j
Название книги | Портрет Дориана Грея /м/ |
Автор | Уайльд |
Год публикации | 2021 |
Издательство | Эксмо |
Раздел каталога | Историческая и приключенческая литература (ID = 163) |
Серия книги | мLike Book. Classics |
ISBN | 978-5-04-114167-7 |
EAN13 | 9785041141677 |
Артикул | P_9785041141677 |
Количество страниц | 320 |
Тип переплета | мяг. |
Формат | - |
Вес, г | 480 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
LIKE BOOK. CLASSICSОСКАРУАЙЛЬДПОРТРЕТ ДОРИАНА ГРЕЯоМосква 2021УДК 821.111-31ББК 84(4Вел)-44У13Oscar Fingal O’Flahertie Wills WildeTHE PICTURE OF DORIAN GRAYПеревод с английского Марии АбкинойХудожественное оформление серии Натальи НиконовойВ оформлении обложки использована репродукция картины «Self-Portrait with Peacock Waistcoat» (1911), художник Эгон Шиле (1890-1918)Уайльд, Оскар.У13 Портрет Дориана Грея / Оскар Уайльд ; [перевод с английского М. Абкиной]. — Москва : Эксмо, 2021. — 320 с.ISBN 978-5-04-114167-7Искушенный речами лорда Уоттона Дориан Грей пожелал обладать самым ценным даром - вечной молоСкандальный роман Оскара Уайльда, подобно портУДК 821.111-31ББК 84(4Вел)-44© Издание на русском языке,ISBN 978-5-04-114167-7ПредисловиеХудожник — тот, кто создает прекрасное. РасКритик — это тот, кто способен в новой форме или новыми средствами передать свое впечатлеВысшая, как и низшая, форма критики — один из видов автобиографии.Те, кто в прекрасном находят дурное, — люди испорченные, и притом испорченность не делает их привлекательными. Это большой грех.Те, кто способен узреть в прекрасном его выНет книг нравственных или безнравственных. Есть книги хорошо написанные или написанные плохо. Вот и все.Ненависть девятнадцатого века к Реализму — это ярость Калибана, увидевшего себя в зеркале. Ненависть девятнадцатого века к Романтизму — это ярость Калибана, не находящего в зеркале своего отражения.Для художника нравственная жизнь человеЭтика же искусства — в совершенном примеХудожник не стремится что-то доказывать. ДоМысль и Слово для художника — средства ИсВо всяком искусстве есть то, что лежит на поИ кто раскрывает символ, идет на риск. В сущПусть критики расходятся во мнениях — хуМожно простить человеку, который делает неВсякое искусство совершенно бесполезно.Оскар УайльдГлава IГустой аромат роз наполнял мастерскую хуС покрытого персидскими чепраками дивана, на котором лежал лорд Генри Уоттон, куря, как всегда, одну за другой бесчисленные папиросы, был виден только куст ракитника — его золоказалось, делало тишину еще более гнетущей. Глухой шум Лондона доносился сюда, как гудеПосреди комнаты стоял на мольберте портрет молодого человека необыкновенной красоты, а перед мольбертом, немного поодаль, сидел и хуХудожник смотрел на прекрасного юношу, с таким искусством отображенного им на портре— Это лучшая твоя работа, Бэзил, лучшее из всего того, что тобой написано, — лениво промол— А я вообще не собираюсь выставлять этот портрет, — отозвался художник, откинув голову, по своей характерной привычке, над которой, быУдивленно подняв брови, лорд Генри посмоПортрет Дориана Грея 9 ми кольцами поднимавшийся от его пропитанной опиумом папиросы.— Никуда не пошлешь? Это почему же? По какой такой причине, мой милый? Чудаки, пра— Знаю, ты будешь надо мною смеяться, — возразил художник, — но я, право, не могу выЛорд Генри расхохотался, поудобнее устраива— Ну вот, я так и знал, что тебе это покажется смешным. Тем не менее это истинная правда.— Слишком много самого себя? Ей-богу, Бэнепропорционально вытягивается нос, или уве— Ты меня не понял, Гарри, — сказал художний. Они живут так, как следовало бы жить всем нам, — без всяких треволнений, безмятежно, ко всему равнодушные. Они никого не губят и сами не гибнут от вражеской руки... Ты знатен и богат, Гарри, у меня есть интеллект и талант, как бы он ни был мал, у Дориана Грея — его красота. И за все эти дары богов мы расплатимся когда-нибудь, заплатим тяжкими страданиями.— Дориана Грея? Ага, значит, вот как его зо— Да. Я не хотел называть его имя.— Но почему же?— Как тебе объяснить. Когда я очень люблю кого-нибудь, я никогда никому не называю его имени. Это все равно что отдать другим какую-то частицу дорогого тебе человека. И знаешь — я стал скрытен, мне нравится иметь от людей тайны. Это, пожалуй, единственное, что может сделать для нас современную жизнь увлекательной и загадочной. Самая обыкновенная безделица приобретает уди— Нисколько, — возразил лорд Генри. — Ния. При встречах — а мы с ней иногда встречаемся, когда вместе обедаем в гостях или бываем с ви— Терпеть не могу, когда ты в таком тоне го— Знаю, что быть естественным — это поза, и самая ненавистная людям поза! — воскликнул лорд Генри со смехом.Молодые люди вышли в сад и уселись на бамНекоторое время хозяин и гость сидели молча. Потом лорд Генри посмотрел на часы.— Ну, к сожалению, мне пора, Бэзил, — ска— Какой вопрос? — спросил художник, не поднимая глаз.— Ты отлично знаешь какой.— Нет, Гарри, не знаю.— Хорошо, я тебе напомню. Объясни, пожа— Я и сказал тебе правду.— Нет. Ты сказал, что в этом портрете слиш— Пойми, Гарри. — Холлуорд посмотрел в глаза лорду Генри. — Всякий портрет, написанЛорд Генри расхохотался.— И что же это за тайна? — спросил он.— Так и быть, расскажу тебе, — начал Холлу— Ну-с? Я сгораю от нетерпения, Бэзил, — настаивал лорд Генри, поглядывая на него.— Да говорить-то тут почти нечего, Гарри... И вряд ли ты меня поймешь. Пожалуй, даже не поверишь.Лорд Генри только усмехнулся в ответ и, на— Я совершенно уверен, что пойму, — отоНалетевший ветерок стряхнул несколько цветнеженной зноем сонной тишине. У стены трещал кузнечик. Длинной голубой нитью на прозрачных коричневых крылышках промелькнула в воздухе стрекоза... Лорду Генри казалось, что он слышит, как стучит сердце в груди Бэзила, и он пытался угадать, что будет дальше.— Ну, так вот. — заговорил художник, неВ гостиной леди Брэндон я минут десять бедости и столь же изощренные мучения. Мне стало жутко, и я уже шагнул было к двери, решив уйти. Сделал я это почти бессознательно, из какой-то трусости. Конечно, попытка сбежать не делает мне чести. По совести говоря...— Совесть и трусость, в сущности, одно и то же, Бэзил. «Совесть» — официальное название трусости, вот и все.— Не верю я этому, Гарри, да и ты, мне ду— Еще бы! Она — настоящий павлин, только без его красоты, — подхватил лорд Генри, разры— Мне не удалось от нее отделаться. Она предИ вдруг я очутился лицом к лицу с тем са