j Прощай, оружие!. Автор Хемингуэй / Купить книгу, доставка почтой, скачать бесплатно, читать онлайн, низкие цены со скидкой, ISBN 978-5-17-108102-7
логотип Феникс-Букс

Каталог Вход {{total_items}}

{{common_error}}
Нами выполнено {{total_orders}} заказов! Ваш – следующий!
СКИДКИ! При заказе книг на сумму от 1500 руб. – скидка 50% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK,
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.

Прощай, оружие!. (Хемингуэй)Купить книгу, доставка почтой, скачать бесплатно, читать онлайн, низкие цены со скидкой, ISBN 978-5-17-108102-7

Прощай, оружие!
Название книги Прощай, оружие!
Автор Хемингуэй
Год публикации 2022
Издательство АСТ
Раздел каталога Историческая и приключенческая литература (ID = 163)
Серия книги Эксклюзивная классика
ISBN 978-5-17-108102-7
EAN13 9785171081027
Артикул P_9785171081027
Количество страниц 352
Тип переплета цел.
Формат -
Вес, г 1040

Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:

Аннотация к книге "Прощай, оружие!"
автор Хемингуэй

Книга из серии 'Эксклюзивная классика' 'Роман, прославивший Эрнеста Хемингуэя...
Первая — и лучшая! — книга \"потерянного поколения\" англоязычной литературы о Первой мировой...
Книга о войне, на которой наивные мальчишки становились \"пушечным мясом\" — и либо гибли, либо ожесточались до предела.
О войне, где любовь — лишь краткий миг покоя, не имеющий ни прошлого, ни будущего...'

Читать онлайн выдержки из книги "Прощай, оружие!"
(Автор Хемингуэй)

К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.

До книги"Прощай, оружие!"
Вы также смотрели...

Другие книги серии "Эксклюзивная классика"

Другие книги раздела "Историческая и приключенческая литература"

Читать онлайн выдержки из книги "Прощай, оружие!" (Автор Хемингуэй)

ЭРНЕСТ ХЕМИНГУЭЙ
ПРОЩАЙ, ОРУЖИЕ!
ИЗДАТЕЛЬСТВО ACT МОСКВА
УДК 821.111-31(73)
ББК 84(7Сое)-44
Х37
Серия «Эксклюзивная классика»
Ernest Hemingway
A FAREWELL TO ARMS
Перевод с английского С. Таска
Серийное оформление Е. Ферез
Печатается с разрешения Hemingway Foreign Rights Trust, литературного агентства Fort Ross, Inc.
и агентства Nova Littera SIA.
Хемингуэй, Эрнест.
Х37 Прощай, оружие! : [роман] / Эрнест Хемингуэй ; [пер. с англ. С. Таска]. — Москва : Издательство АСТ, 2022. — 352 с. — (Эксклюзивная классика).
ISBN 978-5-17-108102-7
Роман, прославивший Эрнеста Хемингуэя...
Первая — и лучшая! — книга «потерянного поколения» англоязычной литературы о Первой мировой...
Книга о войне, на которой наивные мальчишки стано
О войне, где любовь — лишь краткий миг покоя, не имеющий ни прошлого, ни будущего...
УДК 821.111-31(73)
ББК 84(7Сое)-44
ISBN 978-5-17-108102-7
© Hemingway Foreign Rights Trust, 1929
© Перевод. С. Таск, 2015
© Издание на русском языке
AST Publishers, 2022
КНИГА ПЕРВАЯ
Глава первая
В тот год, поздним летом, мы жили в деревенском доме, откуда открывался вид на горы, отделенные ре
Равнина утопала во фруктовых садах, а за ней ко
Иногда в темноте мы слышали под окнами мер
дей, за ними тянулись другие — с ящиками снарядов, накрытых брезентом. Случалось, что и днем тягачи провозили тяжелые орудия со стволами, прикрытыми зелеными ветками и вьющимися растениями. На се
На огромной скорости, разбрызгивая больше грязи, чем тягачи, проносились серые легковые автомобили; впереди, рядом с водителем, обычно сидел офицер и еще несколько на заднем сиденье. Если сзади между двух генералов обнаруживался офицерик такого ро
С наступлением зимы зарядили дожди, а с ними пришла холера. Но ее взяли под контроль, так что в результате от нее умерли только семь тысяч воен
Глава вторая
Следующий год принес много побед. Мы отбили гору, что за долиной, и холм с каштановой рощей, и были победы в южном направлении, на плато за рав
попаданий, и груд обломков кирпичей и штукатурки в прилегающем садике, а то и на улице, и удачным на
От дубовой рощи на горе осталось одно воспоми
Позже, уже в городе, я наблюдал за падающим снегом из окна борделя для офицеров, где мы с при
по назначению, другие одним движением всасывали в рот, запивая вином из четырехлитровой плетеной фляги. Фляга раскачивалась в железной люльке, ты наклонял ее указательным пальцем, и отличное про
Молодой священник, красневший, как девица, был в такой же, как у всех, военной форме, только над левым нагрудным карманом серого френча болтался темно-красный бархатный крестик. Капитан в рас
— Сегодня святой отец с девочки, — сказал капи
— Не так? — удивился капитан. — Сегодня я ви
— Нет, — ответил священник. Офицеры тащились от этих наездов.
