j
Название книги | Отцы и дети /м/ |
Автор | Тургенев |
Год публикации | 2022 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | мЭксклюзивная классика |
ISBN | 978-5-17-089255-6 |
EAN13 | 9785170892556 |
Артикул | P_9785170892556 |
Количество страниц | 288 |
Тип переплета | мяг. м |
Формат | - |
Вес, г | 880 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
И.С. ТУРГЕНЕВОТЦЫ И ДЕТИИЗДАТЕЛЬСТВО ACT МОСКВАУДК 821.161.1-31ББК 84(2Рос=Рус)1-44Т87Серия «Эксклюзив: Русская классика»Серийное оформление А. Фереза, Е. ФерезТургенев, Иван Сергеевич.Т87 Отцы и дети : [роман] / И. С. Тургенев. — МоISBN 978-5-17-089255-6«Отцы и дети» — знаменитый роман Тургенева, ставший чуть ли не самым значительным произведением в истории о взаимоотноНо сюжетная канва строится скорее на внутреннем конфликте самого Базарова. Только что отрицавший все и вся герой, не веривИ все вдруг переворачивается вверх дном — с любовью Базаров совладать не в силах, она оказывается сильнее самых твердых убежУДК 821.161.1-31ББК 84(2Рос=Рус)1-44ISBN 978-5-17-089255-6© ООО «Издатеёьство АСТ», 2022Посвящается памятиНиссариона Григорьевича БеёиискогоI— Что, Петр, не видать еще? — спрашивал 20-го мая 1859 года, выходя без шапки на низкое крылечко постоялого двора на *** шоссе, барин лет сорока с небольшим, в запыленном пальто и клетчатых панталонах, у своего слуги, молодого и щекастого малого с беловатым пухом на подбоСлуга, в котором все: и бирюзовая сережка в ухе, и напомаженные разноцветные волосы, и учтивые телодвижения, словом, все изобличало человека новейшего, усовершенствованного по— Не видать? — повторил барин.— Не видать, — вторично ответствовал слуга.Барин вздохнул и присел на скамеечку. ПознаЗовут его Николаем Петровичем Кирсановым. У него в пятнадцати верстах от постоялого дворика хорошее имение в двести душ, или, как он выраи завел «ферму», — в две тысячи десятин земли. Отец его боевой генерал 1812 года, полуграмотный, грубый, но не злой русский человек, всю жизнь свою тянул лямку, командовал сперва бригадой, потом дивизией и постоянно жил в провинции, где в силу своего чина играл довольно значительную роль. Николай Петрович родился на юге России, подобно старшему своему брату, Павлу, о котором речь впереди, и воспитывался до четырнадцатиAgathe, а в генеральшах Ага- фоклея Кузьминишна Кирсанова, принадлежала к числу «матушек-командирш», носила пышные чепцы и шумные шелковые платья, в церкви подо ту пору вышел офицером в гвардейский полк. Молодые люди стали жить вдвоем, на одной кваргостиной, наконец — в деревне, где он поселился окончательно и где у него в скором времени роСлуга, из чувства приличия, а может быть, и не желая остаться под барским глазом, зашел под ворота и закурил трубку. Николай Петрович подружелюбно посматривала на него, жеманно при— Никак, они едут-с, — доложил слуга, вынырНиколай Петрович вскочил и устремил глаза вдоль дороги. Показался тарантас, запряженный тройкой ямских лошадей; в тарантасе мелькнул околыш студенческой фуражки, знакомый очерк дорогого лица.— Аркаша! Аркаша! — закричал Кирсанов, и побежал, и замахал руками. Несколько мгновеII— Дай же отряхнуться, папаша, — говорил не— Ничего, ничего, — твердил, умиленно улыНиколай Петрович казался гораздо встрево— Папаша, — сказал он, — позволь познакоНиколай Петрович быстро обернулся и, подой— Душевно рад, — начал он, — и благодарен за доброе намерение посетить нас; надеюсь... по— Евгений Васильев, — отвечал Базаров ле— Надеюсь, любезнейший Евгений Васильич,что вы не соскучитесь у нас, — продолжал НикоТонкие губы Базарова чуть тронулись; но он ничего не отвечал и только приподнял фуражку. Его темно-белокурые волосы, длинные и густые, не скрывали крупных выпуклостей просторного черепа.— Так как же, Аркадий, — заговорил опять Ни— Дома отдохнем, папаша; вели закладывать.— Сейчас, сейчас, — подхватил отец. — Эй, Петр, слышишь? Распорядись, братец, поживее.Петр, который в качестве усовершенствован— Я здесь с коляской, но и для твоего тарантаса есть тройка, — хлопотливо говорил Николай Пе— Он в тарантасе поедет, — перебил вполгоКучер Николая Петровича вывел лошадей.— Ну, поворачивайся, толстобородый! — об— Слышь, Митюха, — подхватил другой, тут же стоявший ямщик с руками, засунутыми в заМитюха только шапкой тряхнул и потащил вожжи с потной коренной.