j
Название книги | Сталин |
Автор | Радзинский |
Год публикации | 2022 |
Издательство | АСТ |
Раздел каталога | Изобразительное и декоративно-прикладное искусство (ID = 185) |
Серия книги | Классика исторической литературы. Лучшее |
ISBN | 978-5-17-146103-4 |
EAN13 | 9785171461034 |
Артикул | P_9785171461034 |
Количество страниц | 544 |
Тип переплета | цел. |
Формат | - |
Вес, г | 1520 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
ЭДВАРДРадзинскийСталинВся жизньКлассика исторической литературы. ЛучшееИздательство АСТ МоскваУДК 821.161.1—311.6ББК 84(2Рос=Рус)6-44Р15Радзинский Эдвард СтаниславовичР15 Сталин. Вся жизнь / Радзинский Э.С. - Москва: ИздаISBN 978-5-17-146103-4«Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой» (ОТК. 18: 10). «Я первый и Я последNew York TimesУДК 821.161.1-311.6ББК 84(2Рос=Рус)6-44© Радзинский Э.С.ISBN 978-5-17-146103-4Об этой книге я думал всю свою жизнь.И о ней до самой своей смерти думал мой отец.Отец умер в 1969 году, и тогда я начал писать эту книгу.Я писал ее, окруженный тенями тех, кого видел в детстве.Я включил в эту книгу и их рассказы о Сталине.Рассказы, которые так любил пересказывать мне отец с вечным рефреном:— Может быть, ты когда-нибудь о нем напишешь.ОТЦУ я посвящаю эту книгуИ дана была ему властьнад всяким коленом и народом, и языком и племенем...И говорил и действовал так, чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя.Отк. 13: 7—15И один сильный Ангел взял камень, подобный большому жернову, и поверг в море, говоря:с таким стремлением повержен будет Вавилон, великий город, и уже не будет его...ибо... волшебством твоимвведены в заблуждение все народы.И в нем найдена кровь пророков и святых и всех убитых на земле.Отк. 18:21-24ПРОЛОГИМЯКаждый день самая большая в мире страна просыпалась с его именем на устах. Каждый день его имя звучало по радио, гремело в песнях, смотрело со страниц всех газет. Это имя, как величайшую награду, присваивали заводам, колхозам, улицам и городам. С его именем шли на смерть солдаты. Сталинград во время войны истек кровью, земля превратилась в коросту, начиненную снарядами, но город, носивший его имя, не был сдан врагу. Во время устроенных им политических процессов жертвы, умирая, славили его имя. И в лагерях, где миллионы загнанных за колючую проволоку повораГигантская статуя Сталина стояла на Волго-Доне — очередном канале, построенном его заключенными.Однажды смотритель, следивший за статуей, с ужасом обнаруКем он был для нас?Один из видных хозяйственников тех лет, Ю. Борисов, расскаВыслушав ответ, он сказал: «Спасибо, товарищ». Когда я ощутил его рукопожатие, меня словно молния пронзила. Спрятал я руку за обшлаг пиджака, спустился в машину, домчался домой и, не отвечая на вопросы встревоженной жены, подошел к кроватке, где спал мой маленький сын. Вытащил руку и простер над его голоУинстон Черчилль вспоминал: «Сталин произвел на нас велиТепло отзывался о Сталине — об этом «добром дядюшке Джо» — и президент США Рузвельт.В 1959 году, когда мир уже узнал о делах «доброго дядюшки Джо», Черчилль, выступая в палате общин в день 80-летия СталиЕсли бы знал Черчилль, что задумал «непоколебимый полкоНо 1 марта 1953 года Сталин лежал на полу, пораженный удаОднако и теперь, по прошествии стольких лет, личность СталиВ своих мягких кавказских сапогах Сталин умело отошел в тень истории, чтобы сейчас вновь замаячил на горизонте грозный образ. И павшая величайшая Империя XX века все чаще вспомиТАЙНАВ непроницаемый мрак он сумел погрузить и свою жизнь, и всю историю страны. Беспрерывно уничтожая своих соратников, он тотчас стирал всякий их след в истории. Он лично руководил постоянной и беспощадной чисткой архивов. Величайшей секретНо и теперь, получив доступ к этим прежде сверхсекретным документам, вы вновь окажетесь... перед тайной!