— Святой отец без девочка, — продолжал капи
— Святой отец каждую ночь пять девочки. — За столом все засмеялись. — Вы поняли? — Святой отец каждую ночь пять девочки. — Он показал пятерню и расхохотался. Священник отнесся к этому как к шутке.
— Папа римский хочет, чтобы австрийцы выигра
— Вы «Черную свинью» читали? — спросил лейте
— Грязная и подлая, — ответил священник. — Она не могла вам понравиться.
— Очень ценная книга, — возразил лейтенант. — Она рассказывает о церковниках. Вам понравится, — обратился он ко мне.
Мы со священником обменялись улыбками, нас разделяла горящая свеча.
— Не читайте, — сказал он.
— Я вам ее достану, — настаивал лейтенант.
— Все мыслящие люди атеисты, — заметил май
— Я верю в масонов, — заявил лейтенант. — До
Кто-то вошел в столовую, и через открытую дверь я увидел, что валит снег.
— Из-за снегопадов о наступлении придется за
— Само собой, — отозвался майор. — Берите от
— Пусть съездит в Амальфи, — предложил лейте
— Пусть едет в Палермо.
— На Капри.
— Почему бы вам не заглянуть в Абруцци и к моей семье в Капракотте, — сказал священник.
— Абруцци, скажете тоже. Да там снега больше, чем здесь. Что он, крестьян не видел? Пусть посмо
— Ему нужны хорошие девочки. Я вам дам адреса в Неаполе. Юные красотки... а при них мамочки. Ха- ха-ха!
Капитан выставил пятерню большим пальцем вверх, как это делают, демонстрируя игру теней на стене. Он снова заговорил на ломаном итальянском.
— Уезжать таким, — он показал на большой па
Все засмеялись.
— Смотрите, — продолжил капитан. Он снова расSoto tenente, tenente, capitano, maggiore, tenente colonello*. Вы уезжать soto tenente! А возвраtenente colonello!
Общий хохот. Игра на пальцах имела большой успех. Капитан крикнул, глядя на священника:
— Святой отец каждую ночь пять девочки!
Все снова засмеялись.
— Поезжайте прямо сейчас, — сказал майор.
— Я бы поехал с вами и все вам показал, — под
— Привезите фонограф.
— Привезите хороших оперных пластинок.
— Карузо.
— Не надо Карузо. Он вопит.
* Младший лейтенант, лейтенант, капитан, майор, под
— Тебе бы так.
— А я говорю: вопит!
— Почему бы вам не заглянуть в Абруцци, — по
— Пошли, — сказал капитан. — Идти в бордель, пока не закрылся.
— Спокойной ночи, — пожелал я священнику.
— Спокойной ночи, — ответил он.
Глава третья
Когда я вернулся из отпуска, мы по-прежнему сто
всегда, только на дворе весна. Я заглянул в большую комнату, залитую солнцем сквозь открытое окно. За столом сидел майор, он меня не видел, и я замешкал
Комната, которую я делил с лейтенантом Риналь
— Ciao! — сказал он. — Как провел время?
— Лучше не бывает.
Мы обменялись рукопожатием, он за шею привлек меня к себе и поцеловал.
— Уф, — вздохнул я.
— Ты грязный, — сказал он. — Тебе надо помыть
— Где я только не был. Милан, Флоренция, Рим, Неаполь, Вилла Сан-Джованни, Мессина, Таормина...
— Звучит как расписание поездов. А красивые приключения?
— Да.
— Где?
— Милан, Флоренция, Рим, Неаполь...
— Довольно. Расскажи о самом лучшем.
— В Милане.
— Это потому что ты с него начал. Где ты с ней по
— Да.
— Забудь. У нас теперь такие красотки. Первый раз на фронте.
— Здорово.
— Не веришь? Вечером пойдем, и сам увидишь. А еще в городе появились шикарные англичанки. Я влюблен в мисс Баркли. Я вас познакомлю. Я, на
— Мне надо умыться и доложить о прибытии. Кто- нибудь вообще работает?
— У нас тут сплошной лазарет: обморожения, желтуха, триппер, членовредительство, пневмония и шанкры, твердые и мягкие. Иногда на кого-нибудь падает кусок скалы. Но бывают ранения и посерьез
— Непременно, — ответил я, набирая полный таз воды.
— Вечером ты мне все расскажешь, — сказал Ри
Я снял китель и нижнюю рубашку и вымылся хо
лежавшего на кровати с закрытыми глазами. Он был хорош собой, мой сверстник, родом из Амальфи. Он любил свою профессию хирурга, и мы были хороши
— У тебя деньги есть?
— Да.
— Одолжи мне пятьдесят лир.
Я обтер руки и достал бумажник из внутренне
— Я должен произвести на мисс Баркли впечатле
— Да пошел ты, — сказал я.
Вечером в офицерской столовой я оказался рядом со священником, и он расстроился и даже обиделся, что я так и не побывал в Абруцци. Он написал отцу, что я приеду, и они готовились к встрече. Я расстроил
Мы вдвоем разговаривали, пока вокруг шли спо
стьяне снимают шапки и обращаются к тебе «дон», и охота что надо. Я так и не побывал в тех местах, а поехал туда, где допоздна сидишь в прокуренных кафе, а потом комната плывет у тебя перед глазами, и, чтобы ее остановить, надо сфокусировать взгляд на стене, и ночью, пьяный, лежишь в постели, по
жались. Наш разговор оборвался, и капитан заявил во всеуслышание:
— Святой отец скучать. Он страдать без девочка.
