{{common_error}}
Нами выполнено {{total_orders}} заказов! Ваш – следующий!
СКИДКИ! При заказе книг на сумму от 1500 руб. – скидка 50% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK,
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
Дракула /м/. (Стокер)Купить книгу, доставка почтой, скачать бесплатно, читать онлайн, низкие цены со скидкой, ISBN 978-5-17-100399-9
| Название книги | Дракула /м/ |
| Автор | Стокер |
| Год публикации | 2022 |
| Издательство | АСТ |
| Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
| Серия книги | мЭксклюзивная классика |
| ISBN | 978-5-17-100399-9 |
| EAN13 | 9785171003999 |
| Артикул | P_9785171003999 |
| Количество страниц | 448 |
| Тип переплета | мяг. |
| Формат | - |
| Вес, г | 1280 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Аннотация к книге "Дракула /м/"
автор Стокер
Книга из серии 'мЭксклюзивная классика'
\'Десятки всевозможных экранизаций. Образ, растиражированный в мировой культуре, как, наверное, ни один другой.
Роман, ставший основой всей \"готической\" субкультуры и краеугольным камнем различных направлений в фантастической литературе.
О \"Дракуле\" Брэма Стокера можно говорить бесконечно, но лучше просто открыть бессмертный роман о зловещем и загадочном трансильванском графе-вампире и погрузиться в его
причудливую, таинственную и завораживающую атмосферу.\'
Читать онлайн выдержки из книги "Дракула /м/"
(Автор Стокер)
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
До книги"Дракула /м/"
Вы также смотрели...
Другие книги серии "мЭксклюзивная классика"
Другие книги раздела "Историческая и приключенческая литература"
Читать онлайн выдержки из книги "Дракула /м/" (Автор Стокер)
БРЭМ СТОКЕРДРАКУЛАИЗДАТЕЛЬСТВО ACT МОСКВАУДК 821.111-31ББК 84(4Вел)-44С81Серия «Эксклюзивная классика»Перевод с английского Т. КрасавченкоСерийное оформление и компьютерный дизайн А. Фереза, Е. ФерезСтокер, Брэм.С81 Дракула : [роман] / Брэм Стокер. — Москва : ИздаISBN 978-5-17-100399-9Десятки всевозможных экранизаций.Образ, растиражированный в мировой культуре, как, наверное, ни один другой.Роман, ставший основой всей «готической» субкульО «Дракуле» Брэма Стокера можно говорить бескоУДК 821.111-31ББК 84(4Вел)-44ISBN 978-5-17-100399-9© Перевод. Т.Н. Красавченко, 2016© Издание на русском языке AST Publishers, 2022Глава IДНЕВНИК ДЖОНАТАНА ХАРКЕРА (сохранившийся в стенографической записи)3 мая. Бистрица. Выехал из Мюнхена в 8.35 вечера, ранним утром следующего дня был в Вене; поезд вместо 6.46 пришел на час позже. Поэтому в Будапеште время стоянки сильно сократили, и я боялся отойти далеко от вокзала; из окна же вагона и после небольшой прогулки по улицам город показался мне очень красивым. Такое чувство, будто покидаешь Запад и встречаешься с ВосИз Будапешта мы выехали почти по расписанию и с наступлением темноты прибыли в Клаузенбург2, где я остановился в гостинице «Ройал». На обед, или, вернее, на ужин, подали цыпленка, оригинально при1) Здесь и далее см. комментарии переводчика в конце книги.В последний раз в Лондоне у меня осталось немного свободного времени, и я побывал в библиотеке БриВ Трансильвании живут в основном четыре народа: на юге — саксонцы вперемешку с потомками даков — валахами; на западе — мадьяры; на востоке и севере — секлеры. Я нахожусь среди секлеров, считающих себя потомками Аттилы и гуннов. Возможно, так оно и есть: когда мадьяры в XI веке завоевали эту область, она была заселена гуннами. Я читал, что все существующие на свете суеверия сосредоточились в подкове Карпатских гор, как будто эта местность — эпицентр некоего водоЯ спал плохо, и, хотя постель была довольно удобной, сны мне снились какие-то странные. Может быть, оттого, что всю ночь под окном выла собака, или же из-за острой пищи: выпил целый графин воды и все равно хотел пить. Под утро я заснул, и, видимо, крепко, потому что проснулся от настойчивого стука в дверь — наверно, долго не могли добудиться. На завтрак вновь заказал паприку, мамалыгу — что-то вроде каши из кукурузной муки — и баклажаны, начиненные мясным фаршем, — замечательное блюдо, называется «имплетата». (Надо взять и его рецепт.) С завтраком пришлось поторопитьВесь следующий день мы бездельничали, любуясь из окна вагона прекрасными пейзажами. Мимо проносишириной, кожаных поясах, густо усеянных медными заК вечеру мы добрались до Бистрицы, оказавшейся очень интересным старинным городком. Расположен он буквально на границе (ущелье Борго ведет прямо в Буковину) и в прошлом жил бурной жизнью, следы которой, пожалуй, видны и ныне. Пятьдесят лет назад в городе было много пожаров, в пяти случаях просто опуXVII века городок выГраф Дракула в своих письмах рекомендовал мне го— Господин англичанин?— Да, — ответил я, — Джонатан Харкер.Женщина приветливо улыбнулась и что-то сказала стоявшему за ней пожилому человеку в белом жилете, который тут же вышел, а когда мгновение спустя вер«Мой друг, добро пожаловать в Карпаты. С нетерпеместо. На перевале Борго будет ждать мой экипаж, он и доставит Вас ко мне. Надеюсь, Ваша поездка протекает благополучно и пребывание в моем прекрасном крае окажется для Вас приятным.Ваш Дракула».4 мая. Хозяин гостиницы, сообщив мне, что получил письмо от графа с просьбой заказать для меня лучшее место в дилижансе, на мои расспросы не отвечал, деПеред самым отъездом ко мне в комнату вошла жена хозяина и с волнением спросила:— Вам обязательно нужно ехать? О сударь, неужели это так необходимо?