{{common_error}}
Нами выполнено {{total_orders}} заказов! Ваш – следующий!
СКИДКИ! При заказе книг на сумму от 1500 руб. – скидка 50% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK,
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
при заказе книг на сумму от 3000 руб. — скидка 80% от стоимости доставки в пункты выдачи BoxBerry и CDEK.
Записки княгини Екатерины Дашковой. (Дашкова)Купить книгу, доставка почтой, скачать бесплатно, читать онлайн, низкие цены со скидкой, ISBN 978-5-04-173546-3
| Название книги | Записки княгини Екатерины Дашковой |
| Автор | Дашкова |
| Год публикации | 2022 |
| Издательство | Эксмо |
| Раздел каталога | Изобразительное и декоративно-прикладное искусство (ID = 185) |
| Серия книги | Всемирная литература |
| ISBN | 978-5-04-173546-3 |
| EAN13 | 9785041735463 |
| Артикул | P_9785041735463 |
| Количество страниц | 384 |
| Тип переплета | цел. |
| Формат | - |
| Вес, г | 1120 |
Посмотрите, пожалуйста, возможно, уже вышло следующее издание этой книги и оно здесь представлено:
Аннотация к книге "Записки княгини Екатерины Дашковой"
автор Дашкова
Книга из серии 'Всемирная литература'
Читать онлайн выдержки из книги "Записки княгини Екатерины Дашковой"
(Автор Дашкова)
К сожалению, посмотреть онлайн и прочитать отрывки из этого издания на нашем сайте сейчас невозможно, а также недоступно скачивание и распечка PDF-файл.
До книги"Записки княгини Екатерины Дашковой"
Вы также смотрели...
Другие книги серии "Всемирная литература"
Другие книги раздела "Изобразительное и декоративно-прикладное искусство"
Читать онлайн выдержки из книги "Записки княгини Екатерины Дашковой" (Автор Дашкова)
ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРАЗаписки княгиниЕКАТЕРИНЫ ДАШКОВОЙМОСКВА2023УДК 929(47) ББК 63.3(2)46-8Д21Оформление серии Н. ЯрусовойВ оформлении переплета использованы фрагменты портрета княгини Екатерины Воронцовой-Дашковой (ок.1780, автор неизвестен)Дашкова, Екатерина Романовна.Д21 Записки княгини / Екатерина Дашкова. — Мо!81’А 978-5-04-173546-3Екатерина Романовна Дашкова (17 (28) марта 1743 - 4 (16) янВ своих «Записках» она рассказывает о знакомстве с будущей императрицей Екатериной II, полной интриг придворной жизни и путешествиях по Европе. Будучи современницей многих знаковых исторических фигур середины XVIII — начала XIX века (Григория Орлова, Дени Дидро, Вольтера и др.), княгиня оставила свои восУДК 929(47)ББК 63.3(2)46-8Ы3\ 978-5-04-173546-3© Оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2023Часть перваяЯродилась в 1744 г.1 в Петербурге. ИмператрицаЕлизавета уже вернулась к тому времени из Мо2. Оказанной мне императрицей честью я была обязана не столько ее родству с моим дядей 3, канцлером, женатым на двою4, которая с величайшей готовностью, дели5, когда она была очень стеснена в средствах и нуждалась в деньгах на содержание дома и на наряды, которые очень любила.Я имела несчастье потерять мать на втором году жизни и только впоследствии узнала от ее друзей и людей, хорошо знавших ее и вспоминавших о ней с восхищением и благодарностью, насколько она была добродетельна, чувствительна и великодушна. Когда меня постигло это несчастье, я находилась у своей бабушки с материнской стороны, в одном из ее боменя в Петербург с целью дать мне надлежащее восНе буду говорить о моей фамилии; ее старинное происхождение и выдающиеся заслуги моих предков так прославили имя графов Воронцовых6, что им моМой отец, граф Роман7, младший брат канцлера, был молод, любил жизнь, вследствие чего мало зани8 находились под покровитель9, и я лишь его одного знала с детства; мы с ним частовиделись, и между нами с раннего возраста возникла привязанность, которая с годами превратилась в нео10 жил у дедушки в деревне, и по возвращении его в город я его редко видела, так же как и моих сестер. Я останавливаюсь на этом, потому что эти обстоятельМой дядя не жалел денег на учителей, и мы — по своему времени — получили превосходное образоваТолько благодаря случайности — кори, которою я заболела, — мое воспитание было закончено