j
Название книги | Соотношение сил |
Автор | Дашкова |
Год публикации | 2021 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | Полина Дашкова — лучшая среди лучших |
ISBN | 978-5-17-137899-8 |
EAN13 | 9785171378998 |
Артикул | P_9785171378998 |
Количество страниц | 656 |
Тип переплета | цел. |
Формат | - |
Вес, г | 1800 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
Полина ДашковаПредставляемроманы Полины ДашковойВечная ночь Горлов тупик Золотой песок Источник счастья. Книга первая. Источник счастья.Книга вторая. Misterium Tremendum. Тайна, приводящая в трепет Источник счастья.Книга третья. Небо над бездной Кровь нерожденных Легкие шаги безумияМесто под солнцем Никто не заплачет Образ врага Пакт ПитомникПриз Соотношение сил Точка невозврата Херувим Марионетка Чувство реальности Эфирное времяПолина Дашковаxjoo^MiwIwj^ CfacИздательство ACT МоскваУДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус) 6-44Д21Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.Художественное оформление серии — Андрей ФерезДашкова, Полина Викторовна.Д21 Соотношение сил: [роман] / Полина Дашкова. — Москва : Издательство АСТ, 2021. — 656 с. — (Полина Дашкова — лучшая среди лучших).ISBN 978-5-17-137899-81940 год. Третий рейх — единственное государство в мире, где идут масштабУДК 821.161.1-312.4ББК 84(2Рос=Рус) 6-44ISBN 978-5-17-137899-8© Дашкова П.В.© ООО «Издательство АСТ», 2021Спите крепко, палач с палачихой! Улыбайтесь друг другу любовней! Ты ж, о нежный, ты кроткий, ты тихий, В целом мире тебя нет виновней!Иннокентий АнненскийГлава перваяВысокие кованые двери открылись, Маша очутилась в полу— Танец Жанны из балета «Пламя Парижа». Музыка АсафьеМаша выбежала на сцену. Хрустальный свет огромных люстр ослепил. Все сверкало и переливалось, словно она попала в центр гигантского бело-золотого фейерверка. Самый длинный стол стоял прямо перед сценой, дальше множество столов, беНатертый паркет оказался слишком скользким, но испугаться она не успела. Знакомые аккорды фортепиано подхватили ее, как живые невидимые руки, завертели, вскинули в первом, высоком и долгом прыжке. Приземлившись, Маша заметила, что за главным столом зрители сидят спиной к сцене.На каждом витке фуэте она ловила мгновенную, как вспышка, картинку. Розовый ломоть семги дрожит на вилке. Кусок хлеба застыл в толстых пальцах, с него сползает на белую скатерть горЦентральная фигура за главным столом сидела вполоборота. Маша успевала разглядеть только детали. Покатые узкие плечи. Щетинистый валик между затылком и воротником френча. Вялая крапчатая щека. Кончик уса, нос, глаз, бровь.«Все-таки иногда поглядывает, — отметила про себя Маша, — поглядывает с интересом, но продолжает жевать».Квадратная голова Молотова была обращена к сцене затылком. Дедуля Калинин сидел боком, жевал, шевеля бородкой. Берия,индюк в пенсне, развернулся, глазел, ковыряя в зубах спичкой. Ворошилов сгорбился, голову вжал, пил рюмку за рюмкой.Маша знала, почему славный маршал такой пришибленный. Он обещал победить белофиннов к 21 декабря, к шестидесятилеЦентральная фигура стукнула стулом, рядом мгновенно выРитм танца нарастал. В диком аллегро крутилась алая юбка, трепетал белый батист пышных рукавов. «Прыжки басков», поНа очередном витке она заметила, что теперь все за главным столом развернулись и смотрят, как здорово отплясывает солистМаша исполнила свой коронный кабриоль, высокий прыжок, несколько быстрых ударов ногой о ногу. Почти не приземляясь, зависая невероятно высоко и долго, она кроила ногами воздух Георгиевского зала, летала над скользкой сценой и наконец заОна часто видела его издали, со сцены, в полумраке правиТусклые сощуренные глаза, толстый нос, мятые рябые щеки. Виски аккуратно выбриты. Неприятная диспропорция: лоб и вся голова слишком малы, а лицо большое, тяжелое, отечное. Шевечереп. И вообще, не похож этот пожилой нездоровый кавказец на свои бесчисленные парадные изображения.