Она была в таком возбуждении, что, изрядно растеряв свой и без того небольшой запас немецких слов, сме— Да знаете ли вы, какой сегодня день?Я ответил:— Четвертое мая.Она покачала головой:— Да это-то ясно! Но знаете ли вы, что это за день? — И, заметив мое недоумение, пояснила: — Канун святого Георгия. Неужели вам неизвестно, что сегодня, когда часы пробьют полночь, вся нечисть этого мира полуВидно было, что она очень расстроена, и все мои поВеду дневник в ожидании дилижанса, который, ко5 мая. Замок. Пасмурное утро сменилось ярким солнстанут, намерен писать, пока не усну. Произошло много странного, и чтобы читатель дневника не подумал, что я слишком плотно поужинал в Бистрице и поэтому у меня галлюцинации, подробно опишу свой ужин. Мне подали блюдо под названием «разбойничье жаркое»: куски беКогда я сел в дилижанс, кучера еще не было. Он разгоordog — дьявол, pokol — ад, stregoica — ведьма, vrolok и vlkoslak, означаюДилижанс тронулся, все столпившиеся у входа в готолпа, все крестятся, а в глубине видны густые заросли олеандра и апельсиновые деревья в кадках. Потом наш кучер, заполонивший своими широкими холщовыми штанами, называемыми здесь «готца», все сиденье на козлах, щелкнул длинным кнутом над четырьмя маленьВскоре, любуясь красотами природы, я совершенно забыл о своих смутных опасениях; возможно, если б мне был известен язык или, вернее, языки, на которых говориMittelland1), как здесь ее называют. Дорога была неровная, но мы мчались по ней с лихорадочной быстротой. Тогда я не понимал причины этой гонки, но кучер явно спешил и хотел добраться до ущелья Борго как можно скорее. Очевидно, дорогу еще не успели привести в порядок после зимы, так как мне говорили, что летом она в отличном состоянии и существенно отличается от других карпатских дорог, о которых по старой традиции не слишком-то заботятся. Раньше господари2) предпочитали не чинить дороги, опасаясь, как бы турки не заподозрили их в намерении облегчить доступ войскам своих союз1) Здесь: Средняя земля (нем.).2) Правители Валахии и Молдавии с XV в. до 1866 г.За зелеными крутыми холмами Mittelland величе— Посмотрите! Isten szek! Обитель Бога!И он благоговейно перекрестился.Мы продолжали наше, казалось, нескончаемое пуLeiterwagen — примитивные, рассчитанные на ухабы крестьянские арбы. На них размещалось довольно много крестьян: чехов — в белых и словаков — в крашеных тулупах; словаки держали, как копья, свои топорики с длиннющими топорищами.Темнело, становилось холодно, сгущавшиеся сумерХолмы местами были такими крутыми, что, несмотря на все старания кучера, лошади могли двигаться толь— Нет-нет, — возразил он, — вам не следует здесь ходить, тут полно свирепых собак. — И, обернувшись к остальным пассажирам, добавил, явно рассчитывая на одобрение своей мрачной шутки: — Сдается мне, вас ждет еще немало сюрпризов, прежде чем вы ляжете спать.Остановился он лишь однажды — чтобы зажечь фоКогда стемнело, пассажиры заволновались и один за другим стали просить кучера ехать быстрее. Безжалострессорах и раскачивалась во все стороны, как лодка в бурном море. Мне пришлось крепко держаться. ЗаНесколько пассажиров предложили мне подарки, да так настойчиво, что отказаться было невозможно; подарки эти, необычные и разнообразные, преподЯ вглядывался в дорогу в ожидании экипажа, котомени». Потом повернулся ко мне и сказал на плохом немецком:— Нет никакой кареты. Похоже, господина не встреПока кучер говорил, лошади начали ржать, фыркать, вставать на дыбы — он изо всех сил удерживал их. Вдруг под крики то и дело крестившихся пассажиров нас до— Что-то ты сегодня рано, мой друг.Кучер, запинаясь, ответил:— Господин англичанин очень торопил.На что незнакомец возразил:— Поэтому ты, наверное, и советовал ему ехать на БуГоворя это, он улыбался, и фонари освещали его жест— Еще бы, «мертвые скачут быстро»!Странный возница явно расслышал эти слова и взгля— Подай мне багаж господина, — бросил возница кучеру, и мои вещи с чрезмерным рвением были переОна стояла бок о бок с дилижансом, и возница помог мне перебраться в нее, подхватив меня под руку стальной хваткой; должно быть, он обладал необычайной силой. Не говоря ни слова, он тряхнул поводьями, лошади поКогда дилижанс канул в темноте, я ощутил легкий оз— Ночь холодна, сударь, а мой хозяин, граф, просил как можно лучше позаботиться о вас. Под сиденьем — фляжка со сливовицей, нашей национальной водкой, на случай если вы захотите согреться.Я не стал пить ее, но было приятно сознавать, что живительная влага под рукой. Мне было не по себе — думаю, будь у меня хоть какой-то выбор, я бы теперь, конечно, воспользовался им и отказался от этого чреКоляска неумолимо неслась вперед, потом мы круто развернулись и вновь помчались, никуда не сворачивая, по прямой дороге. Казалось, мы попросту кружим на месте; приметив один ориентир, я убедился, что прав. Хотел было спросить кучера, что это значит, но побоГде-то вдали, на ферме, завыла собака — долгий проОднако через несколько минут вой уже не казался таким пугающим, да и лошади настолько успокоились, что возница смог сойти с коляски и встать перед ними. Он оглаживал их, успокаивал, шептал им что-то на ухо, как, я слышал, обычно поступают объездчики лошадей; эффект был поразительный — обласканные