j
Название книги | Двое, не считая призраков /м/ |
Автор | Нестерова |
Год публикации | 2022 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | мМежду нами, девочками |
ISBN | 978-5-17-145293-3 |
EAN13 | 9785171452933 |
Артикул | P_9785171452933 |
Количество страниц | 384 |
Тип переплета | мяг. |
Формат | - |
Вес, г | 1120 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
Не стой над моею могилой в слезах.Меня здесь нет, и я не прах.Надпись на могильном камнеЧасть перваяАНТОН СКРОБОВПРЕДЫСТОРИЯТаня и Антон чистили зубы и полоскали рот. Час на— Прекратить! Это еще что такое!Даже не разобравшись, кто зачинщик и виновный, сразу потащила деток в ванную сдирать с языков и зубов следы бранных слов.Семилетняя Танька, дылда, на голову возвышается над раковиной. А пятилетний Антон подбородком елозит по мокрому холодному краю раковины. Танька незаметно пинает брата ногой и цедит, отвернувшись от мамы, белы— Кретин!У Антона изо рта вырывается фонтан зубной пасты, обильно разбавленный слюной, и он вопит:— Скотина гадская!— Так, — сердится мама, — значит, не хотите успоко— Она первая! — Голос у Антона дрожит от подступив— Две ложки! — Мама неумолима.Она поворачивается и успевает увидеть обидную рожу, которую Танька брату скорчила.— А тебе, как старшей сестре, которая должна хороАнтон шмыгает носом, втягивая не успевшие пролитьРыбий жир — самая отвратительная вещь на свете. Проглотишь его — и уже ничего не хочется, даже Таньки— Я бы на плохих рыбьим жиром, из шланга. Вж-ж- ж... и готово.— Тогда бы кино быстро кончилось, — разумно замеОна права. Рыбий жир в больших количествах спосоВот и сейчас, после тошнотворного наказания, ни у Антона, ни у Таньки нет настроения ругаться. С помощью мамы привели кровати в порядок, накрылись одеялами. Мама присела у Танькиного стола. Танька в школу ходит, ей стол полагается — предмет острой зависти и регуляр— Итак? — спрашивает мама. — Какова причина бое— Как она, так мечтает, — бурчит Антон, — а как я, так — нет.— Что делает? — не понимает мама.— Мечтаю-у-у! — гордо и вызывающе нараспев тянет сестра.— Потому что ду... — Антону хочется сказать «дура», но рыбья отрыжка напоминает о каре за плохие слова, — ду... думать, — выкручивается он, — не умеет. Думать — это ко— Ой, удивил! — ехидно кривится Танька. — Думать и мечтать совершенно по-разному надо.— О чем же ты мечтаешь? — спрашивает мама дочь.— Как будто я принцесса или королевна, — хвастается Танька. — У меня платьев много, и карета, и замок, озеро с лебедями и балы, балы!..— Было бы странно, — мама ласково улыбается Ан— А он танкистом не мечтает, водолазом не мечтает, даже космонавтом — никем! — доносит Танька. — Скажи!Антон обреченно кивает и смотрит с надеждой на маму— Просто ты еще маленький, — успокаивает она.— Я в его возрасте, — не унимается сестра, — мечта— Гадина! — шепчет Антон, уткнувшись лицом в поМама решила, что он плачет, подсела, гладит по спине:— Не расстраивайся, мой хороший! Ты обязательно научишься мечтать. Подрастешь и будешь мечтать.— А если не научусь? — допытывается Антон.— Тогда в твоей жизни случится что-то совершенно необыкновенное и волшебное.* * *Мечтать Антон так и не научился. Сестра, в добром рас— Допустим, летчик, — шептала она с соседней крова— Я же в шлеме и в коже?— Не перебивай! Воображай дальше. Вот ты подхоВ самолете нет баранки, хочется сказать Антону, но молчит, изо всех сил жмурится... Нет, ничего не видит!— Получилось? — Танька приподнимается на локте. Антон качает головой.— Урод! — Сестра падает на подушку. — Ну хоть что-то у тебя стоит перед глазами?— Все темно и серо, как выключенный телевизор. — Антон делает вид, будто не услышал «урода». — Давай еще раз попробуем?— Ладно, — великодушно соглашается Таня. — Теперь ты ниндзя, неуязвимый японский супермен, весь в черном...Безуспешные попытки разбудить у него воображение они бросили, когда Антону исполнилось тринадцать лет, Татьяне соответственно пятнадцать. Антон прекрасно существовал и без воображения, а Танька теперь решиНо они все-таки случились.