Название книги | Полное собрание повестей и романов в одном томе |
Автор | Сент-Экзюпери |
Год публикации | 2022 |
Издательство | Эксмо |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | Полное собрание сочинений |
ISBN | 978-5-04-170544-2 |
EAN13 | 9785041705442 |
Артикул | P_9785041705442 |
Количество страниц | 688 |
Тип переплета | цел. |
Формат | - |
Вес, г | 1880 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Книга из серии 'Полное собрание сочинений'
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙАНТУАН•ДЕ СЕНТ-ЭКЗЮПЕРИПолное собрание повестей и романов в одном томе2022 МОСКВАУДК 821.133.1-31ББК 84(4Фра)я44С31Перевод с французскогоОформление серии Натальи ЯрусовойВ оформлении обложки использованы фрагменты работ художника Алексея АурасоваИллюстрация в марке серии:© 11и81е1га СК/ ЗБиНегз^оск.сотИспользуется по лицензии от ЗБиНегз^оск.сотСент-Экзюпери, Антуан де.С31с французского] / Антуан де Сент-Экзюпери. — Москва : Эксмо, 2022. — 688 с.18ВН 978-5-04-170544-2Книги Антуана де Сент-Экзюпери, уже при жизни ставшего легендой, выросли из личного опыта гражданского и военного летчика, журналиста, путешественника и человека. Его проза насыщена особой формой литераВ сборник включены повести и романы, написанные с неповторимой интонацией раздумья, улыбки, горечи, мудрости и мечты, с безмерной люУДК 821.133.1-31ББК 84(4Фра)я44I8В^ 978-5-04-170544-2© Ваксмахер М., перевод на русский язык.Наследники, 2022© Галь Н., перевод на русский язык. Наследники, 2022© Баранович М., перевод на русский язык.Наследник, 2022© Тетеревникова А., перевод на русский язык.Наследники, 2022© Кожевникова М., перевод на русский язык, 2022© Издание на русском языке, оформление.ООО «Издательство «Эксмо», 2022РоманыоОо]Л5 Южный почтовый 5\\—Т*ЧАСТЬ ПЕРВАЯРадиограмма. 6.10. Тулуза. Всем аэродромам: почтовый Франция — Южная Америка вылетает Тулузы 5.45. Точка.Небо, чистое, как вода, вымыло и высветило звезды. Поночь. Сахара, дюна за дюной, разворачиНочь: этот кров...Но как нам было поверить в покой? Пассаты без устали мчались к югу. Они подметали шуршащий, как шелк, пляж. Это были уже не европейские ветры, которые покрутятся-по- крутятся и утихнут; нет, они проносились над нами, как над экспрессом на полном ходу. Иной раз их прикосновение было так жестко, что казалось, повернувшись на север, на них можно опереться и тебя поднимет и унесет к неведомой цели. Какая скорость, какое смятение!Солнце завершало свой круговорот, и снова наступал день. Мавры вели себя мирно. Те, что отваживались приблизиться к испанскому форту, изъяснялись жестами и, как дети, играМы жили с ними бок о бок, и они казались нам нашим собвернуться домой, чтобы почувствовать одиночество, посмоМы были в плену у мавров и у самих себя. Мы не могли отойти от форта дальше, чем на пятьсот метров, за которыСегодня утром мир для нас пришел в движение. Радист вруПочтовый Франция — Америка вылетел Тулузы 5.45.Прошел Аликанте 11.10.Это говорила Тулуза. Тулуза — головная точка линии. ДалеЗа десять минут новость доходила до нас через БарселоПочтовый приземлится Агадире 21.00. Вылетит Кап-Джуби 21.30. Подсветка ракетой Мишлена. Точка. Кап-Джуби приготовить обычные сигнальные огни. Точка. Держать связь Агадиром. Подпись: Тулуза.Из обсерватории Кап-Джуби, затерянной в сердце Сахары, мы следили за далекой кометой.К шести часам вечера забеспокоился юг:Из Дакара Порт-Этьену, Сиснеросу, Джуби: срочно сообщите сведения почтовом.Из Джуби Сиснеросу, Порт-Этьену, Дакару: никаких сведений после прохождения Аликанте 11.10.Где-то гудел мотор. Его гул старались уловить от Тулузы до Сенегала.IIТулуза. 5.30.Самолет резко тормозит в воротах ангара, распахнутых в ночь и в дождь. Прожекторы по пятьсот ватт вырывают из темноты предметы, жесткие, обнаженные, с резкими контураБлестящие покрышки, моторы без единого масляного пят— Живее, господа, живее.Мешок за мешком почта исчезает в чреве машины. Быстрая проверка:— Буэнос-Айрес... Натал... Дакар... Касабланка... Да— Точно.Пилот одевается. Свитер, шарф, кожаный комбинезон, меховые сапоги. Сонное тело еле ворочается. Его подгоняК нему поднимается механик:— Шестьсот тридцать кило.— Пассажиры?— Трое!Не глядя, он берет их под свою опеку.Начальник аэродрома поворачивается к рабочим:— Кто закреплял капот?— Я.