималась Ива.

— Тьфу! — Вернер провернулся на каблуках, и когда лицо его снова оказалось у Ивы перед глазами, было оно уже совсем не сму

— Молодец! — похвалила Ива, крепко хлопнула Эндрю по плечу и, повернувшись к нему спиной, царственно поплыла по коридору.

Эндрю восхищённо смотрел ей вслед.

* * *

Адъютант контр-адмирала Задницы сгибался под тяжестью здоро

— Здрасте! — выдохнул он, роняя кофр на стол. — Всё как зака

— Не любит он тебя, Изя, — сказал Рашен. — Не бережёт.

— Это точно, — согласился Изя, откидывая крышку и извлекая из кофра цилиндрический сосуд с бурой жидкостью.

— Посуду на стол, технику в угол, — распорядился Эссекс, воз

— Да вот стаканы, не переживай. Изя, ты бы, действительно, убрал со стола этот ящик.

— Минуту, — сказал Изя, запуская руки в кофр и щёлкая ры

— Ой! — Рашен скривился. У него вдруг прихватило зубы и ло

— Сами-то не умеете... — проворчал Изя, вглядываясь в аппа

Эссекс вытер слезящиеся глаза и уселся за стол напротив Рашена.

— Ну? — спросил он недовольно. — Долго ещё терпеть?

— Да сейчас же! — обиделся Изя. — Я вам что, техник? Я вообще в этой электронике ни бум-бум.

— Бум-бум у тебя хорошо получается, — заметил Рашен. — У меня сейчас зубы выпадут.

Изя что-то с усилием провернул в кофре, и затопившее каюту электричество рассосалось. Помехопостановщик вышел на режим.

— Вот, — сказал Изя, доставая круглую чёрную коробочку и протягивая её Рашену. — Вы лучше пока заглушку поставьте.

— Ну, ты обнаглел! — восхитился Рашен, но заглушку взял, отодвинул в сторону бутылку и стаканы и полез на стол. Дотянулся до решётки, под которой прятался динамик громкой связи, и при

— Левее. Ага, правильно. Спасибо.

— Да не за что. Заходите ещё. — Рашен легко, по-молодому, спрыгнул на пол. — Как детишки, Изя?

— Растут. — Изя вздохнул. — Денег просят. Я говорю, куда вам столько — вы их что, едите? Нет, говорят, мы их в задницу суем.

— А ты чего ждал? — удивился Рашен. — Семья, дружище, это просто фабрика по уничтожению денег.

— Слушайте, вы. евреи! — взорвался Эссекс. — Может, я пой

— Нет, Фил. К сожалению, без тебя не получится. Ну что, Изя? Можно уже говорить по душам?

— Угу, — Изя кивнул, с демонстративной натугой оторвал кофр от стола и поставил его в угол. — Разрешите идти?

— Брысь отсюда! — рявкнул Эссекс.

— Вы свободны, капитан Мейер, — произнёс Рашен величе

— Лучше деньгами, — буркнул Изя и вышел.

— Ну, Алекс, наливай! — скомандовал Эссекс. — Ха 2^огоV^е!

— Ха 2^огоV^е, — кивнул Рашен.

Несколько минут командование группы Р просидело в благого

— Отрава, — сказал наконец Рашен. — Пойло.

— По-моему, тоже, — согласился Эссекс. — Ну, зачем позвал? И к чему такая секретность?

— Этот корабль мне больше не принадлежит, — заявил Рашен.

— То есть? — насторожился Эссекс.

— Громкая связь работает как микрофон, — объяснил Рашен. — Каждый пук из моего сортира фиксирует какая-то сука внизу.

— Подумаешь! — сказал Эссекс с видимым облегчением. — Открытие! У меня на «Гордоне» то же самое.

— А блокировка реактора у тебя есть?! — спросил Рашен агрес

— Ничего себе... — пробормотал Эссекс. — Вот хреновина... Приёмники нашёл?

— Пока нет. Найду, не беспокойся. Но что нам делать теперь, Фил?

— Наливать и пить, — сказал Эссекс. — Проклятье! Завтра же прикажу своим технарям. Тьфу!

— Вот именно, — кивнул адмирал, разливая «отраву» по стака

— Так вот почему ты Фокса не наказал! — догадался Эссекс. — Умно, ничего не скажешь.

— Фокс не в курсе, зачем это было сделано. Он просто жало

— Какие они все у тебя. послушные.

— А куда им деваться? Вниз, что ли? Кому они там нужны?

— Ну почему же, — возразил Эссекс. — Внизу найдется масса желающих набить им морду. Я слышал, даже гражданским астро

— Скаччи передо мной на коленях ползал, — Рашен вздохнул и припал к стакану.

— Пусть ему теперь жопу порвут, — Эссекс кровожадно усмех

— Из чего ты это гонишь, Фил? — спросил Рашен, поднимая стакан и разглядывая напиток на просвет.

— Из чего придётся, — уклончиво ответил Эссекс.

— И это два адмирала, — заключил Рашен.

— Так что делать будем? — спросил Эссекс деловито, подаваясь вперёд и пристально глядя на коллегу. — По-моему, ситуация па

— А что говорят твои аналитики?

— Так и говорят. Даже если Собрание Акционеров не решит

— Понимаешь, Фил, — сказал Рашен, — я ведь не из принципа упираюсь. Плевал я на эту армию. Я вообще человек не военный. И с моральной точки зрения мы действительно не правы.

— Не скажи. Мы выполняли приказы. И всё. А теперь из нас де

— Погоди, Фил. Сколько народу мы укокошили на Марсе?

— Это не мы, Алекс. Не передёргивай. Это были крашеры и де

лять взлетели? Мы не бомбили. Не жгли. И, кстати, не мы приду

— Да я вообще о другом, Фил. Вот ты мне скажи — какие у тебя аргументы за то, что армию распускать пока ещё не стоит?

Эссекс плеснул себе «отравы», поднёс стакан к губам и задумался.

— У тебя внизу хоть кто-то есть. — пробормотал он.

— Считай, что нет, — Рашен потупился. — Последний мой ди

— Они ей на хрен не сдались, — сказал Эссекс и залпом выпил.

— Вот именно, — кивнул Рашен. — Группа Р нужна только тем, кто в ней служит. Потому что им больше деваться некуда. Так ду

— А что мы? — тупо повторил Эссекс.

— По-моему, и Земле, и Венере, и Марсу группа Р нужна поза

— Да? — оживился Эссекс.

— Фил, не тормози. Кто их будет защищать от внешней угрозы, если не мы?

— От внешней угрозы? — переспросил Эссекс.

— Почему молчит станция на Цербере? — спросил Рашен. — Ты выяснил?

— Разбираемся. — виновато ответил Эссекс. — Телеметрия. Всё такое. Скоро узнаем.

— Пошли туда скаут, Фил.

— Зачем? — искренне удивился Эссекс.

— Чтобы посмотреть, отчего станция молчит.

— Ну, ты сказал! — Эссекс рассмеялся. — Туда два месяца ходу! А сигнал может появиться завтра, ну послезавтра. Может, там зае

— И чему там заедать?

— Не знаю, — признался Эссекс. — Там всё просто, как болт. Сверхнадёжно.

— Вот именно, — кивнул Рашен. — Отправь туда скаут, Фил. Желательно — «Рипли». Завтра же. И пусть до Цербера ходу будет не два месяца, а три недели максимум.

— Деньги же, Алекс... — До Эссекса постепенно начало дохо

— Сколько осталось до Собрания Акционеров? Три меся

Некоторое время Эссекс выпученными глазами вглядывался в лицо Рашена.

— Алекс, ты с ума сошёл? — спросил он с надеждой в голосе.

— Хотелось бы, — ответил Рашен серьёзно.

* * *

Скаут «Рипли» был маленькой юркой посудиной, семьдесят про

Интерьер скаута пронизывал спартанский дух, если не сказать хуже. Самой роскошной деталью внутреннего убранства «Рипли» был унитаз для невесомости с привязными ремнями.

На клапане унитаза кто-то нацарапал «НЕ СРАТЬ».

— Это зачем? — спросил Рашен, повисая над унитазом головой вниз.

- Шутка, — объяснил коммандер Файн. — Мы им так ни разу и не пользовались. Времени не было. Воевали.

— Ладно, — сказал Рашен. — Будем считать, что порчи казённо

— Вижу, — кивнул Файн. — Ну и как вам тут, сэр? Не жмёт?

— Зато когда в эту блоху последний раз попали? — хитро при

— Стрелять не умеют, — парировал Файн. Он ходил на скаутах пятнадцатый год и каждый сезон подавал кляузные рапорты: мол, Задница не дает ему продвигаться по службе. Рашен пересылал жалобы Эссексу, а тот их с удовольствием читал и спускал в ути

— Хорошо, — Рашен кивнул. — Будем надеяться, что если кто- то сейчас болтается вокруг Цербера и поджидает вас, Эйб. Будем надеяться, он тоже плохо стреляет.

— Так, — сказал Файн. — Интересно. Значит, обследование станции — это лажа. Я так и думал.

— Что вы думали, Эйб?

— Виноват, сэр.

— Да нет, продолжайте. Серьёзно.

— Ну. Её ведь кто-то подбил, да? Там полный автомат, ломать

— Как вы полагаете, Эйб, кто это мог быть?

