j
Название книги | Угрюм-река /м/ |
Автор | Шишков |
Год публикации | 2020 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | мЭксклюзивная классика |
ISBN | 978-5-17-134915-8 |
EAN13 | 9785171349158 |
Артикул | P_9785171349158 |
Количество страниц | 1072 |
Тип переплета | мяг. |
Формат | - |
Вес, г | 2840 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Книга из серии 'мЭксклюзивная классика'
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
В. Я. ШИШКОВУГРЮМ-РЕКАИЗДАТЕЛЬСТВО ACT МОСКВАУДК 821.161.1-31ББК 82(2Рос=Рус)6-44Ш65Серия «Эксклюзив: Русская классика»Шишков, Вячеслав Яковлевич.Ш65 Угрюм-река : [роман] / Вячеслав Яковлевич ШишISBN 978-5-17-134915-8Купецкий сын Прохор Громов — «сибирский характер» в полЖенщины, всегда умевшие ценить сильных мужчин, падают к его ногам. Но только две из них связаны с ним поистине мистиУДК 821.161.1-31ББК 82(2Рос=Рус)6-44ISBN 978-5-17-134915-8© ООО «Издательство АСТ», 2021Уж ты, матушка Угрюм-река, Государыня, мать свирепая.Из старинной песниЧАСТЬ ПЕРВАЯ1На сполье, где город упирался в перелесок, стоял поХозяин этой цирюльни, горец Ибрагим-оглы, целыКроме искусства ловко стричь и брить, Ибрагим-ог- лы известен пьющему люду городских окраин как челоНо посмотрите на его улыбку, какой он добрый, этот Ибрагим. Ухмыльнется, тряхнет плечами, ударит ладонь6музыку лезгинку танцевать. Вот тогда вы полюЗаглядывал сюда с товарищами и Прохор Громов.Оркестр давно закончил последний марш, трубы остыли, и турецкий барабан пьет теперь в трактире сиво- драл. Сад быстро стал пустеть. Дремучий, вековой, огромПрохор Громов, ученик гимназии, сдвинул на затылок фуражку и тоже направился к выходу.Вдали гудел отчаянный многоголосый крик, словно граяла на отлете стая грачей. Прохор Громов остановился: «Драка», — и он припустился на голоса прямиком, через клумбы цветов и мочажины.— Бей!Он треснул по голове бежавшего ему навстречу маль— Ура! Ура!— Гони кутью в болото!— Ребята!.. Наших бьют!..Прохор Громов выхватил перочинный нож и марш- марш за удиравшими. В нем все играло диким озорством, захватывало дух. Рядом с ним неслись кулачники, где-то пересвистывались полицейские, трещали трещотки кара— Полиция! — И все врассыпную. — Лезь по деНо буйный нож Прохора, наметив жертву, уже не мог остановиться. Прохор на бегу полоснул парня ножом. И сразу отрезвел.— Полиция!.. — с гамом мелькали возле него пролеПрохор Громов вскочил на решетку и, разодрав о же— Ага! Есть! С ножом, дьяволенок! — сгреб 7 его в охапку полицейский, но он, как налим, вы— Жулик! Имай! Держи!Но Прохор юркнул в темный проулок, притаился. За«А где ж картуз?» — И сердце его сжалось. Новая его фуражка с четкою надписью на козырьке «Прохор Гро— К Ибрагиму!Да, к Ибрагиму-оглы. Он спасет, он выручит. ИбраОн отворил дверь и задержался у порога. В комнате человек пять его товарищей, гимназистов. Ибрагим праПрохор поманил Ибрагима, вместе с ним вышел в со— Я за ним... Он от меня... Я выхватил нож...— Маладэц! Далшэ...— Я его вгорячах ножом. — упавшим голосом сказал Прохор.— Цх! Зарэзал!.. — радостно вскричал черкес.— Нет, ранил.— Дурак!— Я его тихонько. перочинным ножичком, малень— Дурак! Кынжал надо. Вот, на!.. — Горец сорвал со стены в богатой оправе кинжал и подал Прохору. — По— Да что ты, Ибрагим. — сквозь слезы проговорил Прохор. — Меня исключат. Ты посоветуй. как быть?.. — Он опустился на табурет, сгорбился. — Главное, фураж8защищал. Рэзать нада! Трусить нэ нада... Джигит будэшь!..На громкий его голос один за другим входили гимна— Ружье тьфу! Кынжал — самый друг, самый куВсе засмеялись, но Прохор лишь печально улыбнулся и вздохнул. Ибрагим сел на пол, сложил ноги калачиком, потом вдруг вскочил.