надкнязь Павел, впоследствии император Павел I11, ими не заразился. При первых же признаках кори меня отГлубокая меланхолия, размышления над собой и над близкими мне людьми изменили мой живой, веселый и даже насмешливый ум. Я стала прилежной, серьезной, говорила мало, всегда обдуманно. Когда мои глаза выздоровели, я отдалась чтению. Люби12, Монтескье13, Вольтер14 и Буало15. Я начала сознавать, что одиноче16. Внимательно осмотрев меня, он объявил, что физическое мое состояние не оставляетжелать ничего лучшего, а что болезненные явления, встревожившие моих друзей, вызваны какой-нибудь сердечной заботой, вследствие чего меня стали оса17, я пришла к заключению, что если бы не было второго тома этой книги, более приспособленного к понимаШувалов18, фаворит императрицы Елизаветы, жеи мы переехали в Москву, где в книжных лавках мож19 и словарь Мо- рери20. Никогда драгоценное ожерелье не доставляло мне больше наслаждения, чем эти книги; все мои карВ ту же зиму великий князь, впоследствии импераная Екатериной Великой21, приехали к нам провести вечер и поужинать. Иностранцы обрисовали меня ей с большим пристрастием; она была убеждена, что я все свое время посвящаю чтению и занятиям, что и при22, с которым я была обручена; но вскоре и он проникся моим образом мыслей, и между ними исчезло всякое соперничество. Великая княгиня осыОднако мне надо в своем повествовании вернуться к июлю и августу месяцу, предшествовавшим этому вечеру. Мой дядя, его жена и дочь жили с императрикоторая очень любила меня, так же как и ее муж, шелание и всякую надежду на соединение со мной. СлоДо отъезда князя ее величество приехала однажды в итальянскую оперу в свою закрытую ложу, находиви очаровательная нежность, которыми ее величест— Успокойтесь, дитя мое; а то, пожалуй, подумаЯ никогда не забывала этой сцены, еще сильнее привязавшей меня к государыне, обнаружившей такое доброе сердце.По возвращении своем из Москвы князь предстаискреннюю дружбу, не ослабевшую даже после смерНа следующий год, 21 февраля, я родила дочь23; в мае месяце мы уехали со свекровью в Троицкое. В обществе моего клавесина и моей библиотеки врервах и моем мозгу, чем в крови; кажется, благодаря тому, что я упорно отказывалась принимать лекарства, предписанные мне докторами, через несколько дней у меня все прошло. Я много плакала и этим облегчила свое стесненное сердце и натянутые нервы и благодавой простуды. Однако то, что произошло у нас после приезда князя, могло бы иметь роковые последствия. Моя горничная, которая была моих лет и очень легтак как она уверена, что я рожу через несколько часов. В отчаянии от ее отказа, я с волнением рассказала ей, что хочу пойти в соседнюю улицу навестить мужа, ко— Господи, — воскликнула она, — это еще хуже!— Ничего не поделаешь, — ответила я, — окна спальни моей свекрови выходят во двор, и она услыНаконец акушерка сжалилась надо мной, и я выНе понимаю, как я могла подняться по лестнице ее дома; очевидно, господу богу было угодно, чтобы я вынесла эту муку.Войдя в комнату, где находился мой муж, и увидев его смертельную бледность, я упала в обморок; меня без сознания вынесли из дома, уложили в сани, на которые положили матрац, привезли к нашему дому и бесшумно вынесли меня из саней, чтобы моя свекнягиня-мать и ее сестра пришли ко мне. Не прошло и часу, как я родила сына Михаила24. Когда моя свеВ шесть часов утра, когда его мать обыкновенно ездила к ранней обедне, он велел заложить почтокрепила наши силы; княгиня-мать, желая сохранить приличия*, велела поставить кровать моего мужа в его уборную, смежную с моей спальней, и мы с мужем испытывали муки Тантала25: не могли ни видеть друг друга, ни разговаривать. Я чувствовала, что мужу мое* Согласно установившемуся обычаю, родные и друзья приМы не поехали в деревню, так как должны были отправиться в Петербург; я была рада повидаться с родными и очутиться в прежней обстановке, с детстМы должны были выехать 10 июня, но различные дела и просьбы моей свекрови задержали нас, так что мы приехали в Петербург только 28 июня. Этот же день, год спустя, был самым славным и достопамятНа следующий день отец объявил мне, что по приВеликий князь сказал мне: «Если вы не хотите здесь жить, вы должны приезжать каждый день, и я желаю, чтобы вы были больше со мной, чем с велиВеликий князь вскоре заметил дружбу ко мне его супруги и то удовольствие, которое мне доставляло ее общество; однажды он отвел меня в сторону и сказал мне следующую странную фразу, которая обнаружива— Дочь моя*, помните, что благоразумнее и без**.