им лошади присмирели, хотя и продолжали дрожать. Возница верВскоре мы въехали в чащу деревьев, которые нависамере нашего удаления становившийся все слабее. Зато волки выли все ближе; казалось, они нас окружали. Мне стало страшно, и лошади разделяли мой испуг. Возница же не выказывал никакой тревоги — знай себе погляВдруг слева мне привиделся слабый мерцающий голуЯ, должно быть, задремал, и мне все время снился этот эпизод: он повторялся много раз. И теперь, когда я вспоминаю нашу поездку, она мне кажется чудовищОднажды кучер довольно далеко отошел от колязубчатым гребнем поросшего соснами холма, я увидел вокруг нас кольцо волков с белыми клыками, свисаВдруг волки опять завыли — будто лунный свет как- то особенно действовал на них. Лошади брыкались, вставали на дыбы, беспомощно косились по сторонам выкатившимися из орбит глазами — на них было больКогда луна выглянула, я увидел возницу, взбиравшеГлава IIДНЕВНИК ДЖОНАТАНА ХАРКЕРА (продолжение)5 мая. Я, должно быть, задремал, иначе наверняка не пропустил бы момент приближения к столь примечаКоляска остановилась, возница спрыгнул на землю и помог мне сойти. Я снова обратил внимание на его неЯ не знал, что делать. На двери не было никаких при1, отправленного к иностранцу для разъяснея узнал, что успешно выдержал экзамены и стал полноЯ потер глаза, ущипнул себя и убедился, что не сплю. Все пережитое показалось мне чудовищным ночным кошмаром, и я надеялся, что вдруг проснусь у себя доТолько я пришел к этому выводу, как услышал тяНа пороге стоял высокий бледный старик с длин— Добро пожаловать в мой дом! Входите смело, по своей воле!1Он не вышел мне навстречу, а замер, как статуя, будто жест приветствия парализовал его. Но едва я переступил порог, как он тотчас бросился ко мне и сжал мою руку с такой силой, что я содрогнулся; рука его была холодна как лед и напоминала скорее руку мертвеца, чем живого человека.Старик повторил:— Добро пожаловать в мой дом! Входите смело и поЕго рука была столь же сильной, как и у возницы, ли— Граф Дракула?Он учтиво поклонился:— Я — Дракула. Приветствую вас, мистер Харкер, в моем доме. Заходите — ночь холодная, вам нужно поесть и отдохнуть.С этими словами старик повесил лампу на крючок в стене, шагнул за порог, взял мой багаж и внес его в дом, прежде чем я успел воспрепятствовать ему. Я все же по— Нет, сударь, вы — мой гость. Уже поздно, слуги спят. Позвольте мне самому позаботиться о вас.Старик понес мои вещи по коридору, а затем наверх по большой винтовой лестнице и вновь по длинному коридору, на каменном полу которого гулко отдавались наши шаги. В конце коридора он распахнул тяжелую дверь, и я обрадовался, увидев ярко освещенную комнаГраф поставил мои вещи, закрыл за нами дверь и, пройдя через комнату, открыл другую дверь — в маГраф внес мой багаж и вышел; закрывая дверь, он сказал:— После дороги вы, конечно, захотите освежиться, переодеться. Надеюсь, вы найдете здесь все необходиСвет, тепло и любезность графа рассеяли мои соУжин был уже на столе. Хозяин стоял у края камина, облокотившись на его каменный выступ; жестом при— Прошу вас, садитесь, поужинайте в свое удовольЯ вручил ему письмо, которое дал мне мистер Хокинс. Граф вскрыл его, внимательно прочитал и с любезной улыбкой передал мне. Одно место в нем было мне осоГраф подошел к столу, снял крышку с блюда, и я немедленно принялся за прекрасно зажаренного цыхозяин дома извинился, что не курит. Теперь мне предВыразительный орлиный профиль, тонкий нос с горИздали при свете огня его руки, лежавшие на колеНекоторое время мы оба молчали. Я посмотрел в ок— Послушайте их, детей ночи. Какая музыка! — Заохотника, живущего в глуши. — Потом встал. — Вы, должно быть, устали. Ваша спальня готова, и завтра моС учтивым поклоном он сам открыл дверь в восьмиЧто за странное состояние: меня одолевают сомне7 мая. Опять раннее утро, целые сутки я провел в полЯ приступил к завтраку и поел от души. Потом хотел позвонить прислуге — дать знать, что можно убрать, но звонка нигде не было — довольно странный недо1, но там они были поПосле завтрака, или, скорее, обеда (не знаю, как навечера), я решил что-нибудь почитать — без графа не хотел осматривать замок. Но в столовой не оказалось ни книг, ни газет, ни письменных принадлежностей. Я отВ библиотеке, к своей великой радости, я нашел много английских книг — целые полки были уставлены ими и годовыми комплектами журналов и газет. Стол посреди комнаты тоже завален старыми английскими журналами и газетами. Книги же — самые разные: по истории, гео1 и «Синяя книга»2, альманах Уитакера3, Армейский и Флотский реестры, но особенно порадовал мою душу «Свод законов».Я просматривал книги, когда дверь вдруг отворилась и вошел граф. Он сердечно приветствовал меня, выразил надежду, что я хорошо спал этой ночью, а потом сказал:— Рад, что вы пришли сюда, тут много интересно— Помилуйте, граф, вы в совершенстве владеете анОн степенно поклонился:— Благодарю вас, мой друг, за ваше лестное мнение обо мне, но боюсь, что я всего лишь в начале пути. Ко— Поверьте мне, — заверил я, — вы прекрасно го— Это не так, — настаивал он. — Уверен, если бы я переехал в Лондон, при разговоре во мне бы узнавали иностранца, а мне бы этого не хотелось. Здесь я знатен, я — граф, народ меня знает, я — господин. А пришелец в чужой земле1) — никто; люди его не знают и, следоваКонечно, я заверил его, что готов во всем помочь ему, и попросил разрешения пользоваться библиотекой.