ГАЛЛЮЦИНАЦИИАнтон старательно обходил лужи. Почему во всем миОсвещение между домами только то, что льется из окон. Частоколы и зигзаги пятиэтажек, детские площадисках нужного дома. Лена, последняя пассия Антона, две недели назад, воскресным утром вышла сигареты куОн долавировал до своего подъезда. Как обычно, ря— Поздно работаешь, — отозвалась соседка. — Деньги, наверно, гребешь?— Лопатой, — подтвердил Антон.— У порога яма, — предупредила соседка, — сантехни— Спасибо! — поблагодарил Антон.Пиликнул кодовый замок, железно звякнула за спиной Антона дверь, и он резко затормозил у почтовых ящиков.Ирина Сергеевна полгода назад преставилась. УмерАнтон жил в родительской двухкомнатной квартире. Танька на втором курсе института выскочила замуж. ПосНо сейчас, едва открыв дверь, он унюхал запах, котоАнтон вошел в квартиру. Так и есть, чистота, порядок, постель убрана, подушки на диване в шеренгу, на плите кастрюли с едой, в ванной на веревках белье сушится. Ай да Танька! Что это на нее нашло?Нажал кнопку автоответчика на телефоне.Леночка лениво-деловым тоном:— Кажется, ты мне звонил? Прости, не могла ответить. Сделай еще одну попытку. Целую!Хитрость белыми нитками шита. Женская гордость не позволяет завопить: «Ты меня бросил?», окольными путяОт Таньки сообщений не было. Антон набрал номер сестры.— Милая! — с искренним чувством благодарности, замешенным на удивлении, проговорил он. — Ты на— Денег надо? — осадила сестра. — Сколько?— Не надо денег! Я хочу выплеснуть на тебя цистерну любви плюс ушат признательности. Танька! Спасибо!— За что?— За уборку, готовку и скромный сестринский подвиг. Танька, а как часто ты его можешь повторять?— Пьешь? — ответила сестра вопросом на вопрос. — В алкоголика превращаешься? Не женился вовремя, те— Трезв как младенец. Ты же у меня сегодня была? По— Проспись! У меня дети гриппуют, третий день из до— Хочешь сказать, ты ко мне не приезжала и... и ниче— Докатился! Альфонс! Бабы с тобой стираными портТанька бросила трубку Антон опасливо огляделся. Он, конечно, не альфонс, а также не монах и не эксплуататор женского труда. К попыткам обустроить его быт относится как к мягко накинутой на шею петле. Еще не дернули, не повесили на перекладине под названием ЗАГС, но петельКто же здесь похозяйничал? Ключа ни у кого, кроме сестры, нет. Да и представить, что какая-нибудь из знакоАнтон еще раз обошел квартиру, заглядывая во все угпил их на кафель сушиться. Никто, кроме мамы... Танька пакеты давно не стирает...Затренькал телефон, Антон ответил.— Здорово, старик! Это Витек Федоров. Давно не виде— Нормально, — пролепетал Антон.Витек поболтал о мелочах, вспомнил о книге, которую забыл вернуть. Сказал, что книга завалилась за другие на стеллаже, третья полка снизу. Пусть Антон к его маме наАнтон дико смотрел на телефонную трубку, потом отВитя Федоров утонул в речке, когда они закончили деПочему он не осадил этого кретина? Не сказал: «РозыгАнтон бросился в комнату, дрожащими руками выта«Обман чувств, ложное восприятие, возникающее без соответствующих внешних раздражителей. (РаздражитеГалстук давил шею, не хватало воздуха. Антон дернул за ворот рубашки, отскочила верхняя пуговица, покатиСпокойно! Надо разобраться! «В чем разбираться? — визжал в голове панический ужас. — Шиза! Абсолютная шиза! Психическое заболевание», — идиотски прохихикал голос.Два года назад, получая автомобильные права, Антон брал справку в психоневрологическом диспансере. Ему шлепнули печать «На учете не состоит». Теперь, значит, поставят?— Не сдамся! — погрозил Антон пальцем книжному шкафу.Бросился на кухню, стал со сковородки есть котлеты. Запихивал их в рот, хотя аппетит давно пропал. Котлеты были нормального котлетного вкуса. Как мама готовила, как он любил, с чесноком и перцем. Антон подавился, заРаспахнул дверцы навесного шкафа, чтобы достать чашку, выпить воды, и... попятился, спиной врезался в плиту. Волосы на голове вдруг словно ожили. Каждый преТрубка! Пачка табака «Золотое руно» и курительная трубка. Антон узнал бы ее среди тысячи других — отцовКогда отец умер, видеть осиротевшую трубку, отполислез, согласно закивали — пусть вместе с ним... Вместе с гробом трубка уплыла в печь крематория. А