Я ответила, что не понимаю смысла его слов, и на* Он был моим крестным отцом.** Я часто вспоминала эти слова впоследствии и благодаря случайности узнала, из какого источника они исходили и кто их подсказал моему крестному отцу.палатки*. Эти празднества заканчивались обыкновен26, довольно бессмысленную игру, которую великий князь, однако, очень любил. Как это время**. В те дни, когда она знала, что я не нахожусь в Ораниенбауме, она на обратном пути из Петергофа останавливалась у нашего дома, приглаша* Эти голштинские генералы набирались большею частью из прусских унтер-офицеров или немецких сапожников, покинув** Великий князь проявлял по отношению к сыну полное равписьмом, и таким образом между великой княгиней и мной завязалась переписка и установились доверчиКогда настало время вернуться в город, порядок вещей изменился. Я не видела больше великой кня— Ваше императорское высочество, — возразила я, — я никогда не слышала, чтобы взаимная любовь влекла за собой такое деспотическое и страшное на— Вы еще ребенок, — ответил великий князь, — и не понимаете, что когда имеешь слабость не нака— Ваше высочество, — продолжала я, — вы гово— Это-то и скверно, — возразил великий князь, — отсутствие смертной казни вызывает много беспорядВсе молчали кругом, и разговор шел только между нами двумя.— Повторяю, — добавил он, — что вы еще ребе— Сознаюсь, ваше императорское высочество, что я действительно ничего в этом не понимаю, но я чувВзоры всех присутствующих устремились на меня. Великий князь в ответ показал мне язык (он делал это и в церкви по адресу священников), чему я была очень рада, так как эта выходка доказывала, что он на меня не сердится, и избавляла меня от дальнейших возражений.Так как среди приглашенных было много гвардейБолезнь императрицы Елизаветы усиливалась с каВ половине декабря я заболела и пролежала неко— Она в постели, — ответила она.— Все равно, — возразила я, — мне непременно надо с ней поговорить.Я сумела внушить ей доверие, и она, впустив меня в приемную, пошла доложить обо мне ее высочеству.Великая княгиня была крайне удивлена и не хотела верить словам Екатерины Ивановны, так как знала, что я больна, и не могла себе представить, чтоб я при— Впустите ее, ради бога, — воскликнула она.Я вошла. Великая княгиня действительно была в постели; она посадила меня на кровать и отказалась меня слушать, пока я не согрею свои ноги.Когда я немного пришла в себя и отогрелась, она меня спросила:— Что привело вас в такой поздний час ко мне, дорогая княгиня, и заставило вас рисковать вашим здоровьем, столь драгоценным для меня и для вашего супруга?— Ваше высочество, — ответила я, — я не могла дольше противиться потребности узнать, какими средВеликая княгиня залилась слезами; она прижала мою руку к своему сердцу и сказала:— Я не умею вам выразить, насколько я вам бла— В таком случае за вас должны действовать ваши друзья, — ответила я, — и я не останусь позади других в рвении и жертвах, которые я готова принести вам.— Ради бога, княгиня, не подвергайте себя опас— Пока я, конечно, ничего еще вам не могу скаВеликая княгиня хотела со мной еще поговорить и предостеречь меня от моего рвения, энтузиазма и неосторожности, неразлучной с неопытностью мо— Я не могу дольше остаться с вами, не рискуя подвергнуть неприятностям нас обеих.