— Я не страдаю, — отозвался священник.
— Святой отец страдает. Он хочет, чтобы войну выиграли австрийцы, — настаивал капитан. Все об
— Нет, — сказал он.
— Святой отец не хочет, чтобы мы шли в атаку. Вы же не хотите, чтобы мы шли в атаку?
— Почему? Раз идет война, наверное, мы должны атаковать.
— Должны и будем!
Священник согласно кивнул.
— Оставьте его в покое, — вмешался майор. — Все нормально.
— Все равно от него ничего не зависит, — сказал капитан. Все встали и вышли из-за стола.
Глава четвертая
Утром меня разбудила батарея в палисаднике по соседству. Уже светило солнце, я встал с кровати и по
затарахтел грузовик. Я оделся, спустился вниз, выпил кофе на кухне и пошел в гараж.
Под длинным навесом выстроились в ряд десять машин. Тяжелые тупоносые санитарные машины, выкрашенные в серый цвет и похожие на мебельные фургоны. Одну во дворе ремонтировали механики. Еще три «санитарки» дежурили в горах возле пере
— Эту батарею не обстреливают? — спросил я од
— Нет, синьор лейтенант. Она защищена холмом.
— Как дела вообще?
— Ничего. Эта машина убитая, а остальные на хо
— Да.
Он с ухмылочкой обтер руки о свитер.
— Хорошо отдохнули?
Остальные тоже заулыбались.
— Неплохо, — сказал я. — А что с ней?
— Убитая. То одно, то другое.
— А сейчас что?
— Старые кольца.
Я оставил их возиться с автомобилем, казавшимся обесчещенным и выпотрошенным, с мотором наружу и разложенными на верстаке запчастями, а сам во
зависимости от доступности запчастей, и налажен
— Проблемы с запчастями? — спросил я у меха
— Никаких, синьор лейтенант.
— Где сейчас склад горючего?
— Там же.
— Отлично. — Я вернулся в дом и выпил в столо
Без меня, кажется, дела шли лучше. Наступление, по слухам, должно было возобновиться. Нашей ди
Пыльный и грязный, я пошел умыться. Ринальди сидел на своей кровати с английской грамматикой Хьюго. Он был одет с иголочки, в черных ботинках, волосы блестели от бриллиантина.
— Отлично, — сказал он, увидев меня. — Ты пой
— Нет.
— Да. Будь так добр, помоги мне произвести на нее хорошее впечатление.
— Ладно. Подожди, пока я приведу себя в по
— Умойся и иди так.
Я умылся, причесался, и мы пошли к выходу.
— Постой, — сказал Ринальди. — Почему бы нам не выпить. — Он открыл сундучок и достал оттуда бутылку.
— Только не травяной ликер, — сказал я.
— Нет. Граппа.
— Ладно.
Он наполнил два стакана, и мы чокнулись, отста
— Еще?
— Давай, — кивнул я.
Мы выпили по второму, Ринальди убрал бутылку в сундучок, и мы спустились вниз. После жаркого дня с заходом солнца приятно было прогуляться по городу. Британский госпиталь размещался в большой вилле, построенной немцами перед войной. Мисс Баркли была в саду, а с ней еще одна медсестра. Раз
— Добрый вечер, — поздоровалась мисс Баркли. — Вы ведь не итальянец?
— О нет.
Ринальди разговаривал с другой сестрой, и они над чем-то смеялись.
— Как странно — служить в итальянской армии.
— Это не совсем армия. Медслужба.
— Все равно странно. Что вас побудило?
— Не знаю, — ответил я. — Не все имеет разумные объяснения.
— Вот как? А меня в детстве учили, что все.
— Как это мило.
— Мы и дальше будем разговаривать в таком духе?
— Нет, — сказал я.
— Ну, слава богу.
— Что это за палка? — поинтересовался я у мисс Баркли.
Высокая загорелая блондинка с серыми глазами, в форменной одежде медсестры. Настоящая краса
— Она принадлежала мальчику, которого убили в прошлом году.
— Мне очень жаль.
— Чудный мальчик. Мы должны были поженить
— Та еще бойня.
— Вы там были?
— Нет.
— Я об этом наслышана, — сказала она. — Здесь такой войной не пахнет. Эту палку мне прислали. Его мать переслала. А ей вернули вместе с его вещами.
— И давно вы были обручены?
— Восемь лет. Мы вместе выросли.
— А почему не вышли за него раньше?
— Сама не знаю, — ответила она. — По глупости. Хотя бы это могла ему дать. Но я считала, что ему это не нужно.
— Ясно.
— Вы кого-нибудь любили?
— Нет.
Мы уселись на скамейку, и я остановил на ней взгляд.
— У вас красивые волосы, — сказал я.
— Они вам нравятся?
— Очень.
— Я хотела их обрезать, когда он умер.
— Да ну?
— Хотелось что-то для него сделать. Видите ли, другое меня не волновало, и при желании он мог это заполучить. Он мог заполучить все, что только поже
Я молчал.
— Я ничегошеньки не понимала. Думала, для него будет только хуже. Думала, что он может не выдер
— Ну, не знаю.
— О да, — сказала она. — Все кончено.
Мы оба поглядели на Ринальди, беседовавшего с другой сестрой.