— Ну, сэр. Вообще-то это не моё дело. У Задницы. Пардон, у его превосходительства контр-адмирала Эссекса громадный штаб. Сотня бездельников. Вот пусть они и предполагают. А наша зада

— Эйб, кончайте вы свои еврейские штучки.

— Сэр, ну вы подумайте — я вам сейчас расскажу, кому, на мой взгляд, станция мешала, а вы меня того. Вниз.

Рашен пнул ногой унитаз, перелетел через рубку и, ухватившись за одно из кресел, завис перед обзорным экраном.

— Чужие? — спросил он.

— Разумеется, — сказал Файн ему в спину. — Подшибли стан

— Очень уж по-человечески.

— А почему нет? — спросил Файн. — В любом случае больше напасть на станцию некому. Вся зона внутри орбиты Сатурна под контролем. Если контрабандисты высунулись из Пояса на развед

— Незачем. Они сидят в Поясе и тащат оттуда сырьё на Венеру и Марс. И полиция наступает им на пятки. Значит, чужие?

— Точно чужие, сэр.

— Как вы легко об этом говорите, Эйб...

— Я?! — возмутился Файн. — Да я, можно сказать, был первый, кто рот открыл. И первый, кто за такие разговорчики огрёб по шее. А Задница.

— Так вы поняли задачу, Эйб? — перебил Рашен.

— Да, сэр, — ответил Файн хмуро.

— Я думаю, там никого не окажется. Но вы на станцию гляди

— Нереально засечь чужака нашими средствами, — проворчал Файн. — Если они добрались до Солнечной, я таки представляю, на чём они ходят. И если они уконтрапупили станцию, я таки могу во

— Что, есть идеи? — спросил Рашен, оборачиваясь.

— Идеи пусть Задница генерирует, — ответил Файн. — Своей за

— Если найдёте убедительные следы чужих, группу Р не распу

— Нет уж, — Файн помотал головой. — Не такой ценой. Я лучше в ассенизаторы устроюсь. Буду говно откачивать, бряцая орденами.

— Вот это верно, — кивнул Рашен. — Это сказал боевой офицер. Вы молодец, Эйб. Так пойдёте к Церберу? Нет возражений?

— Так точно, пойдём, сэр! — отчеканил Файн.

— В штабе сейчас готовят обобщённую справку по всем не- объяснённым явлениям, которые наблюдались за последние годы. Успеете ознакомиться до старта. Прикиньте стратегию поиска. Тут я вам не советчик.

— Да я всё знаю, сэр, — улыбнулся Файн. — Вы забыли, на

— А я хочу, — сказал Рашен. — И хочу услышать о чужих имен

— Они есть, сэр. Просто у них пока руки до нас не доходили.

— Хорошо бы при нашей жизни не дошли.

— Это вы зря, сэр, — не согласился Файн.

— Почему? — Рашен вопросительно поднял брови.

— Очень скоро в Солнечной не останется боевых кораблей. И что, нас возьмут без единого выстрела? А мы вроде присягу да

Рашен с усилием потёр глаза.

— Несчастные мы люди. — пробормотал он.

— Это точно, сэр, — кивнул Файн.

* * *

Обычно бустер-разгонник пристёгивается к кораблю на специаль

— Что-то у него выхлоп нестабильный, — заметил Вернер, глядя через плечо Рашена на обзорный экран. — Или мне кажется?

— Нормальный выхлоп, — проворчал Боровский. — Сейчас у всех такой. Поизносились кораблики. У нас в шестом отражателе здоровая дырка, а кто её теперь залатает? Да никто. У главной пуш

— Ты хоть узнал, кто автор? — спросил Рашен, глядя вслед уходя

— Какой-то поц, кто ещё.

— Кончай ныть.

— Да, сэр. Разрешите обратиться? Слушайте, драйвер, можно, я в этот раз вниз не поеду? Тут поработаю.

— Нельзя.

— Прокладки нужно менять в главном шлюзе. Я бы лично про

— Нельзя, — повторил Рашен устало. — Я тебя понимаю, Жан- Поль. Никто вниз не хочет. Но есть такой порядок. Разумный по

Боровский тяжело вздохнул и ссутулился.

— Насчёт замены прокладок Энди проследит, — сказал Рашен. — Всё будет ОК. Правда, Апбгеу?

— Конечно, драйвер. Никаких проблем.

Боровский снова вздохнул, на этот раз совсем уж душераздира

— Бедный Абрам, — сказал он. — Это, конечно, совершенно не моё дело, но. Ох, не хотел бы я сейчас оказаться на его месте.

— А ты бы и не смог, — усмехнулся Рашен. — Ты даже в спецко- стюме десять «же» еле-еле держишь. А Файн сейчас идёт на двадца

— А он согласится? — усомнился Боровский.

— Ну, тогда Медаль За Наглость, — Рашен пожал плечами. — Уж от медали он точно не откажется. Ему только дай. Интересно,

что он с ними делает. Набрал этого железа уже килограммов де

— У него медалями дети играют. Я сам видел.

— Трое, да?

— Ну.

— И что у вас за манера такая — плодиться, как... не знаю что?

— Так ведь били нас! — гордо сказал Боровский.

— Били — не добили. То ли дело нас — бац, и нету, — Рашен не

— А сколько вас осталось? — спросил Боровский. — Миллион?

— Да что ты. От силы пятьсот тысяч. Ну, не считая полукровок.

— Вас теперь спасут только межнациональные браки, — автори

Рашен молчал.

— Тараканы, крысы, голуби и одуванчики, — ответил за него Вернер. — Вот кто не вымер и не вымрет.

— Люди тоже как-то приспособились, — заметил Боровский.

— Не все. Мы очень усталая нация, Жан-Поль. И у нас нет ком

— Что-то вы её не шибко от арабов заслонили. Арабов-то мы как раз уделали.

— И ни фига не вы, — вступил Рашен. — Арабов мочили немцы и французы. Китайцев долбали всем миром. А вы, жиды пархатые, с этого дела купонов настригли. Сколько ваших в Совет Директоров пролезло, а?

— А где теперь государство Израиль? — парировал Боровский.

— Там же, где и Россия, — Вернер невесело усмехнулся. — Но вас почему-то стало много, а русских — наоборот.

— Сами виноваты. Могли бы снюхаться с китайцами и поделить мир. Или, наоборот, в НАТО вступили бы.

— Да не успели мы! — раздражённо сказал Рашен. — В России только-только перед самой Заварухой нормальная жизнь налади

лась. И тут — на тебе... Знаешь, Жан-Поль, был такой народ — укра

— Пророческий анекдотец оказался, — заметил Вернер.

— Не то слово, Энди. А ведь действительно, вся планета спала и видела, как бы от нас избавиться. Очень уж Россия была неудобное государство. Тоже в своем роде Израиль, только большой и с атом

— Что ж они там едят? — удивился Боровский.

— Друг друга.

— Тяжёлый случай.

— Не знаю, — Рашен повернулся к собеседникам и усмех

— Допустим, на Марсе и Венере тоже народ не шоколадом объ

— Это ты к чему? — не понял Рашен.

— Я к тому, что воевать в принципе нехорошо.

— Ты бы это верующим сказал. Лет сто назад, а лучше все пять

— Простите, драйвер, а вы всерьёз считаете, что без религий лучше?

— Религия — опиум для народа, — отрезал Рашен. — Костыли для нравственно безногих. И мощный способ зомбирования.

Боровский закусил губу.

— Есть у нас такая поговорка: заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибёт, — поддержал Вернер. — Вот и расшибли.

— Был ещё такой умник — папа римский, — вспомнил Рашен.

— Злые вы, — сказал Боровский. — Одно слово — русские.

— «Синагога, бесплодная и бесполезная, найдёт приют стране неверных...» — процитировал Нострадамуса Рашен. — Ну что, Жан- Поль, обрезала вам крылья дочь Вавилона, а?

— Как бы теперь нас всех не ощипали, — сообщил Боровский злове

— Не надо про чужих, — попросил Рашен. — Не отобьёмся мы.

— Ну да! — возмутился Боровский. — Как это?! Или мы уже не группа Р? Не бригада Айаск Рогсе?

— Мы банда психопатов, Жан-Поль. И в бассейне у нас Ьш на

— Дался вам этот член в бассейне. — пробормотал Боровский. — Как будто его на двери у вас нарисовали.

— Знаешь. — Рашен машинально посмотрел на динамик гром

— Знаешь. — повторил Рашен. — Когда эти гады снизу начали разлагать войска, я им сначала подыгрывал. Думал, что взвинчен

— Ну давайте тогда Землю на уши поставим, — предложил Боровский. — Бомбанём разок для острастки. Разве плохо, если вы станете Председателем Правления?

— А Задница — Генеральным Директором! — рассмеялся Вернер.

— Задница на всё готов, — заметил Рашен без тени улыбки. — Он вниз год не спускался. Боится.

— Так я и говорю, — кивнул Боровский. — Захватим власть, за

— Как всё просто... — сказал Рашен с непонятной интонацией. — Как всё просто, оказывается.

— А может, действительно всё просто? — осторожно спросил Вернер.