Она бросилась мне на шею, и мы несколько миКаково было удивление моего мужа, когда, вернувгалась, передав мне часть своего разговора с ним, не оставившего во мне сомнения в том, что он если и не высказывал, то во всяком случае разделял опасения истинных патриотов насчет результатов воцарения нового государя по смерти Елизаветы.25 декабря, в день Рождества Христова, мы именого объяснения между императором и моим мужем, я после обеда поехала сначала к моему отцу и к дяде, а затем отправилась во дворец; императрицу мне не удалось увидеть, так как она выходила из своей комКогда я вошла в гостиную, Петр III сказал мне неСознаюсь, что это было несколько дерзко; но надо себе представить, какое отвращение мне внушала попочтительности и любви к матери, предоставлял их ей, несмотря на то что у него самого было много долгов, а сам довольствовался той небольшой сравнительно суммой, которую она присылала на наше содержание; меня пугала одна мысль увеличить денежные затрудГосударь не обиделся на меня и, по-прежнему принимая меня за упорного и, пожалуй, глупого ре27 с супругами, Измайлова28 с женой, графини Елизаветы29, Мельгу- нова30, Гудовича31, Унгерна32, адъютанта императора, графини Брюс и еще двух-трех лиц, которых я не пом33 был затянут в мундивремя и гражданскую должность, не исполнял своих обязанностей командира. Меня даже уверяли, что он, подобно нищим, знал средство, вызывающее опухоль на любой части тела.Все придворные и знатные городские дамы, соот*; комната была вся обНаибольшим расположением императора, после прусского министра, пользовался английский, Кейт. Этот почтенный старец любил меня, как родную дочь. Мы с мужем и княгиня Голицына (о которой я упоминала выше) обедали у него каждую неделю; его звали Романом, как и моего отца, вследствие чего он в шутку называл меня своей дочерью, когда не было посторонних. Он часто говорил в интимном кругу, что император точно намеренно старается навлечь на себя всеобщее неудовольствие, а может быть, и презрение. Он бывал очень неучтив с остальными иностранными министрами, которым, конечно, не могло нравиться его обращение с ними.* Евангелие читается у гроба коронованных особ и епископов; по смерти частных лиц читают псалмы.Однажды император послал сказать моему дяде канцлеру, что будет ужинать у него. В тот день дядя был болен и, конечно, не особенно радовался пред— Вы маленькая дурочка, — ответил он, — и всегОн успел уже выпить много вина, и я была убевор. Я отошла от его стула как ни в чем не бывало. Однажды, когда я была у государя, он, к величайшему удивлению всех присутствовавших, по поводу разгоИмператор приходил в придворную церковь лишь к концу обедни; он гримасничал и кривлялся, переПетр III был совершенно равнодушен к великому князю Павлу и никогда его не видал; зато маленький князь каждый день видался с матерью. Воспитателем его был старший из братьев Паниных34, отозванный покойной императрицей, возложившей на него эти обязанности. Когда в Петербург приехал герцог Геца голштейн-готторпского и другого принца голштинОн хотел наградить его чином гвардейского унтер- офицера, и Панин с трудом уговорил его не приводить своего намерения в исполнение под предлогом, что подобная честь разовьет тщеславие в великом князе и он, вообразив себя взрослым, не станет заниматься. Петр III совершенно согласился с этими доводами, не подозревая того, что Панин смеется над ним в душе. Он вообразил также, что вознаградит самого Панина наилучшим образом, если возведет его в чин гене35, ненавидел солдатчину и все, что отзывалось кордегар* Парик, который имел длинный локон между двумя бантами (франц.).непонятным, чтобы кто-нибудь мог отказаться от ге— Мне все твердили, что Панин умный человек. Могу ли я теперь этому верить?