— Как ее зовут?
— Фергюсон. Хелен Фергюсон. Ваш друг врач, не так ли?
— Да. Он очень хороший врач.
— Прекрасно. Хороший врач в прифронтовой по
— Да уж.
— Тоже мне фронт, — сказала она. — А вот места красивые. Предстоит наступление?
— Да.
— Придется поработать. Сейчас-то мы без работы.
— Давно вы стали сестрой милосердия?
— С конца пятнадцатого. Одновременно с ним. Помню, у меня была дурацкая идея, что он попадет ко мне в госпиталь. С сабельным ранением и забинто
— У нас живописный фронт, — заметил я.
— Да, — согласилась она. — А вот Франция — это ни у кого не укладывается в голове. Если бы укла
Я помалкивал.
— По-вашему, это будет продолжаться беско
— Нет.
— Что может это остановить?
— Где-то сломается.
— Мы сломаемся. Во Франции мы сломаемся. Нельзя проделывать такие вещи, как на Сомме, и не сломаться.
— Здесь не сломаются.
— Думаете?
— Да. Прошлым летом все получалось.
— Могут и сломаться, — сказала она. — Кто угодно может сломаться.
— Немцы тоже.
— Нет, — возразила она. — Я так не думаю.
Мы подошли к другой паре.
— Вы любите Италию? — спросил Ринальди мисс Фергюсон по-английски.
— Недурственно.
— Не понимать. — Ринальди тряхнул головой.
— Abbastanza bene, — перевел я.
Он неодобрительно покачал головой.
— Не так. Вы любите Англию?
— Не очень. Видите ли, я шотландка.
Ринальди вопросительно уставился на меня.
— Она шотландка, поэтому она любит Шотлан
— Но Шотландия это же Англия.
Я перевел для мисс Фергюсон.
— Pas encore*, — возразила она.
— Не совсем?
— Совсем нет. Мы не любим англичан.
— Не любить англичан? Не любить мисс Баркли?
— О, это другое дело. Не воспринимайте все так буквально.
Вскоре мы попрощались и ушли. По дороге домой Ринальди сказал:
— Ты нравишься мисс Баркли больше, чем я. Это очевидно. А шотландочка очень даже ничего.
— Даже очень, — согласился я, хотя толком ее не разглядел. — Она тебе нравится?
— Нет, — ответил Ринальди.
* Еще нет (фр.).
Глава пятая
На следующий день я снова наведался к мисс Баркли. В саду ее не было, и я направился к боковому входу, куда подъезжали санитарные машины. Внутри я нашел старшую сестру, которая сообщила, что мисс Баркли на дежурстве.
— Идет война, знаете ли.
Я сказал, что в курсе.
— Вы и есть тот американец, который служит в итальянской армии? — спросила она.
— Да, мэм.
— Как вас угораздило? Почему вы не в нашей части?
— Сам не знаю, — признался я. — А сейчас я могу записаться?
— Боюсь, что нет. Скажите, почему вы пошли в итальянскую армию?
— Я жил в Италии и говорю по-итальянски.
— Вот как, — сказала она. — Я учу итальянский. Красивый язык.
— Кто-то сказал, что его можно выучить за две не
— О, только не я. Я его учу уже столько месяцев. Если хотите ее увидеть, приходите после семи. К тому времени она освободится. Только не приводите с со
— Даже при том, что у них красивый язык?
— Даже при том, что у них красивая форма.
— До свидания, — попрощался я.
— A rivederci, tenente*.
* Прощайте, лейтенант (итал.).
— A rivederci. — Я отсалютовал и вышел. Стыдо
День выдался жаркий. Я побывал на позициях перед мостом возле Плавы в верховье реки. Именно оттуда должно было начаться наступление. Осуще
Я проехал до реки по узкой дороге, оставил ма
в любой момент попросить артиллерийскую подмогу или дать сигнал, что перерезан телефонный провод. Здесь было тихо, жарко и грязно. Я посмотрел сквозь колючку — австрийцев не видать. Я выпил в блин
Заканчивалось строительство новой широкой до
Меня тормознули два карабинера. Впереди разо
пролетали над головой, после яркой вспышки содро
Я быстро поужинал и отправился на виллу, где по
— Оставлю вас вдвоем, — сказала она. — Вам и без меня хорошо.
— Хелен, не уходи, — попросила мисс Баркли.
— Мне надо идти. Я должна написать несколько писем.
— Доброй ночи, — сказал я.
— Доброй ночи, мистер Генри.
— Не пишите такого, что могло бы насторожить цензора.
— Можете не беспокоиться. Я только описываю, в каком красивом месте мы живем и как отважны итальянцы.
— Тогда вас представят к награде.
— Это было бы чудесно. Доброй ночи, Кэтрин.
— До скорого, — сказала мисс Баркли.
Мисс Фергюсон скрылась в темноте.
— Она милая, — сказал я.
— Да, очень милая. Она же сестра милосердия.
— А вы?
— Я — нет. Я из ЖДК*. Мы трудимся, не жалея сил, но нам не доверяют.
— Почему?
— Нам не доверяют, пока ничего не происходит. Когда доходит до дела, отношение меняется.
— А в чем разница?
— Медсестра почти врач. Она к этому долго шла. ЖДК — это короткий путь.
— Ясно.
— Итальянцы не подпускают женщин к линии фронта, поэтому у нас особый режим. Мы не выходим.