— Я тут спросил Задницу, сколько мы народу ухлопали, — вспомнил Рашен, — а он кивает на крашеры и десант. Как будто группа Р всю войну металлолом возила. Господа, вы готовы снова убивать? И не каких-нибудь чужих, а самых что ни на есть своих, а? Убивать просто за то, что они могут оказаться несогласны с нами.

— Да бросьте вы эти русские штучки! — посоветовал Боровский. — Военный вы или нет?

— Не получился из меня настоящий военный, — Рашен горько вздохнул. — Как я был навигатор, так им в душе и остался.

— А зря.

— На себя посмотри, тоже мне массовый убийца. Вниз боишься ехать, прокладки у тебя, видите ли.

— Короче говоря, — заключил Боровский, — вы ещё ничего не решили.

— Не волнуйся, — сказал Рашен. — Когда время придёт, я бы

— Ага! А если «Тушканчику» пушки отвинтят? В целях профи

— Не отвинтят. Мы ещё полетаем.

— Хорошо бы! — бросил Боровский с вызовом.

* * *

По корабельному времени стояла глубокая ночь, когда тишину ра

даже те, кого сигнал «к бою» едва-едва заставил разлепить глаза. Потому что круизер изготовился к стрельбе.

Ива влетела в боевую рубку второй, сразу после Фокса. Бомбардир уже сидел в кресле и одной рукой тянул на себя ремни, а другой нервными резкими движениями оглаживал свою контакт

— Что?! — крикнула Ива, прыгая на место, врубая одним дви

— ОХ! — выплюнул Фокс. — №3! Бля! — теперь он уже терзал доску обеими руками. Корабль мелко завибрировал — главный ла

— Боевая! — рявкнул в динамиках голос Рашена.

— КЕЗ! — отрапортовал Фокс. На боевом языке это значило «по епету зроССеФ». Брошенное им раньше ОХ было его собственным изобретением и расшифровывалось как «I йоп’С кпош».

— КМ, — добавила Ива свое уставное «геа<1у Со тоVе». Добавила с ленцой в голосе. До неё вдруг дошло, что пустует кресло старпома. Значит, Боровский вместе с Рашеном смотрит на монитор контроля готовности и чешет в затылке, отмечая, кто опоздал. — Это учебная, Майк, — сказала Ива. — Расслабься.

— Учебная тревога. Полная готовность две минуты тридцать одна секунда, — сообщил Рашен. — Всем отбой. Ну и что мне те

— Быть такого не может! — выдохнул Фокс, невольно поднимая глаза к динамику. — Сколько-сколько времени?

— Все слышали? — спросил Рашен. — Две тридцать одна. Молодцы. До команды оставаться на местах. Сейчас мы вас обой

— Ф-фух! Ой... — Фокс поник в кресле и сжал руками виски. Ива откинулась на высокую спинку и принялась глубоко вдыхать и выдыхать, надеясь, что возбуждение рассосётся само, не заставляя члены мелко трястись.

«Тушканчик» несколько раз конвульсивно содрогнулся, будто у него тоже схватило голову.

— У «старика Пола» тоже отходняк, — заметил Фокс, доставая болеутолитель. — Хочешь таблеточку, Кенди?

— Нет, спасибо. А который час? — спросила Ива, отстёгивая ремни. Спохватившись, она посмотрела на вмонтированный в ман

— На двадцать девять секунд, — невнятно уточнил Фокс с на

— Не-а.

— Вот именно. А я тебе скажу — не было учебных тревог с са

— Ну и что? — спросила Ива, ослабляя застёжки спецкостюма.

Она была одета по полной форме, включая трёхслойное бельё. Сказались месяцы тренировок, когда действия по тревоге доводи

— Ты о чём?

— А ты о чём?

— Сам не знаю. Какой-то я дёрганый стал, — пожаловался Фокс. — Ты не заметила?

— Майк, ты был прекрасен, как всегда. Ты работаешь — это фан

Фокс довольно хрюкнул и потянул из кармана огрызок сигары.

— Эй! — возмутилась Ива.

Фокс посмотрел на зажатый в руке окурок и быстро убрал его обратно. Случаи курения на борту даже не рассматривались дисци

— Виноват. Ты посоветовала расслабиться, вот я и.

— Сейчас Рашен придёт, он тебе расслабится, — пообещала Ива.

— Салага, — бросил Фокс через плечо. — Курсант Кендалл, снять штаны, предъявить наличие трусов.

— У меня-то они как раз в наличии. А ты уже без смазки в ко

— Угу, — вздохнул Фокс. — Я так полагаю, это у меня на нерв

— А ты не переживай, — посоветовала Ива. — Поедем вниз, зай

— Не хочу я вниз, — сказал Фокс упавшим голосом. — Мы же опять в город не выйдем, проторчим на базе весь срок.

— А на базе — что, гульнуть негде?

— Меня раздражает эта толпа у ворот. Я всё время помню о том, что она есть, понимаешь, Кенди? А кто в толпе? Простые люди. Нормальные люди. Добрые в принципе люди, вот в чём проблема. Не злые. Стоят и держат плакаты: «Валите, убийцы, в свой космос!» Отсюда их тоже можно разглядеть, но для этого придётся настроить оптику. Да и не буду я вниз смотреть отсюда, больно мне это надо...

Фокс не успел закончить свою пространную жалобу, потому что люк ушёл в стену, и в боевой рубке появился Рашен с мобильным терминалом в руке. Астронавты вскочили.

— Вольно, вольно, — разрешил адмирал. — Значит, так. Майк, ты был на месте в две одиннадцать, а ты, Иветта, в две восемнадцать. Блестящий результат. Вопросы, жалобы, предложения?

— Никак нет! — хором отозвались Фокс и Ива.

— Я не стану вас благодарить от лица командования, дамы и го

— А кто первый успел? — спросил Фокс.

Адмирал уже повернулся к выходу из рубки.

— Лучший результат у техников, — бросил он через плечо.

— Ни фига себе! — изумился Фокс. — Им же дальше всех бе

— Вот именно, — Рашен кивнул и вышел.

— У Энди тоже к работе талант, — сказал Фокс. — Как и у меня.

— А у меня? — притворно обиделась Ива.

— А у тебя глаза очень красивые и попка аппетитная, — утешил её бомбардир.

— Жопа ты, Майк, — усмехнулась Ива, отрубая питание ходовой части. — Не веришь ты, что женщина может чего-то в жизни добить

— Место женщины — в сердце мужчины, — сказал Фокс, доста

— А если женщина сама никого не любит? — спросила Ива, по

— Значит, время её не пришло, — объяснил Фокс с такой серьёз

— Пошли. философ, — сказала она и шагнула через порог. Фокс воткнул окурок в угол рта и последовал за ней.

По рабочей зоне сновал оживлённый народ. Легко было заме

— Фиг заснём теперь, — заметил Фокс. — Боевая эйфория в чи

— Да я бы и стрельнула, — отозвалась Ива. — Так ведь не дашь.

— Не положено. Мужское дело стрелять, женское рулить.

— Кто там говорил о половой дискриминации?

Теперь рассмеялся Фокс.

На входе в жилую зону они столкнулись с парой взмыленных техников, волочивших по коридору какой-то громоздкий аппарат. На вопрос Фокса, что стряслось, техники нервно хохотнули и скры

— А зачем вообще это всё было? — спросил её Фокс, когда Ива остановилась у двери каюты.

— Ты про что? — удивилась Ива, задумавшись о своём.

— Какого хрена Рашен устроил тревогу именно сейчас? Мы ско

— Да по мне, хоть война, лишь бы вниз не ехать, — неожидан

— А пойду-ка я потренируюсь, — сказал Фокс себе под нос и по

* * *

В душевой шумно плескалась сменившаяся навигационная вахта, она же третья, она же «вахта Кендалл».

Стараясь не смотреть вниз, откуда просвечивал красным двухме

— Тысяча извинений, капитан! — раздался с бортика молодой звонкий голос. — Не беспокойтесь, я к вам спиной. Тут идея одна у парней, а я вроде парламентёра.

— Что такое, Кристоф? — спросила Ива, лениво открывая глаза.

— Есть предложение в свободное время ходовые учения смоде

наблюдал. Арбитр. Может, вы посмотрите? Мы в ускоренном режи

— Прямо взрыв энтузиазма, — усмехнулась Ива. — Соскучились по работе, балбесы?

— Хочется! — не без вызова сказал Кристоф.

— Ладно, согласна. Только предупредите меня за часок. Всё?

— Да нет. Понимаете, капитан, мы в библиотеке сядем, нам бы туда бросить линк от ходового процессора. Чтобы было по правде.

— Ага. И я, значит, должна идти к техникам договариваться.

— Ну. В общем, хорошо бы.

— А почему бы тебе самому не подойти к старшему технику и не сказать, что я в курсе и всё под мою ответственность?

— Ну. — Кристоф замялся. Слышно было, как он на мокром бортике переминается с ноги на ногу.

— Очень ты стеснительный, Кристоф. К человеку подойти бо

— Я к вам спиной, чтобы не мешать, — объяснил Кристоф. — А лейтенант Вернер, он такой. Ну, мы его совсем не знаем ещё. И потом, он всё время где-то в центральном стволе. Как я его вызо

Забыв, где она, Ива перевернулась на бок, мгновенно ушла под воду и чуть не захлебнулась. Отплёвываясь, она подплыла к бор

— Ты же вроде тоже лейтенант, Кристоф, — сказала она, выби

— Я чайник второго класса. А он мастер и боец. Да, я стесняюсь. Извините.