— Разумеется, — ответил он и добавил: — Вы можете свободно ходить по замку, кроме тех комнат, которые заперты, да у вас, наверное, и не возникнет желания за1) Ср.: Исх. 2: 22.Я заметил, что не сомневаюсь в этом, а он продолжал: — Мы в Трансильвании, а Трансильвания — это не Англия. Наш уклад жизни отличается от вашего, многое здесь покажется вам странным. И судя по тому, что вы мне рассказали о своих приключениях, вы уже имеете некоторое представление о своеобразии нашего края.Это было только началом нашего долгого разгово— Нет сомнений, в той местности, по которой вы проезжали прошлой ночью, погребены сокровища; не— Но почему же клады так долго остаются погреГраф улыбнулся, обнажив при этом десны и крупные, острые, волчьи зубы:— Потому что крестьянин в душе — трус и дурак. Эти огоньки появляются лишь в одну-единственную ночь, но в эту ночь ни один здешний житель носа не высунет из дома. А если бы, сударь, он и осмелился выйти, то все равно бы не знал, что делать. Думаю, даже вы не смогли бы найти эти места!— Тут уж вы совершенно правы, — вздохнул я. — Даже где их искать, мне известно не больше, чем покойникам.Затем беседа перешла в иное русло.— Послушайте, — сказал граф, — расскажите мне наконец о Лондоне и о доме, который вы приобрели для меня.Извинившись за свою рассеянность, я пошел к себе за бумагами. Собирая их, я слышал позвякивание посуды и приборов в соседней комнате; когда же я вернулся, стол был убран, лампа зажжена — к этому времени уже совсем стемнело. Свет горел и в библиотеке, я увидел, что граф прилег на кушетку и читает — из всех возмож1! Когда я вошел, он убрал книги и бумаги со стола, и мы углубились в разного рода планы, акты и цифры. Его интересовало все, он задал множество вопросов о до— Но, мой друг, разве в этом нет необходимости? Я буду совершенно один, а моего друга Харкера ДжонаМы стали досконально вникать в детали покупки до«В Перфлите, милях в двадцати к востоку от центра Лондона, на северном берегу Темзы, в стороне от шоссе, в тихом месте я набрел, кажется, именно на то, что нужУсадьба называется «Карфакс», — несомненно, исстроен недавно, это частная психиатрическая лечебница. Но из усадьбы ее не видно».Когда я кончил, граф сказал:— Хорошо, что дом старинный. Я сам из древнего роПочему-то его слова не соответствовали его облику. Возможно, сами черты лица этого человека придавали зловещий оттенок его улыбке.Вскоре он извинился и вышел, попросив меня соПриблизительно через час граф вернулся.— А, вы все еще за книгами? — заметил он. — Хорошо! Но вы не должны так много работать. Пойдемте, мне сказали, ваш ужин готов.Он взял меня под руку, и мы прошли в соседнюю комказался от него, сославшись на то, что обедал вне дома. Но, как и накануне, пока я ужинал, он сидел со мной, непринужденно болтая. Потом я закурил сигару, как и в прошлый вечер. И так за разговором — граф задавал вопросы на самые разные темы — проходил час за часом.Я чувствовал, что время очень позднее, но ничего не говорил, так как считал своей обязанностью идти наВдруг мы услышали необыкновенно пронзительный крик петуха, словно прорезавший прозрачный утренний воздух.Граф Дракула тут же вскочил:— Ну вот, снова утро! Непростительно было с моей стороны продержать вас тут всю ночь. Но этот ваш заИ, церемонно поклонившись, он вышел.У себя в комнате я раздвинул гардины, но не увидел ничего интересного; окно выходило во двор, мне была видна лишь легкая дымка на светлеющем небе. Поэтому я задернул занавеси и описал прошедший день.8 мая. Прежде меня смущало это обилие подробдело было только в них! Будь здесь еще хоть кто-нибудь, с кем можно было бы перемолвиться словом, мне было бы легче, но никого нет. Только граф, а он... Боюсь, я здесь единственная живая душа. Пожалуй, лучше поСпал я всего несколько часов и, почувствовав, что больше не засну, встал. Подвесив зеркало для бритья у окна, начал бриться. Вдруг почувствовал руку на плече и услышал голос графа:— С добрым утром!Вздрогнув от неожиданности, я слегка порезался, но в тот момент не обратил на это внимания, куда больше меня удивило то, что я не увидел графа в зеркале, хотя в нем отражалась вся комната. Ответив на приветствие, я вновь повернулся к зеркалу, чтобы проверить, не помереВ ту же минуту я заметил, что моя ранка слегка кро— Будьте осторожны, — прошептал он, — когда понатворила эта никудышная вещь — мерзкая игрушка человеческого тщеславия. Выбросите ее!Открыв массивное окно, он швырнул в него зеркало, разбившееся вдребезги о камни, которыми выложен двор. Затем, не говоря ни слова, вышел. Это все крайне неприКогда я вышел в столовую, завтрак уже стоял на стоНо у меня нет настроения описывать красоты приЭтот замок — настоящая тюрьма, а я — узник!