— По крайней мере я могу приходить сюда.
— Это да. Мы не монахини.
— Забудем про войну.
— Легко сказать. Как ее забудешь?
— Все равно, давайте забудем.
— Договорились.
Мы смотрели друг на друга в темноте. Она была такая красивая, и я взял ее за руку. Она не возражала, и тогда другой рукой я приобнял ее за талию.
— Не надо, — сказала она. Я не убрал руку.
— Почему?
— Не надо, и все.
— Надо, — сказал я. — Пожалуйста.
Я наклонился в темноте, чтобы ее поцеловать, и тут меня словно обожгло. Она влепила мне увеси
* ЖДК — женский добровольческий корпус, обслуживаю
— Ох, простите.
Кажется, я получил небольшое преимущество.
— Все правильно.
— Мне ужасно неприятно, — сказала она. — Я взвилась от мысли, что это из серии «у медсестры свободный вечер». Я не хотела вас больно ударить. Вам больно? — Она глядела на меня в темноте. Я был зол, но при этом уверен в себе — будущее просчиты
— Вы поступили правильно, — ответил я. — Ни
— Бедняжка.
— Я веду довольно нелепый образ жизни, практи
— Не говорите глупости. Я перед вами извинилась. По-моему, мы поладим.
— Да, — сказал я. — И мы убежали от войны.
Она засмеялась. Я первый раз услышал, как она смеется. Ее лицо было прямо передо мной.
— Вы милый, — сказала она.
— Вот уж нет.
— Да. Вы прелесть. Я вас поцелую, если не воз
Я заглянул в ее глаза, приобнял, как прежде, и по
— Ах, дорогой, — сказала она. — Ты ведь будешь паинькой, правда?
Черт знает что, подумал я, гладя ее по волосам и похлопывая по плечу. Она продолжала плакать.
— Будешь, да? — Она подняла глаза. — Нас ждут необычные времена.
Через какое-то время я проводил ее до дверей, и она ушла, а я отправился домой. Я поднялся на
— Понемногу охмуряешь мисс Баркли?
— Мы друзья.
— У тебя вид кобелька в период гона.
Я не понял, о чем он.
— В период чего?
Он объяснил.
— Это у тебя, — огрызнулся я, — вид кобелька, готового...
— Хорош, — перебил он меня. — Этак мы можем разругаться. — И сопроводил свои слова смехом.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, щенок.
Я подушкой смахнул на пол его свечу и в темноте залез в постель. Ринальди свечу поднял, снова зажег и возобновил чтение.
Глава шестая
Два дня я объезжал посты. Когда вернулся, вре
ся. В комнате, используемой под офис, на крашеных деревянных колоннах вдоль стен стояли мраморные бюсты. Бюсты украшали и прихожую. Мрамор делал их все на одно лицо. Скульптура всегда казалась мне скучным делом. Бронза еще туда-сюда, но мрамор на
Я сел на стул, держа пилотку в руках. Вообще-то мы даже в Гориции должны были носить стальную каску, но она была слишком неудобной и выглядела чертовски театрально в городе, из которого не эвакуи
дурацкий ствол, но все, чего я добился, — это попадать в метре от мишени, стреляя с двадцати шагов, и тогда, поняв всю бессмысленность ношения оружия, я про него забыл, оно просто болталось у меня на пояснице, и я не испытывал ничего, кроме смутного стыда, при встрече с теми, кто говорил на моем родном языке. Я сидел на стуле под неодобрительными взглядами какого-то дежурного за столом и рассматривал то мраморный пол, то колонны с мраморными бюстами, то фрески на стенах в ожидании мисс Баркли. Фрески были неплохие. Любая фреска хороша, когда она на
Я увидел идущую по коридору Кэтрин Баркли и поднялся. Она не показалась мне высокой, зато ужасно миловидной.
— Добрый вечер, мистер Генри, — сказала она.
— Как поживаете? — спросил я.
Дежурный за столом обратился в слух.
— Сядем здесь или выйдем в сад?
— Давайте выйдем. Там прохладнее.
Я последовал за ней в сад под пристальным взгля
— Где ты пропадал?
— Объезжал посты.
— Ты не мог меня известить?
— Нет, — сказал я. — В этом не было смысла. Я по
— Милый, все-таки надо было меня известить.
Мы свернули под деревья. Я взял ее за руки, оста
— Мы можем куда-нибудь уйти?
— Нет, — ответила она. — Нам остается только прогуливаться. Тебя так долго не было.
— Всего третий день. Я же вернулся.
Она посмотрела на меня.
— Ты любишь меня, правда?
— Да.
— Ты ведь говорил, что меня любишь?
— Да, — солгал я. — Я люблю тебя. — На самом деле я ей этого не говорил.
— Я для тебя Кэтрин?
— Кэтрин.
Мы немного прошли и остановились под деревом.
— Скажи: «Я вернулся вечером к Кэтрин».
— Я вернулся вечером к Кэтрин.
— Ах, милый, ты правда вернулся?
— Да.
— Я тебя очень люблю, и мне было так тяжело. Ты не уедешь?
— Нет. Я всегда буду возвращаться.
— Я тебя очень люблю. Пожалуйста, снова положи туда руку.
— Я ее не убирал.
