j
Название книги | Доктор Фаустус /м/ |
Автор | Манн |
Год публикации | 2022 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | мЭксклюзивная классика |
ISBN | 978-5-17-079197-2 |
EAN13 | 9785170791972 |
Артикул | P_9785170791972 |
Количество страниц | 640 |
Тип переплета | мяг. м |
Формат | - |
Вес, г | 1760 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Книга из серии 'мЭксклюзивная классика' '\"Доктор Фаустус\" (1943 г.) — одна из самых значительных книг ХХ века. Старая немецкая легенда о докторе Иоганне Фаустусе, продавшем душу дьяволу. Под пером Томаса Манна обретает черты таинственного романа-притчи о молодом талантливом композиторе Леверкюне, который, то ли наяву, то ли в воображении, заключил сходную сделку с Тьмой: каждый, кого полюбит Леверкюн, погибнет, а гениальность его не принесет людям ничего, кроме несчастий.'
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
ТОМАС МАННДОКТОР ФАУСТУСИЗДАТЕЛЬСТВО ACT МОСКВАУДК 821.112.2-31 ББК 84(4Гем)-44 М 23Серия «Эксклюзивная классика»Thomas Mann DOKTOR FAUSTUSПеревод с немецкого Н. Ман и С. Анта Серийное оформление Е. Ферез Печатается с разрешения издательства S. Fischer Verlag GmbH, Frankfurt am Main.Манн, Томас.M 23 Доктор Фаустус : [роман] / Томас Манн ; [пер. с нем. Н. Ман, С. Анта]. — Москва : Издательство ACT, 2021. — 640 с. — (Эксклюзивная классика).ISBN 978-5-17-079197-2«Доктор Фаустус» (1943 г.) — ключевое произведение ТоУДК 821.112.2-31ББК 84(4Гем)-44© Thomas Mann, 1947© Перевод. Н. Ман, наследники, 2014© Перевод. С. Алт, наследники, 2014© Издание на русском языке ASTISBN 978-5-17-079197-2Publishers, 2021Lo giomo se n’andava, e l’aere bruno toglieva gli animai che sono in terra da le fatiche loro, ed io sol uno m’apparecchiava a sostener la guerra si del cammino e si della pietate, che ritrarra la mente che non erra. О Muse, о alto ingegno, or m’aiutate, о mente che scrivesti cio ch’io vidi, qui si parra la tua nobilitate.День потухал. На землю сумрак лег, Людей труда к покою призывая. Лишь я один покойным быть не мог, Путь трудный, утомительный свершая. Все то, что предстояло мне вперед — Страдания и обаянье рая, — То в памяти навеки не умрет... О, музы, о святое вдохновенье!Теперь вы мой единственный оплот!Данте, «Ад», песнь вторая* 1© Перевод. Наталия Май, наследники, 2011© Перевод. С. Алт, наследники, 20111 Перевод Д. Минаева.IСо всей решительностью спешу заявить, что если этому рассказу о жизни Адриана Леверкюна, этой перПеречитав эти строки, я уловил в них какую-то заanno 1943, через два года после смерти Леверкю- на (вернее, через два года после того, как из темной ночи он перешел в ночь беспросветную), собираясь приступить здесь, в маленьком своем кабинете в городе ФрейЯ человек уравновешенный, по натуре здоровый, что называется, хорошо темперированный, словом, приверconjuratus1 «латинского воинства», не вовсе чуждый исviola d’amore2), но отношения мои с музами носят скорее академический характер, и сам я рассматриваю себя как преемника немецких гуманистов эпохи «Писем темных людей», Рейхлина, Крота из Дорн- гейма, Муциана и Эобана Гесса. Демонического начала, хотя я отнюдь не собираюсь отрицать его влияния на человеческую жизнь, я всегда чурался, инстинктивно его избегал, не чувствуя ни малейшей склонности отважно спускаться к силам тьмы или самонадеянно вызывать их из бездны, а если волею судеб они порой искушали меня, я им и пальца не протягивал. Этому своему убеждению я приносил немало жертв, идеальных и меркантильноНе успел я взяться за перо, как с него уже сбежало слово, втайне смутившее меня, слово «гениальность». Я говорил о музыкальном гении моего покойного друга. Впрочем, слово «гений», хотя и сверхмерное, все же об1 Присягнувший на верность (лат.).2 Виола д’аморе (б у к в.: «виола любви») (ит.).