Глава IIIДНЕВНИК ДЖОНАТАНА ХАРКЕРА (продолжение)Когда до меня дошло, что я в плену, я впал в бешенспустя несколько часов, припоминаю свое тогдашнее состояние, и мне кажется, что я на время сошел с ума и вел себя как крыса, попавшая в ловушку. Однако, убеЕдва я пришел к этому выводу, как услышал хлопнувМне стало не по себе: выходит, это он усмирял волков мановением руки. Почему люди в Бистрице и в дилиго, оно придает мне сил и спокойствия. Как странно, что именно то, к чему меня приучили относиться вражПолночь. Долго беседовал с графом, расспрашивал его об истории Трансильвании, и он очень живо и вдохно— Мы, секлеры, по праву гордимся своим родом — в наших жилах течет кровь многих храбрых поколений, которые дрались за власть, как львы. Здесь, в водоворо1, а берсерки2 вели себя на морском побережье Европы, Азии, да и Африки так жестоко, что люди принимали их за оборотней. Придясюда, они столкнулись с гуннами, в воинственном пылу прошедшими по этой земле, подобно огненному смерчу, и погубленный ими народ решил, что в их жилах течет кровь старых ведьм, изгнанных из Скифии и совоку1), болгары и турки хлынули на наши границы, разве не мы оттеснили их с нашей земли? Стоило ли удивляться тому, что Арпад2 и его легионы, пройдя через всю Венгрию и достигнув границы, споткнулись о нас и здесь был положен конец Хонфоглалашу3? А когда мадьяры хлынули на восток, то они, победители, признали свое родство с секлерами и много веков доверяли нам охрану границ с Турцией. А это нелегкое дело — бесконечные заботы по охране границы; как говорят турки, «даже вода спит, а враг ни4 бросался в бой с численно превосходящим противником или по боевому зову быстрее собирался под знамена короля? Когда был искуплен наш великий позор — позор Косова5, где знамена валахов и мадьяр склонились перед мусульманским полумесяцем?Кто же, как не один из моих предков — воевода, — переправился через Дунай и разбил турок на их земле? Это был истинный Дракула! К несчастью, после кру6 и навлек на них по1)Лангобарды — германское племя. Авары — племенна цепь поражений, снова и снова возвращаться туда? И хотя с кровавого поля боя, где гибли его полки, он приходил домой один, но все равно был неизменно уве1 было сброшено венгерское иго, вожаками были мы — Дракулы, наш дух не мог смириться с несвобоТут наступил рассвет, и мы разошлись спать. (Занят112 мая. Начну с фактов, неумолимых, несомненных, подтвержденных книгами и цифрами. Не нужно путать их с моими непосредственными впечатлениями. Вчера вечером граф засыпал меня вопросами — правовыми и о разных практических делах. Целый день я корпел над книгами, освежая в памяти то, что некогда изучал в «Линкольнз-инн»1). Граф наводил справки, руководПрежде всего он спросил меня, можно ли в Англии иметь двух стряпчих. Я объяснил ему: при желании мож1) Школа при одной из четырех основных лондонских юривредит интересам клиента. Казалось, граф понял меня, однако продолжал свою линию: возможно ли, спросил он, сделать так, чтобы один поверенный вел, скажем, его банковские дела, а другой следил за погрузкой корабля совсем в другой местности, расположенной далеко от местожительства первого стряпчего. Чтобы не ввести своего странного клиента в заблуждение, я попросил его объясниться конкретнее.— Приведу пример, — начал граф. — Наш общий друг, мистер Питер Хокинс, живущий под сенью прекрасного собора в Эксетере1) вдали от Лондона, покупает для меня с вашей помощью дом в Лондоне. Прекрасно! Позвольте быть с вами откровенным, дабы вы не сочли странным, что я прибегнул к услугам человека, живущего далеко от Лондона, а не к стряпчему-лондонцу: мне хотелось, чтоЯ согласился, но добавил, что у стряпчих везде свои представители, готовые выполнить любое поручение на месте, поэтому клиенту достаточно доверить свои дела одному стряпчему, а уж дальше его распоряжения будут исполняться без всяких для него хлопот.— Но ведь я и сам, — заметил граф, — мог бы свобод— Конечно. Это принято среди деловых людей, кото1) Один из древнейших городов Англии в графстве ДевонXII—XIV вв.— Превосходно! — сказал он и принялся выяснять способы оформления поручительств, их виды и разные затруднения, которых можно избежать, если предусмоПолучив все интересующие его объяснения и сведе— Писали ли вы мистеру Питеру Хокинсу или кому- нибудь еще после вашего первого письма?С горечью я ответил, что у меня вообще отсутствует возможность какой бы то ни было переписки.— Ну так пишите, мой дорогой друг! — воскликнул он, положив свою тяжелую руку мне на плечо. — Пи— Вы хотите, чтобы я остался так надолго? — расте— Я бы этого очень хотел. Более того, отказа не приму. Когда ваш патрон, хозяин или как угодно, сообщил мне, что пришлет своего заместителя, мы с ним условились, что во внимание будут приниматься только мои интеЧто же мне оставалось делать, как не кивнуть в знак согласия? Ведь речь шла об интересах мистера Хокинса, а не моих, я должен был думать о нем, а не о себе. Кроме того, в глазах графа, в том, как он держался, было нечто,сразу внушавшее мне, что я — пленник и, даже если по— Очень прошу вас, мой дорогой юный друг, в своОн протянул мне три листка бумаги и три конверта. Посмотрев на этот тончайший, почти прозрачный поНаписав два письма, я спокойно начал читать книгу, а граф делал какие-то заметки, периодически заглядыОдно из писем было адресовано Сэмюэлю Ф. Билподам Клопштоку и Билройту, банкирам в Будапеште. Второе и четвертое были не запечатаны. Только я со— Думаю, вы извините меня, но сегодня вечером я должен поработать в уединении — очень много дел. Надеюсь, вам будет удобно и вы хорошо отдохнете. — В дверях он остановился и после минутной паузы добаИ со зловещим видом он показал, что умывает руки. Я принял его слова к сведению, но усомнился в возможПозднее. Убедился в справедливости своего последКогда граф ушел, я, побыв немного в своей комнате и не слыша