— С чего ты взял, что Вернер такой уж боец? — пробормотала Ива, разглядывая свой шрам под грудью. Боевые шрамы астронав

— Он же тонул на «Фон Рее». Потом на «Декарде» горел. С ад

— Ладно, — вздохнула Ива. — Во сколько вы завтра?..

— В девятнадцать бортового. Если, конечно, будет линк. Потому что на обычных процессорах это несерьёзно, сами понимаете, капи

— Будет тебе линк, Кристоф, — сказала Ива, поднимаясь на ноги. — Будет тебе полноценная боевая модель. Это ты хорошо при

Кристоф поспешно опустил глаза, но успел охватить Иву взглядом с ног до головы. Воздух в зале был прохладный, и не

— Совсем забыла, — сказала Ива. — Кто от нашей вахты будет за старшего навигатора?

— Я. — выдохнул Кристоф, глядя в пол.

— Отлично. Так вот, лейтенант. Ты, конечно, ещё не мастер, но задатки у тебя приличные. Лет через десять и к тебе адмиралы бу

— Мы их сделаем! — поспешно заявил Кристоф.

- .то я тебя сама погоняю, — заключила Ива. Повернулась и ушла в душевую.

Кристоф проводил её безумным взглядом, оттянул плавки, с ти

тистых волосах, и за то, чтобы припасть к этим волосам губами, лей

Из душевой высунулся один из младших навигаторов вахты Кендалл и тут же нырнул обратно.

— Наш Кристоф совсем от любви рехнулся, — объявил он. — Стоит там и дрочит.

— Подумаешь. — сказали ему. — Все такие. Ты её, что ли, не хо

— Да я её обожаю! Но не до такой же степени, трам-тарарам. Это даже как-то неприлично.

— А мне вот интересно, он с горя дрочит или на радостях?

— В смысле?

— В смысле, поговорит она с Вернером или как? Что толку го

— Да не бойся ты. Все ОК. Она на этого Вернера запала. Точно говорю.

— Получается, мы ей даже подыграли?

— А то! По-моему, мы после этого отличные ребята. Вилли, на

— За такое дело налью. Собирайтесь тогда, пойдём. А этот Вернер ничего мужик. Порода чувствуется. Хотел бы я посмотреть, как он её. Или она его.

— Фу, Вилли, как не стыдно!

— Да я просто теоретически. В интересах чистой эстетики. Очень уж она сексуальная женщина. Должна по идее трахаться, как кошка, направо и налево. А ведь ничего подобного. Вот мне и инте

— Погоди, а Кристоф?

— Тоже верно. Он-то стакан заслужил, в отличие от некоторых. Посмотри, Ален, как там наш приятель, кончил?

— Ну ты сказал! Что, прикажешь мне высунуться и спросить: Кристоф, дорогуша, ты кончил уже?!

Дверь отворилась, и в раздевалку вошел Кристоф. Судя по виду, он все ещё был основательно не в себе.

Вахта Кендалл, позабыв свойственную военным астронавтам де

* * *

В интерьере каюты старшего навигатора доминировало пилотское кресло с массой регуляторов и контактов в подлокотниках. В сте

Ива бросила халат на кровать, достала из шкафа лёгкий спор

— Привет, Марго, — сказала Ива. — Я не помешала?

— Да что ты! — отмахнулась та. — Чем тут можно заниматься, чтобы тебе помешали? Обстановка не та.

— Ты действительно будешь занята завтра?

— А-а... — Марго понимающе усмехнулась. — Честно говоря, нет. Просто мне эти гонки. Баловство для малышни. Нас не сегод

— А помнишь, как мы через Пояс ходили?

— Ну. Мало ли куда мы ходили. Ива, ты не думай обо мне пло

— Но телом-то ты наверху. Мало ли, как всё обернётся.

— Я тебе скажу, как всё обернётся, сестрёнка. Пару раз мы ещё прокатимся туда-сюда, а потом «Муад-Диб» встанет на капремонт. Только не надейся, он пойдёт не в орбитальные доки. Нет, милая, его спустят вниз. А там снимут пушки и отправят на металлолом. Или в буксировщик переделают. И всё. А нашему славному эки

Извини. Просто меня удивляет, как ты за свой мундир цепляешься. Ты же всегда хорошо соображала, милая.

— Счастливая ты баба, Марго, — без тени иронии сказала Ива. Маргарета фон Фальцфейн через два месяца подавала в отставку и выходила замуж. Всё у неё было уже решено. Жених, референт одного из Директоров, ставил перед Марго единственное условие — забыть, что она была военным астронавтом, и никогда об этом не за

— Наверное, счастливая, — подумав, согласилась Марго. — Не знаю, как я там буду, внизу, но постараюсь своего не упустить. Рожу, это точно. Лучшее средство от воспоминаний. Лет на десять забот полон рот.

— Ладно, — вздохнула Ива. — А я, пожалуй, всё-таки устрою ре

— Давай-давай, — усмехнулась Марго. — Мастурбируй. Честное слово, я тебя не понимаю. Чем ты планируешь заняться, когда груп

— Понятия не имею, — призналась Ива. — Попрошусь, навер

— Так они тебя и возьмут! Мало мы грузовиков спалили?

— Ой, Марго, не трави душу!

— Прости, сестрёнка. Конечно, я тебе не советчик. Может, так и надо: ты пойдёшь с молодыми в библиотеке дурью маяться, а я до

— Дура ты, — сказала Ива от души и отключилась.

Некоторое время она сидела, поджав губы от злости, сложив руки на груди и стараясь не расплакаться. Очень уж Марго была в своих рассуждениях близка к истине.

Слегка успокоившись, Ива набрала вызов старшего техни

Координаты абонента указывали, что он сейчас где-то в централь

— Да, — сказал голос Вернера. — Я вас слушаю, капитан.

— Вы очень заняты, Эндрю? — спросила Ива робко.

— Страшное дело, — ответил Вернер.

Голос его раздавался на фоне треска и шипения. Далеко, на пре

— Внимательней там! — прикрикнул Вернер, отвернувшись от микрофона. — Почему восемь? Должно быть минимум одиннад

— Может, я потом? — спросила Ива.

— Момент, — попросил Вернер. Похоже, он был не в спецко- стюме и говорил со стационарного терминала в центральном ство

— Бля! — выдохнул незнакомый голос.

— Ас-тро-навт! — сказал издали Вернер с нескрываемой издёв

— Так точно, сэр! — отозвались не менее язвительно. — Кто же ещё. Чужие здесь не ходят.

— Извините, капитан, — Вернер опять был совсем близко. Судя по всему, он в разгруженной зоне передвигался легко и непринуж

— Может, я правда вас потом найду?

— Откровенно говоря, я бы попросил. Мы тут слегка авралим. Знаете, что? Я вернусь в рабочую зону примерно через шестьдесят минут. Где я смогу вас найти?

— А заходите ко мне, — предложила Ива и сама испугалась того, как естественно вырвались у неё эти слова.

— Нет проблем, — сказал Вернер. — А сейчас извините. До сви

— До свидания, — сказала Ива, отключая связь и замирая в сму

Голос Вернера всё ещё отдавался у неё где-то в глубине души. Никогда с ней раньше такого не было. Это ощущение тревожило, от него хотелось освободиться. Но изгнать из себя странное чувство внутреннего смятения означало не прочувствовать его до конца, не понять, что за ним стоит.

Ива повернулась вместе с креслом и задумчиво оглядела тес

Мастер-навигатор капитан-лейтенант Иветта Кендалл вскочила и принялась собирать разбросанное по каюте барахло.

* * *

Энди Вернер подался в астронавты с голодухи. Никогда он не рвался в космос, тем более — на боевые корабли. Вернеры были потомствен

Позже Вернер никогда не вспоминал то время — прекрасные дни, когда жизнь на Земле постепенно налаживалась, появлялось всё больше еды и красивых интересных вещей, а люди были счаст

В эту самую Америку родители Вернера и собрались в отпуск. Им очень хотелось посмотреть страну, большая часть которой оста

Энди стоял в ходовой рубке и благоговейно наблюдал за работой экипажа, когда лодка на крейсерской скорости протаранила неиз

Разумеется, у него были какие-то деньги и билет домой. Но па

— Подкормить-то мы тебя найдём чем, — сказал ему главврач. — Но насчёт работы — извини. Во-первых, нам своих девать некуда. А во-вторых, тебя всё равно иммиграционный контроль накроет. Честное слово, ехал бы ты на родину.

Пару недель он скитался по городу. Ночами заливался слезами в маленькой комнатке дешёвого пансиона, а днём искал способы вы

Потом кончились деньги, потом его вежливо попросили и из пансиона, и с больничной кухни. Никому не нужен во Франции, и тем более никому в Америке. Ему было пятнадцать лет, и он остал

ся совершенно один. Энди вышел на непривычно зелёный бульвар, присел на скамейку и заплакал.

— Что, браток, проблемы? — весело спросили его.

— Да пошел ты... — сказал Энди по-русски, не поднимая глаз.