этим высоким сферам или исполненным divinis influxibus ex alto1, то у меня, собственно, нет разумного повода страшиться этого слова, как нет причины страшиться благоговейно, радостно и почтительно говорить о гениТут меня останавливает неприятное чувство, что я допустил некую артистическую промашку. Сам Адриан, уж конечно, бы не потерпел, чтобы, ну, скажем, в сим1 Божественным вдохновением (лат.).предуказанной мне ограниченной сферы и я недозвоНо обрываю и этот ход мысли, так как вспомнил, что заговорил-то я о гении и о его бесспорной причастности демоническому началу лишь затем, чтобы объяснить, по«Gesta Romanorum»1 и к оратории «Откровение Святого Иоанна Богослова» соО нет, он не отвечал на нее. Если он и завещал мне наброски своих композиций и дневники, то это свиде1 «Деяния римлян» (лат.).праха, которого он, не потому ли, что к нему привязался, прогнал от себя. И прогнал в смерть. Кому он открыл свое сердце или доступ в свою жизнь? Этого с ним не случаIIЯ зовусь Серенус Цейтблом, доктор философии. Мне самому странно столь запоздалое представление, но ход моего рассказа мне не позволил сделать это раньЗдесь замечу только, что я родился в семье, принаддям, так сказать, полуобразованным. Отец мой, Вольге- мут Цейтблом, был аптекарь, считавшийся лучшим в городе. В Кайзерсашерне имелось еще одно фармацевЧто касается моей принадлежности к римской церки в жизни». Оба эти элемента отлично во мне уживались, что, впрочем, неудивительно, ибо я вырос в стенах ста«Jovis alma parens»1.Чтобы еще немного дополнить необходимейшие сведения о моей vita2, замечу только, что родители дали мне возможность посещать гимназию, ту самую, где, двумя классами младше, учился и Адриан. Она была основана во второй половине пятнадцатого века и до самого последнего времени именовалась «Школой браЗдесь я не могу отказать себе в удовольствии обро1 Мать-кормилица Юпитера (лат.).2 Жизни (лат.).интересов с любовью к красоте и разуму человеческоОпять я позволил себе отступление. Впрочем, постерий с шафрановой повязкой на лбу и с именем Вакха на устах, и позднее, когда я стоял на месте посвящения в таинства близ Эвбулея на краю Плутонова ущелья, под нависающими скалами, я смутно проникся чувством, которое мы зовем полнотою жизни, чувством, побудивПо возвращении двадцатипятилетний путешественНесмотря на свой юный возраст, едва определившись на должность в Кайзерсашерне, я женился. Любовь к поной. Кроме нее, моя дорогая жена подарила мне еще двух сыновей, так что я, как то и подобает смертному, познал радости и горести отцовства, впрочем, не слишком бурIIIЛеверкюны были родом искусных ремесленников и зажиточных земледельцев, процветавшим в Шмаль- кальденском округе да еще в Саксонской провинции на берегах Заале. Прямые предки Адриана на протяжении многих поколений владели хутором Бюхель в приходе Обервейлер, неподалеку от железнодорожной станции Вейсенфельз, — всего в сорока пяти минутах езды от Кайзерсашерна, — от которой дальше приходилось доКак часто, должно быть, играл и потом засыпал в тени старой липы маленький Адриан, второй сын Ио- натана и Эльсбеты Леверкюн, родившийся в 1885 году в одной из верхних комнат бюхельского дома в пору, когВ Кайзерсашерне у Леверкюнов был обширный круг друзей и знакомых, к которому принадлежали и мои роИонатан Леверкюн был немец в лучшем смысле сло