Я запрокинул ей голову, чтобы видеть лицо, когда буду ее целовать. Глаза закрыты. Я поцеловал ее в за
бриджа, только здесь вместо карт выкладываешь сло
— Хорошо бы куда-нибудь пойти, — предложил я, испытывая затруднение сродни тому, когда надо стоя долго заниматься любовью.
— Некуда идти, — отозвалась она, вернувшись из какого-то другого мира.
— Можем ненадолго присесть.
Мы сели на каменную скамью. Я держал Кэтрин Баркли за руку, обнять себя она не позволяла.
— Сильно устал?
— Нет.
Она опустила взгляд на траву.
— Некрасивая у нас игра, не правда ли?
— Игра?
— Дурачка из себя изображаешь?
— И не пытаюсь.
— Ты славный парень, — сказала она. — И игра
— Ты всегда читаешь чужие мысли?
— Не всегда. Но твои — да. Зачем притворяться, что ты меня любишь? На сегодня хватит. Может, еще о чем-то хочешь поговорить?
— Но я правда тебя люблю.
— Давай не будем лгать без необходимости. По
Я сжал ее руку.
— Кэтрин, дорогая...
— Прозвучало забавно — «Кэтрин». Каждый раз у тебя это звучит по-разному. Но ты такой милый. Ты хороший.
— Вот и наш священник так говорит.
— Да, ты хороший. И ты же будешь приходить ко мне?
— Конечно.
— И можешь не говорить, что меня любишь. Оста
Я хотел ее поцеловать.
— Нет, — сказала она. — Я страшно устала.
— И все же поцелуй меня, — попросил я.
— Я очень устала, милый.
— Поцелуй меня.
— Тебе так хочется?
— Да.
Мы стали целоваться, но она вдруг вырвалась.
— Нет. Спокойной ночи, милый.
Мы прошли до дверей, и я проследил за тем, как она ушла по коридору. Мне нравилось смотреть за ее движениями. Она ушла, и я отправился домой. Вечер был душный. В горах разворачивались серьезные дела. На Сан-Габриеле темноту прорезали яркие вспышки.
Перед виллой «Росса» я остановился. За закры
— Ага! — сказал он. — Дела не ахти. Малыш оза
— Ты где был?
— На вилле «Росса». Это было очень поучительно. Все пели. А ты где был?
— Проведывал англичанок.
— Слава богу, что я не спутался с англичанками.
Глава седьмая
На следующий день я возвращался с первого поста в горах и велел остановить машину перед smistimento*, где рассортировывали раненых и больных согласно направлению в соответствующий госпиталь. Я сидел в машине, пока водитель относил бумаги. День был жаркий, небо пронзительно голубое, дорога белая и пыльная. Я сидел на высоком сиденье «фиата» и ни о чем не думал. Просто глядел на проходивший мимо полк. Все обливались потом. Некоторые солдаты бы
— Что случилось?
Он поглядел на меня и поднялся на ноги.
— Я пошел.
* Эвакопункт (итал.).
— А в чем проблема?
— В войне, чтоб ее...
— Что у вас с ногой?
— С ногой ничего. У меня грыжа.
— Почему вы не воспользовались транспортом? — спросил я. — Почему не обратились в госпиталь?
— Меня не примут. Лейтенант считает, что я на
— Дайте я пощупаю.
— Она совсем вылезла.
— С какой стороны?
— Вот тут.
Я ее нащупал и попросил его:
— Покашляйте.
— Как бы она от этого не стала еще больше. Она и так с утра увеличилась в два раза.
— Садитесь в машину, — велел я. — Как только получу документы на раненых, провожу вас в сани
— Он скажет, что я нарочно.
— Вам ничего не сделают, — сказал я. — Это ведь не рана. Давно она у вас?
— Но я потерял бандаж.
— Вас направят в госпиталь.
— А я могу остаться с вами, лейтенант?
— Не можете. У меня же нет на вас никаких бумаг.
Тут вышел водитель с документами на наших ра
— Четверых в сто пятый. Двоих в сто тридцать второй, — сказал он. Оба госпиталя находились по ту сторону реки.
— Садитесь за руль, — сказал я и помог солдату с грыжей взобраться на сиденье.
— Вы говорите по-английски? — спросил он.
— Да.
— Как вам эта чертова война?
— Хреновая штука.
— Вот-вот. Хреновая штука, черт бы ее побрал.
— Вы бывали в Штатах?
— А то. В Питсбурге. Я сразу понял, что вы аме
— Разве мой итальянский недостаточно хорош?
— Я сразу просек, что вы американец.
— Еще один американец, — сказал водитель по- итальянски, бросив взгляд на солдата с грыжей.
— Послушайте, лейтенант. Вы непременно долж
— Да.
— Наш старший врач знает о моей грыже. Я вы
— Ясно.
— Может, отвезете меня в другое место?
— Если бы мы были на передовой, я бы мог от
— Если я вернусь в часть, меня прооперируют и пошлют на передовую с концами.
Я задумался над его словами.
— Вы бы не хотели оказаться на передовой с кон
— Нет.
— Черт, эта мерзкая война.
— Послушайте, — сказал я. — Вы могли бы не
Мы съехали на обочину. Я помог солдату выбрать
— Я буду здесь, лейтенант, — сказал он.
— До встречи, — ответил я.
Мы продолжили наш путь, обогнали полк, уже протопавший около мили, затем пересекли стреми
— Вон какая шишка, лейтенант! — закричал он. — И ничего не сделаешь. Они вернулись за мной.