— Живей, живей, ребята, подсобляйте, — восВ несколько минут лошади были заложены; отец с сыном поместились в коляске; Петр взоIII— Так вот как, наконец ты кандидат и домой приехал, — говорил Николай Петрович, потраги— А что дядя? здоров? — спросил Аркадий, ко— Здоров. Он хотел было выехать со мной к те— А ты долго меня ждал? — спросил Аркадий.— Да часов около пяти.— Добрый папаша!Аркадий живо повернулся к отцу и звонко поцеловал его в щеку. Николай Петрович тихонько засмеялся.— Какую я тебе славную лошадь приготовил! — начал он, — ты увидишь. И комната твоя оклеена обоями.— А для Базарова комната есть?— Найдется и для него.— Пожалуйста, папаша, приласкай его. Я не могу тебе выразить, до какой степени я дорожу его дружбой.— Ты недавно с ним познакомился?— Недавно.— То-то прошлою зимой я его не видал. Он чем занимается?— Главный предмет его — естественные науки. Да он все знает. Он в будущем году хочет держать на доктора.— А! он по медицинскому факультету, — заПетр глянул в сторону, куда указывал барин. Несколько телег, запряженных разнузданными лошадьми, шибко катились по узкому проселку. В каждой телеге сидело по одному, много по два мужика в тулупах нараспашку.— Точно так-с, — промолвил Петр.— Куда это они едут, в город, что ли?— Полагать надо, что в город. В кабак, — пришевельнулся: это был человек старого закала, не разделявший новейших воззрений.— Хлопоты у меня большие с мужиками в ны— А своими наемными работниками ты до— Да, — процедил сквозь зубы Николай Пе— Тени нет у вас, вот что горе, — заметил Ар— Я с северной стороны над балконом боль— Что-то на дачу больно похоже будет... а впрочем, это все пустяки. Какой зато здесь возАркадий вдруг остановился, бросил косвенный взгляд назад и умолк.— Конечно, — заметил Николаи Петрович, — ты здесь родился, тебе все должно казаться здесь чем-то особенным.— Ну, папаша, это все равно, где бы человек ни родился.— Однако.— Нет, это совершенно все равно.Николай Петрович посмотрел сбоку на сына, и коляска проехала с полверсты, прежде чем раз— Не помню, писал ли я тебе, — начал Нико— Неужели? Бедная старуха! А Прокофьич жив?— Жив и нисколько не изменился. Все так же брюзжит. Вообще ты больших перемен в Марьине не найдешь.— Приказчик у тебя все тот же?— Вот разве что приказчика я сменил. Я реIl est libre en effet*, — заметил вполголоса Николай Петрович, — но ведь он — камердинер. Теперь у меня приказчик из мещан: кажется, дельный малый. Я ему назначил двести пятьдесят рублей в год. Впрочем, — прибавил Николай Петрович, потирая лоб и брови рукою, что у него всегда слу* Он в самом деле вольный (франц.).Он запнулся на мгновенье и продолжал уже по- французски:— Строгий моралист найдет мою откровен— Фенечка? — развязно спросил Аркадий.Николай Петрович покраснел.— Не называй ее, пожалуйста, громко. Ну да. она теперь живет у меня. Я ее поместил в доме. там были две небольшие комнатки. Впрочем, это все можно переменить.— Помилуй, папаша, зачем?— Твой приятель у нас гостить будет. не— Насчет Базарова ты, пожалуйста, не беспо— Ну, ты, наконец, — проговорил Николай Петрович. — Флигелек-то плох — вот беда.— Помилуй, папаша, — подхватил Аркадий, — ты как будто извиняешься; как тебе не совестно.— Конечно, мне должно быть совестно, — от— Полно, папаша, полно, сделай одолжецу, смешанное с ощущением какого-то тайного превосходства, наполнило его душу. — Перестань, пожалуйста, — повторил он еще раз, невольно наслаждаясь сознанием собственной развитости и свободы.Николай Петрович глянул на него из-под паль— Вот это уж наши поля пошли, — проговорил он после долгого молчания.— А это впереди, кажется, наш лес? — спросил Аркадий.— Да, наш. Только я его продал. В нынешнем году его сводить будут.— Зачем ты его продал?— Деньги были нужны; притом же эта земля отходит к мужикам.— Которые тебе оброка не платят?— Это уж их дело, а впрочем, будут же они ког— Жаль леса, — заметил Аркадий и стал гляМеста, по которым они проезжали, не могли назваться живописными. Поля, все поля тянулись вплоть до самого небосклона, то слегка вздымаясь, то опускаясь снова; кое-где виднелись небольшие леса и, усеянные редким и низким кустарником, вились овраги, напоминая глазу их собственное изображение на старинных планах екатеринин