Его величество принужден был дать ему соответстПора мне упомянуть о родственных узах, которыми были связаны Панины с моим мужем. Младший брат Панин36 был генералом в армии, находившейся в ПрусНо довольно об этом предмете, который раздражаОднажды, в первой половине января, утром, в то время как гвардейские роты шли во дворец на вахтпаМои родители и я, узнав об этой сцене, вывели из нее заключение, что император не всегда будет отступоследнее свободное место. Мне не хотелось, чтобы он уезжал именно в Турцию, но приходилось выбиЯ осталась в Петербурге, грустная и больная; моя энергия поддерживалась только бесчисленными плаЧерез два дня после отъезда князя со мной случилась неприятность. Я оставила при себе немногочисленную прислугу; какие-то матросы, работавшие в АдмиралЯ упоминаю об этом маленьком несчастье потому, что я по этому случаю в первый раз почувствовала нужду, что мне пришлось испытать не раз в течение моей послеИмператор ничуть не изменился со времени сво37 и решил отпраздновать это событие большим парадным обеИмператрица заняла свое место посреди стола; но Петр III сел на противоположном конце рядом с прус38, моего родственника, стоявшего за ее стулом, развлечь ее своим веселым, остроумным разговором, в котором он был мастером. Он был очень предан императрице и на дурном счету у императора, тем более что его жена, ненавидевшая его, была очень дружна с моей сестрой и с Петром III; он превозмог огорчеВсе эти события сильно взволновали общество. С каКаждый благоразумный человек, знающий, что власть, отданная в руки толпы, слишком порывиста или слишком неповоротлива, беспорядочна вследствие разнообразия мнений и чувств, желает ограниченного монархического правления с уважаемым монархом, коИмператор посетил еще раз моего дядю, государКаково было мое удивление, когда я узнала, что государь и его дядя, принц Георгий, как настоящие прусские офицеры, из-за различия мнений в разговоре обнажили шпаги и уж собрались было драться, но стаЭта сцена не была единственной; за ней последо39, употребившего все свое красноречие в письмах, чтобы убедить его не начинать войны40.Тем временем я, не теряя времени, старалась ут41 и Бреди- хина42 (Бредихин приходился нам родственником по жене, урожденной княжне Голицыной), братьев Ро- славлевых43, майора и капитана Измайловского полка, и других. Я видалась с ними довольно редко, и то слувило показываться всюду, где меня привыкли видеть, и только когда оставалась одна, можно было заметить, что я поглощена планами, которые были как будто и выше моих сил.В числе иностранцев, прибывших в Россию, был один пьемонтец, по имени Одар, которому покрови*. Он никогда не был мне ни другом, ни советчиком, как то уверяли некоторые авто* Из некоторых писем ее величества видно, что я одна рекочто у Екатерины Великой были Суворов44 и русские как подданные и как солдаты, чтобы водворить порядок во Франции и во всей Европе, распускали о ней клевету за клеветой. Они не оставили в покое и меня, думая, что Екатерина Великая будет недостаточно очернена, если в придачу они не загрязнят и Екатерину маленькую (я ношу тоже имя Екатерины).Фельдмаршал Разумовский45, человек беспечный, с которым государь обходился очень дружелюбно, неОднако я не отступила перед этими трудностями. Два брата Рославлевы, один майор, другой капитан Измайловского полка, и Ласунский, капитан того же полка, имели большое влияние на графа; они каждый день бывали у него на самой дружественной ноге, но не надеялись заставить его действовать в нашем смыостальным его участникам о разговорах с ним, не выЯ продолжала посещать английского министра Кейта. Однажды он мне сообщил, что в городе рас— Нет, — ответил он, — и я думаю, что их вовсе нет; офицеры и генералы не могут иметь ничего проМеня обеспокоило широкое распространение этих слухов, по делать было нечего и приходилось тороТем временем я вела образ жизни, который должен был дурно отозваться на моем здоровье; я так же чаМежду Петербургом и Красным Кабаком46 на проотдан одному из ораниенбаумских голштинцев*; но тот испугался расходов и предоставил правительству отдать его кому угодно. Мой отец пожелал, чтобы я его взяла; тщетно я объясняла ему, что не могу им заЯ исполнила желание отца, твердо решившись, од* Эти голштинцы были большею частью подмастерья или рабочие, бежавшие от своих хозяев; среди них были и солдаты, и унтер-офицеры, дезертировавшие из армий маленьких германи в своем беспокойстве о моем здоровье была очень недовольна моим спутником, графом Строгановым, которого она в своих письмах называла обыкновенно «тадоЬ»* (его уродливость и шутовство вполне оправМеня посещали мои родные, и между ними и дядя, граф Панин, как только позволяли его обязанности воспитателя. Так как для нас было очень важно, чтобы человек его характера принадлежал нашей партии, я несколько раз решалась заговорить с ним о вероятно47, которого он очень любил и уважал, блестящим образом доказал мне свое дове*Уродина (франц.).