ни звука, решил выйти — поднялся по лестПосле гнетущего сумрака замкового двора от обширных, хоть и недоступных, пространств на меня повеяло своЯ любовался прекрасным видом, озаренным мягким лунным сиянием, было светло почти как днем. ОчертаИз окна высунулась голова графа. Лица я не видел, но узнал его по затылку и движению плеч и рук. Во всяЯ не поверил своим глазам, подумал было, может, это игра лунного света или причудливое отражение теней,вгляделся внимательнее — и сомнения исчезли. Я ясно видел, как его пальцы и носки ботинок нащупывали заЧто это за человек или, точнее, существо в обличье человека? Чувствую, что царящий здесь ужас подавляет меня; мне страшно — очень страшно, не вижу выхода; я настолько охвачен страхом, что даже подумать не смею о.15 мая. Опять видел графа ползущим ящерицей по стеВернулся в комнату, взял лампу и стал дергать все двеЯ продолжал обследовать лестницы, коридоры и прораз такой возможности могло и не представиться, поЯ был в правом крыле замка, этажом ниже моих по1), располагались большие окна, источПо-видимому, в этой части замка когда-то находиИ вот сижу за дубовым столиком — возможно, в бы1) В Средние века разновидность мушкета; в XVIXVII вв. — тяжелая пушка.любовное письмо с орфографическими ошибками, а те16 мая. Утро. Да хранит Господь мой рассудок — я в этом очень нуждаюсь. Безопасность, или хотя бы увеГде памятная книжка? ЗапишемВ ней, что можно улыбаться И в то же время быть злодеем!..1)Теперь же, чувствуя, что разум мой помутился или пережил потрясение, которое должно найти разрядку, обращаюсь к дневнику, чтобы обрести душевное равноВ свое время таинственное предостережение графа напугало меня; теперь же оно тем более страшит меня — боюсь, его власть надо мной в будущем станет и вовсе1) Шекспир У. Гамлет. Акт I, сц. 5. Перевод М. Загуляева.непомерной. Скоро мне будет страшно даже сомневатьКончив писать и спрятав в карман дневник и ручку, я почувствовал, что мне очень хочется спать. Я помнил предупреждение графа, но мне доставило удовольствие ослушаться его. Сон одолевал меня все сильнее, но я противился ему, так часто бывает: чем сильнее хочешь спать, тем упорнее стараешься не заснуть. Мягкий лунЯ решил не возвращаться в свои мрачные комнаты этой ночью, а провести ее здесь, где в старину сиживали дамы, пели, грустили, когда мужья покидали их, погруЯ был не один. Комната нисколько не изменилась с тех пор, как я вошел в нее. В лунном свете я различал собственные следы на густом слое пыли на полу. НапроОни подошли ко мне близко, некоторое время смобыла белокурой — ослепительная блондинка с густыми, вьющимися, золотистыми волосами и бледно-сапфиДамы пошептались и рассмеялись серебристым, музыкальным и в то же время каким-то неестественБлондинка кокетливо покачивала головой, брюнетки уговаривали ее. Одна из них сказала:— Ну, давай! Ты — первая, а мы — за тобой. Это твое право — начать.Другая добавила:— Он молод и здоров; поцелуев хватит на всех.Я лежал ни жив ни мертв и, прикрыв глаза, сквозь ресницы наблюдал за происходящим, весь в предвкуЯ боялся открыть глаза, но все прекрасно видел сквозь ресницы. Блондинка встала на колени и наклобыло одновременно волнующим и отталкивающим. НаНо в ту же секунду меня пронзило другое, мгновенРезким взмахом руки он отшвырнул женщину и сде— Как вы смеете его трогать, вы?! Или даже смотреть в его сторону, раз я запретил вам? Назад, сказано вам! Этот человек принадлежит мне! Попробуйте только троБлондинка с каким-то вульгарным кокетством ус— Ты никого никогда не любил и не любишь!При этих словах две другие женщины тоже засмеяГраф повернулся ко мне и, пристально глядя на меня, ласково прошептал:— Нет, я тоже могу любить; вы в прошлом и сами могли убедиться в этом. Разве не так? Ладно, обещаю, как только покончу с ним, можете сколько угодно цело— А что же, мы сегодня ночью ничего не получим? — спросила блондинка с наглым смешком, указывая на брошенный им на пол мешок, который шевелился, как будто в нем было что-то живое.Граф кивнул. Одна из женщин тут же бросилась к мешЖенщины обступили мешок. Я был в ужасе. И вдруг они исчезли вместе с этим мешком, хотя я не отрывал от них глаз. Другой двери в комнате не было; чтобы выМеня охватил такой ужас, что я потерял сознание.Глава IVДНЕВНИК ДЖОНАТАНА ХАРКЕРА (продолжение)Проснулся я в своей спальне. Если мое ночное припример, моя одежда сложена не так, как обычно. Часы стоят, а я всегда завожу их на ночь... Но все это, конечно, не доказательство, а, возможно, лишь косвенное под18 мая. При свете дня вновь пошел в ту комнату — я просто должен установить истину, проверить себя. Дверь на верхней площадке лестницы оказалась заперта. Ее захлопнули с такой силой, что дерево местами расще19 мая. Несомненно, я в западне. Прошлой ночью граф очень любезно попросил меня написать три письВ его глазах я снова заметил вспышку гнева, напомписьма же успокоят моих друзей, заблаговременно из— Первое пометьте двенадцатым, второе — девятнадТеперь я знаю, сколько дней жизни мне отпущено. Господи, помоги мне!28 мая. Появилась возможность бежать или, по крайНапишу домой несколько писем и уговорю цыган отвезти их на почту. Я уже завязал с ними знакомство через окно. Они почтительно поклонились мне, сняв шляпы, и делали какие-то знаки, столь же непонятные, как и их язык...