j
Название книги | Две сестры |
Автор | Цветаева |
Год публикации | 2019 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Изобразительное и декоративно-прикладное искусство (ID = 185) |
Серия книги | Биографии |
ISBN | 978-5-17-119330-0 |
EAN13 | 9785171193300 |
Артикул | P_9785171193300 |
Количество страниц | 432 |
Тип переплета | цел. |
Формат | - |
Вес, г | 620 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
люди, эпоха, судьбаУМаринаЦветаеваАнастасияЦветаеваВоспоминанияАвтобиографическая прозаСтихиИздание подготовилиМунира Уразова и Станислав АйдинянИздательство АСТМоскваУДК 821.161.1ББК 84(2Рос=Рус)6-44Ц27Дизайн серии Владислава ВоронинаСоставление и хроника Муниры УразовойПредисловие Станислава АйдинянаВ книге использованы фотографии из фондов ГБУК Дом-музей Марины Цветаевой, а также личных архивов Ольги Трухачевой и Льва МнухинаЦветаева, Марина ИвановнаЦветаева, Анастасия ИвановнаЦ27 Две сестры / Марина Цветаева, Анастасия Цветаева; сост., хроника М. Уразовой, предисл. С. Айдиняна. - М.: АСТ, 2020. - 432 с.; ил. - (Люди, эпоха, судьба).ISBN 978-5-17-119330-0Две родные сестры, два голоса, которые звучали в унисон, не споря, а лишь дополняя друг друга. У каждой был свой дар письма и чутья, умения видеть, слышать, запоминать и воплощать в слове. Время возВ настоящей книге впервые тексты Марины и Анастасии ЦветаУДК 821.161.1ББК 84(2Рос=Рус)6-44ISBN 978-5-17-119330-0© ГБУК Дом-музей М. Цветаевой, 2020© А. Цветаева (наследники), 2020© М.М. Уразова, составление,хроника, 2020© С. А. Айдинян, предисловие, 2020© ООО «Издательство АСТ», 2020О жизни и прозе сестер ЦветаевыхЦветаевская проза... Страницы Марины, страницы Анастасии... Они разогреты совершенно живым теплом. Исток прозы у Марины ИваВ мае 1920 года к Марине Цветаевой в квартиру в Борисоглеб«— А Вы пишете прозу?— Да, записные книжки.— Не как Ваша сестра?— Нет, короче и резче. Она же хотела быть вторым Ницше, кончить Заратустру.— Ей было 17 лет...»1Еще ранее, в том же разговоре:«— Что же Вы пишете? Стихи?— Нет, стихов мне мало, пишу их, только когда мне надо к челоИ далее: «А главное — записные книжки, это моя страсть, потому что — самое живое»2.А вот что о своем дневнике, «спутнике жизни», написала в «Вос3.1 Цветаева М. Неизданное. Записные книжки. М.: Элис-Лак, 2001. С. 169.2 Там же. С. 168.3 Цветаева А. Воспоминания: в 2 т. М.: Бослен, 2008. Т. 1. С. 370.И еще у Анастасии Ивановны о том дневнике: «Переплетенные тетради всех размеров и толщин — каждую новую моего дневника и следующую Маринину черновую тетрадь стихов мы обычно вме1По поводу цветаевской прозы однажды разгорелась полемика. Питерский специалист по «трудам и дням» М. Цветаевой Ирма ВикАнастасия Ивановна написала свой ответ Ирме Викторовне (его полный, рукописный вариант был закончен 25 декабря 1977 года). В том же журнале «Звезда» в сокращенном виде он появился под назва1 Цветаева А. Воспоминания: в 2 т. М.: Бослен, 2008. Т. 2. С. 301.такое — я оставляла это на ее творческой совести. Когда же критики начали строить на таком материале в корне неверный образ матери нашей и он входит в литературу — я должна возразить критикам».Для нас очень важны выводы, которые делает в этом очерке АнаА самое важное и глубокое, разъясняющее многое высказанное в рукописи очерка младшей Цветаевой, звучит так: «При удивиЭту же тему полемики с Ирмой Кудровой Анастасия Ивановна обсуждала в переписке с поэтом и правоведом Владимиром Ионасом, в ней есть ее тонкие строки: «Les paroles s’envolent, les ecrits restent»1. Я не хочу ставить точки над Мар<ининым> внутр<енним> миром. Скажу одно: эту мою статью я писала четыре или пять раз, целый год (семьдесят седьмой — семьдесят восьмой), так сложно все, и так псиНо насчет «кр<асного> словца» Вы о М<арине> прекраснодуш- ничаете. В ее среде (а иное было и от природы) она прошла и через цинизм фраз, отбрасывание прямой линии между Добром и Злом. Но и мне ради нее — пришлось по-иному, но тоже не совсем желательно, соотнестись с ними в этой статье — прошедшей стадии от прокурора к адвокату. Кошачьей лапой замазала пятна, но только два человека что-то учуяли об этом устно».21 «Слова улетучиваются, написанное остается» — (фр.)2 Грани. 2001. № 199. С. 134—135.Чего же не хватало Вл. Я. Ионасу в понимании этого, с его точки зрения и по его словам, «полузагадочного послания»? А того, что и Анастасия Ивановна все же не касалась всех темных сторон жизни, которые в земном проживании для людей творческих и страстных — неизбежны... «Замазала пятна»? Скорее умолчала... А память ее по отношению к матери просто более благожелательна. Она была младПо тому же поводу читаем в книге «Марина Цветаева» Виктории Швейцер, вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей»: «Спор о детстве Марины Цветаевой?.. Он возник неслучайно и свелся к вопросу существенному: что представляет собой автобиографичеСправедливости ради приведем еще один, и не последний, фрагмент из упомянутого не раз очерка Анастасии Ивановны «Корни и плоды»: «“Преддверьем муки” назван час перед расставаньем с матерью (она уезжала лечиться, мы оставались во французском пансионе). А мрачмолодые стихи к матери. Но биограф и критик должны знать, что юные годы Марины (до ее встречи с Сергеем Эфроном), девичество ее было печальным. Ведь именно в семнадцать лет она пыталась покончить с собой».