Я часто встречалась с князем Репниным у княгини Куракиной, у которой жила его жена, княгиня Реп48 и приходи* и объявил князю Репнину, что назна* По статуту ордена им могли быть награждены только особы императорской фамилии и иностранные принцессы; частные же лица могли его получать только в том случае, если они спасли от опасности особу государя или оказали чрезвычайную услугу отечеству. Вследствие этого в предыдущие царствования не было ни одного случая награждения орденом св. Екатерины.щением, так и новостями, которые он мне привез. Он был очень взволнован и прямо приступил к делу.— Все потеряно; ваша сестра получила орден св. Екатерины, а меня посылают министром и адъюКак ни была я поражена этими известиями, я не пожелала продлить посещение князя и сказала ему, что с характером Петра III трудно предвидеть последПосле ухода князя Репнина я более не ложилась спать и принялась раздумывать над различными проОн стоял за соблюдение законности и за содейст— Конечно, это было бы прекрасно, — ответила я, — но время не терпит. Я согласна с вами, что имПри этом я назвала ему главных заговорщиков: братьев Рославлевых, Ласунского, Пассека, Бреди49, князя Барятинского50, Хитрово51 и других — и Орловых, которых они привлекли насвою сторону. Он был поражен и испугался, узнав, как я далеко зашла и что я ничего не сообщала импеСловом, я убедилась, что моему дяде при всем его мужестве не хватает решимости, и, чтобы не вступать в ненужные споры, я стала объяснять ему, как важно было бы иметь на нашей стороне Теплова*52, и, так как я сама его видела очень редко, он, граф Панин, является единственным человеком, который мог его привлечь и вместе с ним и графа Разумовского, на ко* **.Новгородский архиепископ был человек очень образованный и пользовался всеобщим уважением и любовью духовенства. Его просвещенный ум ясно* Он недавно был выпущен из Петропавловской крепости, куда его посадил Петр III. Он писал очень свободно и красно** Вследствие невольного предательства одного солдата: думая, что капитан Измайлов53 принадлежит к числу заговорщиков, он передал ему слышанное им от капитана Пассека. Пассека арестопонимал, что в царствование такого царя, каким был Петр III, значение церкви неминуемо будет умалено. Он не скрывал своей скорби по этому поводу и был готов содействовать нам в той мере, в какой ему поНа этом дело и стало. В течение десяти дней чи54, только что вернувшегося с войны, что армия, несколько лет сражавшаяся против прусского короля и в пользу Марии-Терезии55, находила чрезЯ через день ездила в свое имение, или, скорей, на мое болото, чтобы в одиночестве записать некоторые мои мысли, представлявшиеся мне не вполне ясныЯ довольно часто получала известия от имперазаветы народы Сербии и та часть их, которая нашла убежище в Австрии, некоторые венгерцы и другие народы, исповедовавшие греческую веру, отправили к императрице депутатов с просьбой отвести им землю в России и позволить им на ней поселиться, так как они не в силах были переносить долее притеснения, которым подвергало их всемогущее в царствование Марии-Терезии католическое духовенство. Хотя ее величество чувствовала большую симпатию к Марии- Терезии, но ею руководило и религиозное чувство, заставившее ее взять под свое покровительство праОдин из депутатов, некто Хорват, сумел втереть56. ПоХорвата; таким образом Россия лишилась сотни тыУзнав, что Нарышкин также получил деньги от Хорвата, Петр III отнял у него всю сумму, не оставив ему и половины, как остальным двум, и несколько дней подряд издевался над ним, спрашивая его, куда он дел полученные им деньги.