Он сумел предусмотреть и это.Вот несколько выдержек из секретных протоколов заседаний Политбюро:1920 год: «Решения Политбюро по наиболее серьезным вопро1923 год: «Подтвердить прежнее решение Политбюро: в про1924 год: «Работу сотрудников Секретариата ЦК партии счи1927 год: «Принять меры по обеспечению максимальной конТотальная секретность — традиция загадочного «Ордена МечеИ, начиная рассказ о его жизни, мы вступаем в этот великий мрак. Еще учась в Историко-архивном институте, я знал об этом секретнейшем хранилище документов, которое мой учитель сравЭто был архив, существовавший при руководстве КоммунистиЭтот архив и составил впоследствии основу Архива президенВ книгу также вошли документы из бывшего Центрального парТеперь Партархив стыдливо переменил название и именуется Российским центром хранения и изучения документов новейшей истории (РЦХИДНИ). Но для меня он навсегда останется ПартийИ конечно, я использовал бывшие секретные фонды Централькрушения СССР сменил название на Государственный архив РосТакова главная триада архивов, где я искал Сталина. ПотаенПосле интервью о том, что я пишу книгу о Сталине — первом революционном царе, — я начал получать множество писем. Забавно повторялась история с предыдущей книгой о царе последII.В этих письмах нет сенсационных сведений, но они передают бесценные детали исчезнувшей эпохи.Как правило, их писали старые люди, решившие поведать то, чему они были свидетелями.Я благодарю добровольных моих помощников, жителей исчезЗАГАДОЧНЫЕ ИСТОРИИЧасто вспоминаю этот разговор. Случился он во второй половиВ 60-е годы большинство произведений Булгакова было по-прежнему запрещено, а о жизни самого писателя рассказыва— Я слышал, что Михаилу Афанасьевичу предложили напи— Именно «предложили». К нам приехал директор ХудожеМиша колебался, но потом согласился — у него было особое отношение к Сталину. Он написал интересную романтическую пьесу о Кобе... Вы, конечно, знаете — в юности Сталина называли Коба, это был его партийный псевдоним. Сначала все складыва(Впоследствии я проверил рассказ Елены Сергеевны по ее опу— Театр думал ее поставить к декабрю 1939 года — к шестидеЕсли бы в ту пору я не был советским драматургом, я бы на этом закончил разговор. Но я им был. И оттого сразу понял чрезИтак, 1939 год — сталинский террор. Вся страна объята страИ второй вопрос. Я драматург и хорошо знал постоянный страх чиновников. Даже в мое время — сравнительно безопасное — руководители культуры делали все, чтобы самим ничего не решать. А тогда, в страшном 1939 году... неужели эти умиравшие от ужаса чиновники так осмелели, что решились сами восторженНо тогда почему он ее запретил?Я продолжаю разговор с Еленой Сергеевной:— Когда было обсуждение пьесы?— Летом... это был июль.— И когда ее запретили?— В августе.— И... что-то случилось между этими событиями?Елена Сергеевна усмехнулась. Она читала мои мысли.— Миша договорился с театром поехать в Грузию. Он хотел побеседовать с очевидцами событий, помнившими Кобу в юности. Их к тому времени немного осталось, все исчезли... Поехали: художник спектакля, режиссер, я и Миша... Он мечтал поработать в архивах.— В архивах?!— Ну да, он писал совершенно без документов. Когда он попроОбъяснение было очень странным: в те годы печатались произИ я вспомнил... Детство, я сижу в своей комнате. В соседней комнате разговаривают мой отец и писатель Павленко — знамениНесколько слов об отце.