— Какой ты невежливый, земляк! — рассмеялся всё тот же го

Энди ошеломлённо уставился на собеседника. Перед ним сто

— Уо1кее-ра1кее! — воскликнул молодой человек, хлопая себя по лбу. — Я же знаю, кто ты! Это ведь ты американскую подлодку уто

Энди против воли улыбнулся. Было в этом лейтенанте что-то та

— Так, — сказал лейтенант, усаживаясь рядом и протягивая руку. — Честь имею, навигатор первого класса лейтенант Изрепзку О1ед IдогеV^сЬ. А ты, дружище.

— Апйгеу Vегпег, — сказал Энди, одной рукой утирая слёзы, а другой пожимая крепкую ладонь.

— Я читал в новостях, — кивнул лейтенант. — Всё про тебя знаю. Кроме одного: куда ты теперь и как вообще дальше.

— Понятия не имею, — признался Вернер и без приглашения рассказал лейтенанту короткую историю своей жизни. Самым инте

— Да, — сказал лейтенант, выслушав Энди. — Знаешь, дружище, в чём истинный смысл второго закона термодинамики? Как ни упи

— Куда? — спросил Энди.

— Тебе пятнадцать, — сказал лейтенант. — Я верю, что, имея со

— А то, — Энди невесело усмехнулся. Уж что-что, а это он уже выяснил.

— Значит, тебе надо перекантоваться несколько лет при халяв

— Да я понимаю...

— В Париже тебе дадут нищенское пособие и загонят в дешё

— Господин лейтенант, — сказал Энди твёрдо, — не надо меня уговаривать. Я сам понимаю, в каком положении оказался. Куда вы меня зовёте? Объясните — и я пойду. Я вам почему-то верю.

— Молодец! — сказал лейтенант. — Это ты правильно. Мне нуж

— Не знаю, — пробормотал Энди. — Училище. Выше ногу, кур

— Да что ты! — лейтенант рассмеялся. — Это же космическое! Там второй принцип термодинамики работает вовсю. И ребята от

— Я по возрасту не подхожу... — робко заметил Энди.

— Сделаем, — отмахнулся лейтенант.

— А вы там преподаёте?

— Да нет. Подбираю себе экипаж из выпускников. Меня на учеб

— Я хотел бы ещё подумать, — сказал Энди.

— Три дня. Потом я уеду. У тебя деньги-то есть? Ты вообще ког

— Погодите, господин лейтенант, — попросил Энди. Он спря

Лейтенант спокойно ждал.

— Всё правильно, — сказал Энди, убирая руки от лица, которое оказалось красным и слегка дёргалось. — Всё правильно. Я пойду с вами.

— Ты быстро соображаешь для своих лет, — заметил лейтенант. Он поднялся, Энди тоже встал. — Попомни мои слова, даром тебе это не пройдёт.

— То есть? — не понял Энди.

— Не быть тебе адмиралом, — объяснил лейтенант. — Впрочем, как и мне.

У дверей училища Энди внезапно остановился.

— Все нормально, — улыбнулся лейтенант. — Я с тобой. Все бу

— Да нет, — сказал Энди. — Я хотел спросить. Вы мне помочь решили, потому что я тоже русский?

— Ничего себе! — улыбка лейтенанта растянулась чуть ли не до ушей. — А кому ещё помогать-то на этой вонючей планете? Ладно, не дури, Апйгеу. Какая разница, кто ты по крови. Тебе было плохо. Как я мог пройти мимо?

— Извините, — пробормотал Энди.

— Ерунда, — сказал лейтенант. — Я, наверное, за свою жизнь раз двадцать вот так сидел один-одинёшенек и впадал в отчаяние, как ты сегодня...

Энди ждал продолжения, но его не последовало. Тогда он не удержался и спросил:

— И к вам подходили добрые люди?

— Ни-ког-да! — рассмеялся лейтенант не без гордости. Он по

— РоуеЬаШ — откликнулся Энди.

* * *

За последующие годы Энди впадал в отчаяние не двадцать раз, как лейтенант Успенский, а всю тысячу. Он безумно тосковал по роди

В навигаторы он не прошёл из-за слишком высокой нервной воз

К четвёртому курсу за Энди укрепилась репутация блестяще

Вернеру не было равных. На пятый курс он перейти не успел: за ним приехал знаменитый капитан Успенский, встречать которого выбежало во двор пол-училища. «РоуеЬаК?» — спросил капитан. «РоуеЬаН!» — ответил Энди. Ему вне очереди вручили нашивки эн

Потом Энди тонул на «Фон Рее». Потом затыкал своим телом пробоину на скауте «динАльт». Потом вляпался в большие не

Вернера забраковал лично Задница, тогда ещё не адмирал. Он по

только обиделся, что ему даже капитана не дали на прощание. Так и загремел в космодромную обслугу: тридцатилетний лейтенант с Пурпурным Сердцем и редкостным послужным списком.

По идее это было к лучшему. После катастрофы на «Виггине» Эндрю окончательно возненавидел космос, где царит второй прин

Но с другой стороны, Вернер, спустившись вниз, погрузился в тоскливое и беспросветное одиночество.

Эндрю чинил станции наведения, менял женщин как перчатки и галлонами хлестал самогон, который механики добывали из ги

«Горбовски» был прототипом, кораблём принципиально но

Некоторых из этих людей Эндрю знал и обоснованно полагал су

лять. Вернер кинулся к ближайшему терминалу, вывел на монитор блок новостей и опешил. С экрана глядела его угрюмая физионо

Вернер нехорошо посмотрел на механиков, и ему тут же суну

Журналистов спасло от фатальных увечий незыблемое прави

И угодил под трибунал.

Какую дурь подсыпали в выпивку и что потом сказал исполните

Позже Эндрю рассказывал эту историю Рашену и Боровскому смеясь. Выходило, что ему действительно крепко повезло. Могли поставить к стенке, могли загнать на урановую каторгу, что в прин

По словам Эндрю, первым и единственным, кто навестил его в камере, оказался капитан Риз, командир «Горбовски». «Пошли с нами, лейтенант, — сказал капитан. — Тебя же эти сволочи шлёп

Эндрю почесал в затылке. Капитан Риз начинал ему нравиться.

«Будем себе болтаться вокруг орбитальной верфи и заниматься саботажем, — продолжал капитан. — Всё равно эта нуль-транспор

нас спасение». — «А если я не смогу?» — усомнился Эндрю. Капитан пожал плечами. «По большому счёту всё равно, — сказал он. — Нам так и так идти за Цербер. А за границей Солнечной кто нас заставит делать то, чего мы не хотим? Ты не сомневайся. Они думают, я на

Эндрю не глядя подписал бумаги, согласно которым исполне

Теряясь от смешанного чувства стыда и восторга, Эндрю ступил на борт флагманского корабля, не зная, что сказать Рашену и как его благодарить. Эндрю по-прежнему не любил космос. Но пони

Уже через сутки на «Тушканчике» Эндрю буквально расцвёл. Ему поставили безумную по сложности задачу. Но зато адмирал не держал на него зла, а вокруг были отличные люди, элита группы Р. И прелестная женщина-навигатор, которой Эндрю вроде бы тоже понравился. Жизнь наполнилась смыслом. А то, что Вернер оказал

Эндрю не был глуп. Просто он был неисправимый романтик и открытая душа.

Как раз таким людям больше всего доверял Рашен. Такие не любили умирать и поэтому старались не совершать ошибок. Ещё их не тянуло на подвиги. С героями Рашен боролся всеми доступ

И Эндрю Вернер, все боевые подвиги которого были делом чисто вынужденным, такое положение вещей от души приветствовал. Под крылом у Рашена он отогрелся и почувствовал себя человеком, ко

торого в беде не бросят. Взамен он работал как проклятый. А ноча

* * *

Вернер после работы забежал в душ и теперь слегка опаздывал. Поэтому он спешил и, выскочив из-за угла, чуть не сбил с ног весь

— Ты куда так разбежался? — хмуро спросил его флаг-адъютант капитан Мозер. — К бабе, что ли?

— Извини, — сказал Вернер и потянулся было поправить сбив

— Когда пришит — некрасиво, — авторитетно заявил Мозер, приводя себя в порядок.

— И пуговица вот на честном слове болтается...

— Тише, ты! Да не дёргай! Ну же, Энди! Отпусти!

— Да я так. попробовал. Ты вообще откуда взялся такой кра

— Снизу, — устало объяснил Мозер, приваливаясь к стене. Видно было, что он не особенно спешит и рад возможности поче

— Ну, и как там, внизу?

— Ты что, новостей не видел?

— Мне по Сети бродить некогда, — заявил Вернер. — Я в основ

— Ладно, ты, слесарь хренов. Короче говоря, последний опрос показывает — скорее всего, на Собрании Акционеров для роспуска военного флота не хватит шести процентов голосов.

— Так отлично! — просиял Вернер. — Это же просто здорово!

— Здорово-здорово, а ни хера не здорово, — неожиданно зло высказался стихами Мозер. — У соседа моего отымели бо

Вернер опешил. О существовании такой лихой баварской пого

— Ты чего?.. — с опаской спросил он.

— Да ничего. Видишь, стою, дурака валяю, а дальше идти — бо

— Что-то случилось? — посочувствовал Вернер. — В Адми

— А то. Слышал, «Рипли» к Церберу послали?

— Даже видел. И правильно сделали, что послали.