Я написал Мине — стенографически, а мистера ХоЯ пропихнул письма вместе с золотой монетой сквозь решетку на моем окне и, как мог, знаками показал, чтоих нужно опустить в почтовый ящик. Один из цыган подобрал их, прижал к сердцу, поклонился и вложил в свою шляпу. Больше я ничего не мог предпринять. Проскользнув в кабинет, я стал читать. Граф все не поНо вот он пришел и, сев рядом со мной, вкрадчивым голосом сказал, показывая письма:— Цыгане передали мне эти письма; хотя не знаю, откуда они взялись, я о них, конечно, позабочусь. Взгляните! Одно от вас моему другу Питеру Хокинсу; другое. — Тут, открыв конверт, он увидел странные знаки, лицо его омрачилось, глаза злобно сверкнули. — Другое — о низость, грубое попрание законов дружбы и гостеприимства! — не подписано! В таком случае оно не представляет для нас никакой ценности.Граф спокойно поднес письмо и конверт к пламени лам— Письмо Хокинсу я, конечно же, отправлю, раз оно от вас. Ваши письма для меня неприкосновенны. ПроОн протянул мне письмо и — с почтительным поклоЧас или два спустя граф тихо вошел в комнату и раз— Вы устали, мой друг? Ложитесь в постель. Это лучЯ пошел к себе, лег и, как ни странно, спал прекрасно. И в отчаянии бывают свои минуты покоя.31 мая. Проснувшись утром, решил запастись бумагой и конвертами из своего чемодана и держать их в кармане на случай, если подвернется возможность послать письМой дорожный костюм, а также пальто и плед про17 июня. Сегодня утром, сидя на краю постели и лоТогда я подбежал к окну и окликнул их. Они с недошадям. Вскоре я услышал затихающее вдали щелканье их кнутов.24 июня, на рассвете. Вчера вечером граф рано ушел от меня и закрылся у себя в комнате. Я собрался с духом, быстро поднялся по винтовой лестнице и выглянул из окна, выходящего на юг, надеясь выследить графа, — явно что-то готовилось. Цыгане по-прежнему размеПробыв у окна около получаса, я заметил какое-то движение в окне графа. Слегка отпрянув, я стал следить и наконец увидел хозяина замка. На этот раз меня поМеня охватила ярость, ведь это действительно может случиться, я же заперт здесь, как самый наЯ решил дождаться возвращения графа и довольно долго сидел у окна. Потом в лучах лунного света я заЖалобный вой собак где-то далеко внизу в долине, скрытой от моего взора, заставил меня вздрогнуть. Он становился все громче, а витающие в воздухе пылинки принимали новые формы, танцуя в лунном свете под эти звуки. Меня неодолимо потянуло откликнуться на этот смутный зов, в моей душе пробуждались какие-то неясные, полузабытые чувства... Гипноз! Все быстрее кружились пылинки. Лунный свет, казалось, ускорял их движение; проносясь мимо меня, они исчезали во мраке. Постепенно сгущаясь, они приняли форму чеЯ встряхнулся, вскочил и опрометью бросился вон: в призраках, проступивших в лунном свете, я узнал тех трех женщин, в жертву которым был предназначен. И только в своей комнате, где не было лунного света и ярко горела лампа, почувствовал себя в безопасности.Часа через два я услышал какую-то возню в комнаИ тут во дворе раздался душераздирающий женский крик. Открыв окно, я увидел сквозь решетку женщину с растрепанными волосами. Она прислонилась к ка— Изверг, отдай моего ребенка!Упав на колени, простирая руки, несчастная продолОткуда-то сверху, вероятно с башни, послышался резЯ не жалел о смерти женщины, поняв, какая участь постигла ее ребенка; смерть для нее — лучший исход.Что же мне делать? Что? Как бежать из этого кошмара?25 июня, утро. Лишь тот, кто познал ужас ночи, моТолько не думать об этом. Действовать!Именно по ночам меня терзают страхи, и я ощущаю опасность. Я до сих пор не видел графа при дневном свете. Неужели он спит днем, когда люди обычно заняКонечно, если хватит смелости, попасть туда можно.Почему бы не воспользоваться его же способом? Я своими глазами видел, как он, выбравшись из окна, полз по стене. Почему бы мне не последовать его примечеловека, а не безропотная смерть теленка. Возможно, тогда предо мной откроются врата загробной жизни.Господи, помоги мне! Прощай, Мина, если меня поТот же день, позднее. Я рискнул и, благодаря СоздаПолный решимости, я выбрался из окна, выходящеКазалось, прошло совсем мало времени, когда я очуВ углу комнаты я обнаружил еще какую-то дверь, оказавшуюся незапертой, хотя и довольно тяжелой, — она вела в каменный коридор, который заканчивалсякрутой винтовой лестницей. Осторожно ступая — темНаконец я распахнул тяжелую полуоткрытую дверь, передо мной оказались руины старой часовни, очевидно служившей фамильной усыпальницей. Ветхая крыша давно обвалилась, в двух местах ступени вели вниз — в склепы, земля там была разрыта и насыпана в большие деревянные ящики, вероятно привезенные словаками. Вокруг — ни души. Я начал искать еще какой-нибудь выход, но не находил. Тогда решил на всякий случай обследовать каждый дюйм этой зловещей часовни. СпуТам, в одном из пятидесяти больших ящиков, на куОколо ящика стояла крышка с просверленными в ней отверстиями. Подумав, что ключи могут быть у графа, я начал было искать их, но тут увидел в его глазах такую лютую ненависть, хотя едва ли он мог сознавать мое присутствие, что нервы мои не выдержали — я бросилсявон и, выбравшись через окно его комнаты, вскараб29 июня. Сегодня срок моего последнего письма, и граф вновь предпринял шаги, чтобы доказать его подлинность, ибо опять я видел, как он в моей одежде, подобно ящерице, спускался по стене. Я просто сходил с ума оттого, что у меня нет ружья или другого оружия, чтобы убить его; но, боюсь, любое оружие, сделанное рукой человека, бессильно против него. Я не стал ждать его возвращения, опасаясь вновь увидеть сестриц-колМеня разбудил граф. Мрачно глядя на меня, он сказал:— Завтра, мой друг, мы расстаемся. Вы возвращаеЯ не поверил ему и решил испытать его искренность.