Подобные поступки заклеймили бы позором всякое частное лицо. Насколько же эта шутка, вскоре ставшая известной всему городу, увеличила всеобщее презрение к государю! Насмешки над императором и его недосНесколько дней спустя он позволил себе невероятФельдмаршал граф Разумовский, бывший его ше57, он был по— Нарцисс потерян для нас! — воскликнул он.Никто не понимал его слов, и Разумовский попро— Разве вы не знаете, — ответил государь, — что уж ни один военный не может терпеть его в своем обГраф Разумовский, делая вид, что разделяет предполковым знаменем. Петр III, обрадовавшись, расце— Знаешь ли ты, — сказал он ему, — что ты был потерян для нас, так как ты опозорен прикосновением профоса?Нарцисс (кажется, его звали так), ничего не поНарцисс кричал и бранился, а офицеры испытываЛегко себе представить, какие чувства он возбуждал во всем обществе подобными нелепыми выходками.Мой отец не играл никакой роли при дворе; хотя государь и оказывал знаки внимания моему дяде канПоутру быть первым капралом на вахтпараде, забирало нетерпение отвоевать у датского короля клочок земли, на который он заявлял свои права, и он не заПосле отъезда двора в Петергоф и Ораниенбаум у меня было больше свободного времени. Я уж не проОпасаясь, что их внезапно отправят в Данию, они тревожились насчет императрицы; офицеры нашей партии наблюдали за ними и с трудом их сдерживали. Я велела им передать, что получаю каждый день извеДела оставались в таком положении вплоть до 27 июня, являющегося днем, навсегда памятным для России и исполненным трепета и радости для заговорсказать, что угадав — быть может, раньше всех — воз27 июня после полудня Григорий Орлов58 пришел сообщить мне об аресте капитана Пассека. Еще накаПассек и Бредихин в тот же день и говорили в этом смысле с солдатами, что чуть не погубило все дело и побудило майора Преображенского полка, ВоКогда Орлов прибежал сообщить мне эту тревожную весть (не зная ни причины, ни подробностей ареста), у меня находился мой дядя Панин. Вследствие ли того, что по своему холодному и неподвижному характеру он не видел в этом столько трагического, как я, потому ли, что он хотел скрыть от меня размеры опасности, но он невозмутимо стал уверять меня в том, что Пас- сек, вероятно, арестован за какое-нибудь упущение по службе. Я сразу увидела, что каждая минута была дорога и что придется много потратить времени, пока удастся убедить Панина в том, что настал момент решительТотчас же после ухода Орлова я объявила, что силь*.* Я должна оговориться, что накануне солдаты, получив отНе прошла я и половины дороги, как увидела, что какой-то всадник галопом несется по улице. Меня осенило вдохновение, подсказавшее мне, что это один из Орловых. Из них я видела и знала одного только Григория. Не имея другого способа остановить его, я крикнула: «Орлов!»59 (будучи, бог весть почему, твер— Я ехал к вам, княгиня, чтобы сообщить вам, что Пассек арестован как государственный преступник; у его дверей стоят четыре солдата, и у каждого окна по одному. Мой брат поехал возвестить это графу Па— Рославлев очень встревожен? — спросила я.— Немного, — ответил он. — Но что же вы стоите на улице, княгиня? Позвольте проводить вас до дому.— Да никого здесь нет, — возразила я. — Кроме того, не надо, чтобы мои люди видели вас у меня. Впрочем, наш разговор будет непродолжителен. Ска60 и БредиПрощайте, я, может быть, сегодня ночью выеду наКогда я вернулась домой, взволнованная и тре61. Он пришел меня спросить, не слишком ли рано вызывать в Петербург императрицу, не испугаем ли мы ее понапрасну. Я была вне себя от гнева и тревоги, услышав эти слова, и выразилась очень резко насчет дерзости его братьев, медливших с исполнением моего приказания, данного Алексею Орлову.— Теперь не время думать об испуге императриОн оставил меня, убежденный моими доводами и ручаясь за точное исполнение его братом моих предПосле его ухода я погрузилась в самые грустные размышления, и мое воображение рисовало мне мрач
Возможна доставка книги в , а также в любой другой город страны Почтой России, СДЭК, ОЗОН-доставкой или транспортной компанией.