— Ну, не хнычь. Все справим. Идем! Кажи, гдэ?Прохор пошел за Ибрагимом.— Стой! — остановился тот. — Дэнги нада, платить нада. Полиций бэгать. Гимназий бэгать. Дырехтур стрычь- брыть дарам. не бойся. Ибрагишка все может.Он рылся в карманах, лазил в стол, в сундук, вытаскивал оттуда деньги и засовывал их за голенища своих чувяков.— Айда!2Лето дряхлело. После жаров вдруг дыхнуло холодом. Завыл густой осенний ветер. С севера тащились сизые, в седых лохмах, тучи. Печаль охватила зеленый мир. Тучи ползут и ползут, льют холодным дождем, грозят снегом. Потом упрутся в край небес, остановятся над тайгой и с тоски, что не увидать им полдневных стран, плачут без конца, пока не изойдут слезами.Заимка Громовых что крепость: вся обнесена сплошнику. В стене прорублены дозорины. Два сторожа 9 смену держат, все кругом видят. А что за высокойстеной — с воли не видать. Вот если залезть на вершину сосны, что стоит на краю поляны, да раздвинуть ветки, увиОткуда пришел сюда Данило Прохорыч почти семь— Какое кому дело?.. Пришел, да и весь сказ... Из берлоги вылез, — говаривал старик.И верно. Сначала один, как медведь, корежил тайгу, потом сына Петра поднял. Мельницу-мутовку на речке сделали, пушнину у звероловов скупали, копейку берегли.И чрез черный труд, чрез плутни, живодерство, скуА теперь весь сухой, в позеленевшей бороде, лысый, но с прежним орлиным взглядом, древний Данило лежал на кровати, под ситцевым пологом.Ночь была.— Петька! — позвал он сына. — Петька! Да встань ты, встань. — и закашлялся и зашептал молитву.В соседней комнате скрипнула кровать.— Бегу, батюшка! — И в одном белье, босиком шаг— Зажги лампадку.Петр, что-то бормоча, тревожно зажег лампадку: час был неурочный.— Подь сюда. Умираю.У Петра сердце ударило в грудь, сладко замерло, бы10и копен... вот и..Петр вздохнул и пристально поглядел в орлиные гла— Ничего, батюшка. Может, еще.— Нет, сынок. Крышка. — Старик тяжело задыПетр затаил дыхание, глаза его жадно заблестели, зо— На добрые дела. на упокой души. А то погибель мне будет: там не простится, с вас взыщется, с тебя, с Прошки, со всего кореню нашего. Церковь сделай. Бедным. богаделенку построй какую. Слышишь?— Слышу, батюшка. Сполню.— Перекрестись. Встань на колени. Клянись.Петр дал клятву. Потом спросил:— А сколько, батюшка. всего-то?— Много, Петька. Ох, большой у меня камень на душе. Убивец я. Не одну душу загубил.— Кого же ты?— Ну, чего там. Ну. вот опосля скажу. Отходить когда буду. в тот свет. теперича еще, может, оклемаюсь. Буди Марью. Зови Прошку. Да-а. ведь он в науке. Зря. Не надо бы. Зови попа. Пусть Гараська верхом смахает в Медведево. Стой! стой! Подожди-ка. Ну ладно. ПоПетр плохо понимал, что говорил отец. Пред его глаПетр наскоро чмокнул отца в холодный лоб, брезгли— Батюшка, благослови.— Бог тебя благословит. Иди покличь.Петр расставил локти, благодарно взглянул на лучи— Марья, батюшка зовет! Вставай!.. — потрепал по плечу жену. — Ну, шевелись...— Чего такое? — поднялась та, щурясь на зажженную свечу. — А ты куда это?— А куда надо. за попом, — бросил Петр, вытаскиПетр стучал грузными сапогами, отыскивал пиджак. Скорей. Проверить. Он отлично помнит этот камень, много раз отдыхал на нем во время охоты.«Господи! А вдруг да кто-нибудь нашел?»Терзаясь неизвестностью: богач он или так себе, ни в тех ни в сех, — он спустился с крыльца во двор и покли— Лука, отопри-ка, — сказал Петр караульному, — с батюшкой чегой-то худо.— А сам-то куда?— Да тут, недалече, — смутился Петр и нахлобучил шляпу. — Слушай-ка, Лука. Ты шагай-ка, парень, на кух— Плох, говоришь, старик-то?— Плох.