Искренность! Сочетать с таким чудовищем это сло— А почему бы мне не поехать сегодня вечером?— Потому, мой дорогой, что кучер и лошади отправ— Но я с удовольствием пойду пешком. Готов уйти немедленно.Граф улыбнулся — так мягко, так вкрадчиво, так де— А как же ваш багаж? — спросил он.— Ничего страшного, я могу прислать за ним позднее.Граф встал и сказал с такой любезностью, что я не поверил своим ушам, столь искренне это прозвучало:— У вас, англичан, есть одна поговорка, которая мне близка: «Сердечно приветствуй гостя приходящего и не задерживай уходящего». Пойдемте со мною, мой друг. Я и часу лишнего не продержу вас здесь против вашей воли, хотя мне очень грустно и расставаться с вами, и виВеличественной поступью граф начал спускаться по лестнице, любезно освещая мне путь лампой. Вдруг он остановился:— Слушайте!Невдалеке послышался вой волков, казалось, возК моему величайшему изумлению, она была не заДверь приоткрылась — вой усиливался и свирепел: волки сгрудились у порога, в дверном проеме были видА дверь продолжала медленно открываться, граф стоНе видя иного выхода, я закричал:— Заприте дверь, я подожду до утра! — и закрыл лицо руками, чтобы скрыть слезы горечи.Взмахом могучей руки граф захлопнул дверь и со скрежетом задвинул засовы...Мы молча вернулись в библиотеку, пару минут спустя я уже был у себя в комнате. Когда я выходил из библиоЯ собирался уже лечь, но мне вдруг послышался ше— Назад, на место! Ваше время еще не наступило. Ждите! Имейте терпение! Завтрашняя ночь будет ваша!В ответ раздался тихий серебристый смех. Вне себя я распахнул дверь и увидел этих трех ужасных женщин, облизывающих губы; при виде меня они с отвратительЯ вернулся в комнату и бросился на колени. Неуже30 июня, утром. Возможно, последний раз пишу свой дневник. Проснулся перед рассветом. И вновь опустилПо едва ощутимой перемене в атмосфере я почувБезумное желание любой ценой раздобыть ключ овладело мною, я решил вновь карабкаться по стенеи проникнуть в комнату графа. Он мог убить меня, но теперь смерть казалась мне лучшим исходом. Не медля, я бросился к восточному окну и, цепляясь за каменные выступы, прополз по стене. Как я и ожидал, в комнате графа никого не было. Но не было там и ключа, лишь по-прежнему тускло мерцала груда золота. Через дверь в углу комнаты я спустился по винтовой лестнице, по темному коридору прошел в старую часовню. Теперь я знал, где искать это чудовище.Большой ящик стоял на том же месте у стены, но был накрыт крышкой — с приготовленными гвоздями, остаДрожь и отвращение охватили меня, когда я наклоОт этой мысли в голове у меня помутилось. Мне безрукой у меня была только лопата, которой пользова1, который буквально параЯ ломал голову, что же мне делать дальше, мозг мой просто плавился от напряжения, отчаяние нарастало. Через некоторое время я услышал сначала вдалеке, а поНапряженно вслушиваясь, я наконец различил скреПишу, а внизу слышен топот ног и грохот бросаеПотом — тяжелые шаги по направлению к выходу. ХлопПо двору и каменистой дороге покатились тяжелые колеса, защелкали кнуты, зазвучала и стала удаляться цыганская песня.Я один в замке с этими ужасными женщинами. Типун мне на язык! Какие же это женщины? Вот Мина — женПредамся Божьей милости, лишь бы не попасть в руГлава VПИСЬМО МИСС МИНЫ МЕРРЕЙК МИСС ЛЮСИ ВЕСТЕНРА9 маяМоя дорогая Люси!Прости, что долго не писала — была просто завалена работой. Жизнь учительницы порой очень утомительна. Скучаю по тебе и морю, на берегу которого так легко откровенничать и строить воздушные замки. Последмашинке — я и этим сейчас много занимаюсь. Мы с ним иногда пишем друг другу письма стенографией, даже свой дневник поездки за границу он ведет стенографиP. S. Пиши мне обо всех новостях. Ты уже давно мне ничего не пишешь. До меня доходят слухи о тебе и каком-то высоком красивом кудрявом молодом чеПИСЬМО ЛЮСИ ВЕСТЕНРА К МИНЕ МЕРРЕЙЧэтем-стрит, 17, средаДорогая моя Мина!Ты очень несправедлива ко мне: я дважды писала тебе с тех пор, как мы расстались, а твое последнее письмо было лишь вторым. Кроме того, мне нечего сообщить тебе. Поверь мне, ничего такого, что могло бы тебя заинтересовать. В городе сейчас очень приятно. Мы часто посещаем картинные галереи, ходим на прогулки, катапроговорилась, хочу сказать тебе все до конца. Мина, ты уже догадалась? Да, да, я люблю его. Краснею, когда пишу тебе это: думаю, что и он любит меня, хотя еще мне этого прямо не говорил. Но, Мина, я-то люблю его! Люблю! Я люблю его!Ну вот, мне стало легче. Дорогая моя, как бы мне хоЛюсиP. S. Думаю, не нужно предупреждать тебя, что это тайна. Еще раз спокойной ночи.ПИСЬМО ЛЮСИ ВЕСТЕНРА К МИНЕ МЕРРЕЙ24 маяДорогая моя Мина!Спасибо, спасибо, еще и еще раз спасибо за твое теДорогая моя, то пусто — то густо. Как верны старые пословицы! В сентябре мне будет двадцать лет, и до се
Возможна доставка книги в , а также в любой другой город страны Почтой России, СДЭК, ОЗОН-доставкой или транспортной компанией.