— Я не знаю, правильно или как, только денежки на бустер твой обожаемый Рашен хапнул из резервного фонда. Никого не спро- сясь, без серьёзного обоснования. Накорябал записочку для отчёта. И какая-то сволочь из штаба Задницы, ясное дело, капнула вниз. А знаешь, что внизу бывает за разбазаривание средств? В лучшем случае припаяют самоуправство. И Рашена теперь — на вздрюч

— Во-первых, не «твои шесть процентов», а наши, — поправил его Вернер. — Или ты уже не наш, а, крыса штабная?

— На себя посмотри, жертва радиации. Таракан реакторный!

— А во-вторых, ничего ему не будет, — продолжил Вернер твёр

— Это, что ли, от чужих? — спросил Мозер с нескрываемой из

— А от кого ещё?

— Знаешь, Энди, ты, конечно, мужик что надо, но дурак редкост

— Погоди. Ты в них что, вообще не веришь?

— В чужих никто не верит там, — Мозер ткнул пальцем себе под ноги. — Согласись, в таком контексте уже неважно, что думаю я. Стоит Рашену только заикнуться о своих идеях, и он всему флоту кинет подлянку. Тебе сказать, как ведущие психиатры внизу трак

— Болезненная тревожность, — мрачно кивнул Вернер, опуская глаза. — Хотя нет, активные действия — это уже симптом мании преследования. Вот дерьмо!

— Они, конечно, тормозят, — сказал Мозер, — но я их понимаю. У Совета Директоров сейчас есть чёткая задача — развалить флот и высвободить деньги. Вот они её и выполняют. А если чужие при

— Интересно, какую он придумал отмазку, — пробормотал Вернер, имея в виду Рашена, который в Адмиралтействе о чужих, разумеется, не заикнётся. Понять это было обидно.

— Придумает что-нибудь. Он же русский всё-таки. Хитрожопый.

— Как дам в лоб! — пообещал Вернер. — Не посмотрю, что це

— Ой-ой-ой! — рассмеялся Мозер. — Напугал. Главное, не рас

— Фу! — Вернер брезгливо сморщился. — Что за слова. Будто и не астронавт вовсе. Говоришь, словно всю жизнь внизу ползал. Стыдно.

— На себя посмотри, — всерьёз обиделся Мозер. — Тоже мне, по

— А ты ведь боишься, — неожиданно спокойно заметил Вернер. — Ты же наверняка присмотрел себе местечко в назем

— Да пош-шёл ты! — почти крикнул Мозер. Обвинение было довольно серьёзным. В случае роспуска флота его наземные служ

го, что от флота осталось, затем — эксплуатации того, что ещё мог

— А если Рашена вниз спишут, — продолжал зловеще Вернер, — то ведь и твои акции здорово упадут, правда? Это ты сейчас крутой, ходишь адъютантом при самом лихом адмирале. А так ведь — ноль без палочки. И внизу тоже никому не будешь нужен.

— Знаешь, это ведь я тебе в лоб звездану, — прошипел Мозер. — Тоже не посмотрю, что ты всего лейтенант. Не пожалею нищую сиро

— Попробуй, — сказал Вернер. — Только учти, что я не хотел тебя обидеть. Я просто констатировал факты. И знаешь. Мне тебя жаль.

Мозер неожиданно сник. Ударить Вернера он, конечно, не риск

— Злой ты стал, — только и сказал Мозер. — И что-то очень уж нос задрал. Ты сейчас тоже у Рашена в фаворе. Но были времена, когда ты вёл себя по-другому. Попомни мое слово, он тебя снова выжмет, как тряпку, и выбросит. Чисто русская модель поведения: себя не жалко и других не жалко, я эти штучки знаю. Сегодня ты ему нужен, а завтра. И вообще, Энди, не забывай, где я тебя видел и как плачевно ты в этот момент выглядел.

—

Повернулся и ушёл.

Мозер дёрнулся было с намерением сказать вслед гадость, но передумал. На любое его обидное слово Эндрю уже сто раз мог предложить Мозеру, допустим, нырнуть в Юпитер. Или посидеть в тюрьме. Но ведь не предложил.

—

В тюрьме, куда Мозер за ним приехал, Эндрю выглядел далеко не плачевно. Был в этом человеке какой-то удивительный несгиба

А то, что в обыденной жизни Вернер оказался рохлей и сейчас та

Мозер тяжело вздохнул, сунул руки в карманы и отправился по своим абсолютно негероическим делам. В этом и заключалась раз

Конечно, Мозер тоже неоднократно имел возможность красиво выступить. Но на совсем другом поприще, штабном, а это дело осо

А флаг-адъютант Мозер с детства бредил космосом и очень хо

Молодую смелость флаг-адъютанта хватил столбняк пятнадцать лет назад. Мозер, тогда ещё лейтенант, ждал на орбитальной базе погрузки на скаут «динАльт», куда был приписан вторым навигато

А из шлюза выплывали бесчувственные тела в запечатанных спецкостюмах, смотанные между собой электрическим шнуром, чтобы ветром не сносило. Второе, третье... Когда Мозер досчитал до пятидесяти, ему стало плохо. А когда вслед за телами вышли на своих ногах, с трудом цепляясь подошвами за магнитный пол, де

Впереди шагал капитан Успенский, ещё не подозревая, что ме

Мозер отступил на шаг, потом ещё, а потом не выдержал и удрал. Не бежал с флота, вовсе нет, только что-то он в том проклятом шлю

Он сделал нормальную карьеру в штабе Задницы, участвовал в планировании ряда удачных операций, считался толковым раз

работчиком и приятным в общении человеком. Потом Эссекс реко

В последние дни ситуация усугубилась. И сейчас, направляясь к адмиралу с дурными новостями, Мозер нарочно замедлял шаг. Он всё прикидывал, когда именно умнее попросить Рашена о переводе вниз и как эту просьбу изложить.

А драпать было самое время. Потому что история с отправкой «Рипли» на Цербер пахнет дурно, и Рашену того и гляди оторвут его чересчур умную русскую башку.

* * *

На двери каюты старшего навигатора Кендалл была красным фло

Вернер задумчиво ткнул пальцем кнопку вызова, и дверь тут же распахнулась.

— А у нас на «Тушканчике» маньяк, — сказал Эндрю, невольно провожая глазами уплывающую в стену конфетку. — Здравствуйте, капитан. Извините, я немного запоздал. — Он перевёл взгляд на стоящую в дверном проёме девушку и с трудом поборол желание схватиться за сердце, которое вдруг основательно защемило. Он не думал, что соскучился по Иве до такой степени. И вообще, он ещё не опомнился от бестолковой перепалки с Мозером. Всю дорогу до

каюты Эндрю пытался в мыслях поставить себя на место флаг-адъ

— Здравствуй, — сказала Ива и отступила назад. Судя по её виду, она тоже пребывала в лёгком замешательстве. — Ну, заходи. А маньяков у нас полкорабля.

— Да нет же! — отмахнулся Эндрю. — Вот, посмотрите, что у вас на двери нарисовано.

— Мы, кажется, были на ты, — напомнила Ива, выходя в кори

— Понятия не имею. — Эндрю все-таки поднял руку и потёр но

Ива стояла в шаге от него, совсем близко, и Эндрю с умилени

— М-да, — протянула Ива, разглядывая конфетку. — Художник. Бывают ведь талантливые люди... Один росчерк, а сколько экспрес

— Вы руку не узнаете?

— Слушай, Энди, ты меня достал, — сказала Ива, поворачиваясь к нему лицом. — Не «вы», а «ты».

— Я больше не буду, — скромно пообещал Эндрю. — Узнаёшь руку?

Ива ещё раз посмотрела на рисунок, покачала головой, открыла дверь и махнула Вернеру: заходи.

— У него пристрастие к красному цвету, — объяснил Эндрю, ша

- Может быть, — кивнула Ива, приказывая двери захлопнуть

— Элементарная графологическая экспертиза, — не унимался Эндрю. Он был по-прежнему несколько смущён, хотя сердце уже

отпустило. — Есть же образцы почерка всего экипажа. Достаточно отсканировать эту конфетку и поставить компьютеру задачу. Наверняка в Сети есть какой-нибудь такой софт. Правда, у нас вспомогательные компьютеры слабенькие, но это ерунда. Ходовому процессору работы будет на пару секунд.

— Ах ты, негодник! — рассмеялась Ива. — А ещё мастер-техник называется!

— Подумаешь, — Эндрю гордо выпятил грудь. — Делов-то. Всё равно этот процессор сейчас отдыхает. Никто и не заподозрит, что у него на уме... И вообще, у меня один приятель сделал из обычно

— Я молчу! — усмехнулась Ива. — Расскажи ещё что-нибудь.

— Да это все неинтересно. У техников своя жизнь, свои байки. У навигаторов тоже. Профессиональный фольклор. В центральном стволе только что дикий хохот стоял. Но окажись рядом, допустим, Боровский, он бы решил, что мы ненормальные. Хотя и отвечает за боевую часть. А в. Ты зачем меня позвала?

— Молодец, — похвалила его Ива. — Привыкаешь. Слушай, тут у нас такое. Надо же, чуть не забыла!

— Я тоже, — неожиданно ляпнул Эндрю. Просто не мог с собой ничего поделать. Взял и сказал.

— А ты о чём забыл? — удивилась Ива.

