j
Название книги | Странник по звездам /м/ |
Автор | Лондон |
Год публикации | 2023 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | мЭксклюзивная классика |
ISBN | 978-5-17-103720-8 |
EAN13 | 9785171037208 |
Артикул | P_9785171037208 |
Количество страниц | 384 |
Тип переплета | мяг. м |
Формат | - |
Вес, г | 1120 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Книга из серии 'мЭксклюзивная классика'
'Человека невозможно смирить.
\rЖажду свободы невозможно уничтожить.
\rТакова основная тема почти неизвестного современному отечественному читателю, но некогда необыкновенно популярного фантастического романа Джека Лондона, герой которого, объявленный сумасшедшим, в действительности обладает поразительным даром усилием воли покидать свое физическое тело и странствовать по самым отдаленным эпохам и странам.
\rЕму не нужна машина времени — машина времени он сам.
\rБренная плоть может томиться за решеткой — но разве это важно, если свободны разум и дух?..
\r'
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
ДЖЕК ЛОНДОНСТРАННИК ПО ЗВЕЗДАМИЗДАТЕЛЬСТВО ACT МОСКВАУДК 821.111-31(73)ББК 84(7Сое)-44Л76Серия «Эксклюзивная классика»Jack LondonTHE STAR ROVERПеревод с английского Т. ОзерскойСерийное оформлениеи компьютерный дизайн А. Фереза, Е. ФерезЛондон, Джек.Л76 Странник по звездам : [роман] / Джек Лондон ; [пер. с англ. Т. Озерской]. — Москва : Издательство АСТ, 2022. — 384 с. — (Эксклюзивная классика).ISBN 978-5-17-103720-8Человека невозможно смирить.Жажду свободы невозможно уничтожить.Такова основная тема почти неизвестного современЕму не нужна машина времени — машина времени он сам.Бренная плоть может томиться за решеткой — но разве это важно, если свободны разум и дух?..УДК 821.111-31(73)ББК 84(7Сое)-44© Перевод. Т. Озерская, наследники, 2017ISBN 978-5-17-103720-8 © ООО «Издательство «АСТ», 2022Глава IВсю жизнь в душе моей хранилось воспоминание об иных временах и странах. И о том, что я уже жил прежде в облике каких-то других людей... Поверь мне, мой будущий читатель, то же бывало и с тобой. ПереТы многое позабыл, мой читатель, и все же, когиле; ты слышал какие-то голоса и видел какие-то лиПрекрасно. Эти отрывки детских воспоминаний — они принадлежат к другому миру, к другой жизни, они — часть того, с чем тебе никогда не приходилось сталкиваться в твоем нынешнем мире, в твоей нынешВордсворт это знал. Он не был ни пророком, ни ясновидящим, он был самым обыкновенным челове«Не в полной наготе и не в забвенье полном...»Да, мрак темницы смыкается над нами, едва успения на свет знаем чувство страха, страх живет в наЕсли говорить о себе самом, то в том нежном возБолее того. В возрасте трех... четырех... пяти лет я не был самим собой. Я еще только начинался, мой дух еще не застыл в устойчивой форме, соответствуНелепо, не правда ли? Но вспомни, мой читатель, который, как я надеюсь, будет странствовать со мной во времени и пространстве, вспомни, прошу, мой чиИтак, как я уже сказал, в возрасте трех, четырех и пяти лет я еще не был самим собой. Я еще тольмоего тела, и могучее неизгладимое прошлое, опреНу вот, я и выдал свою тайну. Багровая ярость! Вот что погубило меня в этой, нынешней жизни. Вот по милости чего через каких-нибудь несколько неНо, пожалуй, мне пора представиться. Я не слабоНо большинство моих читателей, несомненно, ничеВосемь лет назад я был профессором агрономии на сельскохозяйственном факультете КалифорнийЯ и есть тот Даррел Стэндинг. Меня застигли на месте преступления. Кто из нас был прав, а кто виНет, меня повесят не за убийство профессора Хаскелла. За это преступление я был присужден к постранств. Но Эд Моррел — это особая история. Я расНачну хотя бы так. Я родился на ферме в МинСын Элфрида