j
Название книги | Время жить и время умирать |
Автор | Ремарк |
Год публикации | 2023 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | Эксклюзивная классика |
ISBN | 978-5-17-135265-3 |
EAN13 | 9785171352653 |
Артикул | P_9785171352653 |
Количество страниц | 448 |
Тип переплета | цел. |
Формат | - |
Вес, г | 1280 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Книга из серии 'Эксклюзивная классика'
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
ЭРИХ МАРИЯ РЕМАРКВРЕМЯ ЖИТЬ И ВРЕМЯ УМИРАТЬИЗДАТЕЛЬСТВО АСТ МОСКВАУДК 821.112.2-31ББК 84(4Гем)-44Р37Серия «Эксклюзивная классика»Erich Maria RemarqueZEIT ZU LEBEN UND ZEIT ZU STERBENПеревод с немецкого Н. ФедоровойСерийное оформление А. Фереза, Е. Ферез Художник С. НеживясовПечатается с разрешенияThe Estate of the Late Paulette Remarque и литературных агентствMohrbooks AG Literary Agency и Synopsis.Ремарк, Эрих Мария.Р37 Время жить и время умирать : [роман] / Эрих Мария Ремарк; [перевод с немецкого Н. ФедороISBN 978-5-17-135265-3Война. Страшная и ненавистная.Эрнст Гребер — рядовой немецкий солдат — впервые после двух лет войны на три недели отправляется в отпуск.Три бесценные недели — времени жить!..Он уезжает, чтобы вновь оказаться на войне — в городе, где бесконечные бомбежки... В городе, где жители боятся лишний раз вздохнуть, где никому и никогда нельзя довеНо эти три недели словно целая жизнь, в которой Эрнст становится совсем другим человеком, нашедшим любовь, счастье и недолгое успокоение. Чтобы, вернувшись на фронт, идти к другому времени — времени умирать.УДК 821.112.2-31ББК 84(4Гем)-44ISBN 978-5-17-135265-3© The Estate of the Late Paulette Remarque, 1954© Перевод. Н. Федорова, 2018© Издание на русском языке AST Publishers, 20221В России смерть пахла не так, как в Африке. В Африке, под мощным огнем англичан, трупы тоже нередко подолгу лежали непогребенные между позициями, но солнце работало быстро. Ночью вместе с ветром долетал запах, сладковаУже много дней кряду лил дождь. Снег таял. Месяцем раньше сугробы были куда выше — метра на два с лишним. Разрушенная деревня, котораяпоначалу состояла будто из одних только обугленДавние мертвецы. Деревня несколько раз переСперва появились январские мертвецы. Они лежали поверх остальных и обнаружились в наХоронили их, как доски. На бугре за деревней, где снег был не очень глубокий, его раскидали и кирками долбили могилы в заледенелой земле. Утомительная работа.Возле декабрьских мертвецов находили оружие, принадлежавшее январским. Винвецы утонули. У некоторых частично оттаВнезапно на несколько дней опять сильно подСначала в блеклой белизне завиднелось серое пятно. Часом позже это была рука, судорожно тя— Еще один, — сказал Зауэр.— Где? — спросил Иммерман.— Вон там, у церкви. Попробуем откопать?— Зачем? Ветер сам его откопает. Снег там пока что глубокий, не меньше одного-двух метров. Чертова деревня лежит в низине. Или тебе позарез надо зачерпнуть сапогами лишнюю порцию ледя— Да нет, конечно. — Зауэр глянул в сторону кухни. — Не знаешь, что нынче дадут пожрать?— Капусту. Капусту со свининой, картошкой и водой. Насчет свинины промашка.— Капуста! Понятно! Третий раз на этой неСамочувствие отличное. Жратва первый сорт! НаИммерман сунул руку под френч, стал не спеша почесываться.— А по мне, без разницы, как мочиться, лишь бы опять на гражданку.— По мне тоже. Но, по всему видать, мы навек останемся в солдатах.— Ясное дело. Герои, пока не сдохнем. Только СС пока лихо мочится.Зауэр застегнул брюки.— Еще бы. Мы делаем грязную работу, а эта братва загребает почести. Мы две-три недели деИммерман ухмыльнулся:— Теперь и СС города не занимает. Отходит. Как и мы.— Не как мы. Мы не сжигаем и не расстрелиИммерман перестал чесаться.— Что с тобой сегодня? — удивленно спросил он. — Вдруг человеческий тон! Смотри, как бы Штайнбреннер не услыхал, не то живо загремишь в штрафную роту. Глянь-ка, снег у церкви просел! Уже и часть плеча видно.