Он был интеллигентом, помешанным на европейской демокраПочему он не уехал за границу — он, блестяще образованный, свободно говоривший на английском, немецком и французском? Обычная история: он любил Россию... В начале 20-х, пока ещебыли остатки свободы, он редактировал одесский журнал «Шквал», писал сценарии первых советских фильмов, его близкиПосле смерти отца в одной из книг я нашел чудом уцелевшее, заложенное между страниц книги письмо Эйзенштейна и нескольА потом наступила пора укрощения мысли. Но отец не роптал, он жил тихо, незаметно, точнее — существовал. Оставив журналиРоманы Павленко тоже были знамениты. Четырежды ему приОтец понимал: это может закончиться в любой момент. Он ждал и был готов к ужасному. Но несмотря на эту жизнь под топоЕго любимым героем был философ и скептик Бротто из романа Анатоля Франса «Боги жаждут». И как франсовский герой печальИрония и сострадание — таков был его девиз...Я так и запомнил его с этой вечной улыбкой.В тот день Павленко и отец обсуждали свои творческие планы. Сквозь плохо прикрытую дверь я услышал, как отец благодушно спросил Павленко:— Почему бы вам не написать о юности Иосифа ВиссарионоЕго прервал голос Павленко:— Не следует описывать солнце, когда оно еще не взошло.— Он оборвал меня так жестко, даже грубо — такого я никогда прежде от него не слышал, — сказал впоследствии отец.Павленко не раз видел Вождя — он был вхож в таинственный круг, окружавший Богочеловека. Видимо, он знал, о чем говорил.ИСЧЕЗНУВШИЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯСталин (Джугашвили) Иосиф Виссарионович, родился 21 декаФотокопия выписки из метрической книги Горийского Успен«1878 год. Родился 6 декабря, крестился 17-го, родители — жители города Гори крестьянин Виссарион Иванович ДжугашвиИтак, он родился на целый год и три дня раньше официальной даты своего рождения, которую столько лет торжественно праздНо это не ошибка. Здесь же, в архиве, находится свидетельство об окончании маленьким Иосифом Джугашвили Горийского духовного училища. И тоже: «Родился в шестой день месяца декаДа, официальная дата его рождения вымышлена! Но когда? Зачем?На первый вопрос ответить просто: вымышленная дата рожВ апреле 1922 года Ленин делает его Генеральным секретаПередо мной — бумаги Товстухи. Он был доверенным лицом при Сталине до 1935 года, когда благополучно скончался. ТочЯ просматриваю документы — все пытаюсь найти какой-то след. Никаких личных записей, никаких дневников не остатии. Этот полезный принцип помог им унести в могилу многие секреты.В перерыве ко мне подходит старичок, один из партийных ста— Я вижу, вы интересуетесь Товстухой? Мне пришлось с ним встречаться и даже работать... высокий был, худой — типичный интеллигент. Умер от туберкулеза, я навещал его в правитель— Значит, он собирал документы...— Да, чтобы никогда не публиковать. Точнее, он изымал докуПросматривая бумаги, я часто вспоминал старика. Вот переИ вот ответ Товстухи: «Отношусь скептически... материалов для нее пока, как говорится, кот наплакал... Архивные источники бедны, ничего не дают».Опытный Ярославский все понял и тотчас изменил задачу: написал сталинскую биографию... без новых документов.Есть общеизвестная версия: причиной охлаждения Сталина к Горькому было упорное нежелание того написать биографию Вождя. Но из архива Товстухи следует иное. Видимо, Горький сам просил у него материалы для биографии Сталина, ибо Товстухе пришлось ответить: «Посылаю вам, хотя и с опозданием, некотоОпоздание с ответом Горькому — великому пролетарскому писателю и по такому поводу — могло означать лишь одно: писать биографию не надо. И Горький похоронил эту идею.Все эти истории свидетельствовали: Сталин не хотел вспомиНо что же такое было в биографии Сосо и Кобы? Что внушало опасения Сталину?Часть перваяСосо: жизнь и смерть