Стэндинга сражался в рядах ревоИ вот я здесь, в Коридоре Убийц государственступит мрак, — мрак, которого они страшатся, мрак, который населяет их суеверные души пугающими видениями, мрак, который гонит их, трясущихся и хнычущих, к алтарям богов, порожденных их же собДа, мне уже никогда не быть деканом сельскохоА кукуруза? Кто еще так знает кукурузу, как я? А мои опыты в Уистаре, в результате которых я увеличил ежегодный доход от кукурузы во всех округах штата Айником, вспоминают, что это я своими опытами в Уи- старе сделал доступным для них это обучение.А методы ведения сельского хозяйства! Я знаю все причины всех потерь — мне не нужно просмаА сейчас мне нужно закончить эту первую главу моего повествования. Уже девять часов, а в Коридоре Убийц это означает, что пора гасить свет. Вот я уже слыГлава IIЯ Даррел Стэндинг. Скоро меня выведут из этой камеры и повесят. А пока я рассказываю о том, о чем мне хочется рассказать, и пишу об иных временах и странах.После вынесения приговора меня отправили в тюрьму Сен-Квентин, где я должен был провести остаток своей жизни. Я был признан «неисправиЭта преступная, бессмысленная затрата труда быДва года длились бессмысленные истязания. Страшно быть связанным по рукам и ногам, еще страшнее, если тебя при этом грызут крысы. КрысаЯ сражался на Филиппинах, потому что такова была традиция рода Стэндингов. Я же не испытывал к этому никакой тяги. Все это было слишком нелепо: зачем понадобилось кому-то поражать тела маленьКак я уже сказал, следуя установившейся в роКак видите, непроизводительность труда в ткацза его независимость. Вот что я сказал начальнику тюрьмы Азертону, когда моя «неисправимость» стала настолько общеизвестной, что он вызвал меня к себе, в свой личный кабинет, чтобы усовестить:— Ведь это же нелепо, начальник, предполагать, что ваши крысодавы-надзиратели способны выбить из моего мозга то, что сложилось в нем ясно и отНо стоит ли повторять всю эту тираду — ибо я произнес настоящую тираду. Я объяснил ему, какой он дурак, и он решил, что я неисправим безнадежно.Назови собаку бешеной... ну, вам известна эта пословица. Прекрасно. Начальник тюрьмы Азер- тон окончательно закрепил за мной мою репутацию. Я был отличным козлом отпущения. Не раз и не два сваливали на меня провинности других заключенных, и я, расплачиваясь за них, попадал в карцер на хлеб и воду. Или же меня подвешивали за большие пальцы и оставляли так на долгие часы, каждый из которых каУмные люди часто бывают жестоки. Глупые люди жестоки сверх всякой меры. Все, кому я подчинялся, от начальника тюрьмы и до последнего надзирателя, были тупыми животными. Сейчас вы узнаете, что они сделали со мной.В тюрьме содержался один заключенный — поэт. Это был выродок с безвольным подбородком и низким лбом. И фальшивомонетчик. И трус. И доноПоэта-фальшивомонетчика звали Сесил Уинвуд. Он уже не впервые попадал за решетку и не впервые был осужден, но тем не менее на этот раз его приСобытия, о которых я расскажу вам по порядку, сам я узнал далеко не сразу и не в их хронологичеНо пожизненно заключенные презирали Сесила Уинвуда, и когда он предложил им свой план массового побега, они подняли его на смех и обругали — все знали, что он доносчик. Однако в конце концов он их все-таки одурачил — одурачил сорок самых умных и хитрых голов в тюрьме. Он приставал к ним снова и снова. Рассказывал им о влиянии, которым пользует— Докажи, — сказал ему горец Билл Ходж, по прозвищу Длинный, отбывавший пожизненное заСесил Уинвуд принял предложенное испытание. Он объявил, что усыпит стражу в ночь побега.— Слова дешево стоят, — сказал ему Длинный Билл Ходж. — Нам нужен товар. Усыпи сторожа сеВсе это Длинный Билл рассказывал мне впослед