Маленькие, почти женские, кисти товарища Сталина двигаЗал продолжал аплодировать, а товарищ Сталин перестал. Рука его протягивала бокал в сторону сцены. Усы вздернулись в ответной улыбке. Он смотрел прямо в глаза солистке, слегка поМаша застыла, не понимая, что ей делать. Специальные люди вдалбливали всем участникам концерта: сразу уходить, не задер«Как же уйти, когда он угощает? — думала Маша. — Надо спуститься! Или не угощает, а сам будет пить из этого бокала?»Но тут фортепиано опять заиграло. Аплодисменты смолкли. Маша повторила кабриоль, прокрутила короткое фуэте и после быстрого поклона умчалась прочь, не оглядываясь.В коридоре, пробегая вдоль рядов охраны, она налетела на знаменитого баса Максима Дормидонтовича Михайлова. Хотела извиниться, но не смогла произнести ни слова, во рту пересохло, язык прилип к нёбу. Михайлов мимоходом похлопал ее по плечу и прошествовал дальше, к сцене. Прежде чем проскользнуть наСтепь, да степь кругом, Путь далек лежит...Остаток пути она прошла медленно, словно утопая до пояса в снегу и замерзая, как тот ямщик в глухой степи.Оказавшись наконец в маленькой душной комнате, она бес— Все...Маша до последнего момента не верила, что ей придется выМаша уже год танцевала Жанну во втором составе. В чью-то административную голову пришла идея — не менять утвержденСуетливый толстяк с бледным плоским лицом и неуловимым взглядом не поздоровался, не предложил сесть, спросил сурово, осознает ли она всю степень ответственности? Понимает ли, какая величайшая честь ей оказана? Готова ли оправдать доверие партийной организации, коллектива, всего советского народа? На «советском народе» кадровик глухо закашлялся, глотнул воИсполнив свою партию, тенор уронил руку, сел на место и уже другим, не концертным голосом, отрывисто и деловито пролаял:— Завтра в двенадцать часов машина заберет вас из театра. Вы должны быть полностью готовы. При себе никаких вещей. Только документы.— А костюм? — изумленно спросила Маша.— Сказано: полностью готовы. Переоденетесь заранее, в театре.— Мороз тридцать градусов, я окоченею...— Вы ж не по улице пойдете. Сказано: машина заберет.— А грим?— Тоже заранее.— Обязательно перед выходом надо поправить грим, и потом, расческа, запасные шпильки, канифоль...— Что-о? — прошептал кадровик, бледнея, словно речь шла о холодном оружии и взрывчатом веществе.— Шпильки для волос, канифолью натирают подошвы балетПосле долгих пререканий ей дозволено было взять с собой только туфли и грим.Маша давно привыкла к проверкам и досмотрам. Когда в театр приезжали члены Политбюро, он весь наполнялся охраной, в форме и в штатском, но тут, на территории Кремля, творилось нечто особенное.От Спасских ворот до Большого Кремлевского дворца красМашу вначале отправили в большую артистическую, где раззаседание. Все это были только слухи, точно никто ничего не знал. Вдруг Маша услышала свою фамилию, испугалась, что прямо сейчас позовут на сцену, но нет, двое красноармейцев, как под конвоем, повели в отдельную артистическую. По дороге она реВ крошечной комнатке, наедине с облезлым канцелярским столом, стулом и мутным зеркалом пришлось провести почти шесть часов. На столе стоял графин, накрытый стаканом. Маша использовала спинку стула в качестве станка, разогревалась, разКогда ее вызвали, она не поверила своим ушам, дико занервНикогда она не танцевала партию Жанны с таким азартом. Унижение, страх, злость переполнили ее, и танец получился как взрыв. Она ни разу не поскользнулась при сложных приземле— Все, все, все...