теперь нарисоАнтон взвыл, схватился руками за голову, между пальВзглядом уткнулся в сложенную газету и мамины очки. Они лежали на стуле. С позиции «на полу безумно сидя» их было отлично видно. Антон закрыл глаза — одной галлюНет! Ну за что? За что? Почему именно он? Звонить в «скорую» или повременить? Действовать или ждать, вдруг рассосется? Антон открыл глаза — декорации не измениНа четвереньках он пробрался к телефонному аппара— Леночка! Зайка, куколка, лапонька! Куда же ты прокавить в отношениях с женщинами он давно научился. Еще один старый рефлекс благополучно процветал. — Не нахожу себе места! Я тоскую, рыдаю и скулю, как бездомВот это точно, подумал Антон.— Две недели скулишь? — Лена мумия мумией, а сразу усекла, что он елозит на пузе. Покаяния возжелала.— Да, милая! В свободное от работы время. А работаю двадцать шесть часов в сутки. Леночка, сколько в сутках часов? Еще немножко осталось? Ты приедешь сейчас ко мне?— Право, не знаю, — ломалась Лена, — уже поздно, да и добираться далеко.— На такси, милая, на такси, я оплачу.Если бы она в эту минуту потребовала жениться, Антон безропотно бы дал клятву Хотя умалишенных, кажется, не расписывают.— Ты доезжай до кинотеатра. А там я встречу, таксист не разберется в наших закоулках.— Да уж! Я вышла за сигаретами и битых три часа блу— А почему не позвонила? — обиженно воскликнул Антон. — Я ждал, терзался. Думал, ты меня бросила. Лен, ты меня не бросила? Лен, приезжай, ладно?— Хорошо.Больше всего Антону хотелось проделать путь до выхоОн выкурил полпачки сигарет, маршируя у кинотеатра. Моросил дождь, углубления на асфальте сливались в одну большую лужу. Зонта у Антона не было, и что станет с доВот и Лена. Антон запрыгнул в машину и стал возбуж— О! Какой порядок ты навел, — оценила Лена, когда он помог ей снять пальто и она прошествовала вперед.— Правда? — возликовал Антон. — Ты видишь? Нату— Конечно. Персонально для меня?— Да, да, да! — Он подскочил к ней и стал осыпать поНа кухне Антон поднял крышку сковородки:— Леночка, что здесь?— Котлеты.— Ангел! Ты ангел во плоти! Теперь еще один вопрос. — Он распахнул дверцу шкафа, сам оставаясь за ней, чтобы не видеть злополучной трубки. — Ну? Что там лежит?— Трубка и табак. Ты стал курить трубку?Антон снова подскочил к ней, захватил лицо ладоня— Лен, у тебя в роду больные по умственной части бы— Нет, что за странный вопрос, — пожала она плечами.— А шизофрения воздушно-капельным или половым путем не передается?— Бред!— Ты точно знаешь?— К твоему сведению, я вирусолог. Ни микробов, ни ви— Слава богу! — перевел Антон дух. — Тогда еще раз, чтобы точно удостовериться, играем в игру «найдите деОн таскал ее из комнаты в ванную, из ванной в туалет и в другую комнату Лена методично перечисляла отли— Мы видим одно и то же! — радостно подвел итог Ан— Естественно. Что вообще происходит? Ты какой-то сегодня странный.— Я расскажу. Только тебе, по секрету Ты умная, трезАнтон достал из морозильника бутылку. Он был готов поклясться — количество спиртного заметно уменьшилось. Была чуть початая бутылка, теперь половина. Кто отпил?— Ты с таким интересом уже минуту рассматриваешь бутылку, — подала голос Лена. — Что в ней особенного?— Ничего, чепуха. Мне водки не жалко. Подумаешь, пусть пьют, если борщи варят.— Не понимаю тебя. — Лена отхлебнула коктейля.Антон опрокинул рюмку, шумно выдохнул и принялся рассказывать.Он не мог говорить спокойно и взвешенно, пытался шутить, но юмор не давался. Метался по кухне и двадцать раз пересказывал случившееся за вечер, призывал Лену подтвердить, что доказательства потустороннего вмешаНаконец он затих, рухнул на стул, пристально уставил— Что ты думаешь по этому поводу?Она медленно достала из пачки очередную сигарету, прикурила и столбом пустила дым к потолку. Антон курил немного, от сегодняшней ударной дозы его мути— Итак? — поторопил Антон.— Итак, — повторила Лена, — к тебе приходят покой— Да! Бред, но так получается.— Ну и что?— Как что? — оторопел Антон. — К тебе, скажем, не приходят, вообще ни к кому. А ко мне почему?— Вопрос «почему?» может быть гносеологически за— Анализируй, — кивнул Антон.