Зауэр посмотрел в ту сторону.— Если и дальше так будет таять, завтра он по— Это кладбище?— А как же. Ты чего, не помнишь? Мы ведь тут уже бывали. При последнем наступлении. В конце октября.Зауэр подхватил свой котелок.— Вон полевая кухня! Быстрей, не то нам одна жижа достанется.Рука все росла, росла. Казалось, не снег тает, а она как бы медленно вырастает из земли, словно смутная угроза и оцепенелая мольба о помощи.Ротный остановился.— Что это там?— Какой-то русский, господин лейтенант.Раэ присмотрелся. Разглядел линялый рукав.— Это не русский, — сказал он.Фельдфебель Мюкке пошевелил пальцами в сапогах. Он терпеть не мог ротного. Конечно, стоял перед ним навытяжку, по уставу, — дисци— Распорядитесь откопать его, — сказал Раэ.— Слушаюсь.— Пошлите прямо сейчас несколько человек. Неприглядное зрелище.Слабак, думал Мюкке. В штаны наклал! Непри— Это немецкий солдат, — сказал Раэ.— Так точно, господин лейтенант. Последние четыре дня мы находили только русских.— Откопайте его. Тогда и посмотрим, кто он. — Раэ зашагал к своей квартире.Чванливая обезьяна, подумал Мюкке. У него и печка есть, и теплый дом, и Железный крест на шее. А у меня ЖК-один и то нету. Хоть я и заслу— Зауэр! — крикнул он. — Иммерман! Сюда! С лопатами! Кто тут еще? Гребер! Хиршман! БерШтайнбреннер прогулочным шагом подошел ближе.— Спорим? — спросил он. Голос у него был выСекунду помедлив, Мюкке ответил:— На три рубля. На три оккупационных рубля.— Пять. На меньшее не согласен.— Ладно, пускай пять. Но только деньги на бочку.Штайнбреннер рассмеялся. Зубы блеснули в неярком солнце. Ему было девятнадцать, блон— Само собой, деньги на бочку! Как же иначе, Мюкке?Мюкке недолюбливал Штайнбреннера, но бо— Ладно, ладно. — Мюкке извлек из кармана черешневый портсигар с выжженным на крышке цветочным узором. — Сигарету?— А то.— Фюрер не курит, Штайнбреннер, — невозму— Заткнись.— Сам заткнись.— У тебя, похоже, не житуха, а лафа. — Штайн- бреннер приподнял длинные ресницы, искоса гляИммерман рассмеялся:— Я не очень-то забывчив. И знаю, куда ты клонишь, Макс. Но и ты не забывай, чтб я сказал. Фюрер не курит. Вот и все. Тут четыре свидетеля. И фюрер правда не курит, это каждый знает.— Хватит болтать! — прицыкнул Мюкке. — На— Ну, тогда за дело! — Штайнбреннер закурил сигарету, которой его угостил Мюкке.— С каких это пор в наряде курят? — спросил Иммерман.— Это не наряд, — раздраженно бросил Мюкке. — Кончайте треп и откапывайте русского. Хиршман, вы тоже.— Там не русский, — сказал Гребер. Он един— Не русский? — Штайнбреннер быстро и увеМюкке подошел тяжелой походкой. Уставился в яму, куда с краев медленно стекала вода.— Не понимаю, — проворчал он. — Без малого не— А может, и из октябрьских, — сказал Гре- бер. — Здесь тогда наш полк проходил.— Чепуха. Не может быть, чтоб из тех.— Может. Здесь у нас был ночной бой. Русские отступали, и мы сразу двинули дальше.— Так и есть, — кивнул Зауэр.— Чепуха! Наш обоз наверняка подобрал и по— А вот я не уверен. В конце октября уже были сильные снегопады. А мы в ту пору еще быстро на— Второй раз повторяешь. — Штайнбреннер взглянул на Гребера.— Можешь и еще разок послушать, если охота. Мы тогда пошли в контрнаступление и продвину— А теперь отступаем, да?— Теперь мы опять здесь.— Стало быть, отступаем... или нет?Иммерман предостерегающе толкнул Гребера локтем.— А что, разве наступаем? — спросил Гребер.— Мы сокращаем свои позиции.Иммерман насмешливо посмотрел Штайн- бреннеру в лицо:— Уже целый год. Стратегическая необходи— На руке-то кольцо, — вдруг сказал Хиршман. Он продолжал копать, отрыл другую руку покойника.Мюкке наклонился к яме.— Верно. Даже золотое. Обручальное кольцо.Все тоже стали смотреть.— Ты поосторожнее, — шепнул Греберу Им- мерман. — Иначе этот гад оставит тебя без отпу— Просто нос задирает. Ты лучше сам остере— Да мне плевать. Я в отпуск не собираюсь.