Так что никак нельзя сказать, что Анастасия Ивановна как-то «лакировала» жизнь своей семьи и в ней — сестры Марины ЦветаеА.И. Цветаева в своем очерке пишет: «“Листья и корни” называ«О сравнении Марининой и моей прозы — эту тему затронул криТак в старой, авторизованной, правленой машинописи.Да, творчество, как поэтическое, так и прозаическое, у Марины ЦвеЗавершая тему «мемуарных» основ прозы Марины Цветаевой, приВ своем мирочувствии поэта М. Цветаева, конечно, не менее женственна, чем Анна Ахматова, только она более письменносвободна. Не скована «прямой» постклассической традицией... В ее прозе и поэзии видятся черты модернизма, той более мужественО Марине Ивановне, как и о Константине Бальмонте, о ее облике и личности можно уверенно сказать, что она тоже всею собою — манерами, речью и строкою — решающим образом прежде всего Поэт. И мы в этом убеждаемся, присмотревшись к разноречиДля тех, кто хотел бы разобраться в генезисе цветаевской прозы, понять подходы сестер Цветаевых к памяти о прошлом и к жизни, нелишне было бы прислушаться к еще одной, и самой старшей из сестер Цветаевых, родной им по отцовской линии, — к Валерии ИваДа, мемуары — это летопись, обязывает к максимальному бесприочень важна. В летописи не столь важна. В общем вещи очень разные, а потому манера Марины смешивать эти вещи сбивает с толку и чужого (о характерах) и тяжела современнику, свидетелю.Марина, конечно, поэт. И в ней это главное. Неожиданные ассоциа1Как видим, мнение Валерии Ивановны о прозе М. Цветаевой с мнением Анастасии Ивановны сходно, но в психологической оценке облика матери Марины и Анастасии, Марии Александровны Мейн, Валерия Ивановна скорее невольно на стороне Марины Ивановны, когда говорит о ней как о человеке «головном и необузданном»! Вот как все непросто во взглядах на прошлое этой семьи в текстах, нам вреВоспоминания Валерии Цветаевой очень ценны. Они изданы полАзарт драк, озверение было в обиходе наших детей. Взрослые видели в этом только досадные детские шалости. В этих случаях гру1 Впервые опубликовано: газета «Октябрь» (г. Таруса). 2008. № 141-142. 3 октября.С. 7. Публикация Е.М. Климовой.Самым теплым для сестер воспоминанием детства был “Курлык” — так называли они ласковый час сумерничания вместе с матерью под общим пледом.Непоправимым злом в нашем доме было отсутствие обязательной и привычной заботы об отце, не слышавшем заслуженного им благоИз песни слова не выкинешь. Недаром отец к концу жизни приС Италии (в Нерви) жизнь девочек сорвалась в сумасбродную вольницу. Было им тогда: Марине — 10, Асе — 8 лет. Дальнейший путь их по школам-интернатам Швейцарии и Германии (близ сана1Вот такое горькое, пусть и по-своему пристрастное свидетельство...Но неприкаянность в детстве, ранняя смерть матери, эта ранТеперь о различии Марины и Анастасии Цветаевых. Анастасия Ивановна преподавала английский язык, как она говорила нам — по1 Цветаева В. Я в основе — всегда художник. Иваново, 2018. С. 194.методу Натана Кобленца. У нее были группы учеников в СельскохоЕще коренное жизненное отличие. Сестры пережили в детА Анастасия Ивановна, человек с детства литературный, интенмужем Борисом Трухачевым захватывающее увлечение «Идиотом», «Братьями Карамазовыми», «Бесами» Ф.М. Достоевского. Ее сестра Марина в этот период была счастлива со своим молодым мужем Сергеем Эфроном, писала стихи о детстве и сестрински сочувствоМарина Цветаева сама церковно верующей не была. Для нее Бог существовал скорее всего как мировая идея, как моральная высота, как духовный Абсолют. Однако не забудем, что в уже упомянутом разго1А о чувственной природе своей М. Цветаева как-то сказала: «Я у себя на подозрении.»Анастасия Ивановна своим друзьям и мне не раз настойчиво укаАнастасия Ивановна со временем стала убежденной православной христианкой. Ее поздняя проза, автобиографическая по своему основ1 Цветаева М. Неизданное. Записные книжки. М.: Эллис-Лак, 2001. С. 169.Анастасия Цветаева уже в юности стала и осталась на всю свою долгую жизнь писателем-импрессионистом, чья проза, как и проза ее сестры М. Цветаевой, — удивительно поэтична. В ней есть произвольВоскрешать к жизни преданных забвению, давать им пожить еще миг, — вот глубинный лейтмотив последней Цветаевой. Возвращение, миг возвращения, — как это важно и много в нашей жизни, стремяКрепость характера, самоутвержденность, воля и сила долгое время были свойствами Марины Цветаевой, эти свойства покинули ее лишь в самые последние месяцы жизни, когда она обрела фатальную для нее уверенность, что ее любимого сына Георгия непременно убьют на войне. Только тогда воля и сила характера покинули ее.В прозе сестер — оживленность сердечности. Прочно увиденРусская литература в своей основе — отражение жизни, и у АнаУбеждения — это человек, отраженный в горьком и прозрачном, как зеркало, сосуде совести. Это свобода и необходимость выбирать правду