Когда я приехал на виллу, было пять часов попо
щено, что непонятно, о чем писать. Решительно не о чем. Я послал парочку военных открыток из Zona di Guerra*, последовательно вычеркнув все, кроме слов, что я в порядке. То, что требуется. В Америке они бу
* Зона боевых действий (итал.).
Дело было не во мне. Война казалась мне не более опасной, чем в кино. Но я молил Бога, чтобы она закончилась. Может, этим летом. Может, австрийцы сломаются. Они ломались во всех войнах. А эта что, какая-то не такая? Все говорили, что французы сли
А кстати, где они находятся? Бои шли в Карпатах, но туда я не рвался. Хотя, может, там и неплохо. Я мог бы отправиться в Испанию, если бы не война. С за
стучит в номер, и я попрошу его оставить ведерко за дверью. А все потому, что из-за жары мы в чем мать родила, окно нараспашку, над крышами домов носят
В столовой все говорили наперебой, а я налегал на вино, так как не быть нам сегодня братьями, ес*, а родом он был из Миннесоты, из чего рождались чудесные словосочетания: Ирландия миннесотская, Ирландия висконсинская, Ирландия мичиганская. Особый шарм ей добавляло то, что она звучала как Айленд**. Нет, не в этом дело. За ней стоя
*
**
Айрленд (Ireland) — Ирландия (англ.).
Айленд (island) — остров (англ.).
меня, святой отец. Священник был человек хороший, но скучный. Офицеры нехорошие, но скучные. Ко
— Священника посадили в кутузку, — говорил Рокка, — после того как при нем нашли трехпро
— Ни единому слову не верю, — заявил Ринальди.
— Дело твое, — сказал Рокка. — Я это рассказы
Священник улыбнулся.
— Продолжайте, — сказал он. — Я слушаю.
— Конечно, происхождение не всех ценных бумаг, которые там были, удалось объяснить, но с трехпро
Это вызвало общий хохот.
— А он что? — спросил священник.
Рокка вопрос проигнорировал и обратился ко мне:
— В чем соль, улавливаете?
Видимо, если ты все правильно понимал, анекдот от этого становился гораздо смешнее. Мне подлили вина, и я рассказал байку про английского рядового, которого засунули под душ. Потом майор рассказал байку про одиннадцать чехословаков и венгерско
— Басси победил, — сказал я. — Вот кто настоя
— Ему правда надо, — подтвердил Ринальди. — У него свидание. Я все про это знаю.
— Мне надо идти.
— В другой раз, — сказал Басси. — В другой раз, когда вы будете в лучшей форме.
Он похлопал меня по плечу. На столе горели свечи. Все офицеры были в отличном расположении духа.
— Доброй ночи, господа, — попрощался я.
Ринальди вышел вместе со мной. Мы останови
— Тебе не стоит идти туда пьяным.
— Я не пьян, Ринин. Честно.
— Тебе надо пожевать кофейные зерна.
— Глупости.
— Я тебе принесу, малыш. Погуляй пока. — Он вернулся с пригоршней жареных кофейных зерен. — На вот, пожуй, и да пребудет с тобой Бог.
— Бахус, — поправил я его.
— Я тебя провожу.
— Я в полном порядке.
Мы шли по городу, и я жевал зерна. У ворот, откуда дорожка вела к британской вилле, Ринальди пожелал мне спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил я. — Почему бы и тебе не пойти?
Он помотал головой со словами:
— Нет. Мне бы чего-нибудь попроще.
— Спасибо тебе за кофейные зерна.
— Не за что, малыш.
Я пошел по дорожке мимо четких очертаний ки
Я сидел в приемной и ждал, когда ко мне спустится Кэтрин Баркли. Услышав шаги в коридоре, я встал, но то была не Кэтрин. Это была мисс Фергюсон.
— Привет, — сказала она. — Кэтрин попросила меня передать, что не сможет встретиться с вами се
— Мне очень жаль. Надеюсь, она не заболела.
— Она не очень хорошо себя чувствует.
— Вы ей передадите, что мне очень жаль?
— Передам.
— Может, мне завтра к ней зайти? Как вы думаете?
— Зайдите.
— Большое вам спасибо, — сказал я. — Спокойной ночи.
Я вышел и вдруг почувствовал себя одиноким и опустошенным. Я очень легкомысленно отнесся к встрече с Кэтрин, выпил лишку и чуть не забыл, куда иду, но, не увидев ее, ощутил одиночество и пустоту.
Глава восьмая
На следующий день прошел слух, что готовится ночная атака в верховье реки и что мы должны при
— Она на дежурстве.
— Можно ее увидеть на одну минутку?
Послали санитара, и он вернулся вместе с ней.
— Я зашел узнать, как ты себя чувствуешь. Мне сказали, что ты на дежурстве, и я спросил, можно ли тебя увидеть.
— Я в порядке, — сказала она. — Думаю, это жара меня вчера подкосила.
— Мне надо ехать.
— Я на минутку выйду, — предупредила она.
— Ты правда в порядке? — спросил я, когда мы вышли.
— Да, милый. Ты к вечеру вернешься?
— Нет. Нам предстоит развлечение на Плаве.
— Развлечение?
— Я думаю, ничего серьезного.
— И когда ты вернешься?
— Завтра.
Она что-то расстегнула на шее и сунула мне в руку.