Вернер крепко зажмурился и выпалил:

— Я уже подумал, что у нас просто свидание!

А когда разжмурился, Ива была совсем рядом и смотрела на него снизу вверх, доверчиво и внимательно.

— Кто ты, Эндрю? — спросила она, в точности как в прошлый раз.

— Или я тебя сейчас поцелую, или умру, — сказал он невпопад.

Вот так просто, без привычных заигрываний, что называется, грудью на амбразуру. «Как даст мне по морде сейчас. — пронес

Но ласковые руки уже обнимали его за шею, а мягкие нежные губы прижались к его губам.

Эндрю осторожно, но крепко обнял Иву и провел кончиком носа по её щеке. Поцеловал в шею, почти неощутимо, одним дыханием. И заглянул в чуть приоткрытые глаза. И снова поцеловал в губы, страстно, но без напора, без агрессивной мужской жадности, кото

— Погоди, — сказала Ива, мягко отстраняя его.

Эндрю послушно отодвинулся, но объятий не разжал, только по

— Я же действительно забуду, — почти шёпотом произнес

— Что там у вас? — спросил Эндрю деловито, и Ива совсем оч

— Рейд к орбите Юпитера, на скорость, — объяснила Ива. — Соображаешь?

— Угу. Обзорные мониторы. Правильно, что в библиотеке. Но?

— Вот именно — но. Брось туда линк от ходового процессора, а?

— Боровский в курсе? — мгновенно отреагировал Эндрю.

— А это обязательно? — Ива хитро прищурилась.

— Да как сказать. Когда тебе это надо?

— Завтра к восемнадцати бортового. Ну, к восемнадцати три

— Понимаешь, милая, я ведь не успею протянуть линк по вен

Кабель пойдёт открыто, через коридор. И если Боровский об него споткнётся... Ладно, ну его. Будет тебе линк.

— Как ты сказал?

— Что?

— Как ты меня назвал?

— Милая.

— Ещё раз, — попросила Ива.

— Милая, — повторил Эндрю, внутренне замирая от восторга.

Ива подалась к нему, прижалась лицом к его груди и, опустив глаза, в который раз отметила, какие у Эндрю красивые руки — и как ей это нравится. А ещё она снова заметила шрам. Эндрю был в рабочей куртке с закатанными до локтя — по моде Ванкуверского училища — рукавами. И длинная белая рваная линия так и броса

— Значит, полз и зацепился? — спросила она.

— Ну, в каком-то смысле зацепился. — Эндрю прижал её к себе крепче и от удовольствия закрыл глаза.

— Врёшь постоянно! — беззлобно обвинила его Ива.

— Да не вру я! История на самом деле идиотская. Был такой ска

— Пожар? — догадалась Ива.

— Не то слово. Чёрный дым, народ поливает друг друга из ог

но, аварийная подкачка старается вовсю, чтобы люди не задохну

— И тебя пришлось вырезать, — закончила Ива.

— Ага! — простодушно согласился Эндрю.

— Какой же ты врун! — заявила Ива почти восхищённо.

— Есть немножко, — скромно потупился Эндрю.

— Просто невообразимый! — Она медленно потянула вниз за

Военные астронавты все были крепкие мускулистые ребята, и Эндрю в этом плане ничем не выделялся, разве что выглядел чуть помассивнее. Но грудь его располосовали такие шрамы, каких Ива в жизни не видела.

— Не заживляется, — извиняющимся тоном пробормотал Эндрю. — Нужна хорошая пластика, а я не настолько богат.

— Бедный, — прошептала Ива, осторожно целуя его изуродован

«Она меня за муки полюбила, — вспомнил Эндрю идиотский стишок, — а я её. за попу укусил. Что угодно, только не это». Его чуть не разобрал нервный смех, так он был взволнован. Но всё-таки понял, что жалости в голосе Ивы ни на грош. А есть нечто на грани любования и восхищения.

— А у меня знаешь какая дырка под грудью? — спросила Ива в перерыве между поцелуями.

— Сейчас посмотрим, — сказал Эндрю, осторожно раздевая её. — У-у. Это ваше Сердце, капитан?

— Да. А это, — Ива обозначила вопрос прикосновением губ, — ваше, лейтенант?

— Да.

— Ты мне когда-нибудь расскажешь?..

— Клянусь, — выдохнул Эндрю так искренне, что едва не запла

— Я так ждала тебя... — прошептала Ива, откидываясь назад, чтобы ему было удобнее целовать её напрягшиеся от возбуждения соски.

— Я так мечтал о тебе.

— Ты когда-нибудь делал это наверху? На корабле?

— Нет. Значит, мы друг у друга первые?

— Да. Замечательно, правда?

— Это прекрасно.

— Иди ко мне.

— Милая.

Эндрю не думал, что это окажется так. Он вообще ничего осо

Боялся, наверное.

Но Ива уже не могла ждать. Энди Вернер, обаятельный мужик со страшной тайной за плечами, роскошным «хвостом» за спиной и не

Недаром она всё хотела прикоснуться к адмиралу и сказать ему что-нибудь хорошее. Но всерьёз полюбить Рашена не получалось, на

Ива словно всю жизнь его ждала. Он ещё нёс чепуху про мест

ся только покориться ему. В тесной каюте стало вдруг нестерпимо жарко, а потом этот жар собрался у Ивы в груди и внизу живота, и она умерла бы от удовольствия, если бы не мечтала о большем. На двоих.

В вихре эмоций, рвущихся из влюбленной женщины, Эндрю со

Но Ива раскрылась ему навстречу и направила в себя.

И очень скоро потолок каюты отразил её восторженный крик.

* * *

Филипп Эссекс получил награду, в просторечии именуемую «Звезда Урою», в самом начале первой марсианской кампании. Он ходил на дестроере в составе Второго крыла прикрытия группы Р и считался лихим командиром, из тех, кого вот-вот начнут звать на борту «драйвер». В несчастливый день, окончившийся подвигом, капитана Эссекса послали в одиночный патруль. Его «Роканнон» должен был утюжить пустынный район марсианской поверхности, местное захолустье, где отродясь не было никакого шевеления — только заброшенные шахты. Их просканировали на оружейный ме

Эссекс крепко выругался и пошёл к месту назначения. По прибы

Позднее Эссекс устроил такой скандал, что троих разведчиков списали вниз. Как раз за то, что не догадались забуриться сканером туда, куда в своё время зарылись марсиане. Всего-то и надо было разведчикам — чуть-чуть снизиться и найти, что шахты куда глубже, чем указано на старых картах. Но разведчики не стали утруждаться, а Эссекс в итоге совершил героический поступок, угробил хороший корабль, потерял здоровье и почти весь экипаж.

Потому что под скалой взметнулись облака пыли, шахты вдруг стали пусковыми стволами, и из них рванули вверх продолговатые чёрные тела. Потом выяснилось, что стартовало марсианских де- строеров аж три звена, девять штук. Но в тот момент, слава звёздам, Эссекс не сумел их посчитать и испугаться. Он заорал так, что поч

От скалы до побоища над Ред-Сити было всего-то десять мегаме

Однако Эссекс не паниковал. Атака оказалась до того неожи

метр давал у поверхности слишком большую погрешность и упорно показывал: «Роканнон» на сто метров углубился в Марс.

Космический бой — дело заковыристое и, на взгляд непосвя

И у корабля есть слабое место: корма с хрупкими отражателя

Троих замыкающих он просто, что называется, сбил. Как в тире. Пара из них потеряла ход и начала сыпаться на поверхность, Эссексу прямо на голову. Третий успел слегка отвернуть и погрёб боком, врубив на всю катушку вспомогательные маневровые двига

Но и сам Эссекс был у марсиан как на ладони. Чёрное пятно на фоне бурой поверхности. Минута до торжественного погребения. Сначала ровно полминуты на боевой разворот марсиан. Потом ещё столько же, чтобы накопить энергию для импульса. И гроб.

«Роканнон» с надрывом шёл вверх. Слишком медленно. Реактор захлёбывался — он все силы отдал на стрельбу и теперь не мог обеспе

— Есть подтверждение, — неестественно спокойным голосом до

— Когда полная тяга? — убирая руки с контактов, спросил Эссекс. Просто так, чтобы хоть что-нибудь спросить.

— Не успеем, — ответил старпом. Он всё ждал, что Эссекс при

— Внимание! — сказал Эссекс. — Всем стоять! Через тридцать секунд я сброшу модули. Пустые! Ясно?! И уйду на баллистиче

Воцарилась напряжённая тишина. Экипаж соображал. Кто-то схватился за голову. Но с места никто не сдвинулся.

— Убрать тягу! Энергию в накопители! — с облегчением прика

— Отлично! — радостно провозгласил бомбардир. И работа за

«Роканнон» использовал свой единственный шанс — притво

Эссекс завалил корабль на баллистическую траекторию. «Роканнон», внешне неуправляемый, медленно удалялся от Марса по касательной.

Последующие минуты стали для экипажа таким испытанием, по

— Вот суки! — возмутился старпом. — Они ведь нас того... этого...

И тут марсиане начали стрелять.

По «Роканнону» пронёсся крик. Это было невообразимо, чу

Аварийные модули вспыхнули и превратились в облака пара.

— А ведь убили нас, — констатировал старпом. — Ну, гады.