— Значки нашего полка, — сказал Хиршман. Он продолжал раскапывать снег руками.— Стало быть, уж точно не русский, а? — Штайн- бреннер послал ухмылку нагнувшемуся Мюкке.— Да, не русский, — с досадой бросил фельд— Пять марок! Жаль, на семь не поспорили. Ну, гони монету!— У меня нет с собой денег.— А где ж они? В Имперском банке? Давай гони!Мюкке злобно глянул на Штайнбреннера. Потом достал спрятанный на груди мешочек и от— Нынче все наперекосяк! Черт побери!Штайнбреннер сунул деньги в карман.— По-моему, это Райке, — сказал Гребер.— Что?— Лейтенант Райке из нашей роты. Его по— Чепуха. Райке был ранен, его вынесли. Так мы после слыхали.— Это Райке.— Откопайте лицо.Гребер и Хиршман копали дальше.— Осторожно! — крикнул Мюкке. — Голову не заденьте лопатами.Из снега проступило лицо. Мокрое и какое-то странное, с глазницами, еще полными снега, будто скульптор не вполне доделал маску, оставил ее сле— Я его не узнаю, — сказал Мюкке.— Наверняка он. Других офицеров мы здесь не теряли.— Протрите ему глаза.Гребер секунду помедлил. Потом рукавицей осторожно смахнул снег:— Да, это он.Мюкке заволновался. И теперь стал командо— Поднимайте! Хиршман и Зауэр — за ноги, Штайнбреннер и Бернинг — за руки. Гребер, слеТело шевельнулось.— Еще разок! Раз, два, взяли!Труп опять шевельнулся. Глухой вздох вы— Господин фельдфебель, нога отваливаНога в сапоге провисла. Плоть внутри сгнила из-за талой воды и уступила.— Опустите! Ниже! — крикнул Мюкке. Но было уже поздно. Тело сползло наземь, в руках у Хиршмана остался сапог.— Нога там? — спросил Иммерман.— Отставьте сапог и копайте дальше! — гарИммерман озадаченно посмотрел на Мюкке, но промолчал. Через несколько минут они раски— Надо немедля доложить, — сказал Мюкке. — Оставайтесь здесь! Я сейчас вернусь.Фельдфебель зашагал к дому, где жил ротный. Единственному мало-мальски целому. До револю— Закройте ему глаза.— Нельзя, господин лейтенант, — возразил Гребер. — Веки уже чересчур размякли. Порвутся.Раэ перевел взгляд на разбитую церковь:— Отнесите его пока что туда. Гроб у нас есть?— Гробы остались в тылу, — сообщил Мюкке. — У нас было несколько штук для осоШтайнбреннер хохотнул. Раэ не засмеялся.— Можем сколотить гроб?— Слишком много времени потребуется, гоРаэ кивнул.— Положите его на плащ-палатку. В ней и поГребер, Зауэр, Иммерман и Бернинг понесли обмякшее тело к церкви. Хиршман нерешительно пошел следом, с сапогом, в котором были остатки ноги.— Фельдфебель Мюкке! — сказал Раэ.— Господин лейтенант!— Сегодня сюда доставят четверых пленных русских партизан. Завтра утром они будут расстре— Слушаюсь, господин лейтенант!— Одному богу известно, почему именно мы! Хотя при нынешней неразберихе...— Я доброволец, — сказал Штайнбреннер.— Хорошо. — Лицо Раэ не дрогнуло. По расчиОбратно к своей печке, подумал Мюкке. Сла— Если русских доставят вовремя, пускай они заодно и для Райке могилу выроют, — сказал Штайнбреннер. — Тогда нам не придется пуп на— Да как хотите! — Мюкке разозлился. Ишь, умник выискался, думал он. Тощий дылда, ка— Какого вы мнения о Раэ? — спросил он у Штайнбреннера.Тот недоуменно воззрился на него:— Он же наш ротный, так?— Ясное дело. Но вообще?— Вообще? В каком смысле «вообще»?— Ни в каком, — буркнул Мюкке.— Достаточно глубоко? — спросил старший из русских, мужчина лет семидесяти, с грязными се— Заткнись, говорить будешь, только когда спросят, — отрезал Штайнбреннер. Он здорово оживился. Глаза его следили за женщиной, кото— Надо поглубже, — сказал Гребер. Вместе со Штайнбреннером и Зауэром он охранял пленных.— Для нас? — спросил русский.Штайнбреннер быстро и легко подскочил к нему, с размаху хлестнул ладонью по щеке.— Я же сказал, дед, заткни варежку. Тут тебе не базар!Он ухмыльнулся. В лице не было злобы. На нем читалось лишь удовольствие, с каким ребенок от— Нет, эта могила не для вас, — сказал Гребер.