— Это святой Антоний, — сказала она. — Приходи завтра вечером.
— Ты католичка?
— Нет, но, говорят, святой Антоний охраняет.
— Теперь придется мне о нем позаботиться. Прощай.
— Нет, — возразила она, — не прощай.
— Как скажешь.
— Веди себя хорошо и будь осторожен. Нет, здесь меня нельзя целовать. Нельзя.
— Как скажешь.
Оглянувшись, я увидел, что она стоит на ступень
лежал в серебряном медальоне, который я открыл и вытряхнул на ладонь.
— Святой Антоний? — поинтересовался водитель.
— Да.
— У меня тоже. — Правой рукой, ранее лежавшей на руле, он расстегнул пуговицу на кителе и вытащил из-под рубашки такого же. — Видите?
Я спрятал святого Антония в медальон, собрал в горсти тонкую золотую цепочку и все вместе по
— Не наденете?
— Нет.
— Лучше надеть. Для того он и нужен.
— Ладно. — Я расстегнул застежку на золотой це
После моста мы поехали быстрее и вскоре увидели поднятые колесами столбы пыли. Когда дорога по
ми пыли. Мы обогнали длинный караван груженых мулов, рядом с которыми шли погонщики в красных фесках. Берсальеры*.
Дальше дорога была свободной, мы поднимались среди холмов, а затем по длинному склону спустились в речную долину. Здесь росли деревья по обе стороны дороги, и справа, в просветах между ними, я увидел реку — быструю и чистую. Здесь и там на мелководье проглядывали полосы песка и голышей среди узких протоков, а потом вода вновь, посверкивая, покры
* Берсальеры (от bersaglio — «мишень») — стрелки в итальянской армии, элитные пехотным части.
вой и ребристой, с удивительными плоскостями, а за ними, совсем далеко, открылись еще горы, но я бы не поручился, что вижу их на самом деле. Это уже были австрийские горы, каких на нашей стороне не было. Впереди показался разворот, и, глянув вниз, я увидел, как дорога через лес уходит под уклон. Там были вой
К тому времени, когда мы спустились вниз и свер
Глава девятая
Забитая дорога с двух сторон и сверху была зама
зочные пункты. Трех врачей я знал. Майор мне объ
по кругу. Зажигалка изображала радиатор «фиата». Я рассказал им то, что узнал сам.
— Почему мы не видели медицинский пост, когда ехали сюда? — спросил Пассини.
— Мы свернули, немного до него не доехав.
— Из этой дороги сделают кровавое месиво, — сказал Маньера.
— Они выпустят из нас кишки, туды их растуды.
— Да уж.
— А как насчет того, чтобы пожрать, лейтенант? Когда все начнется, будет не до того.
— Пойду узнаю, — сказал я.
— Нам сидеть здесь или можно прогуляться?
— Лучше сидите здесь.
Я снова пошел в блиндаж майора и выяснил, что полевая кухня скоро подъедет и водители смогут по
Я пошел проверить машины и вообще что про
— Кто идет в атаку? — спросил Гавуцци.
— Берсальеры.
— Берсальеры, и всё?
— Вроде так.
— У нас маловато войск для настоящей атаки.
— Возможно, это отвлекающий маневр, а главный удар будет не отсюда.
— Солдаты об атаке знают?
— Не думаю.
— Конечно, не знают, — сказал Маньера. — Если бы знали, они бы не пошли.
— Пошли бы, — возразил Пассини. — Берсальеры дурачье.
— Они храбрые и дисциплинированные, — заме
— Здоровяки, грудь навыкате, а все равно дурачье.
— Кто здоровяки, так это гренадеры, — сказал Ма- ньера. Это была шутка, и все посмеялись.
— А вы, лейтенант, там были, когда наши не пош
— Нет.
— Это правда. Их потом выстроили в ряд и каждо
— Карабинеры, — процедил Пассини и сплюнул на пол. — Даже гренадеры под сто девяносто и те не пошли в атаку.
— Если бы никто не пошел в атаку, война бы за
— Гренадеры — они такие. Трусоватые. Офицеры из благородных семей.
— Кое-кто из офицеров пошел в атаку.
— Сержант пристрелил двоих, которые отказались вылезать из окопа.
— Некоторые солдаты повылезали.
— Которые повылезали, тех не выстроили в ряд, когда каждый десятый был расстрелян.
— Карабинеры расстреляли моего земляка, — ска
— Если бы не страх за семью, никто бы не пошел в атаку.
— Не скажи. Альпийские стрелки пошли бы. И гвардейцы Витторио Эммануэле. И одиночки-бер- сальеры.
— Берсальеры тоже бежали с поля боя. А теперь стараются об этом забыть.
— Лейтенант, не давайте нам распускать языки. Evviva l’esercito!* — с издевочкой провозгласил Пас- сини.
— Языки — это ладно, — сказал я, — пока вы кру
— .и пока вас не слышат другие офицеры, — за
— Я считаю, что с войной надо покончить, — про
— Хуже не будет, — почтительным тоном заметил Пассини. — Нет ничего хуже войны.
— Поражение хуже.
* Да здравствует армия! (итал.)
Печальные тропики
Перед зеркалом. Двойной портрет. Наука расставания
Возможна доставка книги в , а также в любой другой город страны Почтой России, СДЭК, ОЗОН-доставкой или транспортной компанией.
{{searchData}}
whatsup