Белобрысый маленький горбун Лука, жалеючи, поПетр быстро шагал знакомой тропой, Шарик бежал впереди. Мелкий дождь упорно поливал тайгу. Утоптан12шумливый поток. Путь сделался труднее без троПетр приподнял фонарь и водил им кругом, сообра«Ага! Зуево болото. — Он огладил Шарика, пошел прямиком. — Вот и сосна».Он отыскал обомшелый, тот самый, камень, отсчитал три сажени влево. Разгреб пласт хвои с перегноем и стал копать.Шарик посовал носом в пахучую раненую землю, по— Шарик! — крикнул он и посвистал.Кто-то слегка ткнул его повыше локтя. Петр вскочил. — Ты?Шарик ластился к нему. Фонарь теперь висел непо«Черти роют... Заклятый клад...» — подумал он.В яме копошилось серое, седое.— Шарик! Узы! Узы!И Петр, как сумасшедший, бросился к яме.«Надо говорить, надо кричать... А то жуть».Шершавым голосом твердил вслух, ковыряя землю:— Ай да дедушка Данило!.. Вот так это отец! Ничего, ладно. Душегуб. А? Ну и хорошая наша порода! Шарик, как ты полагаешь? А? Дедушка-то, Данило-то? Знаешь, который костей-то тебе после обеда выносил?.. Чудно. А посмотреть — святитель, станови в иконостас. Копай! Чего лежишь. Шарик!Но пес, вытянув лапы, смирно лежал и чужими, бе— Ну! Ты! — с испугом крикнул на собаку Петр. — Смотри веселей!Кругом тьма, жуть. Петр все чаще озирался по сторо— Не здесь.Он вновь тщательно отмерил три сажени и стал рыть чуть поправее.В тайных глазах собаки сверкнул огонь. «Батюшки, да ведь это не Шарик. Ведь это сатана!..» По спине мороз.— Шарик!.. Ты?Но тот, торчком поставив уши, шагнул вперед и за— А-а-ааа.Собака ощетинилась, подняла нос и, втягивая сырой воздух, осторожно пошла верхним чутьем на смолкший голос.— Господи Христе. — встревожился Петр. — А ведь это сатана застращивает.— А-а-аа, — вновь почудилось из тьмы, и где-то тявк14погах жмыхала вода.«Запугать хочет...» — Он вытащил из-под рубахи крест.— Ну-ка. С нами бог! — поплевал на руки, расставил ноги и со всего маху, крякнув, долбанул ломом землю. Звякнул металл. Припрыгнув, Петр ударил немного праЗабыв про холод, Петр сбросил пиджак и в одной ру— А ну! А ну!Мрак серел. Занималось пасмурное утро. Петр спу— Ху-ууу!.. — взвыл он и вытащил из котла кожаную суму. Он тряхнул — сума звякнула. — Золото.Его руки плясали, лицо улыбалось. На него, виляя хвостом, удивленно смотрел Шарик.— Шарик!.. Шаринька!.. Эва! Видал?!Он схватил его в охапку и стал крутиться с ним возле ямы. Стиснутый пес кряхтел, молол хвостом. А Петр при— Папаша!.. Что ты!..Петр врос в землю. Пред ним стоял всадник. Поодаль, в сереющей мгле, всхрапывала лошадь.— Папашенька. Это я. — сказал Прохор. Он соскоВдруг отец резко нагнулся и выхватил из-за голенища нож.— Убью!! — Как медведь на дыбах, он встал возле сумы, сверкал ножом и тяжело, с присвистом, дышал. — Проходи, проходи!.. Не отдам. Эва!.. Крест. Рас- сыпьсь! Фу!!— Да что ты, папаша!.. — испугавшись, плаксиво крикнул сын.— Прошка? ты?!— Я. Ночевали тут. Заблудились... Ты чего 15 в грязи?— Так, Прошка. Ничего. Ну, айда домой!.. Дедуш— Исключили меня. уволили.Дома они узнали, что их отец и дед, древний Данило, преставился в ночи.3Торговое село Медведево стояло при реке.Петр Громов перебрался с семьей сюда. Он живо выПрохору очень нравилась кипучая работа. Он разби— Ну, Прошка, далеко пойдешь, — говорил он сыну.— А как же, папаша, насчет гимназии-то?— Ну, чего там. дома выучишься. У меня другое в голове.Он любовно осматривал Прохора, его тонкую, высоПрохор всегда в деле. Улица, катанье с гор, масленичОн все старался воду в баню провести при посредстве архимедова винта, как в книжке вычитал, да не сумел. ТоОн много читал, брал книги у священника, у писаря, у политических ссыльных, и прочитанное крепко западаОднажды, перед весной, отец сказал за чаем:— Прохор, вот что, брат. Возьми-ка ты человека да собирайся на Угрюм-реку. Слыхал?— Надо, папаша, карту.