* * *Сотрудникам Особого сектора присутствовать на кремлевских банкетах и концертах не полагалось. Особый сектор был теневым кабинетом, личным секретариатом Сталина. Двенадцать спецре- ферентов, составлявших для Хозяина аналитические сводки по всем областям государственной жизни, держались даже не в тени, а практически в небытии. Об их существовании знали только члены Политбюро, высшие чины НКВД, некоторые наркомы и узкий круг кремлевской обслуги. Для остального мира внутри и снаружи СССР товарищ Сталин самостоятельно, без чьей-либо помощи, ежедневно переваривал мегатонны информации, проИлья Петрович Крылов, сотрудник Особого сектора, спец- референт по Германии, ждал жену в артистическом подъезде. Его удостоверение позволяло ему войти куда угодно на территории Кремля, но сегодня в Большой Кремлевский дворец пускали тольО времени Машиного выхода Илья узнал от Поскребышева, личного секретаря Хозяина и своего непосредственного начальКогда он вошел в подъезд и показал удостоверение, его ни о чем не спросили. Рядовые охранники вытянулись в струнку. Но появился один из адъютантов Власика, пришлось еще раз показать книжечку и объяснить, что он тут ждет жену, артистку балета.— Крылова? — уточнил адъютант. — «Пламя Парижа»?Илья кивнул.— Закончила уже выступать, сейчас выйдет. — Адъютант не— Спасибо. — Илья улыбнулся в ответ и увидел Машу.В ярком электрическом свете лицо ее казалось неживым, ку— Ой, Илюша, ой-ой-ой, — бормотала она, пока он помогал ей одеваться.По дороге от Спасских ворот к Васильевскому спуску, где Илья оставил свой «Бьюик», она не произнесла ни слова, тихо жалобно поскуливала. Когда сели в машину, Илья спросил:— Домой?— Нет, давай немножко покатаемся.Пока он заводил мотор, она сидела, уткнувшись лбом ему в плечо, не шевелилась.— Ну, ты чего? Мне сказали, ты танцевала здорово. Да я и не сомневался.— Не знаю...— Ты ела что-нибудь?Она молча помотала головой.— Поужинаем в «Национале»?— Не хочу... Интересно, кто это придумал — сажать прави— Всегда. Они смотрели на тебя? Он смотрел?— Сначала косился, шею выворачивал, потом стул под ним развернули. Ему понравилось, он хлопал и улыбался... Георгиевский зал очень красивый, бело-золотой, торжественный, только сцена ужасно скользкая, хорошо, у ансамбля Александрова был ящичек с канифолью, я успела подошвы натереть, а то бы непреГолос ее звучал уныло, Илья вел машину и видел краем глаза заострившийся профиль. Прядь выбилась из-под платка, ресницы дрожали.— Что тебя мучает, Манечка?— Ничего. Просто очень устала. Тяжело танцевать, когда они так близко и свет яркий... Может, поэтому их спиной к сцене и сажают, чтобы артистов не смущать?— Интересная мысль.— Мг-м... Останови, пожалуйста, давай подышим.— Холодно, поедем домой.— Капельку погуляем.Илья остановился в Лебяжьем переулке, они вышли на на— А в Ленинграде затемнение. — Маша поймала варежкой снежинку.— Ну, прифронтовой город.— Бедный, бедный Май. За что ему такой ужас?«Вот в чем дело», — подумал Илья.Он ждал, что рано или поздно она заговорит об этом. Еще до начала Финской войны, в октябре, призвали в армию ее давнего друга и партнера Мая Суздальцева.Май был ленинградец, в Москву переехал к бабушке, после того как его родителей посадили. Бабушка умерла, он остался один, жил в общежитии. Солиста из него не вышло. Пару лет назад он вполне удачно исполнил партию Злого петуха в балете «Аистенок», получил еще несколько второстепенных партий, но после смерти бабушки и замужества Маши, в которую он был влюблен, что-то в нем надломилось. Май танцевал все хуже, про