— Одно слово — красножопые, — сообщил бомбардир.

— Ты не ругайся, а думай, что делать, если они не станут нас брать на абордаж, — посоветовал Эссекс. — Они наверняка собра

— Полный ход вдогонку, и бьём носовыми, — сказал бомбар

— А остальные трое нас расковыряют, — добавил сзади кто-то из навигаторов.

— Всего лишь трое, — заметил старпом. — А было девять.

— Действительно! — удивился Эссекс. — Слушай, и правда де

Марсиане снова перестроились и взяли курс на Ред-Сити. В бое

— Я не понял, — сказал Эссекс. — К нам идёт «катафалк» или нет?

— А как же! Сказали «высылаем подмогу».

— Как ты думаешь, — спросил Эссекс старпома, — пять — это много?

Старпом задумался. Сейчас каждый в экипаже имел право го

А то, что марсиане расстреляли модули и таким образом Эссекс уже один раз всех здорово выручил, было сейчас не в счёт.

— Пять — это дохренища, — решил старпом. — Сейчас у наших преимущество минимальное. Да ещё и «катафалк» за нами отряди

Эссекс посмотрел вслед улетающим марсианам.

— Все так думают? — спросил он. — Да? Тогда я даю тягу. Приготовились, господа астронавты. Сейчас кому-то порвут его красную жопу.

Двадцатью минутами позже Эссекс через пробоину в обшивке прыгнул в космос, сложился пополам, зажал между колен маневро

Это была чистая победа и настоящий подвиг. Портрет капитана Эссекса красовался во всех сводках новостей и был навечно зафик

Психологическое кондиционирование он прошёл за два месяца и был признан вполне годным к лётной службе. «Роканнон-2» уже готовился к ходовым испытаниям. А Эссекс изменился до неузна

Земля воевала с бывшими колониями методично и аккуратно. Искала бреши в чужой стратегии и била туда. Но, как говорил капитан Успенский (и был за это многократно наказан): «Против второго прин

А главное — он потерял веру в благоразумие своих коллег. Оглядываясь назад, он видел страшные пробелы в стратегическом планировании, нелепые тактические ошибки и хронический недо

Нечеловеческим усилием воли он снял «Роканнон-2» с земной орбиты и повел его к Марсу. Но в строй Второго крыла прикры

— А ты не нервничай, Фил, — посоветовал с монитора Успенский. — Во-первых, война фактически кончилась. А во-вто

— Не знаю. — пробормотал Эссекс в замешательстве. — Понимаешь, Алекс, я страшно боюсь ошибок. Любых. И своих в том числе.

— Главное, психологам об этом не говори, — повторил Успенский.

— Слушай, Алекс, неужели я заболел? — в ужасе выдавил из себя Эссекс.

Успенский рассмеялся.

— По-моему, Фил, ты просто вырос, — сказал он. — Ничего, при

Через неделю Эссекс перешёл на штабную работу, и с этого мо

Зато с ними не пропадёшь.

* * *

А теперь две незаурядные личности неспешно приближались по ши

что телохранители отчего-то слишком долго живут, а вот охраняе

— А вас команда не касается? — бросил Рашен через плечо адъ

Мейер и Мозер очень похоже сморщились и немного приот

— Ну? — спросил Эссекс. — Есть идеи?

— Ты бухгалтерию подчистил?

— Успел.

— Значит, ты ничего не знаешь. Всё на меня вали. Я на «Рипли» ездил? Ездил. С Абрамом имел конфиденциальную беседу? Да. А в остальном ты не в курсе.

— Как скажешь, Алекс.

— И запомни. Есть только один тип вооружения, которым можно подбить наши корабли с Земли. Это решения Собрания Акционеров. Пока Собрания не было, мы потенциально сильнее всех.

— Ага, — Эссекс уныло кивнул.

— Я этих идиотов буду защищать даже если они мне это запре

— Угу, — поддакнул Эссекс.

— Может ведь такое быть, правда, Фил?

— А то, — снова кивнул Эссекс и покосился на своих охранни

— Да что ты всё озираешься?

— Отвык, — смутился контр-адмирал. — Как-то здесь неуютно. Ветер. И всё такое.

— Потолка нет? — спросил Рашен язвительно. — Жопу спрятать некуда?! Кр-рыса штабная. Норное животное. Таракан!

— Ты чего? — обиделся Эссекс. — Совсем уже. того.

— И как я с тобой воевать буду? — пробормотал Рашен, гля

Эссекс протянул руку и крепко взял адмирала за локоть.

— Не психуй, Алекс, — попросил он. — Отобьёмся как-нибудь.

* * *

На большой дисплей, занимавший целую стену в кабинете адми

— Здравствуйте, молодые люди, — сказал адмирал флота Кениг, отмахиваясь от положенного по уставу салюта. — Прошу садиться. Как самочувствие? Настроение? Что группа Р?

— Самочувствие в норме, вверенная мне группа без происше

— Настроение боевое, — соврал Эссекс, садясь так, чтобы Рашен хотя бы отчасти прикрыл его от Кенига.

— Работать готовы? — спросил Кениг.

Рашен и Эссекс недоуменно переглянулись.

— Так точно, сэр, — сказал Рашен, но интонация его была ско

— Сейчас объясню, — Кениг мягко улыбнулся. На флоте его за глаза обзывали «Дядя Гуннар». С такой вот дружелюбной улыб

— Итак, господа, — сказал Кениг. — Есть для вас халтура. Причем, её хорошо оплатят. Сделка бартерная, но очень выгодная для Земли.

— Опять Марс... — Рашен тоскливо кивнул.

— Опять, — согласился Кениг. — Сам просит о содействии. Заказ от правительства Республики. В порядке, так сказать, оказа

Карта за спиной Кенига сменила масштаб, и намётанный глаз Рашена тут же опознал участок марсианской поверхности недалеко от южного полюса.

— Так, — сказал Эссекс, подавшись вперёд. — Знаю это место.

— И как оно вам? — поинтересовался Кениг.

— Пустыня, — коротко ответил контр-адмирал.

— Если бы! — усмехнулся Кениг. — Дали мы промашку. Стоило нам это местечко основательно прочесать. А мы ограничились по

— Мы искали военные объекты, — вступился за своего подчи

— Геологи? — хитро прищурился Кениг. — Вы схватываете на лету, господин Успенский. Жаль, что вы не геолог. А то бы у нас уже имелась в этой точке хорошо укреплённая база.

— Уран, — сказал Рашен утвердительно.

— Не быть вам, дорогой Алекс, никогда адмиралом флота, — за

— Что, слишком умный?

— Опасно умный. Опасно, друг мой.

— А кто же тогда?.. — невоспитанно ляпнул Рашен. Все знали, что Дяде Гуннару осталось несколько месяцев до пенсии.

— Да никто, — мрачно сказал Кениг. — Я полагаю, это будет ваш последний боевой поход.

Услышав слово «последний», Рашен невольно поёжился. Эссекс тоже. Как все практикующие астронавты, они были немного суевер

— Так что можете не жалеть технику, — продолжал Кениг. — Вырабатывайте её до упора. До конца. Хоть об поверхность колотите.

— У нас техника и без того на нуле, — вставил Эссекс. — На та

— А почему вдруг мы? — спросил Рашен. — Почему, скажем, не полицейские?

— У полиции свои задачи. Они сейчас Пояс наизнанку вывора

— Виноват, сэр.

— Постыдились бы, Успенский, такое вслух говорить, — неожи

— Какой есть, — сказал Рашен просто, без выражения.

— За что и ценю. Значит, так. — Кениг двинул рукой по кон

Рашен через плечо бросил взгляд на Эссекса. Тот неопределён

— Только не надо! — попросил Кениг. — Вот только этого не надо! Вы за кого меня принимаете? Десантник с вами будет, разу

тием. И всё, больше от вас ничего не требуется. Останетесь чистень

— Понял, сэр, — кротко сказал Рашен. — Какие ещё будут ука

— Детали я отошлю вам наверх через несколько часов. Вместе с приказом. Отвалите через сутки. С марсианами в контакты не вступать. Подходите скрытно, делаете свою работу, и всё. Ясно?

— Сколько готовить кораблей? — спросил Рашен. — Одного ударного крыла хватит?

— Все готовьте, — отрезал Кениг. — Всю группу. Десантник с вами пойдёт «Декард-2». В общем, ознакомитесь с приказом — разберётесь.

— Зачем всю группу? — удивился Рашен. — Сорок восемь еди

— Денег нам дают немерено, — хмуро сказал Кениг. — А вот дан

Рашен снова посмотрел на Эссекса. Тот опять двинул бровью.

— Несчастливое имя — «Декард», — сообщил он.

— Это вы к чему? — не понял адмирал флота.

— К тому, сэр, что с нами второй «Декард» пойдёт. Имя несчаст

— Час от часу не легче! — взорвался Кениг. — Имя ему не под

— И тем не менее, сэр, почему нужна вся группа? — спросил Рашен.

— В Поясе урана мало, — сказал Кениг. — А пиратских круизе

— И все они тут же бросятся отбивать свои шахты, — саркасти

— Запросто, — сказал Кениг.

— Вы что-нибудь понимаете, контр-адмирал? — спросил Рашен через плечо.

Эссекс покрутил носом и выпятил челюсть.