— Двадцать франков штрафу.Начальник аэродрома в последний раз проверяет готовкорабля. Недостает крепежного винтика — ужасающий недо— На вылет!Летчику Бернису вручают бумагу: план битвы.Бернис читает:«Перпиньян передает: небо ясное, ветра нет. Барселона: буТулуза. 5.45.Мощные колеса давят на тормозные колодки. Под ветром, поднимаемым винтом, трава на двадцать метров за самолетом стелется и струится, как вода за кормой. Бернис одним движеТеперь гул нарастает повторными волнами и становится той насыщенной, почти твердой средой, в которой оказываетИ тогда, медленно выруливая против ветра, летчик дает полДеревья, окаймляющие аэродром, расступаются, открывая горизонт, и исчезают. С высоты двухсот метров еще видишь детские игрушки — стоящие торчком деревца, раскрашенные домики и леса, похожие на густой мех: обитаемая земля.Бернис ищет наиболее удобный наклон спины, точное положение локтя, он спокойно располагается в кабине. Позади него — низкие тучи над Тулузой, словно темные своды вокзала. Теперь он уже все меньше и меньше сопротивляется рвущемуся вверх самолету, он понемногу высвобождает силу, которую сдерживал в кулаке. Каждым движением кисти он выЧерез пять часов — Аликанте, а вечером — Африка. Бер«Все в порядке...» Последний вечер в парижской квартире. Сложенные кипами газеты и стопки книг. Сожженные письОн приготовился к завтрашнему дню, словно к дальнему плаванию. Он, как в Новый Свет, отчаливал в следующий день. Столько незавершенных дел еще привязывало его к самому сеПод ним уплывает Каркассон — пристанище на случай выДо чего хорошо прибран мир, когда глядишь на него с выМир под стеклом, выставленный и разложенный как наВот он один. Циферблат высотомера отражает солнце. ЯрИ все-таки под кожаной курткой — твое теплое и смертное тело, Бернис! Под плотной кожей перчаток — чудесные руки, умевшие так нежно ласкать твое лицо, Женевьева...Испания.IIIСегодня, Жак Бернис, ты с уверенностью хозяина пересе— Ну а что тогда?— Тогда ты постараешься долететь до пляжа Пенисколы. Но берегись рыбачьих баркасов.— А потом?— Потом до Валенсии ты всегда найдешь удобную аварийСидя перед развернутыми картами, под зеленым абажуром нашей лампы, Бернис снова чувствовал себя школьником. Но его теперешний учитель открывал ему живую тайну каждого клочка земли. Неведомые страны уже не были мертвыми цифТы уже понимал, Жак Бернис, что мы никогда не узнаем ни Гренады, ни Альмерии, ни Альгамбры, ни мечетей, но мы познакомимся с ручейком, с апельсиновым деревом, с их самыми скромными признаниями.— Так слушай: если погода хорошая, иди напрямик. А в дурную погоду, при низкой облачности, бери влево и углуб— Я углубляюсь в эту долину.— А потом выходи к морю через это ущелье.— Я выйду к морю через ущелье.— Не давай воли мотору: здесь острые утесы и скалы.— А если он забарахлит?— Выкарабкаешься!И Бернис улыбался: молодые пилоты — романтики. На— Да нет же, старина, нет! Человек всегда выкарабкается.Бернис был горд такой наукой: в детстве он не смог выКакую ласку излучал сегодня этот заправленный маслом светильник! Такой струйкой масла можно успокоить морское волнение. На дворе завывал ветер. Наша комната и в самом де— Стаканчик портвейна?— С удовольствием.Комната пилота — какое ненадежное убежище, как часто приходилось сооружать тебя заново! Накануне вечером диЧему же ты научился потом, Жак Бернис, в своих скитаниБелая вилла среди сосен, сначала в одном, потом в другом окне загорался свет. Ты говорил мне:— Вон класс, где мы писали наши первые стихи...Мы вернулись издалека. Мы запахивали в наши тяжелые плащи всю вселенную, а в глубинах нашего существа бились неуемные сердца путешественников. В плотных перчатках, в прочной броне, стиснув зубы, мы вступали в неведомые гоИ вот мы зрелыми мужами вернулись в коллеж. Мы бороВот в вестибюле послышался шепот, потом возгласы, поИх не удивляло ни мое энергичное рукопожатие, ни прямой взгляд Жака Берниса; они сразу стали обращаться с нами, как с мужчинами; они побежали за бутылочкой старого самосскоМы расселись за вечерней трапезой. Они жались друг к дружке под абажуром, как крестьяне вокруг камелька, и мы поняли, что они слабы.Они были слабы, потому что стали снисходительны, и наДекарт, пожалуй, построил всю свою систему на логичеОни захотели узнать от него об опьянении борьбой, и о ре